Путешествие в страну Сантазию

 

Санта такой веселый, потому что знает, где живут все плохие девчонки.

Дэннис Миллер, телеведущий

 

Я праздновала Рождество только раз в жизни, и это продолжалось всего двенадцать часов. Я жила тогда в Саусалито, Калифорния. Был канун Рождества. Мы с моим другом Стивом за завтраком заговорили о праздничной суете.

– В Майами‑Бич нам было не до Рождества, – сказала я, вспоминая детство. – Мало того, что там в это время двадцать пять градусов тепла, так еще все вокруг, включая моих друзей, были евреями. Хотя мне всегда нравилось, что Рождество пробуждает в людях дружелюбие, открытость и щедрость. А ты что скажешь?

Стив, выдающийся юрист по прозвищу Пузо, вытер губы.

– Я всегда завидовал Санте – он может сажать девчонок себе на коленки. – Его голубые глаза сверкнули. – Хочешь побыть эльфом?

– Что?

– Я буду Сантой, а ты изобразишь моего помощника‑эльфа.

– И что?

– Мы рванем автостопом в Сан‑Франциско и посмотрим, как выглядит настоящее Рождество.

Стив был неутомимым выдумщиком. О его выходках я могла бы рассказывать лет десять.

– Вообще‑то у меня нет других планов, – сказала я. – И я запросто сойду за эльфа.

Росту во мне полтора метра, я ношу лосины, а на дворе 1970‑е.

– Отличная идея, – сказала я. – Поехали.

Мы позвонили в магазин карнавальных костюмов.

– У нас остался один костюм Санты. Если успеете за полчаса, он будет ваш.

Вскоре мы уже были при полном параде: Санта в накладной бороде набивал мешок игрушками, наспех закупленными в аптеке; я щеголяла в зеленых лосинах, трико и струящейся накидке.

Мы отправились на Бриджвей, главную улицу Саусалито. Я чувствовала, что вся толпа пялится на меня. Назад дороги не было – пришлось выставить большие пальцы и ждать попутку.

Сверкающий BMW резко затормозил возле нас.

– Что, Санта, сани потерял? Куда едете?

– Куда‑нибудь в Сан‑Франциско.

– Запрыгивайте, – сказал водитель, – и не потеряйте мешок с подарками. Моя рекламная фирма устраивает вечеринку на яхте. Хотите пойти?

– Санта с эльфом пойдут туда, куда смогут принести радость и веселье, – ответил Санта.

Он полностью вошел в образ, подумала я. Поездка будет та еще. Я подавилась смешком, но мы переглянулись и молчаливо пообещали друг другу оставаться Сантой и эльфом всю дорогу.

Мы прибыли на яхту и поднялись на борт. На нас уставилась толпа шикарно разодетых богачей. Мы не знали, что сели в машину владельца самого крупного рекламного агентства в Сан‑Франциско. Гости глядели на нас во все глаза, ожидая шоу, подарков, чего угодно, но мы проголодались и направились прямо к столу.

– Кто же вы такие? Что вы будете делать? – добивался от нас высокий мужчина в «Армани», всматриваясь в лицо Санты.

– Ну, сейчас я немного перекушу. Мне предстоит долгая ночка, – сказал Санта, глотая канапе с копченым лососем и каперсами. – Я работаю с игрушками. Сегодня у меня напряженная ночная смена.

Санта продолжил жевать.

– Меня сопровождает один из наших лучших эльфов, – он махнул рукой в мою сторону, как будто я нуждалась в представлении.

Сбитый с толку нашим поведением, рекламщик убрался восвояси. Мы продолжали непринужденно болтать, поглощать закуски, приговаривая: «Хо‑хо‑хо», а потом сошли на берег так же загадочно, как прибыли.

На улице мы снова оттопырили большие пальцы. Через несколько секунд нас подобрал лимузин, будто олень Рудольф, явившийся по нашей команде. В ту ночь нас обслуживал целый автопарк: лимузины, спортивные автомобили, пикапы. Мы выбирали «сани» по своей прихоти.

После нескольких вечеринок мы окончательно объелись и отправились бродить по улицам, придумывая новый план. Сверкали рождественские огни. Воздух был морозным. Мы наслаждались чудесной атмосферой, и вдруг пожилая женщина подошла к Санте, взяла его за руку и заглянула ему в глаза.

– Я всегда любила тебя, Санта.

– Я тоже всегда тебя любил, – ответил Санта, тепло и нежно обняв ее в ответ.

К тому времени Санта уже устал таскать за собой мешок.

– Пора разносить игрушки, – сказал он с улыбкой.

Может быть, в 70‑е не так строго следили за порядком, а может, Санте везде были открыты двери. Или же просто в него верил кто‑то из персонала больницы. Во всяком случае, нас пустили в детское отделение. Мы шутили и смеялись с больными детьми, которые расцветали при виде Санты. Он доставал игрушки из мешка. С каждым новым подарком у нас на душе становилось теплее.

Мы пожелали всем доброй ночи и направились к выходу. Автоматические двери выпустили нас в холодную ночь. Мы стояли молча, пытаясь осознать все, что мы только что пережили. И хотя нашим сердцам было тепло, руки у нас мерзли.

– Идем на пристань, выпьем кофе по‑ирландски, – сказала я, трясясь.

И тут мимо нас прошла семья, поглощенная оживленной беседой на идиш. Не раздумывая, Санта поднял руки, словно благословляя их:

– A gesund auf dein keppeleh («Благословение на ваши головы»), – подмигнул он.

Ошарашенные прохожие с искренним смехом ответили на доброе пожелание:

– Zie Gesund, Санта! («Будь здоров!»)

Мы пришли в людный бар «Буэна Виста». Санта был наконец близок к исполнению своей мечты. В баре негде было яблоку упасть, но люди расступились перед нами, как воды морские пред Моисеем. Какой‑то мужчина вскочил и предложил нам сесть, пока он заказывал напитки. Как только Санта уселся, начался парад. Женщины в разной степени опьянения сражались за возможность посидеть у Санты на коленках.

– Ты хорошо себя вела? – спрашивал Санта каждую, записывая их имена и номера телефонов в книжечку. То ли из‑за его адвокатских уловок, то ли из‑за чарующих голубых глаз, женщины ничего от него не скрывали. Пока записная книжка Санты заполнялась, я болтала с мужчинами, которым нравились симпатичные эльфы.

Потом Санта посмотрел на часы и сказал, что нам нужно зайти еще кое‑куда. Его нынешняя подружка, с которой они встретились всего пару раз, позвала его в гости выпить эгг‑нога и познакомиться с ее детьми и друзьями. Она жила в Сан‑Франциско, но нам нужно было поторопиться, чтобы пересечь мост Золотые Ворота.

– Хо‑хо‑хо, – голос Санты перебил шум бара. – У меня беда. Мои сани арестовала полиция Сан‑Франциско, а нам не хотелось бы огорчать детишек округа Марин. Может быть…

Он не успел договорить, как сразу три человека вызвались перебросить нас через мост. Мы прибыли на место как раз к полуночи.

– С Рождеством! – застучали мы в двери. Узнав голос Стива, Кэрри открыла нам.

– Санта! – ахнула она. Ее дети уставились на нас с удивлением. Заинтересованно притихли даже взрослые. Неужели это чудо? Не совсем, но комнату действительно наполнили магия и волшебство.

Может быть, я праздновала Рождество всего двенадцать часов в жизни, но могу сказать, не задумываясь – в Санту я верю. А как же записная книжка Санты? О, она ему так и не пригодилась, ведь вскоре после Рождества Кэрри стала миссис Санта‑Клаус.

 

Цгойна Танцман

 

 

Меня прислал Санта

 

Каким прекрасным может быть тот день, Которого коснулась доброта!

Джордж Эллистон, поэт

 

– Мама, смотри, там Санта! – воскликнул мой шестилетний сын Джордан. – Можно я расскажу ему, чего хочу на Рождество?

Его трехлетняя сестричка Джулия схватила меня за руку.

– Мама, пожалуйста!

Ее огромные голубые глаза смотрели умоляюще.

Я вздохнула. Год выдался тяжелым. Мне пришлось пройти через развод, потом мы с детьми остались без дома. Оказалось, матери‑одиночке труднее сводить концы с концами, чем я себе представляла. И вот я стою в торговом центре за три дня до Рождества и отчаянно надеюсь купить хоть какие‑то игрушки на распродаже, чтобы устроить детям некое подобие праздника.

Я покачала головой.

– Простите, ребята. Боюсь, в этом году у вас не выйдет посидеть у Санты на коленках.

Их лица вытянулись.

– Почему? – спросила Джулия.

Джордан добавил:

– Я хотел рассказать Санте про конструктор.

Я наклонилась и взглянула в их маленькие печальные лица.

– Если вы заберетесь к Санте на коленки, вас сфотографируют, а потом потребуют заплатить за фотографию.

На мои глаза навернулись слезы, когда я продолжила:

– А мы сейчас не можем себе этого позволить.

– Но, мама, ведь скоро Рождество! – заныла Джулия. – Как же Санта узнает, какие подарки мы хотим?

От ее слов слезы чуть не полились у меня из глаз. Мне было больно думать о том, сколько лишений мои дети испытали за этот год. А теперь они даже не могли поделиться с Сантой своими желаниями. И уж тем более я не могла эти желания исполнить.

Пока я придумывала какое‑нибудь объяснение, оказалось, что очередь к Санте рассеялась. Он заметил нас и стал махать рукой, подзывая к себе. Я покачала головой и пожала плечами. Мне стало стыдно: вот и Санта узнал, что у нас нет ни гроша. Санта помахал нам снова. Когда я во второй раз проигнорировала его, он поднялся из своего огромного бархатного кресла и направился к нам.

– Привет, детишки, – прогудел он. – Чего вы хотите на Рождество?

Мои дети просияли. Джулия стала пересказывать свой список, но Санта перебил ее.

– Ну уж нет, юная леди, – сказал он. – Нужно делать все как следует. Садись‑ка на мой стул и расскажи все по порядку. А мы тебя сфотографируем, чтобы мамочка запомнила этот день.

– Санта, мы не будем фотографироваться в этом году.

Я тихо добавила:

– Время сейчас тяжелое.

Он повернулся ко мне и сказал с добрейшей улыбкой:

– Это подарок, дорогая.

Я хотела возразить, но не смогла вымолвить ни слова, увидев, какое счастье написано на детских лицах. Они уселись к Санте на коленки и принялись позировать для фото. Их улыбки, словно маяки, пролили немного света на черную полосу моей жизни. Я не знала, как благодарить Санту за его доброту.

Но это было еще не все. Пока помощник проявлял нашу фотографию, Санта вручил моим детям по раскраске и леденцовой тросточке. А мне выдал карточку с надписью: «Меня прислал Санта».

Я не успела спросить, что это означает, как он пояснил:

– Мой сын управляет магазином на втором этаже. Пусть дети выберут там любую игрушку, а вы просто отдайте эту карточку продавцу на кассе. Они знают, что делать.

Увидев мое замешательство, Санта похлопал меня по плечу.

– Говорю же, это подарок.

Я чуть не расплакалась, глядя в его доброе лицо. Мне вдруг подумалось, что его пышная борода и круглое брюшко – вовсе не костюм.

– Не знаю, как отплатить вам за щедрость, – пробормотала я.

– Такая у меня работа, – подмигнул он и добавил: – Я ведь Санта‑Клаус.

По дороге домой дети без умолку болтали о своих новых игрушках. Я слушала их, и у меня впервые за долгие месяцы было легко на сердце. В конце концов Джулия сказала:

– Мама, я думаю, что в этот раз в магазине работал не помощник Санты. Сегодня Санта сам был там.

Я улыбнулась ей в зеркало заднего вида.

– Думаю, ты права, милая.

– Он даже сделал мне подарок пораньше! – она обняла свою новую куклу и сказала: – Самый лучший подарок на свете.

Я почувствовала, как тяжелая ноша наконец‑то спала с моих плеч. Санта действительно сделал нам лучший на свете подарок.

 

Диана Старк

 

 

Секрет Санты

 

В жизни мужчины есть три этапа: он верит в Санта‑Клауса, он не верит в Санта‑Клауса, он сам – Санта‑Клаус.

Неизвестный автор

 

– Он пришел! Он пришел! – завопила я, когда с крыльца послышался звон колокольчиков. Я бросилась по лестнице вниз, но мой брат меня опередил. Он распахнул двери, и Санта воскликнул с порога:

– Хо‑хо‑хо! С Рождеством!

Остальные детишки сбежались со всего дома – те, что помладше, как я, были вне себя от радости, а старшие шли медленнее и держались поодаль. Я смотрела, как Санта передает папе мешок с подарками, а затем идет в гостиную. Он уселся на диван, где каждый из нас по очереди делился с ним рождественскими пожеланиями.

Когда пришла моя очередь, папа подсадил меня к Санте на колени.

– Ты хорошо себя вела в этом году, юная леди?

– Да, сэр! – я обернулась посмотреть, поддержат ли меня родители.

– Чего бы ты хотела на Рождество?

– Куклу Барби в костюме Золушки.

– Ну что ж, посмотрим, – он подмигнул мне, ничего не обещая.

Я соскользнула с его колен, уступив место брату.

Санта обменялся любезностями с моими родителями, прежде чем пожелать нам всем «Веселого Рождества!» напоследок. Затем, так же быстро, как появился, он спустился по лестнице, звеня колокольчиками, и скрылся за дверью.

Меня никогда не смущало, что Санта приходит через дверь, а не через трубу. Мама сказала, что у нас дома не камин, а дровяная печь – поэтому ему так удобнее. На самом деле, я знала, что это просто добрый дядя в костюме Санта‑Клауса.

Я росла, и мне все больше хотелось узнать, кто он такой. Мы жили в маленьком городке, и мне казалось, что я легко вычислю этого человека, если постараюсь представить его без бороды. Но мне это так и не удалось.

В первый год учебы в старших классах, когда пришла пора задуматься о колледже, я решила вступить в городской совет молодежи. Дважды в неделю мы встречались и устраивали разные мероприятия. Они были связаны и с Рождеством. Мы часами прикручивали лампочки к гигантским тросточкам из мишуры, свисавшим с фонарных столбов на главной улице. Мы разобрали платформы, оставшиеся после парада на День независимости, чтобы заново оформить их к рождественскому шествию. Но самое лучшее задание осталось напоследок.

– Все члены совета молодежи, у кого есть водительские права, должны приехать к шести вечера в канун Рождества по этому адресу, – наша руководительница показала на доску.

– Что? Мы и в канун Рождества будем работать? – спросил кто‑то.

– А что за задание?

Она улыбнулась и ответила:

– Вы будете возить Санту.

Все оживленно загудели. Но никто не додумался спросить: зачем понадобилось столько водителей?

Мои родители с трудом скрывали тревогу, вручая дочери‑подростку ключи от машины. Приехав по нужному адресу, я обнаружила невзрачный сарай на окраине города, арендованный местным филиалом Лайонз‑клуба[18].

Вокруг стола, заваленного костюмами Сана‑Клауса, расхаживало человек двадцать. Они одевались: на некоторых уже были накладные бороды, на других – алые брюки и сапоги. Они весело болтали, предвкушая вечерние поездки.

Я задумалась. Зачем двадцать человек тратят рождественский вечер на катание по городу в красных костюмах? Ладно бы один, но не двадцать же!

Кто‑то похлопал меня по плечу. За моей спиной стоял Санта‑Клаус с коробкой мешков с гостинцами в руке. Я разглядывала его целую минуту, а потом узнала. Санта был руководителем церковного хора… По крайней мере, этот Санта.

– Думаю, ты мой водитель, – сказал он с улыбкой.

Я изучила маршрут, который он вручил мне. Не сразу до меня дошло, что его тщательно продумали, чтобы именно этого Санту не узнали в тех домах, куда он придет.

Мы немного поболтали, пока ехали к первому дому в списке. Я осталась в машине, а Санта взял мешок с подарками и, позвякивая колокольчиками, направился к крыльцу.

– Хо‑хо‑хо, с Рождеством! – послышался его возглас. Я улыбнулась своим воспоминаниям.

Через десять минут он вернулся и увлеченно рассказал, как все прошло: старший ребенок обрадовался, а его младшему братику стало страшно сидеть на коленках. Я удивилась, что взрослый человек в таком восторге от своей роли, как будто сам встретил Санту.

Вечер пролетел быстро. Мы проехались по всем адресам, и каждый раз он описывал мне, что там было. Мне стало казаться, что наша машина волшебным образом возит праздник. Мы приезжали в тихий дом, который после визита Санты наполнялся оживлением и Рождеством.

Через три часа поездка закончилась. Я отвезла Санту обратно в сарай, и мы с остальными членами совета уселись пить горячий шоколад. Мы слушали, как Санты рассказывают о событиях этого вечера («Она у меня попросила пони. Что мне было ответить?»), и весело смеялись.

Тогда я поняла, что теперь знаю один из самых больших секретов нашего городка… и ни за что не открою его ни одной живой душе.

 

Ребекка С. Эмрих

 

 

Три маленькие девочки

 

Любовь – это то, что ты обнаружишь в комнате на Рождество, если перестанешь распаковывать подарки и прислушаешься.

 

 

Приписывается семилетнему мальчику по имени Бобби

Три маленькие девочки под елкою сидели.

Идти ложиться спать они ни капли не хотели.

Качаются игрушками увешанные ветки.

Рождественского чуда ждут восторженные детки.

 

Три маленькие девочки вели себя прекрасно,

Иначе им подарков не подарят, это ясно.

Они пытались слушаться во что бы то ни стало,

Но Рождество не скоро, и терпенья не хватало.

 

Они надеются на то, что Санта не заметил,

Что пару раз их завтрак был не до конца доеден,

Что иногда могли они поссориться друг с дружкой,

Что не всегда на место были убраны игрушки.

 

Как жалко спать укладывать пытаться детвору!

Они так любят снег, и огоньки, и мишуру.

Но строгие родители на все пойти готовы,

Чтоб дети спать легли, а завтра прибежали снова!

 

Три маленькие девочки упрямятся, хохочут,

Но Санта‑Клаус не приходит к тем, кто бродит ночью.

И вот они бегут в кровать, ложатся на подушки,

И им приснятся огоньки, подарки и игрушки.

 

Их мама с папой тихо шепчут благодарность Богу

За счастье ребятишек, за их ласку и подмогу,

За то, что детская любовь их грела целый год –

Конечно, Санта им подарков гору принесет.

 

Три маленькие девочки лежат в своих постелях,

Готовые вскочить, лишь встанет солнце еле‑еле.

Храни Господь их, защити, Всевышний в небесах,

Пусть в жизни их случаются почаще чудеса.

 

 

Беверли Ф. Уокер

 

Глава 11

Самое чудесное время года

 

«Двенадцать дней Рождества» [19]

 

Тот, кто делает стоящие дела, обычно не тратит время на то, чтобы подсчитать их стоимость.

Вариация высказывания Альберта Эйнштейна

 

С той минуты, как у наших соседей и лучших друзей родилась дочка Оливия, мой сын Бейли считал ее своей младшей сестрой. Он был единственным ребенком и быстро взял ее под свою опеку, с удовольствием наблюдая, как она растет и меняется. Когда Оливия начала говорить и познавать мир, она признала в Бейли старшего брата и друга.

Бейли было тринадцать лет, а Оливии всего четыре, и разница в возрасте была ощутимой. Но я с удивлением наблюдала, как сын терпеливо играет с ней, «угощаясь» едой с игрушечной кухни. Он знал, сколько радости это приносит ей, и радовался сам. Он даже отдал ей свои любимые детские качели – впрочем, он надеялся, что сможет притвориться «маленьким мальчиком» и покачаться на них у нее в гостях.

Бейли всегда был готов устроить для Оливии праздник… особенно в Рождество. В прошлом году он рассказал ей о Санте. Она уже понимала и любила этот праздник и все его традиции, от совместного изготовления пряничных домиков до возни в снегу. Снег – это, конечно, редкость в Южной Калифорнии, но мой муж съездил в горы, набил снегом кузов грузовика и привез домой. Он вывалил его прямо на нашу лужайку. Снег быстро растаял, зато какие остались воспоминания!

Бейли очень хотелось, чтобы приближающееся Рождество стало для Оливии особенным. Он придумал для нее сюрприз: подкладывать небольшой сверток с подарком ей на крыльцо каждое утро перед Рождеством. Он хотел быть ее тайным Сантой. Мы немного изменили слова песенки «Двенадцать дней Рождества» и весело отправились за покупками.

В первое утро мы распечатали измененные слова песни, и дали Оливии только текст первого дня, чтобы не испортить сюрприз. В песенке пелось о куропатке на грушевом дереве – и Оливия получила в подарок пакет груш и елочную игрушку в виде куропатки. На второе утро Бейли принес ей не пару пестрых – черепаховых – горлиц, как говорилось в песне, а игрушку для ванны в виде черепашки и шоколадку Dove[20]. На третий день было положено дарить трех французских куриц, и нам пришлось поломать голову, но мы отыскали украшение в виде курочки. А на четвертый день Оливия обнаружила на крыльце плюшевую птичку, которая чирикала, как настоящая, когда на нее нажимали!

Как же мы радовались каждое утро! Я глядела из окна, как мой сын спозаранку переходит улицу, оставляет сверток у порога, звонит в дверь, а потом бежит со всех ног обратно. Каждое утро Оливия спешила распахнуть дверь и изловить своего тайного Санту.

На пятый день мы с нетерпением ждали того момента, когда Оливия получит глазированные пончики, символизирующие пять золотых колец. С гусынями и лебедями из песенки пришлось повозиться, но мы выкрутились, обнаружив книгу сказок Матушки Гусыни и еще одну – о лебедях.

К восьмому дню стало все труднее обводить девчушку вокруг пальца. Она следила из окна! Бейли терпеливо ждал. Наконец, Оливия ушла, и он снова оставил ей сюрприз – куклу Барби в переднике и бутылку шоколадного молока. Малышка, конечно, обожала кукол и все девчачье, поэтому замену девяти танцующим девушкам мы придумали легко – Барби‑балерина! «Скачущие лорды» на десятый день нас немного напугали, но кто же откажется от надувной лягушки для бассейна? На одиннадцатый день, когда полагалось подарить одиннадцать играющих трубачей, мы оставили на крыльце рождественский ершик для трубок.

Наш план сработал. Настал двенадцатый день, пришла пора принести последний подарок и раскрыть себя. Конечно, барабан – лучший подарок для «младшей сестренки», особенно если она живет в другом доме. Вместо двенадцати барабанщиков из песенки мы слышали, как барабанит Оливия. Она пришла в неописуемый восторг, когда узнала, что Бейли был ее тайным Сантой. Она оценила, какой труд он проделал, чтобы сделать ее Рождество волшебным.

Это сейчас их разница в возрасте огромна, а когда они вырастут, она станет почти незаметной. Мы с подругой втайне надеемся, что их дружба однажды перерастет в нечто большее. А еще я надеюсь, что будущая теща простит моего сына (и меня) за барабан, который так полюбила маленькая чудесная девочка.

 

Д’этт Корона

 

 

Никаких подарков для хозяев

 

В Рождество в домах разводят огонь гостеприимства, а в сердцах – огонь милосердия.

Вашингтон Ирвинг, писатель

 

Последние одиннадцать лет мои друзья устраивают рождественский прием, который более или менее похож на любую семейную и дружескую встречу в праздничную пору. Их стол всегда ломится от угощения, бокалы никогда не пустеют, а компания просто замечательная. Но все же рождественская вечеринка у Траффордов – явление уникальное.

Во‑первых, у нее есть несколько четких правил. «Никаких подарков для хозяев». Конечно, хозяева заслуживают благодарности за гостеприимство, но Траффорды просят приносить только консервы для местного банка продовольствия. Двадцать третьего декабря вход в их дом напоминает продуктовый склад, но за коробками с консервами вас всегда ждет теплый прием и наилучшие пожелания.

Во‑вторых, с собой можно приводить любых гостей. Чем больше поколений соберется за одним столом, тем лучше. Бывало, у Траффордов гостило по три поколения одной семьи.

В‑третьих – какая вечеринка без музыки? Вместе с консервами и родственниками с собой нужно брать музыкальные инструменты. Часто люди приходят с гитарами, кто‑то прихватывает флейту, мандолину, трубу, барабаны, тамбурин, маракасы – и даже простые свистульки. И всем разрешается подпевать!

Впервые мы нагрянули к ним двадцать третьего декабря 1997 года. Это была вторая по счету вечеринка у Траффордов. Уверен, они еще понятия не имели, что заводят традицию, благодаря которой у них год за годом будут собираться многие поколения друзей и родственников.

Я знал Дэйва Траффорда с двенадцати лет, но мы какое‑то время не общались. В 1997‑м наши семьи поселились по соседству, и в ноябре нам пришло приглашение на Вторую ежегодную вечеринку. Поскольку первую мы пропустили, я не знал, чего ожидать. Я взял несколько банок консервов и жену с детьми – не хотелось тащить всех родственников, да и заглянуть мы собирались ненадолго. Нам еще нужно было упаковывать целый шкаф подарков. И мне совсем не хотелось брать с собой гитару – я к ней давно не прикасался.

Добравшись до дома Траффордов, мы сложили консервы в коробку, поприветствовали друзей, которых давно не видели, и только собрались сесть поближе к камину, как Дэйв объявил, что пора идти на улицу петь гимны. Мы поколебались, но решили пойти все вместе (а это непросто, когда у тебя трое детей младше восьми лет). К нам присоединились другие храбрецы, не испугавшиеся холода. В ту ночь мы пели гимны всем, кто отворил нам двери. Дэйв играл искренне; все подпевали, и у наших соседей поднялось настроение. Это была волшебная ночь – я никогда ее не забуду.

Прошло больше десяти лет. В этом году приглашение пришло в конце ноября. В нем, как всегда, говорилось: «Никаких подарков для хозяев». Но на этот раз не было ни слова о консервах. Вместо этого было написано: «Давайте заполним стойла». Оказывается, Траффорды решили попросить родственников, друзей и соседей оплатить покупку домашней скотины для бедных семей в отдаленных уголках мира.

Прочитав это приглашение, я не смог не вспомнить историю младенца по имени Иисус, который родился больше двух тысяч лет назад в окружении животных. Рождение этого младенца породило традицию, которая пронеслась через годы, изменив историю и подарив всему миру надежду.

Мои дети, теперь уже подростки, расспрашивают меня о вечеринке у Траффордов уже в начале ноября, после Хеллоуина. Если приглашение задерживается, они начинают переживать. Волей‑неволей наши друзья Энн и Дэйв и их дети Эрин и Дэйв‑младший завели традицию, которая стала важной частью Рождества в моей семье и во всей округе.

Как маленький ребенок, который не может уснуть в ожидании Санты, так и я с нетерпением жду завтрашнего вечера. Это же двадцать третье декабря!

Кстати, мои мама с папой тоже собираются на эту вечеринку, еще к нам присоединится пара кузенов из Европы, и… я прихвачу с собой гитару!

 

Том Найт