От нас зло не должно исходить

 

Все мы читали и читаем Евангелие и все мы знаем, что Господь сказал: Возлюбиши Господа Бога Твоего от всего сердца твоего и от всея ду­ши твоея, и всею крепостию твоею и всем по­мышлением твоим, и ближняго своего яко сам себе (Лк. 10, 27). На этих двух заповедях, как сказано, - весь закон и пророцы (Мф. 22, 40) - то есть всё.

Сегодня мы празднуем память святого апосто­ла и евангелиста Иоанна Богослова — апостола любви, как он именуется. Он и сам это утвердил, когда в последнее время земной жизни гово­рил только одно: «Детки, любите друг друга», - и больше ничего.

— К чему ты, отче, - спрашивали его, - так ча­сто это повторяешь?

— Это, - отвечал он, - самая главная запо­ведь.

Когда Господь восстанавливал апостола Пе­тра в апостольском звании, он прежде всего спрашивал: Любиши ли Мя? (Ин. 21, 15). Речь о чем шла? О любви только.

Почему в этой жизни трудно разобраться? Потому что всё, к несчастью, переплетено гре­хом. Грех, который есть во всех видах злобы, разделения, раскола, - он, собственно, и являет­ся причиной того, что люди не могут разобрать­ся в жизни, не могут понять: как же себя вести?

Какие примеры дает нам Господь?

Сегодня мы празднуем еще и прославление святителя Тихона, Патриарха Московского и Все­российского. Кого Господь поставил на свещнице первостоятелем Церкви нашей Российской в то время, когда была революция, когда убива­ли духовенство, когда грабили церкви - насилие, беззаконие было вопиющее? Святителя Тихона, о котором говорили: самый добрый, - из канди­датов в Патриархи. Вы знаете: миллионы людей погибли в те времена. И что только и могло тог­да устоять? Только любовь. Это удивительно, ко­нечно, но это так.

И когда в любых обстоятельствах, в которых мы оказываемся в жизни, с кем бы это ни проис­ходило: с нашими близкими, с родственниками или с сотрудниками, со случайными ли людьми, как мы говорим, - и когда возникает вопрос: как быть, как поступить? - то чем нам руководство­ваться?

Когда-то наш батюшка отец Сергий, Царствие ему Небесное, когда я ему задал вопрос: «Батюш­ка, как быть? Не знаешь, как вести себя в этих об­стоятельствах...» - ответил очень просто:

— От нас зло не должно исходить.

Смысл этого очень глубокий. Помните: От сердца исходят помышления злая, убий­ства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы (Мф. 15, 19). И сказа­но еще: от избытка сердца уста глаголют (Мф. 12, 34). Что это значит? Нужно, самое главное, стараться не потерять сердечного устроения, стяжать беззлобие. «От нас зло не должно ис­ходить» - значит, у нас должно быть беззлобие. Не озлобиться.

Вот возьмите нашу обычную повседнев­ную жизнь. Злоба - это уже крайнее состояние, а сначала бывает состояние какого-то безразли­чия. А безразличие - это уже преддверие недо­вольства. Потому что вроде бы безразлично, а на самом-то деле - не безразлично. Тебя что-то уже начинает раздражать. Ты пока еще не дошел до того, чтобы сразу раздражаться, - сначала те­бе как бы всё равно.

Когда-то святитель Игнатий (Брянчанинов) хорошо сказал. Он был очень образованный человек своего времени. И когда он старался постигнуть глубину нашей веры, решить для себя, как строить духовную жизнь, как вообще жить - он, сказано, обратился к наукам. Но нау­ки молчали. Одна только математика возвыси­ла свой голос.

Для того чтобы из положительной области перейти в отрицательную область, существует понятие нуля: ни то, ни се. Это состояние - уже переходное. Переходное состояние - когда имеется безразличие. Само слово «безразличие» означает: без различия - у тебя нет ни плохо, ни хорошо, тебе всё равно. Ты охладел к добру. Безразличие - это охлаждение к добру. Ты еще не стал злым, может быть, но ты уже охладел к добру. Почему Господь говорит: Иже пестъ со Мною, на Мя есть; и иже не собирает со Мною, расточает (Мф. 12, 30). Середине-то не бывать. Есть переход. И эта борьба постоянно идет в че­ловеке, постоянно присутствует в міре.

Часто люди приходят в храм и жалуются: что-то у них в жизни происходит не так, какие- то скорби. Вся суть в том, что мы забываем, что идет война. Вы знаете, есть такая книга: «Неви­димая брань». Это ее название говорит о том, что идет невидимая война. В светской жизни есть такое понятие: «холодная война». Что это такое? Внешне война вроде бы не объявлена, не стре­ляют из пушек, - а стреляют из пистолетов, по одному, - и война-то всё равно идет. И вот эта война идет также и в душе человеческой - война с мыслями. И это - у каждого.

Мы согрешаем принятием всяких нечистых помыслов - прости, Господи! В церкви мысль приходит - мы все, как говорится, разинув рот, это принимаем. И получается, что мы всё время находимся во власти мыслей, которые диавол старается нам внушить.

Весь мір находится в состоянии этой войны. За каждую душу идет непрестанная борьба. Средства массовой информации: телевидение,

газеты, всевозможные рекламы, плакаты - всё это выраженные в образах или во всяких надпи­сях мысли.

Почему многие сейчас против телевизоров. Не против них вообще, не против образов как таковых. Что такое образы? Вы ведь знаете, есть сектанты, еретики, которые отвергают иконы, - это все, конечно, ересь, хула. Потому что ис­тинные образы, истинные изображения нужны. Они очищают, возвышают душу, одним словом, благотворно действуют на нее. А нечистые изображения - изображение ложных богов, культ человеческой плоти - это было запрещено.

Поэтому когда кто-то сказал отцу Иоанну (Крестьянкину): «Я телевизор разобью», - ба­тюшка возразил: «А он, бедный, чем же виноват­то?» Это- железка. Виновато бывает то, что по нему показывают. Ведь если бы телевизор по­казывал, допустим, храмы, или иконы, или про­поведи бы передавались по нему, показывали хотя бы красоту природы - творение Божие, - это было бы одно. Но ведь там, как говорят, по всем каналам течет телеканализация. То есть вся скверна изливается. Видите, какие слова-то у нас гибкие - как они четко характеризуют сущность.

Мысли, как мы говорим, приходят. Мысли бы­вают от Бога, мы просим, чтобы Господь послал нам благую мысль. И мысль сама по себе не есть скверна - нет, это сущность жизни, мы размыш­ляем, мы мыслим. Так же - чувства. Устремлен­ность души может быть разная: смотря к чему.

Одна раба Божия сказала отцу Сергию Мечёву (Царство ему Небесное, его молитвами, Го­споди, помилуй нас):

— Батюшка, сломайте мою волю.

Он говорит:

— Ты что, глупая. Волю нужно не ломать, ее нужно укреплять и направлять туда, куда нужно.

То есть нужно усердие.

Вот классический пример устремленности. Совершенно без размышления, без оглядки, бе­зумно, в духовном смысле, бросилась в детстве в греховную жизнь Мария Египетская. Много лет провела так. А потом с такой же, с еще боль­шей силой, не оглядываясь, пошла в пустыню, от всего отреклась.

Когда одну светскую женщину стали осуж­дать, то один из святителей сказал:

— Так чего ж осуждать? Усердие-то у нее ка­кое - правда, не в ту сторону направлено.

И она, услышав эти слова, потом действи­тельно поняла, что ее жизнь направлена не туда. И в конце концов стала святой.

Всё это говорит о том, что такое грех. Грех - это извращение всех даров Божиих, которые даны человеку. Воля - не туда направлена. Лю­бовь - не к Богу, не к ближнему, а ко всему тлен­ному, временному, земному. И всё это - с усерди­ем. Почему и настоящая сила воли состоит в том, что человек способен признать: «Да, я не прав». Еще и смирение в этом.

Сейчас множество людей не может обратить­ся к вере. Потому что многие из них были сре­ди атеистов, коммунистов, комсомольцев. И те­перь признаться в том, что они были одурачены, что и ты, в общем-то, глуп, - конечно, не хватает ни силы воли, ни смирения.

Таково греховное состояние человека. Если у человека, твердого в вере, есть решимость дер­жаться ее, то другой, более слабый в вере, не мо­жет на это решиться - и ищет уловки. И диавол подсказывает ему всякие мысли: «А ты читал ста­тью про архиереев? А ты видел такое-то в церк­ви? А этот был выпивши...» Но не думают о том, против чего направлены все эти мысли.

Самое-то страшное, что люди не имеют ра­зумения, рассуждения и мысли, факты, которые направлены против греха, употребляют против истины. Вот, например, обличают какого-то свя­щеннослужителя, что он пьет. Ну, не туда его понесло. Ну, и что дальше? Причем тут Еванге­лие, причем тут Церковь, причем тут духовные истины-то? Разве где-нибудь в Священном Пи­сании сказано, что нужно торговать водкой или сигаретами? Посмотришь, в этом храме, в сосед­нем, в другом, третьем, четвертом, пятом - у нас в округе, сколько знаешь храмов, - никто сига­ретами не торгует. Сколько знаешь архиереев - никто опять же в ларьках с сигаретами не стоит. Вдруг выискали кого-то. Ну, ладно, ну даже если это есть - что дальше? Чего там искать? Открой­те Евангелие - там есть один Иуда. Ну и что?

Иуда не покаялся. А этот, может, еще покается. Вот апостол Петр - отрекся же. А потом пошел на смерть.

Получается что? Когда пытаются отвести от Церкви, то указывают на то, что притащили в Церковь из міра. На это пальцем указывают и говорят, как, мол, в Церкви плохо. Да не в Церк­ви плохо-то, а плох грех, принесенный сюда из міра. Еще Крылов написал: «Чем кумушек счи­тать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборо­титься?» В зеркало смотришь - на свою физио­номию смотришь. Ты ведь там отражаешься-то.

Это всегда было. Укорили когда-то одного ар­хиерея:

— Что же это, мол, у вас в монастырях такие монахи?

— Так они же от вас приходят, - ответил он. - Не с неба же к нам идут.

И - всё. Указывают-то - на себя. Гоголь напи­сал это же самое в «Ревизоре»: «Чему смеетесь? Над собой смеетесь».

И всё это говорит об одном. Есть Божествен­ная истина, чистота, святость - и есть грех. И ес­ли кто-то в чем-то даже согрешает, то всё равно он всё-таки к истине стремится.

Вот сейчас целые баталии идут, сражаются: вот царская семья, вот царь чем-то там погре­шил, что-то сказал не так. Да апостол Петр тоже не так сказал! Милосерд Ты, Господи, не иматъ быти Тебе сие (Мф.16, 22). Господь ему Сам на это возразил: Иди за мною, сатано (Мф.16, 23). Ви­

дите, как Он ему страшно ответил. И кому? Свя­тому апостолу Петру. Ну да, пришла ему такая мысль - он и высказался. А другая мысль яви­лась - и сказал: Ты еси Христос, Сын Бога Жива­го. Господь сказал: Плоть и кровъ не яви тебе, но Отец Мой, Иже на небесех (Мф.16, 16-17). В одном случае эту мысль дал тебе Отец, а эта мысль - от лукавого.

Мы не больше апостола Петра - это совер­шенно точно. И потому святые отцы говорят, и учение Церкви таково: святые - это не значит безгрешные, нужно это твердо запомнить. Безгрешен - один Бог. Сказано именно так- без исключения: Несть человек, иже не согрешит (2 Пар. 6, 36).

Но чистота святых такова, что да, - у некото­рых из них нет почти ни одного греха. То есть как гласит Слово Божие, так они и исполняли. Все эти воплотители истины есть. Мы просто не знаем о них. А кто не знает, тот на этом и за­пинается.

Вот почему нужно твердо содержать веру.

Согрешаем мы маловерием, гордыней, само­мнением, самолюбием, тщеславием, самооправ­данием. Когда нам на что-нибудь в церкви ука­зывают - у нас сразу оправдание. А сами, мол, какие? Не нужно спорить. То, что бывает в жиз­ни, не опровергает того, к чему все мы стремим­ся и призываем. То, что человек делает, - это одно, а какие у него мотивы, какие внутренние причины этого - другое. На слова апостола Пе­тра Господь сказал - указал причину этого: Иди за мною, сатано, яко не мыслиши, яже Божия, но яже человеческая (Мк. 8, 33). Вот оттуда, го­ворит, всё это.

Когда воскресший Господь явился апостолам, они смотрели: Он ли, не Он? Что смущени есте; и почто помышления входят в сердца ваша? (Лк. 24, 38) - сказал Господь.

Апостол Фома не поверил. Ну что ж, мы не больше апостола Фомы. Поэтому какие-то сомнения с нами приключаются. Но суть-то вся в том, что не нужно на этом коснеть, не нуж­но на этом останавливаться. Если есть любой грех - не нужно на него всё время смотреть. Одно из первых условий борьбы с грехом - это не думать о нем, стараться не видеть его. Вот мы смотрим: вокруг ходят такие разодетые, - начи­наются помыслы осуждения. А чего смотришь? Не смотри. Тебе важно, какие они ходят? Ты-то какой ходишь? Почему здесь и действуют сред­ства массовой информации. Они давят на зре­ние, образы, мысли все эти подкидываются.

Раньше было просто. Враг всевал мысли, пле­велы: почто помышления входят в сердца ваша? А теперь вроде бы всё усложнилось. Раньше бы­ли треугольники подобные, а теперь - конгру­энтные или гомотетичные. Или теперь говорят: «зомбированные». Ну, скажи ты просто: вдол­били тебе в голову всякую чушь, вот ты и хо­дишь. Нет, «зомбированные», «гипнотизиро­ванные», какая-то там энергия. Какая энергия?

Просто обычная дурь, которую ты принял. Просто диавол всё время разжигает всё это в человеке.

Вот сущность всего, что происходит: идет не­престанная борьба. Враг действует на людей. И всё это сказано в молитве Таинства Исповеди: Яко человецы суще, плотъ носяще, в міре живуще, от диавола прелъстишася. Преподобный Сергий Радонежский - мы только что праздновали его память - вооружился на мір, плоть и диавола. Мірское мнение, вся греховность в человеке- всё это возгревается нечистой силой.

В одной из своих замечательных пропове­дей отец Иоанн (Крестьянкин) сказал: «Разгул зла, лукавства и вражды идет по земле... Неу­жели всё это сотворил человек?! Нет, дорогие мои, возможности человека ограничены, и срок жизни его - семьдесят, от силы восемьдесят лет. Иногда он не успевает даже и осознать своего на­значения на земле, как уже сходит в могилу. Нет у него ни времени, ни могущества, ни вообра­жения посеять столько бед и зла, чтобы хватило на все человечество. Всё то малое зло, которое успеваем натворить мы, грешные люди, приво­дит в совокупность великий дирижер - сатана, тот, кто сеет в нас малое. Он сеет малое и выра­щивает малое в большое. И это называется “тай­ной беззакония”».

Откуда сейчас все эти течения? Вот, мол, я кем-то в прошлой жизни был и кем-то я еще бу­ду. Переселение душ называется. Вот дурь-то. Ты пока еще никем не был. Кем родился, тем родил­ся. Что ты натворил - то натворил, и за это от­ветишь. И никуда ты не переселялся. Вот пересе­лишься потом в преисподнюю и тогда узнаешь. И все эти выдумки для того, чтобы увести от ис­тины. Это всё бес придумал, а ты принимаешь мысли, которые он в тебя всевает.

Вот - отгадывают, мол, мысли. Да никто не может узнать мысли. Может догадаться. Или же сам подать мысль и о ней сказать. Потому что мы и сами-то не знаем, как мы мыслим. Мне расска­зали такой случай. Проводился сеанс: загадайте число. И каждый думает: какое же загадать чис­ло? А бес говорит: такое-то. Один думает: вот мне пришла мысль: такое-то. И другому дается та же информация от беса. Он «угадал» то, что ты «загадал». Да не ты загадал. И тот, и другой - под воздействием нечистой силы. Одной и той же. Он якобы узнал, что я думаю. Да ничего он не узнал. И это вовсе не ты думаешь, в том-то всё и дело. Одному он в карман положил, а дру­гому сказал, сколько положил, - только и всего. То есть сети диавола настолько тонки, и если твердо в вере не стоять, то запутаешься во всех этих бесовских изобретениях, которых сейчас множество.

Прости нас, Господи! Согрешаем принятием блудных, нечистых, хульных помыслов. Вообще всяких помыслов.

Враг настолько тонко действует, что святые отцы, когда им и благие-то мысли приходили,

испытывали: от Бога ли это, не затягивает ли их диавол куда-нибудь? Один из духовных пи­сателей писал даже, что враг и в монастырь за­тягивает, если там удобнее погубить. Видит, что человек страстный, грешный - он ему внушает тщеславие: ты, мол, достоин, и так далее. А как поступит в монастырь, так враг и нападает. Так это обычно и бывает, причем это - закон. Ино­гда, правда, диавол и не справляется, но зата­скивать - затаскивает.

Есть такой пример. Одного послушника спро­сили:

— Когда ты пришел в монастырь, то как на всех смотрел?

— Как на Ангелов.

— А теперь, - спросили, - когда полгода по­жил, как смотришь?

— Смотрю на всех, как на демонов.

Враг сначала затянул, а потом начал разукра­шивать. Диавола святые отцы называют худож­ником, он рисует всевозможные картины жиз­ненных обстоятельств.

Кстати, точно так же и в Церкви. Сначала приходят: «Ой, здесь все такие хорошие!» По­том через некоторое время: у одного, оказывает­ся, - то, у другой - это. Та про эту говорит то-то. И думают: «Ничего себе! Что тут творится? Куда я попал?» Не в монастырь, нет, просто в храм. Пожалуйста, сколько угодно такого. Почти нет исключения, все мы так. Только кто-то поддает­ся, а кто-то не поддается.

Прости нас, Господи! Гордые, упрямые, непо­слушные... Осуждаем, самооправданием зани­маемся. Ленивы на молитву, на посещение храма Божия, на исправление своей души, на делание добрых дел. Нарушаем посты, чревоугодливые, сластолюбивые, плотоугодные. Прости, Госпо­ди! Похотливые, сребролюбивые, жадные, за­вистливые. Господи, прости!

Преподобному Макарию Великому явил­ся бес, весь обвешанный приспособлениями: «Иду, - говорит, - искушать братию». Кому что подойдет. Так и у нас. Одному - блуд, другому - пьянство, третьему - деньги... Прости нас, Го­споди!

И самое главное, я с этого начал, - небла­годарность Богу за Его бесчисленные и вели­кие благодеяния и всеблагое промышление. Не только неблагодарность, но и ропот еще. Мы очень много согрешаем всяким недовольством. Начинается недовольство - идет озлобление, раздражение, гнев, а в гневе - зложелательство, злословие, сквернословие, укорение, злопамят­ность, ожесточение сердца. Прости, Господи! Всех грехов даже и не перечислишь, потому что они во всех образах. Сучков - множество. Ну, а стволы - страсти - одни и те же.

Ропот - это тяжелый грех. И когда мы гово­рим: «Вот, такое время, такие люди», - мы ведь тоже не составляем исключения: мы грешим в это самое время, мы входим в число этих самых, нынешних людей. Но человек, волею или неволею, часто начинает роптать: почему так, по­чему не так? Нет чтобы сказать, как разбойник сказал: Достойное по делам нашим принимаем (Лк. 23, 41). Вот этого мы никак не можем ска­зать - прости нас, Господи! Господь ведь еще ми­лостив к нам. Мы этого не ценим, поэтому наш ропот - особенно тяжкий грех. Святые отцы го­ворили: Господь все грехи прощает, а за ропот наказывает.

Всякие от юности нашей до сего дне пополз­новения наши, всякие мечтания, всякую нечи­стоту душевную и телесную - прости нам, Госпо­ди! Надо стараться не думать, не вспоминать, образы не носить в себе, беречь зрение и чув­ства осязания, слуха, обоняния, вкуса. Прости, Господи, согрешаем всеми своими чувствами - душевными и телесными. Господу помолимся. Господи, помилуй!

Октября 1999 года