Основные черты аристотелевской научной картины мира

Первая научная революция произошла примерно в V в. до н. э. в Древней Греции. Бе результатом стало рождение науки. Тогда же сформировалась и первая научная карти­на мира, которая часто называется аристотелевской. Рассмотрим ее основные черты.

Геоцентризм

По мифологическим представлениям первобытного че­ловека Земля, как правило, являлась плоским диском» ко­торый плавает на поверхности мирового океана. Человек объяснял себе устройство мира так, как он его видел. Видим же мы, что Земля плоская. Почему бы нам тогда не считать ее плоской? Примерно то же думал и первобытный чело­век.

Однако со временем он начал понимать, что видимое нами может не совпадать с реальностью: видим мы одно, на самом же деле всё совсем иначе. Человек начал пытаться понять невидимое, ненаблюдаемое. А для этого нужны не столько глаза, сколько разум, потому что мысль способна преодолеть любые пространственные расстояния и времен­ные промежутки, скрывающие от нас истинное положение вещей. (Органы чувств — зрение, слух, осязание, обоня­ние, вкус— есть и у животных, но мышлением наделен только человек).

Шервая попытка мысленно дорисовать ненаблюдаемое означала 'зарождёнто''ш^вТТЯ<казав1Ш[сь от представле­ний о Земле как о плоском диске, человек предположил, что и Земля, и всё мироздание имеют форму шара, а вер­нее, Земля — это твердый или заполненный веществом шар, а мироздание — пустой, внутри которого вращаются Солнце, Луна, звездыидругиенебесныетела. Внимательный читатель, скорее всего, помнит: мы уже говорили о том, что для науки термины «мир» и «Вселенная» не равнознач-

ны и что она предпочитает избегать понятий «мир» или «мироздание», предпочитая использовать в своих построе­ниях понятие «Вселенная». Однако всё это относится по большей части к современной развитой науке', к естествоз­нанию, которое базируется на экспериментально-матема­тических методах. Для древней, античной науки рассуж­дения о мире, о мироздании были равносильными рассуж­дениям о Вселенной, или, как говорили древнегреческие философы и ученые, космосе. Таким образом, пусть чита­теля не удивляет, что при описании первой научной карти­ны мира термины «мироздание» и «Вселенная» будут ис­пользоваться как синонимы.

Будет ли у нее центр? Конечно же. Какой бы грандиоз­ной ни была шарообразная область мироздания, у нее есть границы. А если есть границы, значит, есть центр. Когда же границ нет, тогда не может быть и центра. Представьте себе отрезок — прямую линию, с двух сторон ограничен­ную точками. У отрезка есть границы — эти точки. Есть ли у него центр? Конечно же есть. Им будет точка, лежащая ровно посередине двух концов этого отрезка. А теперь пред­ставьте себе прямую — линию, не имеющую границ, т.е. бесконечную. Поскольку центр бесконечности может быть везде, постольку никакого одного точного центра у нее нет.

Итак, по новым представлениям, сменившим мифоло­гические взгляды, мир — это огромная, но не бесконечная сфера, которая имеет центр. Этот центр есть основное ме­сто мироздания, главная точка отсчета, начало всех коор­динат. Всё с этой точкой сравнивается, всё по отношению к ней рассматривается, исходя из нее всё рассчитывается и вычисляется. Что же является этим центром мира? По ан­тичным представлениям, центром мироздания является Земля. Она неподвижна, а все остальные объекты мира — Солнце, Луна и звезды — движутся вокруг нее.

Представление, по которому Земля является центром всего, называется, как мы уже знаем, геоцентризмом. Для

нас очевидно, что такое представление неверно: Земля — не центр мира и движется вокруг Солнца вместе с другими планетами. Однако если какая-либо идея неверна, это во­все на значит, что она ненаучна: ведь в науке одни пред­ставления постоянно сменяются другими. Вернее, не сме­няются, а, как говорилось выше, включаются в другие, более широкие представления. Так, если считать, что весь мир — это Земля и окружающее ее видимое пространство, то вполне можно рассматривать Землю как центр. Если же считать, что весь мир — это бескрайнее пространство, а Земля — это один из бесчисленных его объектов, тогда ее никак нельзя рассматривать в качестве центра мира. Таким образом, всё зависит от масштаба нашего рассмотрения.

Представьте себе окружность длиной, допустим, в 20 см. Далее представьте себе дугу (т.е. часть этой окруж­ности) длиной в 5 см. Эта дуга будет прямой или кривой линией? Конечно же, кривой. А теперь представьте себе окружность длиной в миллион километров и мысленно от­ложите на ней дугу длиной в те же 5 см. Эта дуга будет пря^ мой или кривой линией? Конечно же, прямой. Почему? Потому что 5 см по сравнению с миллионом километров — это ничтожно малая величина, и кривизна дуги в этом слу­чае будет ничтожной, незаметной — эта дуга будет казать­ся прямой линией.

То же самое и с картиной мира. Геоцентрическое пред­ставление о нем является правильным (т.е. верно и хорошо всё объясняющим) в небольших масштабах (в пределах Земли и видимой части неба). Но оно становится непра^ вильным в грандиозных масштабах (относительно всего бескрайнего космоса). Поскольку древние представления о мироздании были не столь масштабными, как нынешние, геоцентрическая картина мира оказалась не только прием­лемой, но и вполне убедительной для древности. Ее авто­ром был греческий ученый Птолемей. Появившись за не­сколько веков до нашей эра, она просуществовала до XVI века (до открытия Н. Коперника), т.е. приблизительно две тысячи лет*

Мы уже говорили о том, что, с нынешней точки зрения, геоцентрическое представление является неверным. Но для своего времени оно было смелым и дерзким шагом че­ловеческой мысли в неизвестность. Ведь Земля была при­знана шарообразной, а не плоской (хотя мы этого и не ви­дим), а видимое полушарие мира (то, которое находится над нами) было дополнено невидимым (тем, что под нами), в результате чего мироздание приобрело завершенную фор­му грандиозного шарообразного пространства, ограничен­ного огромной сферой. Геоцентризм стал одним из главных признаков первой научной картины мира.

Натурфилософия

У древних греков не было современных приборов, с по­мощью которых они могли бы получать правильные и точ­ные знания об окружающем мире. У них не было ни микро­скопов, ни телескопов, ни космических кораблей. Современный человек, познающий мир, вооружен слож­нейшими приборами и техническими приспособлениями, которые намного облегчают его научно-познавательную деятельность. Кроме того, он опирается на многотысяче­летний опыт, накопленный предыдущими поколениями.

А древним ничего не оставалось, кроме как полагаться на самих себя, на свой страх и риск рисовать научную кар­тину мира. Но как это можно сделать без приборов и пре­дыдущего опыта? Возможно было только одно: придумать картину мира, изобрести ее мысленно, увидеть, узреть ее с помощью ума, поэтому мы говорим, что древние греки ри­совали научную картину мира умозрительно, т.е. больше выдумывали, чем исследовали и экспериментировали. В силу этого в их картине мира присутствовало много фанта­стического, а сходство с реальностью было минимальным. И всё же картина являлась красивой и величественной. Сравним научное понятие «картина мира» с настоящим живописным полотном. Когда мы смотрим на него, то не­сходство изображения с реальностью совсем не причиняет

нам неудобства. Даже наоборот — мы восхищаемся замыс­лом художника и скорее предпочли бы живописную кар­тину фотографии, несмотря на то что последняя точно ото­бражает реальность.

Умозрительное создание картины мира называется на­турфилософией (от лат. «натура» — природа). Натурфилософия — это философия природы или создание "наиболее общих и умозрительных представлений, описы­вающих и объясняющих ее.

Однако кроме умозрительного объяснения мира натур­философия характеризуется также тем, что пытается уви-деть мир весь^целиком, не разбивая его на отдельные части или области. Нынешняя наука существует в виде огромно­го количества дисциплин (физики, астрономии» химии, биологии и других), каждая из которых изучает какую-либо одну область мироздания. В отличие от нее, древняя натурфилософия не делилась на дисциплины, а была еди­ной наукой, исследуя сразу все части и йбдасталира, Ее интересовало и движение небесных тел, и устройство Земли, и жизнь растений и животных, и многое другое. Поэтому натурфилософы сильно отличались от современ­ных ученых: они пытались мысленно охватить всё и приоб­рести максимально широкие знания. Ни отдельных наук, ни специальных ученых в древности не было, а была толь­ко одна наука — натурфилософия и одни ученые — натур­философы или просто — философы.

Не удивительно поэтому, что греческие мыслители были, по современным понятиям, и астрономами, и физи­ками, и биологами, и географами, и математиками. Например, в школьном курсе геометрии изучаются теоре­ма Фалеев и теорема Пифагора. Если бы нам сказали, что и Фалес, и Пифагор — это известные греческие философы, то, скорее всего, мы невольно задались бы вопросом: «При чем же тут геометрия?» Однако после ознакомления с по­нятием натурфилософии подобный вопрос исчезает, так как нам теперь известно, что в древности все возможные

ли они, потому что у них, так же как и у человека, есть душа. Как нельзя причинять страдания себе подобному: (т.е. другому человеку), так нельзя причинять их любому организму вообще (будь то растение или животное), потому что всё окружающее тоже подобно нам. Пифагор, напри­мер, говорил, что нельзя употреблять в пищу мясо, так как убийство животного равносильно убийству человека. А ин­дийские аскеты пили воду через марлю, чтобы случайно не проглотить (и не погубить) какие-нибудь микроорганиз­мы, находящиеся в воде, и часами могли стоять неподвиж­но под палящими лучами солнца, чтобы случайно не насту­пить при передвижении на копошащихся в пыли насеко­мых.

Пантеистический взгляд на мироздание подчеркивал единство человека и всего, что его окружает.

Циклизм.

В научной картине мира античных времен важное ме­сто занимает вопрос о неизменности или изменчивости. «Всё меняется или всё неизменно?» — спрашивали себя древние греки. Скорее всего, всё в мире находится в состо­янии движения и вечного изменения, полагали они.

Но что представляет собой это движение? Ведь оно мо­жет быть восходящим, т.е. все изменения ведут от низшего к высшему, от менее совершенного —• к более совершенно­му. Однако также возможно, что оно является нисходя­щим, т.е. всё движется от высшего к низшему, от более со­вершенного—к менее совершенному. Первый вариант движения называется прогрессом, а второй — регрессом. И, наконец, возможен третий вариант движения и измене­ния: всё происходит не по восходящей линии и не по нисхо­дящей, а движется по кругу, постоянно проходя одни и те же пункты и этапы. Такой вариант движения называется циклизмом (от греч. «циклос» — круг). Именно так и пред­ставляли себе движение древние философы. Всё вечно по­вторяется, считали они, всё мироздание — грандиозный и вечный круговорот вещей и предметов.

Философ Гераклит, который утверждал, что «всё течет и ничто не останавливается», что движение есть единствен­но возможный способ существования мира, говорил: «Дорога туда и обратно — одна и та же». Т.е., с его точки зрения, мироздание является вечным движением, но со­вершается оно по круговой траектории — и никак иначе. Также Гераклиту принадлежит известное утверждение: «Этот Космос — один и тот же для всего существующего — не создал никто из богов и никто из людей, но всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, то затухающим, то воспламеняющимся». Это высказывание Гераклита гово­рит о том, что, по его представлениям, мироздание перио­дически возникает из огня и, существуя какое-то время, погибает в огне, для: того^чтобьд потом вновь из него поя­виться. Другой известный греческий философ — Демокрит — утверждал, что наш мир складывается из ато­мов, носящихся в пустоте, и через некоторое, время распа­дается на них, после чего опять из них собирается.

То, что древние философы представляли себе мирозда­ние в качестве вечного грандиозного круговорота, не уди­вительно. На их месте мы, наверное, думали бы точно так 1ке. Что мы наблюдаем вокруг себя каждый день, месяц и год? Постоянное движение и изменение, в котором всё всег­да повторяется, т.е. идет по кругу. День сменяется ночью, а после нее наступает новый день. Солнце движется над нами всегда в одном и том же направлении, проходя свой дневной путь с востока на запад тысячи и миллионы раз. Последовательно и неизменно меняются лунные фазы: то мы видим на ночном небе тоненький серп Луны, то полови­ну ее, то полную Луну, после чего она начинает убывать, исчезает вообще, а потом появляется опять и снова растет. Из брошенных в весеннюю землю семян тянутся к летнему солнцу молодые побеги, на исходе лета они дают новые се­мена, которые следующей весной станут новыми побегами. i Листья деревьев появляются и опадают каждый год. И че-ловеческая жизнь не является исключением из общего

правила мирового круговорота. Человек рождается, рас­тет, взрослеет, у него появляются дети, которые точно так же растут, взрослеют, стареют, оставляя после себя новые поколения людей, которые будут повторять путь своих предков.

Цели мы видим вечное круговращение, то почему бы нам не предположить, что оно и является одним из глав­ных принципов мира, представляет собой одну из основ­ных чёрт всего существующего. Так и думали древние гре­ки — авторы первой научной картины мира, важной осо­бенностью которой был циклизм.

Рождение логики

С древних времен человека интересовал не только окру­жающий его мир, но и само человеческое мышление, на­правленное на познание этого мира. «Что представляет со­бой мироздание, — спрашивал себя человек, — откуда оно взялось и как устроено?» Но также он спрашивал себя: «Что представляет собой мое мышление, как оно устроено и по каким законам протекает?»

Интерес к окружающему миру появился, наверное, вместе с появлением самого человека, а вот интерес к мыш­лению — намного позже. Обычно считается, что наука по­явилась тогда, когда человек стал исследовать не только внешний мир, но и свое собственное мышление. А это про­изошло все в той же Древней Греции примерно в V-IVbb.

до н.э.

Греки создали особенную науку, посвященную мышле­нию, — логику. Наиболее известным ее представителем был Аристотель, поэтому древняя логика часто называется аристотелевской. Наше мышление по своему содержанию, заметили древние греки, многообразно и бесконечно, ведь мыслить можно о чем угодно (о планетах и звездах, расте­ниях и животных, материках и океанах, о вчерашнем дне, о будущем месяце и так далее до бесконечности). Но всё это многообразие нашего мышления укладывается всего в не-

сколько форм, т.е. строится одними и теми же способами, протекает по одним и тем же законам и правилам. Так вот, логика — это наука, которую интересует не содержание мышления (то, что мы мыслим), а его формы (то, как мы мыслим), поэтому она часто называется формальной логи­кой, т.е. наукой р формах человеческого мышления.

Таких форм всего три, и всё бесконечное содержание мышления существует в этих трех формах. Первая называ­ется понятием. Понятие — это выраженное в слове или словосочетании обозначение кШбго-либо предмета. Любой предмет мы обозначаем каким-то понятием. Например, один предмет мы называем деревом, другой — планетой, третий — горой и так далее (т.е. дерево, планета, гора — это различные понятия). Человек — единственное существо на Земле, обладающее понятийным мышлением, ведь ни одно другое существо не обозначает предметы какими-либо по­нятиями, а говоря иначе, не дает предметам имена или на­звания.

Вторая Форма, мышления- называется с уж д е н и е м. Суждение — это какое-либо высказывание о предмете, в котором что-то, „утверждается или отрицйе*шг * о нем. Понятно, что любое суждение состоит из понятий, связан­ных между собой, и выражается в форме предложения. Например, высказывание «Все планеты — это движущие­ся небесные тела» является суждением, потому что'в нем утверждается нечто о каком-то предмете (о планетах). Это суждение состоит из понятий «планеты» и «движущиеся небесные тела». Если мы обозначим первое понятие латин­ской буквой S, а второе — буквой Р, то у нас получится вы­сказывание: «Все S — это Р». В данном случае мы отброси­ли содержание суждения(у.е. то, что оно о планетах и не­бесных телах) и оставили только его форму, и у нас получи­лась просто формула (Все S — это Р), под которую можно подвести огромное количество различных суждений с раз­ным содержанием. Например, этой формуле будут соответ­ствовать суждения «Все воробьи — это птицы», «Все цве-

ты— это растения», «Все люди— разумные существа»?, «Все треугольники — геометрические фигуры» и многие

другие.

Третья форма мышления называется у м о з а к л ю ч е -н и е м. Умозаключение — это выведение нового суждения из двух или нескольких исходных суждений. Например, если мы расположим друг за другом два суждения: «Все люди смертны» и «Сократ— человек», то из этих двух суждений обязательно следует в качестве вывода новое суждение — «Сократ смертен». Таким образом, любое умо­заключение состоит из суждений, а любое суждение — из понятий. В форме понятий, суждений и умозаключений и существует наше мышление.

Однако помимо форм мышления логика изучает его за­коны, т.е. такие правила, соблюдение которых ведет нас к истинным выводам и предотвращает возможные ошибки. Основных логических законов, как и форм мышления, тоже три. Первый называется законом тождества. Он говорит о том» что любая мысль, для того чтобы быть ясной и точной, должна быть тождественна (т.е. равна) са­мой себе. Например, высказывание «Ученики прослушали объяснение учителя» является неясным, так как его мож­но понимать и в том смысле, что они все внимательно слу­шали, и в том смысле, что они все пропустили мимо ушей. Получается, что высказывание одно, а возможных смыс­лов у него два. Два не равно одному (2 ф 1), т.е. тождество (равенство) в данном случае не соблюдается, а значит, за­кон тождества нарушен, что и приводит к неясности данно­го высказывания. Все софизмы, о которых мы уже говори­ли, основаны как раз на преднамеренном нарушении зако­на тождества.

Вторым законом логики является закон противо­речия, который говорит о том, что два высказывания, противоречащих друг другу, не могут одновременно быть истинными. Например, высказывания «Сократ высокого роста» и «Сократ низкого роста» не могут быть одновре-

менио истинными. Истинным может быть только одно из них. Однако это правило действует только при трех услови­ях:

1. Речь должна идти об одном и том же предмете. Ведь
если речь идет, например, о двух разных Сократах, то впол­
не может быть, что один из них высокий, а другой низкий.

2. Предмет должен рассматриваться в одно и то же вре­
мя. Если, например, речь идет об одном и том же Сократе,
но в разное время его жизни (в 5 лет и в 25 лет), то вполне
может быть, что в одном возрасте он низкий, а в другом —
высокий.

3. Предмет должен сравниваться с каким-то одним дру­
гим предметом, иначе говоря, он должен рассматриваться
относительно только одного предмета и ни в коем^лучае —
не многих. Например, если речь идет об одном и том же

'Сократе и в одно и то же время его жизни, но он сравнива­ется одновременно с высоким Аристотелем и низким Платоном, то получится, что по отношению к Аристотелю Сократ низкий, а по отношению к Платону — высокий.

Третий закон логики — это закон достаточного основания. Он говорит о том, что любая мысль, для того чтобы иметь силу, обязательно должна быть доказана (обо­снована) какими-либо другими мыслями (аргументами или основаниями), причем эти основания должны быть до­статочными для доказательства, т.е. доказываемая мысль должна вытекать из них безусловно. Например, ученик го­ворит учителю: «Не ставьте мне двойку, спросите еще, я же прочитал весь учебник, может, и отвечу что-нибудь». В данном случае исходная мысль (не ставьте двойку, спроси­те еще) подкрепляется основанием или аргументом (я же прочитал весь учебник, может, и отвечу что-нибудь). Однако из этого основания не вытекает безусловно исхо­дная мысль. Ведь ученик действительно мог прочитать весь учебник, но ничего не понять или всё забыть. Говоря иначе, из того, что он прочитал весь учебник, вовсе не сле-■ дует с точностью, что он что-нибудь ответит учителю.

Закон достаточного основания является одним из глав­ных принципов науки. Он предостерегает от поспешных выводов, недоказанных мыслей, голословных утвержде­ний, от принятия чего-либо исключительно на веру.

И не только этот закон, но и вся логика является важ­ным элементом науки. Где нет логики, там не может быть и научного знания. Появившись в Древней Греции, логика развивалась в последующие эпохи. Сейчас она существует в качестве разветвленной дисциплины, но ее основу до сих пор составляет античная, или аристотелевская, логика.

Вопросы и задания

1. Когда и где появилась первая научная картина мира?

2. Что такое геоцентризм? Почему у конечного (имеющего границы)
есть центр, а у бесконечности не может быть центра?

3. С какой точки зрения геоцентрическое представление о мире явля­
ется верным и с какой — неверным?

4. Почему нельзя говорить, что геоцентрическая картина мира нена­
учна; если с современной точки зрения она является неправильной?

5. Что такое умозрение и умозрительная картина мира?

6. Что обозначает термин «натурфилософия»?

7. Какими чертами помимо умозрительности отличается натурфило­
софское объяснение мира?

■ ' 8. Что такое пантеизм?,

9. Почему, говоря о пантеизме, правильнее употреблять не понятие
«Бог», а понятие «Мировой Разум»?

10. Чем древние доказывали наличие в мире разумного начала?

11. Что такое макрокосмос и микрокосмос по представлениям древ­
них?

12. Чем объясняются древние запреты нанесения вреда любым жи­
вым организмам?

13. Что такое прогресс и регресс?

14. Что такое циклизм? Какие известные греческие философы гово­
рили о мировом круговороте?

 

15. Почему древние греки думали, что всё в мире движется и меняется
по круговому направлению?

16. Что такое логика? Почему она часто называется формальной ло­
гикой?

17. Сколько существует форм мышления? Дайте краткую характери-
| стику каждой из них.

18. Что такое закон мышления? Каковы основные законы логики?
Приведите примеры нарушений этих законов.

19. Почему считается, что логика является необходимым элементом
1 науки?

9.8. Основные черты ньютоновской на­учной картины мира

Первая научная революция, как мы уже знаем, произо­шла приблизительно в V-IV вв. до н.э. в Древней Греции. Ее результатом стало появление науки. Тогда же сформи­ровалась первая научная картина мира, которую можно назвать древней, или античной, или геоцентрической, или пантеистической, или аристотелевской. Эта картина мира с небольшими изменениями, вносимыми в нее по ходу дальнейшего развития науки, просуществовала приблизи­тельно две тысячи лет. В эпоху Возрождения и особенно Нового времени наступила эпоха грандиозной смены древ­ней научной картины мира новыми представлениями.

Примерно в XVI-XVII вв. произошла вторая научная революция, результатом которой стало появление второй в истории человечества научной картины мира, которая ча­сто называется классическим естествознанием. В древно­сти никакого естествознания в полном смысле этого слова не было, так как не было отдельных наук (их все заменяла натурфилософия). В Новое время эти науки появились, а значит, появилось естествознание, которое быстрыми тем­пами достигло больших успехов и заложило прочный фун­дамент всего последующего научного знания. Поэтому оно

 

и называется классическим, т.е. первым, основным, исхо­дным, образцовым, эталонным. Какими же были основные черты классического естествознания, или второй научной картины мира?

Гелиоцентризм

Наиболее важными в научной картине мира являются астрономические и физические представления, потому что они рисуют цельный образ природы, охватывают своим вниманием всю Вселенную. Поэтому в естествознании главными науками являются астрономия и физика. Картина мира начинается, как мы помним, именно с астро­номических идей. Так, основной чертой первой, древней научной картины мира был геоцентризм, созданный грече­ским ученым Птолемеем. Вспомним, что по геоцентриче­ским представлениям мироздание — это грандиозное про­странство, охватываемое сферой, в центре которого нахо­дится неподвижная шарообразная Земля, а все планеты и звезды движутся вокруг нее в пустоте этого пространства.

Вторая научная картина мира ознаменовалась откры­тием и даже, как говорили современники и последователи, переворотом в астрономии, который был сделан польским ученым Николаем Коперником в начале XVI века. Старые геоцентрические представления для своего времени и для многих последующих столетий были весьма убедительны­ми. Они с успехом многое объясняли и отвечали на множе­ство вопросов. Но человеческий разум не стоит на месте, он постоянно устремляется к йовому, неизвестному и задает себе новые вопросы, ставит новые проблемы. Поэтому на­стало время, когда старая геоцентрическая картина мира не всё уже могла объяснить и не со всеми вопросами спра­виться. Она пришла в противоречие с новыми обнаружен­ными людьми фактами. Так, Коперник, долгое время на­блюдая за движением небесных тел, заметил, что некото­рые из них движутся по четким круговым орбитам, а не­которые совершают какие-то странные петлеобразные дви-

жения. Причём первые объекты — это звезды, а вторые — планеты, подобные нашей Земле. Почему движения планет и звезд отличаются друг от друга? Ведь геоцентрическая теория говорила о том, что вокруг неподвижной Земли вра­щаются все небесные тела, а это значит, что мы должны на­блюдать одинаковые траектории (направления движения) как планет, так и звезд. Но мы видим другое, следователь­но, геоцентризм неправильно объясняет происходящее.

Коперник сделал необыкновенно смелое для своего вре­мени предположение о том, что Земля — это не неподвиж­ный центр мира, а одна из планет, которая вместе с други­ми вращается вокруг настоящего неподвижного центра, мироздания — Солнца. Совместное движение Земли и дру­гих планет вокруг Солнца и приводит к тому, что мы видим не ровные круговые, а петлеобразные траектории этих пла­нет. Или, говоря иначе, движение Земли искажает реаль­ную картину их вращения вокруг Солнца. Дальнейшие на-, блюдения и размышления убедили Коперника в верности его первоначального предположения. Его теория стала на­зываться гелиоцентризмом (от греч. «гелиос» — Солнце) и сменила собой древний геоцентризм. Она многое объясни­ла по-новому, и гораздо лучше, чем геоцентрическая тео­рия; она смогла ответить на те вопросы и снять те пробле­мы, с которыми не справлялась птолемеевская картина мира. До сих пор наши представления о Солнечной системе являются по преимуществу коперниковскими.

Польский ученый сделал свое знаменитое открытие в начале XVI века. И хотя это уже была эпоха Возрождения, тем не менее средневековые представления оставались еще в силе, играли значительную роль в духовной жизни, и влияние церкви также было достаточно сильным. Коперниковская теория наносила сокрушительный удар по религиозным средневековым представлениям. Ведь они, вслед за Птолемеем, рисовали Землю неподвижным центром мироздания. А кроме того, считалось, что ад, где мучаются после смерти грешники, находится под Землей,

а рай, где блаженствуют праведные, — на небе, т.е. ад и рай расположены на противоположных концах мирозда­ния. У Коперника же получилось, что Земля сама движет­ся по небу вокруг Солнца, а значит, ад, который находится под Землей, расположен на небе, рядом с раем, чего никак не может быть по религиозным представлениям. Церковники сожгли книгу Коперника, а его самого прину­дили отречься от своих взглядов. Однако открытие было сделано, и новые идеи неумолимо шли вперед, попирая старые. Искусственно сдержать научную мысль очень не­просто. Переворот Коперника ознаменовал собой новую эпоху в развитии* науки, явился началом глобальной сме­ны научных представлений, исходным пунктом второй на­учной революции.

Упадок натурфилософии

Как мы уже знаем, первостепенную роль в формирова­нии первой научной картины мира играла натурфилосо­фия, главной чертой которой является умозрительное опи­сание природы в ее целостности. Конечно же, при стремле­нии охватить весь окружающий мир в его наиболее общих чертах натурфилософии приходилось многое выдумывать; в нарисованной ею картине мироздания присутствует не­мало вымышленного и фантастического. Вместе с тем эта «слабая» сторона натурфилософии оборачивается и ее не­малым достоинством: масштабность умозрительного по­стижения мира, попытка охватить одним широким взгля­дом все тайны и законы природы делала натурфилософов энциклопедистами, универсальными учеными, стремящи­мися к знанию обо всём. Греческий мыслитель Пифагор, произнося знаменитую впоследствии фразу: «Я не мудрец, а только философ», в данном случае имел в виду, что быть мудрецом невозможно, т.е. нельзя владеть мудростью, по­тому что для этого надо действительно знать всё на свете. Однако можно быть философом, любителем мудрости, т.е. стремиться к ней, или, другими словами, пытаться достичь

полного и исчерпывающего знания обо всём. Таким обра­зом, натурфилософ — это тот, кто хочет узнать всё возмож­ное об окружающем его мире.

Стремление к всеохватности и широта взгляда давно остались в прошлом. Одной из характерных черт современ­ной науки является ее узкая специализация. Ныне мы мо­жем встретить физика, химика, биолога и т.д., но, скорее всего, нигде не встретим натурфилософа, потому что сегод­ня желание всё знать воспринимается как несерьезное, а человека, который пытается охватить максимально широ­кий круг природных явлений, непременно сочтут дилетан­том. Современное научное предпочтение заключается в том, чтобы знать многое о малом, а древняя наука явно ис­ходила из обратного: пусть придется узнать малое, но зато— и это самое главное— о многом или обо всём. Специализация науки делает ее более строгой, точной и эф­фективной, но также — более сухой и безжизненной.

Другой важной чертой древней натурфилософии поми­мо стремления к цельному и общему описанию природы был ее умозрительный характер. Причем, несмотря на тес­ную связь умозрения с вымыслом и фантазией, оно порой приходило к удивительно точным (для своего времени) вы­водам. Например, утверждение греческих натурфилософов о том, что Земля является не плоской, а шарообразной, было получено чисто умозрительным путем. Ни о каком опытном подтверждении этого вывода говорить невозмож­но: посмотреть на Землю из космоса человек смог только в XX в., а первые кругосветные путешествия были предпри­няты в XV в., т.е. спустя примерно 2000 лет после появле­ния древних натурфилософских построений.

Другим ярким примером необыкновенной прозорливо­сти умозреция является учение греческого философа Демокрита об атомах. Этот мыслитель предположил, что, хотя все тела и состоят из частей, а последние, в свою оче­редь, из других, более мелких частей, всё же это деление возможно не до бесконечности: существуют очень малень-

кие частицы, неделимые далее, по-гречески называемые атомами. Поскольку они ни из чего не состоят, то и распа­даться им не на что, а значит, они никогда не смогут рас­пасться и поэтому существуют вечно, будучи подлинной, неизменной основой природы. Всё же остальное представ­ляет собой ту или иную комбинацию атомов. Любой объект существует временно: когда атомы, составляющие его, со­единяются, он появляется; когда они разъединяются — ис­чезает. Эта гениально простая теория Демокрита, как ви­дим, охватывала собой весь окружающий человека при­родный мир. Она была изобретена чисто умозрительно, но оказалась глубокой и верной не только для своей эпохи: естествознание Нового времени базировалось, по большо­му счету, на учении Демокрита вплоть до конца XIX в.

Помимо гениальных идей, которые выдержали провер­ку многими последующими столетиями, натурфилософия сделала и множество наивных (с современной точки зре­ния) выводов. Например, древние ученые утверждали, что легкие тела взлетают вверх, тяжелые же падают вниз; а увеличение скорости падающего на землю тела при при­ближении к ней объяснялось так: как путник, завидев из­дали свой дом, убыстряет шаги, так и камень, подброшен­ный вверх и возвращающийся на землю, тем быстрее ле­тит, чем ближе он к ней. Такого рода утверждений, по всей видимости, в натурфилософии было больше, чем гениаль­ных догадок. С течением времени она исчерпала свои воз­можности и стала уступать место другим методам и формам научного описания и объяснения природы.

В эпоху второй научной революции и формирования новой научной картины мира — ньютоновского, или клас­сического естествознания — единая и универсальная нау­ка древности, стремившаяся к общему и цельному взгляду на мир, стала вытесняться зарождавшейся научной специ­ализацией: началось дробление науки на отдельные отрас­ли и дисциплины, каждая из которых занялась какой-либо определенной областью природы. Кроме того, на смену на-

турфилософскому умозрению шел экспериментальный ме­тод. Здесь необходимо отметить, что умозрение характерно не только для натурфилософии. Оно представляет собой неотъемлемую черту научного познания во все эпохи. Вспомним: говоря о взаимодействии эмпирического и тео­ретического уровней науки, мы отмечали, что объясни­тельная схема для фактов — гипотеза или теория — созда­ется как раз умозрительно, после чего соотносится с факта­ми. Чем же отличается умозрение древней натурфилосо­фии от умозрения науки Нового времени? Прежде всего тем, что умозрительные выводы в эпоху классического естествознания стали проверяться экспериментальным пу­тем. Роль эксперимента, говоря в общем, сострит в том, что какое-либо теоретическое построение подтверждается (ве­рифицируется) или опровергается (фальсифицируется) с помощью него. Умозрительные положения древних обыч­но не подлежали ни верификации,. ни фальсификации. Поэтому натурфилософия часто рассматривается в каче­стве преднауки, а рождение науки нередко связывают, как мы уже отмечали, с появлением классического естествоз­нания.