Использование естественных способностей тела

На терапию пришла женщина в связи с дерматологическими проблемами — бородавками, в основном, на руках. Она 18 месяцев лечилась у дерматолога, который боролся с ними методом замораживания. Однако, не говоря уже о боли, связанной с употреблением этого метода, проблема так и не была решена и возвращалась. Она слышала, что бородавки можно лечить гипнозом, связывая с этим свою надежду на выздоровление. После того, как терапевт ввел ее в транс, он стал ей рассказывать об ирригационных каналах в Аризоне, с помощью которых орошают растения, и о трубах, по которым вода подводится к каждому ряду растений. Когда трубы убрали, горячее пустынное солнце выжгло сорняки, более слабые, чем культурные растения. Так же и ее тело знало, как регулировать кровообращение и питать кожу, не давая доступа жизненных субстанций к бородавкам. Он дал ей задание:

 «Ей было нужно смачивать стопы 15 минут в воде, такой горячей, какую только она могла выдержать, а после — 15 минут в холодной». Был приведен целый ряд других аналогий. Все это должно было помочь ей обрести способность контролировать циркуляцию крови. Трех сессий оказалось достаточно, чтобы бородавки пропали, а регулярный контроль в течение нескольких лет показал, что эта проблема не возвратилась.

К Милтону Эриксону пришел человек, страдающий от сильных фантомных болей ампутированной ноги. Его жена жаловалась на звон в ушах. Эриксон начал сессию с рассказа о своем коллеге, который провел ночь в очень шумном помещении фабрики, заснув на полу. За эту ночь во время сна он научился приглушать звуки машин, и утром смог слышать голоса рабочих, говорящих друг с другом, что было невозможно прошлым вечером. Сами рабочие были удивлены этим фактом, у них самих освоение этой способности заняло гораздо больший период. Эриксон подтвердил, что тело учится очень быстро. Далее он рассказал о племени кочевников в Иране, члены которого одевались в многочисленные одежды, живя в горячей пустыне, и неплохо себя чувствовали. Он привел еще множество примеров, иллюстрирующих способность людей не реагировать на всяческие постоянные раздражители, к которым они привыкли. «Люди часто не знают, что могут избавиться от боли или звона в ушах. Мы все живем с глубоким убеждением, что если появляется боль, то необходимо обращать на нее внимание. И что если что-то звенит в ушах, то это надо слушать» (Эриксон и Росси, 1979).

Женщина пришла на терапию по поводу фобии, связанной с беременностью. Оказалось, что, когда она была беременна последний раз, то чуть было не умерла из-за приступов астмы и бронхита. Поскольку наступила задержка менструации, она была полна страха и у нее опять появились проблемы с дыханием. Терапевт сказал ей, что он не думает, что ее страдания происходят от фобии, но что ее страхи вполне обоснованы и предложил ей гипноз, чтобы «облегчить дыхание». После погружения в транс, терапевт напомнил ей состояние расслабления во время принятия горячей ванны. Он внушил ей полную диссоциацию тела и левитацию руки (что в обоих случаях предполагает автоматический контроль мышц). Он напомнил ей о хорошо известной телерекламе лекарства, облегчающего дыхание, где речь шла о том, как заблокированные бронхи постепенно расширяются, и как расслабляются окружающие их мышцы. Он сказал ей, что ее тело уже знает, как освободиться от приступов бронхита и астмы, и благодаря этому опыту, знает, как нужно расслабить мышцы бронхов. Пациентка прошла ряд сессий, которые ей очень помогли. Оказалось также, что она не беременна. Улучшение ее здоровья склонило ее и мужа принять решение завести второго ребенка. Во время беременности она приходила довольно нерегулярно, а проблемы с дыханием не появлялись.

Действие как метаморфоза

Минухин и Фишман описывают, как во время терапии семьи 44-летней девочки с анорексией доктор Минухин пришел к выводу, что члены семьи голосом девочки выражают то, чего боятся или не хотят сказать друг другу. Минухин сказал девочке:

«Джина, ты попала в ловушку, поскольку говоришь отцу то, что ты думаешь, ему хочет сказать мама, то есть, делаешь это за нее. Сама же, в свою очередь, говоришь то, о чем ты знаешь, говорят бабушка и отец. Ты голос семьи. А своего голоса у тебя нет. Ты кукла чревовещателя. Ты видела чревовещателя? Сядь на колени бабушке или маме. (Джина послушно садится). Теперь скажи маме, думая за бабушку, что она должна в себе изменить» (1981).

Попросив девочку сесть на колени бабушки, Минухин создал идеальную метафору. Выбирая колени бабушки, он показал структуру семьи и роль, какую играла в ней бабушка. Несмотря на то, что книга не показывает результатов этого вмешательства, трудно себе представить, чтобы такой драматический опыт не вызвал перемен в семье.

Бодин и Фарбер описывают визит домой к супругам и их терапию. Оба были «на удивление лишены выразительности и сексуально заторможены». Терапевт заметил в углу комнаты орган. Оказалось, что на нем играет, правда, уныло и несмело, хозяйка дома.

Терапевт выразил удивление, что женщина, так сильно озабоченная правильным выполнением всяческих дел, не изучила еще всех возможностей клавиш и всех комбинаций. Он попросил ее сыграть, используя все дополнительные элементы по очереди, но каждый раз только тогда, когда она почувствует радость от прикосновения пальцами к клавиатуре во время «упоения» звуками (1972). Авторы описывают, как «слабая улыбка на лицах супругов указывала на то, что они способны были понять, невысказанный напрямую смысл этого предложения».

Метафорические задания

Де Шазе описывает семью, в которой мать и дочь постоянно ругались друг с другом, отец же пытался быть справедливым к обеим сторонам. Семья получила задание отправиться в одинокое место в абсолютном молчании. Мать и дочь должны были провести бой с помощью водяных пистолетов. Отец должен был распоряжаться запасом воды, он решал, кто выиграет очередной раунд. Дорогу домой также было необходимо провести в молчании. Это задание вызвало взрывы смеха, что привело к тому, что споры стали стихать, пока окончательно не перестали быть семейной проблемой.

Де Шазе, однако, предостерегает:

«Семья примет такое абсурдное задание только тогда, когда оно является метафорой существующего шаблона и старательно обдумано так, чтобы оно подходило к уникальному стилю, которым живет семья. Любые признаки, говорящие о том, что задание не принимается семьей, указывает на то, что терапевт не угадал этот уникальный стиль, и что необходимо отказаться от такого вмешательства» (1980).

 «Когда-то я нал семью, которая...»

Привлечение опыта другой семьи, особенно такой, которая справилась с подобной проблемой, может продемонстрировать, что это не единственная семья, имеющая трудности, и пробудить надежду в ситуации, где другие формы поддержки не срабатывают. Иногда, раскрывая определенные аспекты собственной семейной жизни, терапевт может дать возможность взглянуть по-новому на возможность действия, хотя необходимо быть осторожным, не представляя себя в слишком хорошем свете. Это будет лишь увеличивать у клиента чувство собственного поражения. Иногда разговор о структуре другой семьи или ее неудачах может высвободить желание действовать, чтобы доказать терапевту, что, несмотря на его мнение, у этой семьи все получится.

Терапевт, сознательно или нет, во всех случаях является источником многих метафорических влияний. Основными примерами этих влияний могут быть способ одеваться, устройство кабинета, фотографии, украшающие стены, сертификаты, картины, то, как он обращается к клиенту.

Все это несет потенциальную информацию, которая может влиять на то, как будет восприниматься контакт с терапевтом.

«Метафора позволяет терапевту обращаться к различным измерениям системы, таким образом увеличивая шансы связать ассоциации и трудности, которые остаются вне сознания клиента. Благодаря метафоре процесс учебы становится интереснее. Она оставляет возможность выбора наиболее подходящей реакции для личности, включая модификацию или отказ от предлагаемого шаблона. Терапевт, использующий метафору в работе с шаблонами, может использовать весь свой опыт так, чтобы точно ответить на нужды клиента» (Комбс и Фридман, 1990).