Пятница. Для дальнейшего исследования

«Подлинная цель образования заключается в восстановлении образа Божьего в душе» (Э. Уайт. Патриархи и пророки, с. 595). Учитывая эту мысль, мы можем понять, почему для адвентистского образования необходимо твердое христианское мировоззрение. В конце концов, как мы отмечали ранее, само по себе образование необязательно является хорошим. Люди могут быть образованными, даже высокообразованными в идеях и представлениях, которые противоречат принципам, изложенным в Библии. Вот почему образовательная система у нас как адвентистов седьмого дня должна основываться на христианском мировоззрении. Это означает, что все общие предметы образования, науки, истории, морали, культуры и т. д. будут преподаваться с библейской точки зрения в противовес той, которая противоречит ей или даже просто игнорирует ее. Кроме того, стоит повторить: не существует нейтрального взгляда; все живое, всякая действительность рассматривается через фильтры мировоззрения, независимо от того, убедительно и последовательно это мировоззрение или нет. Итак, крайне важно, чтобы библейское мировоззрение формировало основу всего образования адвентистов седьмого дня.

Вопросы для обсуждения:

1. Какие примеры вы можете вспомнить из истории, когда целые системы образования были (или даже являются) весьма вредными? Где это имело место, чему там обучали учеников и какие уроки мы можем извлечь из этого? Как мы можем защитить наши образовательные системы от таких пагубных воздействий?

2. В пройденном уроке были рассмотрены некоторые ключевые вопросы христианского мировоззрения: существование Бога, Творение, Библия, искупление, Закон Божий. Какие другие важные элементы должны быть включены в христианское мировоззрение?

3. Мыслитель XVIII века Жан-Жак Руссо написал: «Совесть — Божественный инстинкт, бессмертный и небесный голос, надежный путеводитель существа несведущего и ограниченного, но мыслящего свободно; непогрешимый судья добра и зла, делающий человека подобным Богу!» Что верно или неверно в этой позиции?

4. Еще раз подумайте над упомянутым выше высказыванием Эллен Уайт: «Подлинная цель образования заключается в восстановлении образа Божьего в душе». Что означает данное высказывание? Как оно свидетельствует о том, почему адвентистское образование должно в корне отличаться от того, каким видит образование мир?

Комментарии к уроку 4.

Часть I. Обзор

Мы не можем целыми днями анализировать и проверять свои убеждения, чтобы понять, истинные они или нет. У нас есть работа, семья и другие обязанности, которые не позволяют выделить столько времени для размышлений. Во многом наша жизнь неизменна. Мы опираемся на базовый ряд принципов, которые считаем правильными. Эти принципы имеют широкую сферу применения и обычно касаются вопросов нашего происхождения, смысла жизни, морали и судьбы. Вместе они формируют наше мировоззрение. Затем мировоззрение становится линзой, через которую мы воспринимаем мир и поступающую к нам новую информацию.

В данном уроке основное внимание сосредоточено на необходимости обучать библейскому мировоззрению. В уроке эта необходимость противопоставлена натуралистическому/материалистическому мировоззрению (утверждающему, что не существует ничего сверхъестественного и все можно объяснить физическими и химическими законами). Но в библейском мировоззрении центральное место занимает не только убеждение, что Бог существует, но и то, что Он — личностный Бог, Который взаимодействует со Своим творением. Его творческая сила объясняет существование материальной Вселенной, включая и нас. Его искупительная сила свидетельствует о Его любящем сердце, выражает Его замысел по восстановлению Вселенной и человечества и является гарантом нашего будущего. Мировоззрение, отклоняющееся от библейского откровения, например, натуралистическая эволюционная теория, может легко обесценить человека. Мы можем ясно это увидеть в приведенных ниже мрачных примерах.

Часть II. Комментарий

Иллюстрация

«Мировоззрение» — одно из тех слов, которые имеют огромное значение. Но так как в повседневной жизни мы практически не размышляем о нашем мировоззрении, возникает соблазн поверить, что важность мировоззрения переоценена. Например, прогулка с другом и дискуссия о том или ином событии, факте или явлении редко становятся поводом для разговора об исходных принципах логики или о конкурирующих этических парадигмах. Но позвольте во время прогулки провести вас по Блютштрассе («кровавой дороге») к мемориалу Бухенвальда в Германии, и тогда мировоззрение приобретет пугающее значение. Бухенвальд, наряду с другими концентрационными лагерями, во время Второй мировой войны был частью нацистской машины истребления, предназначенной для убийства евреев, политических диссидентов, цыган и других «нежелательных». Послушайте, как Виктор Франкл, лично переживший Холокост, объясняет происхождение этой машины:

«Если мы дадим человеку неверное понятие о природе человека, мы можем его испортить… Я познакомился с этой последней стадией испорченности в концлагере Освенцим. Газовые камеры Освенцима явились последним воплощением теории, представляющей человека как продукт наследственности и среды, или, как любили говорить нацисты, “крови и почвы”. Я абсолютно убежден, что газовые камеры Освенцима, Треблинки и Майданека были подготовлены в конечном счете не в том или ином министерстве в Берлине, но, скорее, за столами и в аудиториях нигилистических ученых и философов» (Viktor Frankl, The Doctor and the Soul: From Psychotherapy to Logotherapy. New York: Random House, 1986, p. xxvii).

Вот почему мировоззрение играет важное значение в жизни. Оно может формировать реальность, в которой свет становится тьмой, а тьма — светом, где зло — это добро, а добро — зло (см. Ис.5:20). Интеллектуально наивно и ограниченно объяснять злодеяния, просто называя преступников «зверьми» или каким-то другим унизительным эпитетом, не проникая в суть, почему люди делают то или иное. Многие «звери» в истории проявляли любовь к своим женам и детям, шутили с друзьями, качали на коленях смеющихся внуков и каждое утро вставали, чтобы в течение дня совершать свои зверства. Вот почему мировоззрение имеет значение. И вот почему ответ на вопрос псалмопевца: «Что есть человек, что Ты помнишь его?» (Пс.8:5) всегда должен начинаться со слов: «по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт.1:27).

Есть ли какая-либо религия или философская система, которая придает столь особое значение человеческой жизни, чем утверждение христианства о том, что люди — это сотворенные, возлюбленные носители Божьего образа? Исповедующие эту истину христиане, включая адвентистов седьмого дня, являются в некотором смысле защитниками ценности и достоинства человеческого рода и должны противостоять конкурирующим мировоззрениям, формируя высокое мнение о том, что значит быть человеком.

Кто-то может считать, что это иллюзия — полагать, будто в современном продвинутом обществе человеческое достоинство нуждается в защите. Но постсекуляризму трудно обосновать объективную человеческую ценность (или что-либо «объективное» в этом отношении). В известных ныне дебатах между христианским апологетом Грегом Бансеном и атеистом Гордоном Стейном кто-то из зала спросил, почему гитлеровская Германия была не права. Стейн, представляющий позицию атеиста, не смог придумать лучшего ответа, чем сказать, что сделанное Гитлером противоречило моральному «консенсусу» западной цивилизации. Однако западная цивилизация ранее решила, что поведение такого характера (например, геноцид) было неправильным. В рамках этого морального мировоззрения, если бы решение западной цивилизации по какой-либо причине было противоположным, то все, что было сделано нацистами, можно было бы с легкостью счесть нравственным. Вспомните, что Гордон Стейн не был одним из нацистских пропагандистов 1930-х. Он американский ученый-еврей, участвовавший в дебатах в Университете Калифорнии, Ирвин, США, в 1985 году.

Заметьте, что ни Стейн, ни нацисты не поддерживают мировоззрение, защищающее ценность человеческого рода. Представленная Стейном система морали, определяемой большинством, обладает такой же эффективностью в сдерживании зла, как беззубая кобра. В конце концов, человек, который поддерживает эти моральные взгляды, логически заключит, что не существует никакого объективного морального обязательства соглашаться с большинством, и будет просто делать «все, что ему кажется правильным» (см. Притч.21:2; Втор.12:8; Суд.21:25). Как и следует ожидать, нечестивые режимы и личности появляются и исчезают. Вызывает озабоченность лишь то, что сформировавшие их основные взгляды все еще можно услышать «за столами и в аудиториях нигилистических ученых и философов».

Мировоззрение и Закон

Большинство людей согласятся с тем, что Закон Божий здравый и его следует соблюдать. Однако на их концепцию соблюдения Закона влияют в первую очередь правовые кодексы их стран. Между иудейско-христианским пониманием Закона и другими сформулированными законами существует принципиальная разница.

Доктор Джоэл Хоффман раскрывает редко упоминаемое различие между Десятью заповедями и другими юридическими кодексами. Он предлагает в качестве примера коварного подростка, размышляющего о том, как обеспечить свое финансовое будущее: жениться на богатой пожилой женщине, убить ее и быть приговоренным к семи—двенадцати годам тюрьмы. Подросток взвешивает последствия: он выйдет из тюрьмы примерно в тридцать лет, но будет богат до конца своей жизни. И потому решает, что оно того сто́ит. Затем Хоффман подчеркивает, что во всем своде американских законов ничто не говорит о том, что вы не имеете права делать такие расчеты. Нигде американские законы не утверждают: даже если вы готовы отсидеть срок, вам все равно не следует совершать преступление.

В этом и заключается разительное отличие Десяти заповедей — именно потому, что они не указывают на конкретные последствия их нарушения. Это закон моральный, а не юридический. Конечно, позже на основании заповедей Декалога Бог также составит правовой кодекс народа Израиля. Но заповеди говорят нам, что делать, и чего не делать не для того, чтобы мы избежали некоторых конкретных последствий, а потому, что Бог сообщает, что нравственно правильно и что нравственно неправильно, чего не делают американские законы (в этом отношении Америка, похоже, является представителем других стран). Возможно, именно поэтому Десять заповедей представлены не как «заповеди» (мицво́т), а как «слова» (девари́м) (Исх.20:1) (см. Joel M. Hoffman, «Interpreting Language», n.p. [cited 22 Dec 2018].).

Мы, будучи христианами адвентистами седьмого дня и выполняя просветительскую миссию, должны донести уникальность Закона Божьего до следующего поколения. Мы часто ситуативно объясняем, что Десять заповедей — правовой кодекс, чтобы «страхом» привести молодых людей к послушанию, но при этом можем отнять у Божьего Закона его уникальный нравственный авторитет. Любой глупый тиран может составить закон по прихоти и повелеть подчиняться ему под страхом смерти. Вместо того чтобы побуждать людей соблюдать Божьи законы, перечисляя серьезные последствия, возможно, мы как учителя можем сообщить, как это почетно — знать и понимать, что такое нравственный Закон Бога (и Вселенной), и повиноваться ему. И это только начало. Господь пообещал вписать нравственные законы и принципы в наши сердца и умы Святым Духом, чтобы мы могли отражать Его характер, — это честь, почти выходящая за пределы разумения, не говоря уже о неисчислимых благословениях (см. Иер.31:35; Рим.8:4). Сравните это с чрезвычайно запутанной моралью мира и последующими страданиями, и можно надеяться, что придет время, когда люди выстроятся в очередь, дабы узнать о Божьих законах и благодаря им изменить свою жизнь (см. Ис.60:1–3; Мих.4:2).