XX век в истории физиогномики

В XX столетии проблема выявления закономерностей взаимосвязи внутренних характерологических особенностей и внешних выразительных черт личности продолжала оставаться наиболее актуальной и стала привлекать массу исследователей, что привело к формированию психологии выразительного поведения как самостоятельной отрасли психологической науки, В философии данная проблема изучалась в рамках учения о выражении.

Проблему выразительных движений и экспрессии лица в XX веке продолжали развивать В, Вундт, У, Джеймс, Г, Ланге, В. Кэннон, П. Экман, Р.

33 '

Шерер, М. Аргайл, Н. Фрийда, в России - С.Л. Рубинштейн, В.М. Бехтерев, Л.С. Минор, С.С. Корсаков, Л.И. Анцыферова и др.

Выражение было признано устойчивым, индивидно-личностным образованием (однотипное проявление гнева, радости, страха и т.п.), представляющим внешнее, экспрессивное Я человека.

Вместе с тем в литературе все чаще стали появляться критические статьи иностранных авторов. Р. Зоммервиль (1924) потребовал от сторонников физиогномики проведения количественного анализа. Материал, полученный в ходе его исследований, не подтвердил корреляции мимических стереотипов и психологических характеристик личности. Противоположенное мнение высказывали G. Darper (1944) в труде о конституции и W. А. Sheldon (1954), собравший подробные данные по антропометрии. (Darper G. С. Human constitution in clinical medicine. London, 1944.; Sheldon W.A. Atlas of man somatotyp. N-Y, 1954.)

В ХХ-M веке изучение признаков лица стало иметь все большее прикладное значение, направления исследований стали более дифференцированными. Выделился ряд самостоятельных аспектов проблемы.

В психологии невербального поведения одними из самых распространенных стали исследования, направленные на наблюдение и описание экспрессивных кодов. Так, например, Е. Брунсвик и Л. Райтер, основываясь на работах Ч. Белла, Ч. Дарвина и др. создали схемы выражений лица с различными случайными комбинациями признаков и пришли к выводу, что они достаточно четко дифференцируются участниками эксперимента в соответствии с определенными психологическими особенностями, а также по шкалам «интеллигентность», «воля», «характер», «возраст» и др. Схемы экспрессивных кодов лица, предложенные Е. Брунсвиком и Л. Райтером впоследствии использовали многие другие исследователи.

Однако экспрессивные паттерны, широко изучаемые в современной психологии невербального поведения, не позволяют учитывать

34

микродвижений мимических мышц, что является их наиболее уязвимым аспектом, К. Лэндис (1929), кроме того, указал, что подобные описания мимических комплексов не позволяют выявить причинно-следственных связей между выражением и внутренним состоянием и ответить на вопрос о стабильности таких связей. В поисках новых объективных методов исследования, он разработал и провел эксперимент, в ходе которого подвергал испытуемых различным стимульным ситуациям от прослушивания приятной музыки до неожиданных ударов электротоком для того, чтобы провести анализ их лицевых реакций в зависимости от ситуации. На основе анализа фотоизображений и вербальных описаний испытуемых К. Лэндис пришел к выводу о том, что устойчивых экспрессивных кодов, типичных для стимульной ситуации не существует.

Эксперименты К. Лэндиса вызвали критику специалистов в связи с отсутствием четких критериев и искусственностью ситуаций эксперимента, способных вызывать неоднородные эмоции у испытуемых. Однако они положили начало новым методам исследования: введению контролируемых переменных (ситуации), проведению анализа в экспериментальных условиях, приближенных к естественным.

В 1949 г. Д. Коулман провел экспериментальную работу, в которой избежал ошибок К. Лэндиса и подобрал стимулы, вызывающие определенные эмоции. Он пришел к выводу о том, что экспрессивные коды лица и описания переживаний испытуемых соответствуют конкретным стимульным ситуациям, однако внутри типа экспрессии существуют индивидуальные различия в выражении состояний.

В 1972 г. Р. Бак, Р. Миллер, В. Сейвин, В. Кьюл продолжили эксперименты, начатые Д. Коулманом и К. Лэндисом с помощью современной техники. Их исследование подтвердило, что существуют экспрессивные коды, на основе которых можно определить состояние человека. Однако выразительное поведение зависит от ряда половых, личностных, культурных

35

факторов. Следовательно, чтобы расшифровать экспрессивный код, необходимо выявить индивидуальные устойчивые способы реагирования конкретной личности на стимульную ситуацию.

Однако данное направление исследований, направленное на изучение экспрессивных паттернов и обоснование возможности распознавания по выражению лица эмоций и состояний человека, не отвечало на вопрос о том, является ли экспрессия лица знаком определенных индивидуальных психологических характеристик личности.

Другое направление работ связано с возрождением на новом качественном уровне идей о взаимосвязи устойчивых, статических черт внешности, лица и характера человека.

Выдающийся немецкий психиатр и психолог Э. Кречмер (1888 - 1964) разработал концепцию связи между телосложением и свойствами психики и изложил ее в своей ставшей достаточно популярной книге «Строение тела и характер» (1921). Согласно его конституциональной теории, между конституцией человека и свойствами его темперамента существует прямая необходимая связь. Э. Кречмер выделил четыре конституциональных типа. Помимо редких «диспластических» типов, он различает и описывает три основных типа телосложения: астенический, атлетический и пикнический и присущие им соответственно типы характера: шизотимный, иксотимный и циклотимный.

Так, например, астенический тип, согласно Э. Кречмеру, предполагает хрупкое сложение при обычном или высоком росте; узкое, вытянутое тело, лицо, нос, узкие плечи, длинные худые ноги, узкую плоскую грудь, острый межреберный угол, слабо развитый подбородок и ориентированный назад лоб. Данный тип ассоциируется с шизотимным характером: угловатая, холодная, резкая натура. Шизотимик замкнут, сдержан, бережлив, умерен, пассивен, самовнушаем, упрям, малоподатлив к изменению установок и взглядов, склонен к абстракции, с трудом приспосабливается к окружению и т.д..

36

Лицо человека в своей работе Э. Кречмер называет визитной карточкой общей индивидуальной конституции, так как в нем выступают конституциональная и эндокринная формулы личности [68, С, 373].

Книга Э. Кречмера содержит немало произвольных эмпирических обобщений. Изложение своих взглядов, к примеру, автор начинает следующими словами: «Люди мыслят черта как тощее существо с острой бородкой. Толстым чертям свойственна примесь доброжелательной глуповатости. Интриган и заговорщик горбат и покашливает. Старая ведьма обладает тощим птичьим профилем. Там, где есть вино и веселье, обязательно оказывается тучный рыцарь Фальстаф с его красным носом и сияющей лысиной. Женщина из народа, наделенная непоколебимым здравым смыслом, стоит, уперев руки в бока, приземистая и круглая как шар. Святые люди выглядят истощенными, они наделены длинными конечностями, бледностью лица и «готическим» внешним видом. Коротко говоря, добродетель и дьявол должны иметь острый, тогда как юмор - толстый нос».

Описываемые Э. Кречмером типы - это эмпирически и интуитивно воспринимаемые формы, которые обогащают понимание личности, подобно искусству, но не так, как это должна делать система научных понятий. По аналогии с тем, как в морфологической дегенерации усматриваются психические отклонения, определенная разновидность телосложения может служить симптомом определенного типа характера. Но эмпирические данные не позволяют выявить их причинно-следственные связи, и речь здесь может идти лишь о вероятностной связи телосложения и характера.

Хайдбредер, Шелдо щ Гаррет и Келлог выступили с критикой работы Э. Кречмера «Строение тела и характер», отмечая слабую статистическую доказательность его положений, они провели математический анализ данных и не получили достоверных подтверждений выявленных Э. Кречмером корреляций.

37

Несмотря на это, теория Кречмера сыграла значительную роль в понимании проблемы и нашла многочисленных продолжателей. Последователями предлагались и другие классификации типов телосложения. Так Сиго, например, выделил церебральный тип, отличающийся большой головой, респираторный - сильно развитой грудной клеткой; мышечный, обладающий атлетическим, мускульным, волевым лицом и дегистивный тип, походящий на Гаргантюа или Фальстафа.

I. Репгу (1956) разработал свою классификацию конституциональных типов, основанную на особенностях эндокринной системы человека и указал два завершенных типа: адреналовый и тиреоидный и два переходных. I. Репгу также отметил зависимость между личностными качествами и телесными признаками: формой черепа, лица, лба и т.п., утверждая, например, что несомкнутые, расслабленные губы свидетельствуют о нерешительности характера, а тонкие, хорошо мускуляризированные - о силе воли.

Исследования проводились и в России. А.В. Казаринов в работе «Антропология темперамента» (1928) выделил антропологические признаки темпераментов, отмечая, что темперамент находится в строгой корреляции с присущим ему морфологическим экстерьером. Автор предложил свою классификацию темпераментов, в основе которой лежит форма лобной кости, в строении которой, по мнению исследователя, наиболее выражены психо­эмоциональные особенности личности. А.В. Казаринов считал, что главным опорным пунктом исследователя является положение лобных бугров относительно центра глазниц. Линия, опущенная из бугра, проходит у сангвиников почти через внутренний край орбит (внутренний край глаз), у холериков через внутреннюю треть глазницы у меланхоликов еще более кнаружи, у флегматиков почти через центр орбиты. Кроме того автор рекомендует учитывать форму носа, цвет глаз, голос, дактилоскопический

РИСУНОК и ЛР

38

В 1981 г. А.А. Малиновский и соавторы провели дифференциацию конституциональных типов студентов по классификации, разработанной на основе работ Э. Кречмера и Сиго. Ими были выделены атлетоидный, церебральный и астенический типы с переходными формами, как, например, атлетопикнический и пикноатлетоидный, астеноцеребральный и др. Был выявлен ряд заслуживающих интереса корреляций. Например, у мужчин атлетоидного типа было отмечено преобладание выраженного наклона лба и надбровья, у студентов атлетоидного типа была выявлена плохая успеваемость и т.п. Реальность подобных обобщений бесспорна, но универсальность их для каждого конкретного случая сомнительна.

Поиском решения данной проблемы с 1916 г. занимался также известный отечественный антрополог Я.Я. Рогинский. Его исследования подтвердили наибольшую эмоциональную ранимость и расстройство координации моторики под влиянием стресса у представителей церебрального типа, по сравнению с противоположенным ему - атлетоидным. Кроме того, он обнаружил, что атлетоиды обычно менее артистичны и более склонны к технике чем церебралы. Как отмечает исследователь, церебральный тип является наиболее чувствительным, во многом его представители подобны детям, как с точки зрения психических особенностей, так и по морфологическими признакам лица (прямой округлый лоб, развитые лобные бугры, слабо выступающие надглазничные дуги). В своих исследованиях Я.Я. Рогинский опирался на многочисленные данные из области психоневрологии отмечая что на связь церебрального типа с ранимостью коры указывают многие ученые. Так например Н Н Корганов (1928) отмечал что одним из самых характерных и постоянных внеttthhx пг)изнаков истеричных индивиггов является детская

гЬ о ПЛДЯ Тт ба  Т е  РР о l^rwrTT о PTT*  KTYVTOW ТТО JTT*PlVr О^Т е ТТК слабое ВТіТРТХ^ТТЯЯГ ие

надбровных дуг^.

' Корганов Н.Н. Материалы к изучению конституционального habitus*a истеричных. - Р-н-Д, 1928.

39

В результате многолетних исследований Я.Я. Рогинский пришел к заключению, что экспериментальные данные, клинические наблюдения и портретный материал дали согласованные результаты, вследствие чего реальность психологических различий между атлетоидным, промежуточным и церебральными типами может считаться установленной. Однако он отмечает, что найденные зависимости верны лишь статистически и не могут обеспечить надежных прогнозов поведения отдельных людей, а определяющая роль в формировании личности принадлежит все же социальному фактору [104, С.59]. А. Kronfeld (1935) также отмечал, что длительная профессиональная деятельность и социальные условия жизни обуславливают выражение лица и мимику человека значительнее, чем наследственные и конституциональные детерминанты. Например, недостаток йода в пище кардинально изменяет наследственные черты лица.

В.М. Бехтерев в работе «Объективная психология», вышедшей в 1907 г, обосновал взаимосвязь характерологических и мимических особенностей и указал на возможность по экспрессии изучать психику индивида. Он разработал классификацию мимических движений и раскрыл эволюционно-генетические предпосылки закрепления связей между выразительным поведением и психическим состоянием человека.

Значительную роль в понимании проблемы выразительного поведения, сыграли идеи С.Л. Рубинштейна о единстве в нем природного и социального, естественного и исторического, представленные в работе «Основы общей психологии». Он первым включил раздел о выразительных движениях в учебник по общей психологии и, таким образом, придал данной проблеме фундаментальный научный статус. С.Л. Рубинштейн отметил, что статические и динамические аспекты экспрессии взаимосвязаны и являются характеристикой личности в целом.

Л.М. Сухаребский также уделил экспрессии особое внимание в своих работах. Он отметил, что мимика является объективным отражением

40

субъективных психических свойств личности и указал на влияние социальных факторов, особенно профессиональной деятельности на выразительность лица.

Таким образом, в отечественной психологии сформировалось понимание экспрессии как внешнего Я личности. В 60-е гг. XX века оно легло в осйову изучения феноменов восприятия и понимания человека человеком А.А. Бодалевым и В.Н. Панферовым в рамках психологии общения. В.Н. Панферов (конец 60-х - начало 70-х гг.) изучал особенности восприятия человека окружающими на основе его внешности и показал ограниченность физиогномического опыта культурно-историческими рамками. Он указал черты личности, отмечаемые другими на основе ее внешности и описал наиболее распространенные физиогномические стереотипы.

В.Н. Панферов справедливо считал экспрессию наиболее информативным признаком психологических качеств личности. Он писал, что «экспрессия представляет собой рисунок предметных действий, посредством которого человек связывает себя с миром вещей и людей и тем самым проявляет субъективную сущность своей личности» [96, С. 139].

Выдвинутые А.А. Бодалевым и В.Н. Панферовым положения о важной роли в процессе общения образов, сформированных у людей друг о друге, подтверждались всеми последующими исследованиями.

Таким образом, в XX веке, в связи с развитием естественнонаучных взглядов, подход к проблеме взаимосвязи внешних признаков лица и свойств личности стал крайне дифференцированным. Рассматривая различные специализированные аспекты проблемы: экспрессивные паттерны состояний, функции эмоций, невербальное поведение, конституционные теории темперамента, восприятие и понимание человека человеком, феномен первого впечатления и т.д., исследователи отошли от первоначального обобщающего понятия «физиогномика». Оно как бы устарело, традиция прервалась, и о физиогномике стали говорить как о «науке древности», В связи с этим необходимо отметить, что именно физиогномика выступает связующим звеном

fuvuanvKkd ,. ГОСУДАРСТВЕлНАЙ ⁴¹   БИБЛИОТЕК

всех вышеуказанных направлений, когда дело касается актуальнейшего для современной науки вопроса о взаимосвязи внешних статических и динамических признаков лица и психических особенностей личности. Неправомерно отбрасывать данный термин в связи с тем, что на начальном этапе с ним был связан ряд необоснованных суждений, наука не может развиваться прямолинейно, и в истории развития любого направления встречается немало заблуждений. Существует взгляд, что физиогномика касается лишь статических черт внешности, однако, как следует из изложенной истории, уже со времен ее создателя - Аристотеля физиогномика учитывала и динамические признаки лица, т.е. мимику.

В XX веке о физиогномике с позиций философии экзистенциализма писал Карл Ясперс (1883-1969) - немецкий философ и психиатр. Он отмечал, что соматические рамки играют значительную роль в формировании самосознания и поведения человека. Рост, физическое развитие, красота и уродливость, изначально не имея ничего общего со сферой психического воздействуют на психику при формировании самооценки человека. Ясперс считал, что «личность человека моделирует себя согласно тому, каковы конфигурации его тела; психическое развитие осуществляется при помощи тела и в постоянном взаимообмене с ним, так что соматические конфигурации и психическая жизнь взаимодействуют даже несмотря на свою изначальную отчлененность друг от друга» [141, С. 319]. Физиогномический взгляд, по мнению К. Ясперса позволяет в общих чертах обрисовать присущую данному индивиду психическую атмосферу,

К. Ясперс подверг критике не поддающиеся проверке суждения статической физиогномики о «развратных мочках», «метафизических складках» и т.п., отрицая возможность прочтения по ним существенных характерологических свойств человека: «Очевидна нелепость попыток «спрессовать» эти интуиции до размеров науки о припухлостях, складках, пропорциях и т.п., позволяющей механически «вычитывать» из формы ушей

42

ТО, что едва ли может выявиться на протяжении целой жизни - глубинную, сущностную природу человека. Мы не можем объективировать интуиции, относящиеся к скрытой за внешним обликом природе объектов, так как они касаются не измеримых аспектов этого облика, а чего-то такого, что не поддается точному определению...»[141, С. 320].

К. Ясперс не отрицал значимости физиогномики, которая, по его мнению, позволяет непосредственно увидеть в целостном облике человека «характерологические признаки» из сферы психического, однако считал, что научное исследование в данной области не способно дать результаты и вытеснить интуицию. Он признавал физиогномику эмпирически обоснованной и способной к дальнейшему научному развитию лишь в той мере, в какой она является частью учения о мимике, изучающей остаточные следы часто повторяющихся мимических движений.

Однако на протяжении всей истории физиогномики от Аристотеля до наших дней в сознании людей сохранялась вера в наличие прямой зависимости между чертами лица и психологическими особенностями личности. Продолжала развиваться популярная концепция физиогномики, усматривающая устойчивую связь знаков лица и их характерологических значений. И в настоящее время издается немало литературы, в стиле Аристотеля устанавливающей подобные наивные прямолинейные связи. Так, например, в книге Р. Уайтсайда «О чем говорят лица» (1997) читаем: «Полные губы говорят о щедрой душе... Люди с тонкими губами действуют более экономно. Физическим индикатором склонности к упрямству является острый V-образный подбородок. Предрасположенность к драчливости свойственна людям с относительно широким и плоским, так называемым бульдожьим подбородком. Индикатором внутренней уверенности в себе служит отношение длины лица к ширине нижней части лба. Широкое лицо - уверенность в себе. Высокие выступающие скулы - авантюризм. Орлиный нос - склонность к

43

бизнесу и руководству»¹⁰, в противовес китайской поговорке: «Остерегайся человека с орлиным носом - он ищет, чем поживиться» и т.п. Столь же «обоснованные» суждения приводятся в работах К. Теппервайна «Лицо -зеркало здоровья» (1995), Т. Френсиса «Секреты в лице» (1986) и др.

В науке же ведется поиск новых методов изучения лица, способных повысить диагностическую ценность мимики в медицине, психологии и психиатрии, криминалистике и других сферах деятельности. Решается вопрос о возможности измерения и точной идентификации его индивидуальных признаков. Для исследований привлекаются современные технические средства и методы на базе ЭВМ, обуславливающие новые возможности

решения проблемы.

*  *    *

Таким образом, вся история физиогномики свидетельствует о попытках обосновать практическую и теоретическую возможность «чтения по лицу» характерологических признаков человека, о стремлении физиогномики к наукообразности.

Исторически сложились две основные концепции физиогномики: динамическая и статическая. В классическом определении предметом физиогномики является анатомическая композиция лица и фигуры человека, взятая безотносительно к выразительным движениям. Во внимание берется только строение и статические признаки лица, отдельных его элементов, черепа, туловища и даже конечностей. Под элементом лица понимается анатомически или функционально обособленная его часть. Характеристики отдельных элементов лица, отражающие его величину, форму, положение, цвет и т.п. называются признаками. Внешний облик человека в статической физиогномике рассматривался как семиотическая система знаки которого представляли собой специфический метаязык, и были в основном биологического натурального характера естественные исторически

Уайтсайд О чем говорят лица. - С. 64-100.

44

возникшие и потому устойчивые, статичные и почти неизменные, такие как, например, разрез глаз, форма ушей и т.п..

В первую очередь, внимание было обращено на анатомическое строение и формы черт лица: носа, губ, глаз, лба и композицию данных черт. Исследователи пытались найти постоянные корреляции между их особенностями и чертами характера. Так зародились многие необоснованные стереотипы: оттопыренные уши, выдающийся подбородок - уголовный тип, тонкие губы - злой человек, толстые губы и открытый рот - разиня и т.п.

Физиогномические признаки не абстрактны, а конкретно-чувственны, наглядны, скульптурно выразительны, образны, многие из них носят художественный и метафорический характер. Физиогномисты прошлого часто исходили из аналогий с животными: похожие на льва - отважны и великодушны, на волков - хищны... Очевидна исходная художественность и эмоциональная насыщенность подобных сравнений, направленных на раскрытие характера.

Однако уже со времен Аристотеля авторы работ по физиогномике одновременно рассматривали также и динамический аспект, мимические «следы» на лице человека, но вначале лишь как проявление конституциональных характеристик человека, которые относятся к статическим аспектам взаимосвязи внешнего и внутреннего. В современной динамической концепции приоритет принадлежит исследованию эмоциональной проекции личности, проявляющей себя в экспрессии лица.

Необходимо отметить, что хотя точное научное исследование в рамках статической физиогномики не представляется возможным, тем не менее она может служить средством развития чувствительности к форме, в определенной ограниченной мере способствовать пониманию личности. Динамическая же физиогномика в той области, в какой рассматривает связь динамических компонентов внешности и внутренних свойств личности вполне оправдана и нуждается в разработке методологической и теоретической базы.

45