Казанской иконы Божией Матери

Слово перед исповедью

ЕДИНСТВЕННЫЙ ОРИЕНТИР В ЖИЗНИ

 

Лк., 54 зон., X, 38-42; XI, 27-28

 

...Человек несовершенен и поэтому может оши­баться. Когда были смутные времена, то не было царя - не было того, кто должен был возглавить государство. Кто помнит из истории, в эти време­на явились люди, которые выдавали себя за сына царя, убиенного царевича Димитрия, и называ­лись они Лжедмитриями. И история этого вре­мени свидетельствует о том, что были люди, ко­торые попадались, как говорится, на этот обман. Это говорит о том, что человек несовершенен и, таким образом, очень легко может ошибиться.

Единственный ориентир в жизни - это истин­ная православная вера. Она как раз и показыва­ет путь - показывает, как в жизни можно устоять и с помощью Божией разобраться в том, что про­исходит. То есть, только основываясь на истин­ной вере, это становится возможным. Держать­ся нужно за веру.

Всё остальное проходит, меняется, и меняет­ся не случайно. Происходят какие-то события, возникают какие-то личности, увлекают за со­

бой, творят разные дела. И часто происходит так, что когда всё идет своим чередом, как бы размеренным порядком, то все вроде бы люди как люди. А когда лихие времена наступают, то смотришь - среди этих людей сразу чуть ли не добрая половина оказываются предателями, изменниками. Таким образом, трудные времена являются неким таким экзаменом на нравствен­ную чистоту народа. Тут, как в сегодняшнем Евангелии Господь говорит, нужно едино на по­требу. Только тот, кто имеет истинную веру, устоит в трудных обстоятельствах.

Потому что если ориентироваться на людей (выдвигает, например, кто-то свою кандидатуру, наобещает всего), часто потом оказывается, что всё опять обман, а люди поверили, за предво­дителями пошли. Причем раньше это не просто так происходило - это происходило в интригах, часто в кровопролитиях. А, оказывается, шли не за тем. В этой обстановке только вера и дава­ла правильное направление.

Святитель Ермоген тогда пытался всех на­ставить на истинный путь, за что и был уморен в Кремле, от голода умер в заточении. И сви­детельство это, в своей высшей силе, очень на­глядно - вот, пожалуйста, как внутренне ори­ентироваться, как себя настраивать, какого направления держаться.

То же самое было во времена смуты, когда наши предводители менялись, когда произошло смещение царя и началось время смутное для нашей страны, - более чем на 70 лет. И в эту же годину Господь поставил на свещнице Церкви патриарха Тихона, который опять же держал нужное направление. Ведь шла Гражданская война. И патриарх Тихон повел себя с такой му­дростью, что теперь, оглядываясь назад, можно только дивиться - как это в то время, когда всё было перемешано, когда разрушались церкви, была междоусобная братоубийственная вой­на, патриарх Тихон призывал всех только не убивать, не заниматься кровопролитием. И он не благословил предводителей Белой армии на войну. Ну а советские войска, естественно, и не просили благословения. Но патриарх про­клял всех разрушителей православной веры.

И вроде как бы победила одна сторона, но на самом деле не совсем так. Вернее, совсем не так - не победила ни одна сторона. В конце концов, все, на кого пало проклятье, исчезли, всё кончилось, и опять мы видим, что остает­ся только одна опора - православная вера. Всё остальное качается туда-сюда. Поэтому эти сло­ва евангельские о едином на потребу всё время приближают к жизни.

И это - не только едино на потребу в смысле того, как нам направлять свою жизнь. Это явля­ется главной причиной и сущностью всего, что происходит: отступление от веры ведет за со­бой всевозможные нестроения, разделение и войны. И в сегодняшний день - праздник Ка­занской иконы Божией Матери - мы вспомина­ем эти слова, которые в то время были откры­ты, что суд об Отечестве нашем там, на Небе, преложен на милость. И тогда произошло то, что произошло.

Так же в свое время молились рабы Божии об Отечестве нашем, об избавлении Москвы от нашествия иноплеменников в войне 1941- 1945 годов перед иконой Божией Матери «Казан­ская». Матерь Божия опять умолила, и гнев Божий был сменен на милость. Начали открываться хра­мы, были возвращены священники. Но враг, ко­нечно, не мог допустить этого. И опять начались гонения. Но всё равно всё возвратилось на круги своя. И теперь вновь всё восстанавливают.

И это говорит о том, что духовная жизнь яв­ляется стержнем всей жизни. Всё остальное сме­няется: правители, общественные устройства. А Церковь живет своей жизнью и будет жить до скончания века. Правители будут меняться, будут меняться государственные устройства, и только Церковь будет оставаться, ибо сказа­но: едино на потребу. Только здесь можно най­ти приют, «тихое пристанище» во всех скорбях, трудностях. Где люди могут найти и находят уте­шение? Только в Церкви.

Постоянно священники с этим соприкасают­ся. Люди приходят с горестями, с проблемами. Я не раз задавался вопросом: ну где еще есть та­кое место, где разрешаются любые проблемы - внутренние, сердечные, семейные? Где налажи­ваются отношения людей между собой? Когда

в семьях происходят какие-то нестроения или огорчения, скорби, когда медицина отказыва­ется и говорит, что «почти безнадежен», то куда идут? Только в церковь. Я - свидетель как свя­щенник. Когда прибегают и говорят, что врачи в реанимации сказали - безнадежно. Еще этого не совершилось и только должно совершиться, а там уже об этом знают и беспокоятся.

И в нашем храме есть свидетельство, когда одной рабе Божией явился во сне батюшка Сер­гий Орлов (а она его никогда не видела) и сказал: «Как мне тебя жалко. Ты неизлечимо больна». - «Чем я больна? Я здорова». - «Нет, ты неизлечимо больна, тебе ничто не поможет. Молись, только молись». И через некоторое время приносят её ребенка, с пробитым черепом, истекающего кро­вью. И она у этого полутрупика в течение недели постоянно молилась. Вот тут понимает человек, что такое едино на потребу. Не дай Бог, конечно, таким путем приходить к Богу - это очень тяже­ло. Но это так.

Поэтому всё это как было, так и остается - едино на потребу. Помогает, конечно, и меди­цина иногда, и еще что-нибудь. Но что помогает всегда, когда уже ничего не помогает, - это толь­ко вера православная.

Поэтому будем укреплять веру. Будем пом­нить, что для нас едино на потребу, - в первую очередь будем помнить об этом. Когда что-то происходит с нами или с близкими, будем всегда просить помощи Божией. А уж как Господь ре-

шит - это Его святая воля. Ясно только одно, что решит всегда наилучшим образом. Это не значит, что обязательно жить только здесь. И эти свиде­тельства есть. Люди молились, молились, здесь ожидали и не дождались. Но Господь таким об­разом там всё равно их помиловал. И это - тоже свидетельство помощи Божией.

Поэтому будем веру укреплять, будем эти примеры исторические из конкретной жизни святых людей приводить себе, когда нас посеща­ет горе. Как говорил пророк Давид (каждый раз в шестопсалмии читается этот псалом): Помянух дни древния, поучихся во всех делех Твоих, в творениих руку Твоею поучахся (Пс. 142, 4). То есть когда обращаемся сразу с упованием, Господь являет милость нам, грешным, укрепляя нас че­рез это. Человек утешается, и не просто утеша­ется, а действительно получает избавление если не в этой, то в будущей жизни.

Поэтому сегодня, в день памяти иконы «Ка­занская», помолимся Божией Матери. Как воспе­вается в Её тропаре: Заступнице усердная, Мати Господа Вышняго, за всех молиши Сына Твоего, Христа Бога нашего, и всем твориши спастися в державный Твой покров прибегающим. Аминь.

Ноября (?) года

 

Неделя о самаряныне

ЖАЖДУЩЯЯ ДУША

 

Ин., 12 зач., IV, 5-42

 

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

В дни Святой Пасхи, которую продолжают празд­новать и после праздника Преполовения Пятиде­сятницы, вы слышали Евангелие о самаряныне. Апостол и евангелист Иоанн Богослов подробно, как мы только что слышали, излагает всю беседу с самарянкой и всё, что было с этим связано.

Ученики отошли в город купить пищи, Го­сподь сидел у источника. Иоанн Богослов, кото­рый никогда не оставлял своего любимого Учи­теля, видимо, остался с ним, потому что он-то и слышал эту беседу и записал ее. И сегодня мы ее слышим.

Святые отцы избрали это евангельское чте­ние, эту беседу, в один из воскресных дней Свя­той Пасхи. Называется он «Неделя о самаряны­не». Евангелие, которое сегодня читается, очень многогранно и касается многого. Оно сравни­тельно большое по объему (ведь в Евангелии во­обще не так много записано), и беседа описана очень подробно. Поскольку ни одно слово не за­

писано в Евангелии просто так, то значит, здесь особенно каждое слово было назидательно.

Прежде всего здесь опять образ воды и жажды. Человек может жить без пищи довольно долго, но без воды долго человек не может существовать. Вода присутствует уже в первые дни творения. Вода является носителем благодати Божией, ко­торую человек получает в Таинстве Крещения через погружение в воду. Водой животворится все. Вы знаете, безводные пустыни - там ничего не растет. Любая почва без воды не может ничего производить. Должна быть вода. Она может быть в виде капелек каких-нибудь маленьких, но она должна быть. И поэтому здесь этот символ воды и жажды как раз во всей беседе и присутствует.

И этот символ жажды и воды напоминается нам в дни Преполовения. Преполовившуся празд­нику, жаждущую душу мою благочестия напой водами, яко всем, Спасе, возопил еси: жаждай да грядет ко Мне и да пиет (Тропарь Преполове­ния. - Прим. ред.).

Вот эти два момента - Преполовение, опять же связанное с водой (...жаждущую душу мою...), и беседа с самарянкой у источника - соединены в сегодняшнем дне. То есть мы празднуем и Неде­лю о самаряныне, и попразднство Преполовения - совершенно ясное евангельское свидетельство: Аще бы ведала еси дар Божий, и Кто есть глаголяй ти: дождь Ми пиши, ты бы просила у Него, и дал бы ти воду живу (Ин. 4,10) и...жаждущую душу мою благочестия напой водами...

И она говорит ему: Господи, даждъ ми сию во­ду, да ни жажду, ни прихожду семо почерпати. Вроде бы речь идет об источнике, а на самом деле речь идет о духовной жажде. Это же слово прозвучит уже в другом евангельском тексте. На кресте Господь воскликнул: «Жажду». И губу с оцтом приставили к Его устам. Но здесь опять была жажда спасения нашего. Господь жаждал совершить подвиг искупления рода человече­ского от греха и смерти.

Поэтому слово «жажда» здесь как раз и дает ответ. После того как Господь сказал: Всяк пияй от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во ве­ки, и самарянка попросила у Него этой воды, Господь незаметно переводит ее на историю ее жизни. «Приведи мужа своего сюда». И от­вет: «Не имам мужа». - «Добре рекла еси, яко мужа не имам». Она невольно, как это часто бывает в жизни, говорит те вещи, которые со­знание в тот момент не может постигнуть. Чи­тающий поверхностным взором это Евангелие по-своему скажет: «Конечно, она пять мужей имела, а теперь, значит, шестой. Ничего себе!» Но из дальнейшего повествования выясняет­ся, если смотреть на это с чистым сердцем, что не мужей она меняла, а она искала удовлет­ворения для своей души. Ведь бывают чистые движения души одного человека к другому, но, к несчастью, в ответ таких чувств может не быть, а только плотские. И душа не находит удовлетворения. И снова ищет, и опять не на­ходит - там уж только плоть. И еще, и опять всё равно не то.

Душа самарянки стремилась к истине. Она не мужей меняла, она не могла найти удовлетво­рения для своей души. И здесь - свидетельство того, что в земном чувстве не может быть пол­ноты удовлетворения. Только какое-то времен­ное - порыв, который потом очень часто несет за собой разочарование. И поэтому вот эти ее порывы были только порывами, которые не мог­ли дать удовлетворения ее душе. Душа ее стре­милась к чистому, к высшему, к духовному. Ведь сразу же после того, как Господь засвидетель­ствовал ей свою Божественную природу, то есть открыл ей, что Он всё знает, то первый ее вопрос был о Мессии, то есть о том, к чему ее душа стре­милась. Вем, яко Мессиа приидет, глаголемый Христос. Егда Той приидет, возвестит нам вся. Господь отвечает ей так, как не говорил, пожа­луй, никому: Аз есмъ, глаголяй с тобою. «Кто этот Мессия?» - «Я». Никому почти Господь так конкретно не говорил. Вот именно этого она и жаждала, потому что вопрос о Мессии был первым, который она задает. Это совершенно четко свидетельствует, что стремления её были не плотского характера. Это были стремления души, а на их пути возникали вот эти плотские моменты. И поэтому получалось разочарование. И опять жажда.

И вот она искала, искала и, наконец, нашла. Потому что истинные стремления души Господь

видит и всегда отвечает на этот зов, на эту жажду духовную. Не может быть, чтобы Господь отверг кого-то. И вот как раз свидетельство это говорит о том, что самарянка была незаурядной лично­стью, непростой женщиной.

Как говорят святые отцы, мы отличаемся от святых непостоянством. То есть у нас толь­ко порывы, которые проходят. И вот насколько сильна эта жажда духовная, насколько сильно это желание, настолько и может человек бес­поворотно идти по пути спасения, когда обрета­ет истину. Большая часть из нас немощна. И эта жажда есть в душе. И мы в общении стремимся к этому. Но на пути этом у нас, как у самарянки, возникает земная, плотская, сторона. И часто она влечет за собой горечь и разочарования. И нуж­но бы устремиться тогда дальше, не останавли­ваться на этом. Но часто человек угасает и как- то влачит свое существование в этом каком-то таком земном жительстве. Остановившись, так и ползет по жизни, и так существует.

Самарянка, видимо, была женщиной очень энергичной. Она не осознавала вот этой сво­ей жажды. Но у нее как-то не сложилось в жиз­ни, и она еще стремилась, еще искала. И опять не сложилось, и она еще искала. Конечно, это не путь. Точнее, это путь, но только это не зна­чит, что нужно подражать в этом смысле. Да, она искала, искала до тех пор, пока не встретила Спа­сителя - в жизни человека бывает такое. И когда Господь встречается на пути, тогда нужно уже

оставить то, что было, то, что мешало, и с помо­щью Божией ринуться за спасением.

Господь говорит очень важные слова: Духом и истиною достоит кланятися. Многие истол­ковывают эти слова по-своему. Слово «ересь» по-гречески означает «выбор». Люди, которые не ищут воли Божией, а ищут именно своего ра­зумения, своего мнения, выбирают для себя то, что подходит им. Это берут, и на этом останав­ливаются. И вот как раз многие, отвергая Цер­ковный Устав, отвергая какие-то правила, некие духовные рамки, в которых подобает человеку находиться, говорят: «Это всё неважно. Богу нужно духом молиться».

Правильно. Бог есть Дух, и поклонение Ему должно быть прежде всего в духе. Но Господь ска­зал: Духом и истиною. А вот что такое «истиною»? Ну да, духом-то духом, а истиною - это как? Вот здесь-то как раз важный момент. К духу еще при­бавлена истина. Духом и истиною достоит кла­нятися. А это значит, что в духе можно, но если без истины, то неизвестно, в каком духе.

Вот это как раз тот самый момент, который ча­сто отбрасывается многими. Стандартный ответ многих людей, далеких от Церкви, от истинной веры, такой: «Главное, что Бог один. Всё неваж­но. Главное - духом, а остальное неважно». Нет, духом и истиною кланяться подобает, и разде­лять это нельзя.

Еще апостолам Господь об этом говорил (вот почему всё надо брать в полноте-то!). Помните,

когда подошли они к самаринской веси (кстати, тоже связано с самарянами), и их не приняли, ученики говорят: «Господи! Хочешь ли, мы ска­жем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал?» Господь сказал: «Не знаете, какого вы духа, ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9, 54—56). «Какого вы духа...» - оказывается, дух- то духом, так еще важно - какой? Духом и ис­тиною. Дух должен быть истинным.

Все мы знаем молитву «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины...» В эти Пасхальные дни вместо неё читается тропарь «Христос воскресе», но эти слова-то мы помним: «Утешителю, Душе истины». Не читают - это не значит, что ее грех читать. Нет, не бойтесь, это неправда. Про­сто Господь говорит: «Не просите пока, потому что Я Сам с вами». А в день сошествия Святаго Духа - вот после этого будем просить. Именно по тому обетованию Господа, когда Он сказал: Се, Аз послю обетование Отца Моего на вы, вы же седите во граде Иерусалимсте, дондеже облечетеся силою свыше (Лк. 24, 49). Поэтому молитва эта не читается. Но я просто привожу эти слова: «Утешителю, Душе истины...» Ни од­но слово не сказано просто так. Духом-то духом, но духом и истиною.

Вот какое глубокое содержание в двух словах, поставленных рядом и неразделимых. В этой бесе­де с самарянкой - целое богословие, почему и уче­ники даже удивились: чего это Он с ней говорит?

И опять в этой беседе - свидетельство того, что...нестъ иудей, ни елпин; нестъ раб, ни сво­бодъ; нестъ мужеский пол, ни женский; вси бо вы едино есте о Христе Иисусе, как потом скажет апостол Павел (см.: Гал. 3, 28). Здесь возвышает­ся женский пол на такую высоту, что Сам Господь ведет с женщиной - да с самарянкой еще, то есть другого вероисповедания, - философскую беседу о спасении души: откуда спасение, в чем спасе­ние. Так вот и самаряне о том свидетельствуют: Сей есть воистинну Спас міру, Христос (Ин. 4, 42). Спаситель міра! Не Спаситель одного наро­да, или другого, или нескольких, - всего міра.

И это тоже опять - богословие. Первые апо­столы, первые ученики не могли даже сначала понять: почему Дух Святой сошел и на язычни­ков? Они думали, что Дух будет только на Израи­ле. Потом апостолу Петру было сказано: Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым (Деян. 10, 15). То есть здесь раскрывается величайшее богословие, раскрывается истина - истина при­шествия в мір Сына Божия, Спасителя міра.

И вот об этом беседует Господь с самарянкой. Он не мог бы с ней об этом беседовать, если бы она не имела такую душу, которая способна бы­ла воспринять это. Она восприняла сразу же, и поэтому Господь раскрывает ей истину, что Он - Мессия. И говорит: Жено, веру Ми ими, яко грядет час, егда ни в горе сей, ни во Иерусалимех поклонитеся Отцу. Об этом же Господь говорил ещё через пророка Давида:...на всяком месте

владычества Его благослови, душе моя, Господа (Пс. 102, 22).

И действительно, свидетельства благодати Божией, милости Божией есть в жизни каждого человека. И все мы с этим соприкасаемся в раз­ной степени. Если мы не будем слепы, не будем бесчувственны, то мы это увидим.

В прошлом году Господь сподобил меня про­ехать по святым местам, и наш корабль должен был направляться в Иерусалим, но, видимо, по грехам (прежде всего, наверное, моим - я ду­маю так) корабль в Иерусалим не попал. Все очень возмущались, был уже чуть ли не бунт: что же это такое?! Тогда мы вспомнили о том, как наши предки ходили в Иерусалим. Были та­кие рабы Божии, которые приходили, видели го­род Иерусалим, целовали Святую Землю и гово­рили: «Достаточно нам и этого, мы недостойны быть там, где Господь воскрес», - и возвращались назад. И они ехали не на пароходах, не на само­летах летали, а часто шли пешком и ночевали, где придется, в дороге, а не в каютах, и не полу­чали регулярного питания. То есть это были на­стоящие паломники, и труд их был велик.

В житиях святых есть такой пример, когда три раба Божия подошли к Святому городу, и двое вошли в него, а третий поклонился, взял три ка­мушка и пошел назад от Святой Земли. И когда эти два раба Божия, которые оказались в Иеру­салиме, пришли к патриарху, он сказал: «А где третий? Догоните его и скажите, чтобы он вернул хотя бы два камушка, потому что с тремя ка­мушками он унес всю благодать Святой Земли».

И вот когда там, на корабле, я вспомнил это и рассказал, то все как-то успокоились. Кто-то по­смеялся, конечно. На самом-то деле это так. Зем­ной поклон нужно сделать Святому Иерусалиму, как делали наши предки, - ну и поплыли дальше.

И вот в этом году мы на Пасху в нашем храме получили Благодатный огонь этой Пасхальной радости. Оттуда был принесен сюда огонь Про­мыслом Божиим, и здесь мы встречали Светлое Христово Воскресение с этим Благодатным огнем, который до сих пор сохраняется в нашем храме.

Вот как Господь утешает. И действительно, даже видимым образом благодать Божия при­сутствует в храмах, и совершается то, о чем гово­рил Господь: не только в Иерусалиме, а по всей земле Духом и истиною поклоняются Богу. И Го­сподь на людей изливает свою благодать, и всё это на самом деле есть.

Поэтому будем стараться укреплять свою веру и особенно беречь истину веры. Чистоту православной веры нужно сохранять. По край­ней мере, если мы не способны по своей немо­щи, по своей греховности всё исполнять так, как подобает, нужно всё время всё-таки это помнить - как подобает. И когда мы этого не со­вершаем - каяться в этом, просить у Бога про­щения. Но опять же всё равно стремиться, как самарянка, к этой духовной высоте и чистоте, потому что это - жажда, которая утоляется только Богом. Поэтому сказано: просите - и дастся вам, ищите - и обрящете (см.: Мф. 7, 7).

Будем стараться не останавливаться на зем­ных вещах. Всё земное - преходяще. Образ мира сего преходит. То есть все изменяется, все про­ходит. И мы сами часто убеждаемся в этом. Бы­вает, захотелось чего-то - ну вот есть, ну и что? А дальше что? И особенно, когда человек уже по­живет немножечко, он начинает это понимать.

Сколько мечтаний было в детстве? «Вот наем­ся мороженого, сколько хочется; куплю себе вот это, вот это...» А потом? А дальше что? Вот стал взрослым. Многие мороженое уже особенно-то и не едят. Хотя иногда хочется вроде - поел, а по­том или горло заболит, если переел, или еще что- нибудь такое. Вот поеду туда-то! Ну, туда-то пое­хал, посмотрел то-то, то-то, потом приехал - как хорошо, домой вернулся. Как хорошо здесь - ти­хо, спокойно. Вроде стремился к этому, и это вро­де уже есть. Вот одежда - сначала мечтал чего-то купить, а потом и забыл уже, что надевал. Снача­ла следил за прической, а потом уже и забыл, при­чесывался ли. И всё вот так проходит.

И вот действительно Господь говорит о жаж­де: Преполовившуся празднику, жаждущую душу мою благочестия напой водами. Вот проходит и преполовение жизни часто. То есть проходит часть жизни, и человек начинает понимать, что жажда души (которая и у самарянки была) зем­ными вещами не удовлетворяется: и это не то, и это не так, и это вроде уже не нужно. И вот ког­да душа начинает обращаться к тому, что дей­ствительно нужно, тогда нужно пытаться не воз­вратиться назад и не заполнять себя этими же «рожками», которыми питаются свиньи, а обра­титься к Богу.

Да, это обращение не так просто. И даже об­ратившись, на этом пути начнутся сразу же пре­поны. Бывает часто так, что мы сами уже прош­ли этим путем и смотрим на молодое поколение: вот как же он в церковь не ходит? что же он не молится? да как же он не понимает это всё? Да, не понимает - так же как и ты не понимал. Как сказал старец одному рабу Божию: «Что ты хочешь из своего ребенка сделать то, чего из се­бя не мог сделать?» И это часто как раз именно вот так:...жаждущую душу мою... Почему?

Смотрите, ведь почти все мы живем именно в таком режиме - все ждем, жаждем. Вот это, ещё вот это: вот построить, вот приобрести, вот съездить туда-то. Потом съездил - один раз, вто­рой, третий. Ну, еще потом поедешь. Что даль­ше?

Ну вот приобрел ты, вот это еще у тебя есть. И потом часто всё, что человек хотел приобре­сти, уже некуда класть или ставить. Вот тогда он начинает уже выбрасывать потихонечку, или Господь экспроприирует тогда, если сам не смо­жешь. И причина тут одна - душа не удовлет­воряется этим всем. Она стремится к высшему, а всё это - не то, всё это - тление, прах и пепел, и всё это оставится. И вот поэтому нужно жажду души своей стараться удовлетворить обращени­ем к духовному, к истинному. Будем стараться посещать храм Божий.

Да, на пути к молитве, на пути к Богу, во всех этих стремлениях к храму враг всё время будет стараться возвратить тебя на те стези, на кото­рых ты уже был. Но в том-то и заключается под­виг, в том-то и заключается решимость, чтобы уже стараться назад не возвращаться. Большей частью мы всё равно спотыкаемся, всё равно воз­вращаемся, но вот эта горечь неудовлетворения напоминает, что не тем ты занимаешься, не ту­да ты идешь. И поэтому нужно стараться опять, и опять, и опять возвращаться к той истинной воде. К той воде, от которой не вжажадется че­ловек во веки (Ин. 4,14).

И действительно, когда душа начинает это испытывать, то со временем утишаются все зем­ные плотские страсти, и постепенно, с помощью Божией, человек начинает немножечко умиро­творяться. И люди, которые всё-таки в некоторой степени трудятся над своей душой, со временем становятся более спокойными, более сдержан­ными, потому что знают: всё, что дергает, всё, что так влечет, - это что-то вроде мыльных пузы­рей, которые быстро лопаются.

И вот это устроение, которое появляется с по­мощью Божией, как раз всю жизнь окружающую окрашивает в иной цвет. Вот сейчас смотришь иногда на людей, которые там, в міру, суетятся. Ну а что дальше? Всё равно у них нет удовлетворения, всё равно нет покоя. Поэтому здесь уже, на этой земле, когда человек с помощью Божией начнет от этого отставать, то он начинает вку­шать некое спокойствие. Не скажем «покой», потому что это слишком высоко. Как сказал пре­подобный Амвросий Оптинский: «Тогда придет покой, когда запоют “Со святыми упокой”».

Есть в духовной жизни такое понятие: при- лог. Прилог- это то, что появляется в мыслях, в чувствах. И вот прилог этот нужно сразу же от­брасывать. Появляется - отбрасывай, обращайся к духовному. Это - конкретный совет, как нужно себя вести. Появляется мысль, когда занимаешь­ся чем-то,- отбрасывай. Начинаешь мыслить, крутиться - мечтания начинаются, прилог этот в виде картин каких-то, что-то на глаза попалось, кто-то что-то сказал, или просто мысль начина­ет витать. Помните, в каноне Матери Божией: «Многими содержимъ напастьми; страстей мя смущают прилози, многаго уныния исполнити мою душу...» То есть когда начинают появляться вот эти прилоги страстей, их нужно сразу же от­брасывать и становиться на молитву.

Всё здесь проходит. Эту временность нужно себе всё время напоминать и обращаться к веч­ному. Аминь.

Год