Глава 22. Я и так ждал тебя слишком долго

Примечания: Автор снова считает своим долгом предупредить читателя о том, что в этой главе нас опять ожидает неслыханный ООС, ибо Северус, разрешающий себе быть счастливым, это самое что ни на есть Out of Character, то есть ООС.

 

- Прости, я совершенно не голодна, — Гермиона почти не притронулась к еде и не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за Северусом, с аппетитом поглощающим скромный ужин. — Вот от чашечки крепкого кофе я бы не отказалась. Я бы очень хотела угостить тебя своим фирменным кофе.

— Ты приглашаешь?

— Да, — просто ответила она. — Ты же проводишь меня?

— Что значит «проводишь»? — изогнул бровь Снейп. — Мы выпьем у тебя кофе, соберём твои вещи и вернёмся.

Гермиона ошеломлённо уставилась на него:

— Какие вещи? Зачем?

Северус вытер руки и губы салфеткой, встал и привлёк её к себе:

— Мисс Грейнджер, вы невнимательно меня слушали, — от его волнующего шёпота её тут же бросило в жар. — Я сказал, что намерен удивлять тебя своими ужинами, обедами и завтраками. Мне нужно объяснять тебе, что это значит?

Он отстранился и заглянул в её встревоженные глаза:

— Или ты против?

— Северус, — она впервые назвала его по имени и удивилась той лёгкости, с которой это получилось, — я не против, просто это всё так… стремительно. Ты сам сказал: «Давай дадим событиям развиваться естественным образом»...

— Что может быть естественнее мужского желания не отпускать от себя женщину? Я не хочу, чтобы мы встречались время от времени. Я и так ждал тебя слишком долго, — он коснулся губами её уха, и она почувствовала, как слабеют ноги. — Именно тебя.

— Сейчас чёрт знает сколько времени… — она запрокинула голову, открывая его поцелуям шею, — уже совсем темно… уже поздно… Северус…

 

* * *

— Она сказала, что Снейп проводит её, значит, не о чем беспокоиться, — Джинни вошла в гостиную с двумя большими чашками какао.

— Надеюсь, — Гарри придвинул кресло поближе к камину и благодарно кивнул ей, принимая свою чашку. — Рон прислал мне сегодня записку. Пишет, что есть разговор, хочет встретиться завтра.

— Думаешь, он хочет поговорить о Гермионе? — задумчиво спросила Джинни, устраиваясь на ковре у него в ногах.

— Конечно, — он сделал большой глоток и пожал плечами. — И даже не представляю, что ему сказать.

— Скажи всё как есть. В конце концов, они сами поговорят и разберутся между собой, если захотят. От тебя просто требуется сказать ему правду.

— Какую? — нахмурился Поттер. — Правду о том, что между Гермионой и Снейпом что-то есть? Ты уверена, что ему нужна такая правда?

— Гарри, если ты прав, и между ними действительно что-то есть, Рон и так рано или поздно узнает об этом. Все узнают. Не думаешь же ты, что они будут прятаться и скрывать свои отношения?

Поттер задумался. Если Рон хочет поговорить с ним о Гермионе, значит, умалчивать о своих наблюдениях и выводах было бы непорядочно по отношению к другу, надеющемуся начать всё заново. Вот только шансов у Рона, скорее всего, нет.

— Ты, как всегда, права, — он вымученно улыбнулся и допил какао. — Пойдём спать?

 

* * *

Домой Гермиона попала только к десяти часам. Пока Северус позволил себе лёгкую критику наложенных ею защитных чар, которые, к слову, отлично сработали, и, судя по всему, ни одна сова сегодня даже не приблизилась к окнам квартиры, Гермиона сварила кофе, и они медленно, растягивая удовольствие, выпили по чашечке, не говоря ни слова, наслаждаясь не столько напитком, сколько необыкновенной, какой-то особой интимностью момента.

— Северус, — нарушила блаженную тишину Гермиона, — давай отложим наш план до завтра. Мне утром на работу, да и день был такой, что я просто валюсь с ног.

Снейп на удивление легко согласился.

— Во сколько ты обычно встаёшь? — уточнил он.

— В половине седьмого.

— Я буду здесь в половине седьмого, — не допускающим возражений тоном сказал он. — Мы позавтракаем, я вернусь к себе и буду ждать тебя в обед. А потом мы определимся с нашими планами, — он снова перешёл на шёпот и притянул её к себе.

 

* * *

Было уже далеко за полночь, но Снейп всё ещё сидел на диване в гостиной, пытаясь дать хоть какую-нибудь оценку тому, что с ним происходило, но голова отказывалась работать, мысли разбегались, взгляд расфокусированно перемещался с бокала огневиски в руке на пустое кресло напротив.

Ещё совсем недавно, спеша к Поппи по дороге из Хогсмида в Хогвартс, он спрашивал себя, что может потрясти его, и способен ли он удивляться вообще.

Оказалось, что способен.

Северус удивил себя сам. В сорок один год потерять голову как какой-нибудь мальчишка-шестикурсник, как озабоченный красотой своих пёрышек павлин Люциус…

Но почему Грейнджер? Почему именно она? Уж с самим-то собой можно быть честным и не уходить от ответа. Почему именно она сделала то, что не удавалось сделать ни одной женщине — заинтересовать, заинтриговать, заставить ждать встреч, вызвать острое желание видеть её, касаться, защитить, укрыть, спрятать ото всех, не отпускать её от себя, исполнять её желания, заботиться.

Хотеть её.

Почему она?

Хрупкая и в то же время сильная. Открытая и в то же время несущая в себе какую-то тайну. Сразившая наповал своей чувственностью и темпераментом — такой податливой, нежной и в то же время страстной, сводящей с ума женщины у него ещё не было. Такой искренней и настоящей. Он чувствовал и пропускал через себя каждую её эмоцию, поэтому знал точно — она не фальшивит.

И решение, которое он так спонтанно принял, было впервые в жизни продиктовано не холодным умом и выверенным расчётом, а внезапно оставшимся без надёжных, годами выстраиваемых защитных стен сердцем, которое, оказывается, способно удивляться, чувствовать, желать.

А то, что казалось раньше недопустимым и немужским — иметь слабости и быть уязвимым — оказалось теперь вполне возможным и даже необходимым.

Неужели так бывает? Неужели всё это происходит с ним?

 

* * *

— А вот и самая обсуждаемая девушка страны собственной персоной, — подколола Гермиону Альтерн, едва та влетела в кабинет. — Ну и зачем надо было устраивать этот спектакль? Или это не спектакль, Грейнджер?

И она протянула недоумевающей Гермионе свежий номер «Пророка» с огромным заголовком: