Религиозно-мифологический аспект прозы Гатапова

По мнению Е. М. Мелетинского, миф – один из центральных феноменов в истории культуры и древнейший способ концепирования окружающей действительности и человеческой сущности. Миф – первичная модель всякой идеологии и синкретическая колыбель не только литературы, искусства, религии, но, в известной мере, философии и даже науки. Миф вообще исключает неразрешимые проблемы и стремится объяснить трудноразрешимые через более разрешимое и понятное. Познание не является ни единственной, не главной целью. Главная цель – поддержание гармонии личного, общественного, природного, поддержка и контроль социального и космического порядка, в чем мифам помогают ритуалы – вторая, практически действенная сторона единого ритуально-мифологического комплекса [Мелетинский Е.М.. 2000 – 5 с.].

Мифологизм, с одной стороны – характерное явление в литературе XX века и как художественный прием, и как стоящее за этим приемом мироощущение, но, с другой стороны – это специфическое явление именно для национальной культуры [Бабкинова Л.В., 2009. – с. 3].

В творчестве многих писателей современности, прослеживается слияние мифологического начала и фольклорных истоков. Мифологическое сознание, которым обладают едва не все герои Гатапова, восходит, на наш взгляд, к шаманизму, отчасти к фольклору, к мифологии, корнями уходит в миф. Отсюда твердая вера в богов, в небожителей, в онгонов, хозяев леса, тайги. Например, в повести «Рождение вождя» Шулун Зэбэ перед охотой обращается к богам: «Шулун Зэбэ мысленно обращался к богам и просил их послать под стрелы его воинов побольше изюбрей, лосей, маралов, а на их копья - кабанов, и медведей», и благодарит духов – хозяев тайги за то, что вняли его молитвам и послали такую удачу.

Шаманизм – древнейшая религия человечества, уходящая корнями в эпоху верхнего палеолита. Именно к этому времени относятся наскальные изображения людей в масках и головных уборах, увенчанные рогами разных животных. Есть они и в Центральной Азии – прародине монголоязычных народов, - стало быть, можно говорить о том, что шаманская традиция у предков бурят имеет многотысячную историю. В бурятском шаманизме существует обширный пантеон божеств и духов, построенный в иерархическом порядке во главе с верховным божеством в лице вечного синего Неба – Хухэ Мунхэ тэнгри. В нем каждый бог и дух является олицетворением определенных явлений природы и соответственно считается их хозяином, господином, покровителем. Для обозначения богов и духов существуют различные термины: бурхан, тэнгри, хан, нойон, заян, эжин и другие [Буряты. 2004 – с. 352].

Согласно монгольской мифологии небожители, высшие божества, управляющие всем мирозданием, делились на два враждебных лагеря: западные 55 тэнгриев, творящие добро, помогающие людям, и восточные 44 тэнгриев, творящие зло, вредящие людям.

Хозяином подземного мира считается грозный Эрлен-хан (у Гатапова Эрлик-хан), имеющий многочисленных помощников и писарей, а также особых духов элшэн (посыльные), которых посылает за человеческими душами [Хангалов. 1958. Т.I.С. 15-16]. Отсюда боязнь прогневить злых восточных духов в рассказе «Анда»: «Нельзя раньше времени показывать радость – вездесущие восточные духи, и без того много зла принесшие их семье, и тут не упустят того, чтобы навредить и все испортить» («Анда», с. 31). Старый Тоорил-хан убежден, что именно посланцы подземного Эрлик-хана путают сознание людей и забирают их души: «Но теперь оставили препирательства и забудем о них, у людей без трений не бывает». Говорят, насылают в головы им подобные затмения восточные духи, посланцы подземного Эрлик-хана, чтобы погубить людей в драках между собой и душами их пополнить свое ханство («Анда», с. 41). «И ты сейчас или прямо сознаешься, или мы позовем сюда твоих табунщиков, они тебе напомнят, как все было…- старик помолчал, раздумывая что-то про себя, и вдруг смягчил голос, - ты сегодня, я думаю, умрешь, отправишься на суд Эрлик-хана (в бурятской мифологии властитель преисподней, где томятся души грешников). Не обременяй себя лишним грехом, ведь там каждый твой шаг будет на счету» («Волк», с. 135). «- Какой тетерев, это сам посланец Эрлик-хана! От стрел уклоняется не хуже летучей мыши. Я два раза стрелял по нему, а он будто затылком видит, нырнет в сторону и стрела мимо уха» («Путь к миру», с. 165).

А защиту ищут у Ясал Сагаан Тэнгэри (бога грома и молнии, который защищает людей от злых духов и опасностей): «- Пусть тебя защитит Ясал Сагаан Тэнгэри. Я буду ему молиться… - дрожащим голосом благословила она. Будь осмотрителен, сын мой…» («Путь к миру», с. 153).

Победив в тяжелой битве своих врагов, Тумбинай благодарит добрых западных духов: - «Слава Хан-Хюрмас тэнгэри и всем пятидесяти пяти западным богам, они уже не один раз выручали нас. – Тумбинай облегченно вздохнул» («Путь к миру», с. 175). Так же со словами благодарности обращаются к Уураг Сагаан Тэнгэри (в бурятской мифологии бог изобилия): «- Слава Уураг Сагаан Тэнгэри, беды пока обходят нас, - Боорчи взял коня за недоуздок» («Первый нукер Чингисхана», с. 5); «Но позавчера Тумбинай разрешил резать коней. Трех старых кобыл зарезали, слава Уураг Сагаан Тэнгэри, прошел голод» («Путь к миру», с. 151).

В споре с Джамухой Тэмуджин напоминает ему, что именно он избранник богов: «По воле синего неба и младшего сына властителя западных богов Чингис Ширэтэ ( третий сын главы западных богов Хана Хюрмаса Тэнгэри, который считался законодателем для земных людей ), я - наследник отца и законный хозяин своего улуса» («Анда», с. 40).

Герои верят, что онгоны (деревянные, кожаные изображения богов в юрте) охраняют их очаг, хозяйство, членов семьи, и особо почитают их. «Гость принял чашку обеими руками, произнес юроол об изобилии в его юрте, брызнул несколько капель в очаг и в сторону онгонов, воздавая им дань почтения, неторопливо отпил» («Первый нукер Чингисхана», с. 5).

Хозяином тайги считается Баян Хангай (баян-богатый, хангай-обширный), который имеет небесное происхождение и относится к числу высших богов наравне с ханами. В его ведении находится весь животный и растительный мир тайги. Чтобы была удача, охотники посвящали ему специальное молебствие, брали с собой человека, знающего улигеры, сказки и другие произведения фольклора [Дамбинов. Архив.С. 29-РО БИОН. Инв. №97. папка №2]. В подчинении у Хангая находились еще эжины леса – ойн эжин, покровители отдельных лесных участников. Поэтому прежде чем приручить волка Гэлбэр обращается к духам, к хозяевам леса за помощью в этом нелегком деле: «…Помогите мне, великие хозяева леса, - мысленно обратился он к духам леса. – Я, мальчик рода Шоно, Гэлбэр, сын Егсоя, прошу вас, вершителей судеб людей и зверей, дайте мне приручить пятилетнего волка из вашего стада, чтобы я смог получить жену ту, что зажгла в моем сердце огонь…» («Волк», с. 76).

После удачной охоты приносятжертвоприношения богам в знак благодарности: «После охоты, когда облавщики разделывали убитых зверей и приносили жертвы богам, первым из хвалебных юролов, что торжественно возглашают старики в честь лучших охотников, был отмечен он» («Первый нукер Чингисхана», с. 16).

Почитание огня, культ огня восходит к обычаям глубокой древности: «Заметив, как гость беззвучно проглотил слюну, он поднялся, взял с полки березовое корытце для мяса, выловил куски из котла, отрезал их на маленькие кусочки, угостил огонь, первинку попробовал сам и поставил корытце перед незнакомцем» ( «Первый нукер Чингисхана», с. 7 ).

ВЫВОДЫ?