Них бывает в дни мятежей: все магазины, кроме тех, что расположены на улице

Турнебрид, опустили свои железные щиты. Скоро черные колонны молча заполонят

Прикинувшиеся мертвыми улицы: сначала явятся железнодорожники Турвиля и их

Жены, работающие на мыловаренных заводах Сен-Симфорен, потом мелкие буржуа

Из пригорода -- Жукстебувиля, потом рабочие прядильной фабрики Пино, потом

Мастеровые из квартала Сен-Максанс; последними, одиннадцатичасовым трамваем,

Приедут жители Тьераша. И скоро между закрытыми магазинами и дверями на

Запорах родится воскресная толпа.

Часы бьют половину десятого, и я пускаюсь в путь: в воскресенье в этот

Час в Бувиле можно увидеть любопытное зрелище, надо только поспеть к тому

Времени, когда верующие расходятся после праздничной службы.

Улочка Жозефины Сулари пустынна, здесь пахнет погребом. Но, как всегда

По воскресеньям, ее заполняет мощный рокот, рокот прибоя. Сворачиваю на

Улицу Президента Шамара -- здесь все дома четырехэтажные с длинными белыми

Ставнями. Эта улица нотариусов по-воскресному гулко гудит. В пассаже Жилле

Гул нарастает, я его узнаю: это гул толпы. И вдруг по левую руку от меня

Свет и звук словно взрываются. Я у цели -- вот улица Турнебрид, мне остается

Только влиться в толпу себе подобных, и я увижу, как раскланиваются друг с

Другом, приподнимая шляпы, добропорядочные горожане.

Еще шестьдесят лет тому назад никто не решился бы предсказать

Удивительную судьбу улицы Турнебрид, которую нынешние бувильцы прозвали

Маленькой Прадо. Я видел план города 1847 года -- улицы там и в помине нет.

В ту пору здесь был, наверно, темный, вонючий проход со сточной канавой

Посередине, и по ней плыли рыбные головы и внутренности. Но в конце 1873

Года Национальное собрание объявило, что общественное благо требует возвести

Церковь на вершине Монмартрского холма. А несколько месяцев спустя жене

Бувильского мэра было видение: ее покровительница, Святая Цецилия, осыпала

Ее упреками. Допустимо ли, чтобы люди избранного общества каждое воскресенье

Шлепали по грязи в Сен-Ре или Сен-Клодьен, чтобы слушать мессу вместе с

лавочниками? Разве Национальное собрание не подало пример? Милостью Божьей

Бувиль достиг экономического процветания. Так разве не следует

Возблагодарить Создателя, построив в Бувиле храм?

К видению отнеслись благосклонно: муниципальный совет собрался на

Историческое заседание, и епископ согласился возглавить сбор пожертвований.

Оставалось выбрать место. Почтенные семьи коммерсантов и судовладельцев

Считали, что церковь следует возвести на вершине Зеленого Холма, где они

жили, чтобы "Святая Цецилия хранила Бувиль, вознесясь над ним, как храм

Христа Сакре-Кер над Парижем". Но новоявленные господа с Морского Бульвара,

В ту пору еще немногочисленные, но весьма богатые, уперлись: они-де готовы

Дать сколько нужно, но только в том случае, если церковь воздвигнут на

Площади Мариньян: коли платить за церковь, так уж чтоб можно было ею

Пользоваться -- они были не прочь показать свою силу спесивой буржуазии,

Которая видела в них выскочек. Епископ предложил компромисс: церковь была

Построена на полпути между Зеленым Холмом и Морским Бульваром, на площади

Рыбного Рынка, который окрестили площадью Цецилии Морской. На уродливую

Громаду, законченную в 1887 году, ухлопали не меньше четырнадцати миллионов.

Улицу Турнебрид, широкую, но грязную и пользовавшуюся дурной славой,

Пришлось полностью реконструировать; ее обитатели были решительно оттеснены

На задворки площади Святой Цецилии, а Маленькая Прадо сделалась, в

Особенности утром по воскресеньям, местом встречи щеголей и именитых

Горожан. На пути, по которому прогуливалась элита, один за другим стали

Открываться роскошные магазины. Они не закрываются ни в понедельник на

Святой неделе, ни в рождественскую ночь, ни по воскресеньям до полудня.