Приблизиться к человеку” (Уитт и др. 2003: 4).

Растения и животные также расположены в пределах ландшафта и в рамках сети
родственных отношений, главным образом благодаря действиям сновидящих существ. В хребтах Флиндерс
на юге Австралии дерево Ига обязано своим существованием в стране Спящим
существам, которые путешествовали на юг из Квинсленда, чтобы

fi

найди женщину в стране
Адняматанха. В процессе выкапывания корней нгарнди они были чем-то напуганы
и превратились в деревья Ига (Танбридж 1988). Благодаря общей родословной с этими
Спящими существами дерево Ига является близким родственником народа Адняматханха. Аналогичная история
рассказывается о происхождении красной лилии в стране Нгулугвонга в
районе реки Дейли на севере Австралии. Предок сновидения Йилиг - мой - индих, или “
Женщина с Красной лилией”, пересекла страну, неся корни лилии, которые она посадила в землю в качестве
она ушла (Берндт и Берндт, 1989). Растения имеют общее родство с людьми из-за
их общего происхождения в Сновидении.

Народ маори также разделяет историю создания, которая объединяет растения и людей по
генеалогическому происхождению, или вакапапа. На родине маори, Гавайки, Небесный Отец Рангин и
Земная Мать Папатуануку были “любовниками, заключенными в вековые объятия, во время которых
у них родилось много детей” (Хенаре 2001: 202). Эти дети являются предками всех
существ в мире природы, включая растения, скалы, моря, ветры, животных и
людей. В философии маори все разделяют вакапапу от Папатуануку и Рангин, а
также от бога леса Тане - махуты, чьи действия создали землю. Как
в результате такого общего происхождения растения и люди являются близкими родственниками. Поэтому для Эреноры
Пукетапу - Хетет

fl

растение харакеке “является потомком великого бога Тане - махуты...
[и] сегодняшние маори связаны с харакеке и всеми другими растениями, Тане является их общим
предком” (Уитт и др. 2003: 5). Точно так же у народов рарамури в Северной Америке все
предметы природного мира связаны по происхождению. До возникновения этого мира
“люди были частью растений … [и когда] рарамури появились в этом мире, многие из
этих растений последовали за ними. Они живут сегодня как люди другой формы” (Сальмон 2000: 1328).

С точки зрения этого общего происхождения, анимистические культуры признают растения другими,
а не человеческими личностями. Будучи личностями, отличными от человека, растения проявляют способности и
способности, которые Тайлор и Фрейзер приписывали “растительной душе”. Как “правильные люди” (Дескола
1992: 115), растения признаются реляционными существами, обладающими чувствами, осознанностью,
знаниями, интеллектом и способностью общаться с другими людьми.

Для народов оглала Северной Америки весь космос пронизан священным

Сила, вакан, которая соединяет все существа. Следовательно, существа в этом мире

ГОВОРИТЬ

СРЕДИ

ЭТОТ

ДЕРЕВЬЯ

389

рассматриваются как “центры власти, преднамеренные проявления власти, которые действуют в соответствии со
своим особым характером” (Детвилер 1992: 238). Их природа включает в себя “неотъемлемую ценность,
целостность, чувствительность, совесть, силу, волю, голос и особенно способность вступать в
отношения” (там же: 239). Люди, следовательно, являются только одним типом людей; они “делят
свой мир с ваканами и нечеловеческими личностями, включая... каменных людей, четвероногих
людей, крылатых людей, ползающих людей, стоящих людей (растения и деревья)".,

fi

ш-

Лиц, в частности” (тамже).

В аборигенной Австралии люди встроены в рамки местного
ландшафта, который сам по себе считается субъектом. Здесь земля, которую обычно называют
“страной”, “считается обладающей собственной волей, собственной жизненной силой... она может знать отдельных людей или
быть невежественной по отношению к ним” (D. Rose 1996). Аборигенная страна-это “питательная местность”
, которая “дает и получает жизнь”, место, которое имеет свою собственную волю и сознание. В
этом ландшафте индивидуальность присутствует повсеместно, как объясняет Дебора Роуз: “Субъективность, в
форма сознания, действия, морали и закона является частью всех форм и мест жизни,
нечеловеческих видов растений и животных, могущественных существ, таких как радужные змеи, и
мест творения, включая деревья, холмы и водоемы” (Д. Роуз 1999: 178).

Такие атрибуты обычно выражаются в историях о сотворении мира, многие из которых подробно
описывают процесс метаморфозы, часто из первоначального человечества в людей, отличных
от людей, которые существуют сегодня в ландшафте. В одной истории сновидений
Гунвингу деревья Пандануса-это преображенная человеческая пара, Намальби и Нгалмадби, которые покинули свой лагерь после
ссоры со своей семьей (Berndt & Berndt 1989). Гунвингу рассказывают еще одну историю о
Мананде, старике с Южного острова Голборн. Он не мог далеко ходить, поэтому
однажды он сказал своим сыновьям, что будет сидеть и оставаться на одном месте, пока они будут идти дальше.
Сидя там, Манада превратился в растение – он “просто сидел там так долго, что
превратился в длинный ямс” (там же: 62). Аналогично, в Койуконе на Аляске эпоха творения, известная
как идней К'адонтов,или “Отдаленное время”: “В течение этой эпохи "животные были людьми" – то есть
они имели человеческую форму, они жили в человеческом обществе и говорили на человеческом (койуконском)
языке. В какой-то момент в Далеком Прошлом некоторые люди умерли и превратились в
животных или растительных существ, вид, который населяет страну Коюкон сегодня” (Нельсон 1983: 16).

Эти истории, которые начинаются с первоначального человечества, напоминают истории Тайлора, в которых именно
человеческая душа колонизирует нелюдей. Однако в контексте
“реляционной эпистемологии” Берда - Дэвида(1999), возможно, более уместно рассматривать эти рассказы не как
антропоморфизм, а как знак

fi