И вот в один прекрасный день Бави решил воплотить то, что столь долгое время разъедало его изнутри. Он был совершенно трезв, Но разум опьянел от подскочившего в крови адреналина.

Он напористо постучал в дверь, за которой минуту назад скрылся его палач. Квартирка на третьем этаже захолустного дома, где каждые выходные собиралась компания у одного из своих друзей. Того, кто открыл ему дверь, рыжий тоже узнал. Им приходилось встречаться в былые времена, этот человек когда-то тоже был дилером. Наверняка, он даже рассмотреть Бави толком не успел. Не произнося ни слова, паренёк с нечеловеческой силой двинул ему по челюсти металлическим кулаком. Бави слышал хруст костей. От столь мощного удара мужчина повалился на пол, пытаясь приподняться на локтях, отхаркиваясь кровью и выбитыми зубами. Не дав ему возможности оклематься, рыжий быстро присел рядом на корточки и свернул хозяину квартиры шею. Как цыплёнку. А после ногой брезгливо отодвинул уже бездыханное тело в сторону, что бы освободить себе проход. Бави не знал, что с ним сделал доктор Хурц, но точно чувствовал, что стал сильнее физически. Тело осталось прежним, подростковым, щуплым. Изменилось что-то внутри, что-то незримое. Благодаря громкой музыке, остальные собравшиеся за карточным столом не слышали шума в коридоре, не заметили, как Бави вошёл в комнату. Под потолком вились клубы табачного дыма. Среди шестерых присутствующих рыжий узнал всех. Те трое, что были посланы когда-то в общежитие расправится с должниками, остальные из той же шайки, но лично Бави с ними дело иметь не приходилось. Не важно. Они все были приспешниками аристократа, но остались живы – несправедливо! ОНИ ВСЕ должны умереть.

Его палач сидел за столом спиной к незваному гостю и появление такового заметил последним, уже после того, как его встревоженные друзья повскакивали со своих мест. Бави в беспамятстве схватил подвернувшийся под руки стул и с размаха разбил его о голову едва успевшего повернуться к нему молодого человека. Тот с грохотом повалился на пол, а что происходило дальше – Бави толком и не помнит. Безумие завладело его рассудком, подчинив себе. Подобно одержимому, он голыми руками буквально рвал своих врагов одного за другим. Адекватное восприятие реальности отключилось, в ходе расправы Бави даже не заметил, как его ножом пырнули в живот. Доктор Хурц определённо поколдовал над ним.

Рыжий пришёл в сознание, когда металлическим кулаком вбивал в пол, покрытый ленолиумом, уже не лицо застрелившего Айну мужчины, а кровавое месиво. Раздробить его голову не составило особых усилий. Кусочки черепа, ошмётки мозга… точно так же, как когда-то с Айной.

Чуть пошатнувшись, Бави поднялся и бешеными глазами осмотрел буквально залитую кровью разгромленную комнату. Его окружали изуродованные трупы, и не верилось, что всё это сделал он один. Рыжий выставил перед собой окрасившиеся в грязно-красный цвет свои дрожащие новые руки. Это всё они. Они сделали его сильным. Слабого, беспомощного, вечно вынужденного жить в страхе мальчишку.

Бави чувствовал на губах металлический привкус крови. Ею было заляпано его лицо, одежда. И вдруг паренёк нервно усмехнулся. Ему стало очень весело от знания того, какова на вкус кровь тех, кому желал мучительной смерти. Он не смог сдержать истерического смеха. Живот сводили колики, а он, задыхаясь, всё продолжал хохотать, как сумасшедший. Это было безумием. Ссутулившись, Бави одной рукой схватился за надрывающийся живот, другой закрыл лицо и смеялся, смеялся!

*******

Инг был очень обеспокоен, слушая, с каким восторгом, запинаясь и время от времени нервно посмеиваясь, Бави повествует о своём подвиге. Рыжий лежал на хирургическом столе и не обращал абсолютно никакого внимания на то, что доктор Хурц зашивает его довольно серьёзную ножевую рану чуть ниже рёбер. Йозеф улыбался, из под стёкол прямоугольных очков иногда с умилением поглядывая на своё детище:

- Бави, ты не должен был так рисковать. – наконец строго заявил Инг. – тебе следовало доложить мне о месте их нахождения, и я незамедлительно послал бы группу своих людей разобраться с ними.

- Но разве тебе самому не хотелось убить их? Лично? Своими руками? – искренне удивился Бави.

- Это слишком опасно. Ты мог погибнуть там. Семеро против одного! Бави, о чём ты думал?!

- Инг, а что со мной?

Резко переведя тему, Бави избежал нудных нравоучений. Мужчина тут же запнулся, настороженно переглянулся с доктором, будто советуясь с ним, спрашивая разрешения:

- А что с тобой? – непринуждённо переспросил Инг.

- Под дурочка решил закосить? Колись уже. Я – как будто больше не я. У меня живот распорот, а мне почти не больно. Что…

- Облучение. – вдруг перебил его Йозеф, освободив Инга от обременительных разъяснений, ведь у доктора это, в любом случае, получилось бы лучше. – ты был при смерти, когда лишился рук. Слишком большое количество крови потерял. Нам необходимо было тебя спасти. Понимаешь ли, лечение светом – древнейшая отрасль медицины. На её основе я сконструировал что-то наподобие горизонтального солярия. Это устройство представляет собой тонкую комбинацию инфракрасного и видимого светов, которая считается самой эффективной при лечении различного рода внутренних и внешних повреждений. Она стимулирует регенеративные процессы организма, так же омолаживает клетки. По сути – это технически синтезированный солнечный свет. Благодаря тому, что ты прошёл курс облучения, твои нервные окончания чуть притупились и, следовательно, болевой порог повысился.

- Я… - Бави раздражённо нахмурился. – ты чего несёшь? Я тебя не понимаю.

Доктор деликатно кхекнул и поправил очки:

- Иными словами, ты теперь можешь переносить боль куда более страшную, чем дозволено обычному человеку. Не волнуйся. Как я уже упоминал, светотерапия – древнейший, проверенный поколениями метод.

*******

Холодный ветер пробирал до костей. Пасмурно. Наверняка сейчас начнётся дождь. Но Лоял не хочет этого дожидаться. Ему надоело. Изо дня в день тревожно вздрагивать при каждом шорохе, не спать по ночам, сходить с ума от беспомощной тревоги, питаться отбросами и постоянно убегать. Так жить больше невыносимо. Без имени, без рода, без угла, где можно было бы хоть на миг почувствовать себя в безопасности. Лоял не видел смысла в подобном существовании. И убивать больше не хотел. Слишком тяжело мириться с этим. Изо дня в день. Он загнан в угол. Уже, ведь, ничего не изменить? Его будут преследовать до тех пор, пока не убьют, но в тот день Лоял решил облегчить сводному брату поставленную задачу.

На одежде багровеют свежие пятна крови, брызги на бледном, осунувшемся от постоянного голода лице. Не очень широкая, но глубокая и быстрая река на окраине Столицы стала его последней остановкой. Вокруг ни души. Лишь холмы, желтеющая на уже морозном дыхании осени трава, густые кустарники и голые деревья. Ветви скрипят, будто оплакивая кого-то. Наверное, его. Лоял стоял на высоком мосту по ту сторону ограждения и отчуждённо смотрел на беспокойное течение. В отражении он видел лишь размытый мрачный силуэт. В кого же он превратился… Убогий бродяга. Убийца.

«Чти и помни имя своё…». Нет, он не справился с этим. Лоял сжимал в кулаке часы, подаренные отцом на семнадцатилетие. Прихватить их с собой при отчаянном побеге из особняка удалось совершенно случайно, так как они всегда валялись в кармане. И даже в самые голодные времена Лоял не мог их продать. Разыскиваемого принца сразу бы признал торговец ломбарда и поднял тревогу. Да и не решался альбинос так просто с ними расстаться. Эти часы были единственным напоминанием о былой праздной жизни. Как сувенир на память об удачном отпуске.

Катана зачехлена и крепится за поясом. Лоял хотел забрать её с собой. Куда? Он надеялся на существование потустороннего мира, в котором наконец-то обретёт покой. Хотя, если верить его законам, для самоубийц этот мир закрыт.

Лоял учёл скорость течения, которое не даст ему возможности даже при желании выплыть к берегу. Вода, должно быть, ледяная. Мышцы скоро онемеют при низкой температуре, так что отсутствие вероятности спастись бескомпромиссно. Хотелось, что бы наверняка.

Жаль, что не удалось попрощаться с Бави. Хотя, рыжий, наверное, уже забыл о своём старом друге. Слишком многое произошло, и Лоял в любом случае не держит на него обиды. Хотелось бы, что бы у него наконец-то сложилась удачная жизнь.

Облегчённый вздох. Ну, вот и всё. Шаг вперёд. Всплеск воды…

*******

Бави окончательно потерял себя. Замкнулся. Квартира по-прежнему внушала ему отвращение, ведь он был там совсем один. Слишком не привычно. Он очень скучал по тесноте комнатки в общежитии. Да и сам город стал для него неузнаваемым. Чистые улицы, улыбающиеся лица, всё новые и новые магазинчики. Больше нет того отчаянья, которым Столица была пропитана раньше. Люди спешат на работу, люди заняты, людям больше не хочется унывать.