Глава 4 Тактические правила культурной революции

Рассмотрим тактические правила проведения культурных революций на примере двух наиболее известных культреволюционеров XIX–XX веков: Отто фон Бисмарка и Ататюрка. Их опыт интересен тем, что захват власти и культурную революцию они произвели мирным, ненасильственным путем. Подобную тактику использовали и до сих пор продолжают использовать многие современные политики.

Существует тактика, называемая условно «блицкригом». Суть ее в том, чтобы уже на раннем этапе культурной революции обнародовать все свои цели и добиваться выполнения возможно большего их числа, чтобы получить возможно большие результаты. Другую тактику называют выжидающей, или фабианской. Она заключается в том, чтобы, скрывая свои цели, отделяя преобразования друг от друга, каждый раз добиваться осуществления какого — либо одного изменения.

При проведении различных революционных преобразований культреволюционеры умеют искусно применять оба подхода: блицкриг и фабианский. Причем накопленный исторический опыт свидетельствует, что наиболее результативным является сочетание тактики выжидания с тактикой блицкрига. Для достижения своих целей культреволюционер умеет отделить одну проблему от другой, когда наступит наиболее благоприятное время для проведения преобразований, и как можно быстрее разделывается с каждой проблемой, снимая ее с повестки дня прежде, чем оппозиция сумеет мобилизовать свои силы. Исторический опыт свидетельствует: политик, обладающий способностью правильно сочетать тактику выжидания и блицкрига, имеет большие шансы на успех своего мероприятия. Подобную технологию применяли Яковлев с Горбачевым во время перестройки в СССР. Каждый этап перестройки государственной системы обосновывался разными идеологическими концепциями. Они казались не связанными друг с другом, но четко выполняли поставленную задачу.

Очень важно, чтобы при проведении культурных революций существовала не только программа строгой последовательности действий, но и программа прикрытий и маскировки важных составляющих сценария революции. Первое условие успешного разрешения любой крупной революционной задачи заключается в том, чтобы дать ей правильное имя. Кто — то однажды сказал, что правдивое имя делает народ единым и сильным, а ложное — превращает его в толпу, не способную к самостоятельному мышлению. Например, разрушение СССР было названо «перестройкой» или реформированием. Поэтому в дальнейшем вся активная фаза культурной революции называлась не революцией, а реформированием. Иными словами, политик, собирающийся проводить реформы, тщательно избегает говорить о цели своего «проекта», о том, что ждет страну, народ в том случае, если он осуществит свои преобразования.

Мустафа Кемаль успешно применял различные тактические и стратегические методы на раннем этапе своих преобразований. Фамилию Ататюрк («отец турок») Мустафа Кемаль получил от Великого национального собрания Турции. В 1934 году кадровый военный Мустафа Кемаль находился на военной службе в Сирии и Македонии. Участвовал в младотурецком движении, В годы Первой мировой войны оборонял Дарданеллы, в 1916 году получил чин генерала и звание паши. В 1919 году Ататюрк возглавил освободительное движение, получившее название по одному из его имен («кемалистское»). После оккупации Стамбула войсками стран Атланты он создал в Анкаре в 1920 году новый парламент — Великое национальное собрание Турции и был избран председателем парламента и созданного им правительства. За победу над греческими войсками в битве при реке Сакарье (1921 г.) получил чин маршала и титул «Гази» («Победитель»). В 1922 году турецкая армия под командованием Ататюрка окончательно разбила интервентов. После крушения Османской Империи Мустафа Кемаль Ататюрк начал свои великие реформы.

Перед Кемалем стояли практически все обычные проблемы преобразования: определение границ государства, создание современных светских органов власти, осуществление социальных и культурных реформ, ускорение экономического развития. Именно здесь открылся талант Ататюрка — величайшего культреволюционера XX века, которого можно поставить в один ряд с Петром I, В. Лениным, Мао Цзэдуном идр. По свидетельству историков, вместо того, чтобы пытаться решить все проблемы одновременно, Кемаль, незаметно и не привлекая внимания, отделил их друг от друга и добивался согласия или поддержки для одной реформы от тех турецких политиков, кто выступил бы против других реформ. Стратегия была выстроена таким образом, чтобы двигаться отрешения тех вопросов, в которых Кемаль располагал наибольшей поддержкой, к тем которые могли вызвать наибольшее противодействие.

Примерно такой же стратегии придерживался другой, не менее знаменитый кул «революционер, «железный» канцлер Отто Бисмарк. При решении одних вопросов он опирался на национал — либералов, затем порвал с либералами и в дальнейшем полагался на партию крупных землевладельцев, промышленников, высших военных и государственных служащих. Он говорил: «Политика есть искусство приспособляться к обстоятельствам и извлекать пользу из всего, даже из того, что претит». А узнав про изречение на гербе одного из офицеров: «Никогда не раскаивайся, никогда не прощай!», Бисмарк заявил, что давно применяет в жизни этот принцип.

Бисмарк полагал, что с помощью дипломатического искусства и человеческой мудрости можно кого угодно обвести вокруг пальца. С консерваторами Бисмарк говорил консервативно, с либералами — либерально. Историки приводят пример, как одному штутгартскому политику — демократу Бисмарк рассказывал, как он, «балованный маменькин сынок, в армии маршировал с ружьем и спал на соломе. Маменькиным сынком он никогда не был, на соломе спал лишь на охоте, а строевые занятия всегда ненавидел».

Всем своим будущим критикам Бисмарк ответил заранее: «Кто называет меня бессовестным политиком, пусть сначала испытает на этом плацдарме собственную совесть». Ведь все немецкое, все, что есть в немцах, — от Бисмарка. Даже неразборчивость его в средствах повлияла на нравственные критерии Германии,

Ненадолго оставим Германию и вернемся в Турцию, к преобразованиям Ататюрка. В отличие от многих политических групп президент Мустафа Кемаль был убежден, что бессмысленно просто реформировать «фасад» государства. Чтобы Турция могла дальше развиваться и успешно конкурировать с другими странами, необходимо было произвести коренные изменения всей структуры общества и культуры.

По мнению С. Хантингтона, успех Кемаля в проведении преобразований определялся его способностью «заниматься каждой из них ({«форм) в отдельности и особенно умением создавать впечатление, что когда он занимается одной реформой, то вовсе нс собирается проводить другие. Свой большой проект и конечные цели он держал при себе». Прежде всего на развалинах Османской империи ему необходимо было создать турецкое национальное государство. В своих действиях по определению национальных границ государства Кемаль тщательно отделял вопрос границ от вопроса о том, какого типа будет в этом государстве политическая власть. В этот период власть султана Мехмеда VI была еще достаточно сильна, и он находился со своими сторонниками в Константинополе, тогда как националистическое движение под водительством Кемаля набирало силу во внутренних областях. Своими успешными сражениями с французскими и греческими войсками Кемаль приобрел значительное число единомышленников. Однако султан н султанат все еще пользовались широкой народной поддержкой и симпатией.

Султан Мехмед VI пошел на союз с англичанами и умолял британского короля Георга V сохранить ему власть и заранее принимал любые условия, в том числе оккупацию всей территории Турции, полное разоружение и тотальный финансово — экономический контроль. Официальный Стамбул по требованию союзников, согласно Севрскому договору 1920 года, обязался подавлять народные бунты и пресекать выступления бандитов, то есть партизан, действовавших в основном в Анатолии. Там же находились остатки регулярной армии.

Союзники рассчитывали сохранить султанат, и многие в Турции верили, что султанат выживет в условиях иностранного регентства. Кемаль же хотел создать независимое государство и покончить с имперскими пережитками. Понимая, что получить всю полноту власти в нынешних условиях невозможно, Кемаль добился самого главного — признания капитулянтских договоров султана недействительными. Аннулировались все конвенции, акты и соглашения с союзниками, заключенные без согласия ВНСТ (Великое национальное собрание Турции).

Кемаль поэтому разделял борьбу за освобождение государства от иностранных интервентов и противостояние султанату. Он публично провозгласил одной из задач своего движения освобождение султаната от влияния британских и французских сил, оккупировавших Турцию. Ататюрк систематически выступал с обвинениями министров султана в предательстве интересов страны и ругал их за сотрудничество с иностранцами, но не трогал самого султана. Как говорил впоследствии сам Кемаль, «мы избрали своей мишенью один кабинет Ферид — паши и притворялись, что ничего не знаем о соучастии падишаха (султана). Наша теория состояла в том, что суверен был обманут кабинетом и пребывал в полном неведении о том, что реально происходит». С. Хантингтон полагает, что благодаря такой тактике Кемалю «удалось привлечь на свою сторону тех консерваторов, которые все еще считали своим главным долгом сохранять верность традиционному авторитету султана».

Тот же Бисмарк, когда все ополчились на короля Фридриха Вильгельма IV, выступил в защиту монарха, капитулировавшего перед Австрией и Россией. Довольный монарх написал о Бисмарке: «Ярый реакционер. Использовать позже». С момента назначения премьер — министром Бисмарк стал почти неограниченным хозяином Пруссии. Стареющий Вильгельм полностью выполнял его волю.

Как только победа кемалистов стала очевидной» Кемаль взялся за формирование политических институтов турецкого государства. И в этом случае Кемаль использовал ранее проверенную тактику Тогда прежде он отделял национальный вопрос от политического, теперь он постарался отделить политический вопрос от религиозного. Правитель Османской империи совмещал политический пост султана с религиозным постом халифа. Кемаль знал, что попытавшись посягнуть на этот последний, он столкнется с серьезной оппозицией; халифат Давал Турции особый статус среди исламских наций. Сознавая силу религиозных чувств, связанных с халифатом, Кемаль на этом этапе реформирования ограничился упразднением политических составляющих традиционной власти. 1 ноября 1922 года Великое национальное собрание распустило султанат Мехмеда VI, а 29 октября 1923 года Мустафа Кемаль был избран президентом новой Турецкой Республики. Провозглашенный президентом, Кемаль на деле, без колебаний стал настоящим диктатором, объявив вне закона все соперничавшие политические партии и вплоть до своей смерти инсценировал свое переизбрание. Так же он поступил и с политическими партиями, которые, как он выражался, «нервировали общество безответственными иллюзиями». В январе 1921 года группу турецких коммунистов, прибывших из Советской России (компартия Турции была наскоро образована в Москве из числа военнопленных), без лишнего шума вывезли в открытое море и… утопили. Это не помешало Кемалю и Ленину наладить перспективные отношения. Летом 1923 года была организована прокемалистская Республиканская народная партия и избрано новое Собрание. Вскоре после, этого, в октябре 1923 года, столица страны была перенесена из Стамбула, олицетворяющего Османскую империю, в маленький город Анкару в центре Анатолии. Однопартийная система диктатуры Кемаля продержалась более 20 лет, и лишь после смерти Ататюрка была заменена многопартийной.

Благодаря такой тактике Кемалю удалось путем тщательно выстроенной последовательности шагов на место политических институтов османской империи поставить современные политические структуры светской республики и националистической партии.

Таким образом, стратегия отделения одной группы вопросов от другой способствует снижению противодействия культурной революции. Сходные соображения побуждают культреволюционеров использовать тактику блицкрига при решении каждой отдельной группы вопросов. Здесь проблема состоит в том, чтобы вовремя принять и применить законы, которые способствуют преобразованию общества в нужном для революции ракурсе. В этом случае два древних принципа — быстрота и внезапность — становятся союзниками культреволюционеров.

Немецкий «железный» канцлер Отто фон Бисмарк так же как Ататюрк, неодобрительно относился к политикам и политическим партиям. Он считал, что пусть лучше никакой Германии, чем Германия, управляемая парламентом. Либералов он ненавидел всей душой: «Эти болтуны не могут управлять… я должен оказывать им сопротивление, у них слишком мало ума и слишком много довольства, они глупы и нахальны. Выражение «глупый» слишком общее и потому неточное: среди этих людей есть и толковые, в большинстве своем они образованные, у них настоящее немецкое образование, однако в политике они смыслят так же мало, как смыслили мы в бытность студентами, даже меньше, во внешней политике они просто дети». Чуть лучше он относился к социалистам: в них он находил что — то от пруссаков, хоть какое — то стремление к порядку и системе. Но с трибуны он кричит на них: «Если вы будете давать людям заманчивые обещания, с издевкой и насмешкой объявлять ложью все, что было для йих до сих пор свято, а веру в Бога, веру в наше королевство, привязанность к отечеству, к семье, к собственности, к передаче приобретенного по наследству — если вы все это у них отнимете, то будет совсем не трудно довести человека с низким уровнем образования до того, что он в конце концов, потрясая кулаком, скажет: будь проклята надежда, будь проклята вера и прежде всего будь проклято терпение! И если нам придется жить под игом бандитов, то всякая жизнь потеряет смысл!» И Бисмарк высылает из Берлина социалистов, закрывает их кружки и газеты.

«За каждое порученное дело должен отвечать один и только один человек», — этим принципом Бисмарк старался пронизать всю иерархическую вертикаль Германии. На вершине, естественно, он видел себя, ответственного за страну. Военную систему тотального подчинения он перенес на гражданскую почву. Вертикаль: кайзер — канцлер — министры — чиновники — казалась ему идеальной для государственного устройства Германии. Парламент стал по сути дела номинальным совещательным органом, от депутатов мало что зависело. Все решал Бисмарк. Любая оппозиция пресекалась на корню. «Свобода — это роскошь, которую не каждый может себе позволить», — заявлял железный канцлер. В 1878 году Бисмарк издал правовой акт против социалистов, поставив их фактически вне закона. Он жестко подавлял любые выступления оппозиции. Довольно жестоко он утихомирил поляков и баварских сепаратистов. С католической церковью Бисмарк вел Kulturkampf (культурная борьба) — борьбу за свободный брак. Из страны были изгнаны иезуиты. По мнению Бисмарка, только светская власть может существовать в Германии, а любое возвышение одной из конфессий грозит национальным расколом.

Исследуя преобразования Кемаля и Бисмарка, нельзя не восхититься их тактикой, которую они применяют при проведении отдельных преобразований. Например, Ататюрк обычно, прежде чем приступить к проведению каких — либо реформ, устраивал открытое обсуждение проблемы, осторожно выясняя при этом соотношение различных политических групп. На основе полученных данных составлялся план проведения реформ, который показывался нескольким ведущим политическим и общественным лидерам, и Ататюрк заручался их поддержкой. Лишь затем в наиболее благоприятный в политическом плане момент (что немаловажно) Кемаль делал энергичное заявление о необходимости преобразований, обращаясь к партии и Национальному собранию, раскрывал свой план изменений и требовал немедленного одобрения. Законы, обеспечивавшие проведение реформы, сразу же принимались собранием — прежде чем оппозиция могла бы мобилизовать своих сторонников и подготовиться к контрнаступлению.

Здесь можно выделить еще одно важное правило культурной революции: культреволюционер проводит в жизнь свои преобразования прежде, чем оппозиция сумеет мобилизовать своих сторонников в органах государственной и исполнительной власти и тем самым заблокировать изменения. Ришелье писал: «Как опыт, так и разум, свидетельствуют о том, что представляемое внезапно обычно изумляет в такой степени, что лишает человека средств противостоять этому, тогда как если план исполняется медленно, то постепенное его обнаружение может создать впечатление, что это всего лишь проект и что он не обязательно будет исполнен».

Таким образом, например, был осуществлен и план провозглашения Турецкой республики. Претворение этой идеи в жизнь было связано с рядом трудностей: во — первых, оно «целиком противоречило идее традиционного мусульманского государства» и вызвало огромное «смятение как в стамбульской печати, так и в коридорах парламента, где пока не существовало никакого серьезного республиканского движения. Кемаль понимал, что дебаты по этому вопросу могут оказаться неудачными. Республику нужно было навязать другими средствами, прежде чем оппозиция успеет объединиться». Во — вторых, в это время в Турции существовало огромное количество различных политических групп, которые выступали либо за сохранение традиционной формы правления, либо за установление конституционной монархии с халифом в качестве монарха, либо же за многопартийную парламентскую демократию.

Именно здесь проявился талант Кемаля как хитрого, расчетливого и умного политического деятеля. Чтобы план создания республики не сорвали различные оппозиционные группы, Кемаль устроил небольшой политический кризис, погрузил страну на несколько дней в кажущуюся анархию, а затем представил предлагаемые конституционные изменения партийному съезду и Собранию, которым не оставалось ничего, как одобрить их, несмотря на неприятие и глухую оппозицию многих участников, В этом случае Кемаль успешно использовал уже известную тактику «захват в клещи». Нижняя часть «клещей» — народ, недовольный своим положением, причем недовольство вызывает верхняя часть «клещей» — правительство. Народ начинает требовать от правительства принятия каких — то мер, и правительство, уведомляя народ, что решением проблемы являются дополнительные действия правительства, проводит соответствующий законопроект. «Клещи» постепенно сжимаются — до тех пор пока итогом не станет новая власть, новые законы. И вся эта деятельность происходит во имя проведения реформ. И ни один человек в мире не сможет распознать истинную причину реформ. В качестве примера можно привести горбачевскую перестройку, прошедшую в СССР. Вначале исчезло мыло, затем сигареты, потом опустели прилавки в магазинах, и вся страна перешла на талоны. Все это подогревалось антикоммунистической пропагандой. В результате народ вышел на улицы, выдвигая одно требование за другим. И власть их исполняла, расшатывая ситуацию в стране.

В результате преобразований Кемаля турецкое государство приняло в 1923 году новую форму правления с президентом, парламентом, конституцией.

Нововведения Кемаля потрясли Турцию до основ. Во время проведения своих преобразований Кемаль показал себя тонким и расчетливым политиком. Он привлекал к сотрудничеству всех сколько — нибудь лояльных к нему людей, понимая, что чем больше рычагов воздействия на общество окажется в его власти, тем быстрее он справится с политической оппозицией, противостоявшей преобразованиям. При этом Кемаль был решителен, хитер и осторожен.

Неясно, был ли знаком Ататюрк с преобразованиями Бисмарка, но во многом он повторял его тактику и стратегию. Так же как и Ататюрк, Отто фон Бисмарк из отсталой, раздробленной Германии сумел в короткий срок создать сильную, могучую немецкую империю. Став канцлером в 1862 году, он сразу же заявил, что намерен создать единый германский рейх: «Великие вопросы эпохи решаются не мнением большинства и либеральной болтовней в парламенте, а железом и кровью». Речь Бисмарка, завершившаяся словами: «Поскольку государственная машина стоять не может, правовые конфликты легко превращаются в вопросы власти; у кого в руках власть, тот действует по своему разумению», вызвала протест. Либералы обвинили его в проведении политики под лозунгом «Сила выше нрава». «Я не провозглашал этот лозунг, — говорил Бисмарк. — Я просто констатировал факт».

Действительно, в Германии XIX века была решена главная задача — объединение страны. Оно способствовавало бурному развитию страны по пути экономического прогресса, развитию капиталистических отношений. В этот момент в Германии создавались в огромном количестве множество акционерных компаний, банков, новых отраслей промышленности (судостроения, электроники, химической промышленности и пр.). Не случайно последнюю треть XIX века историки называют временем грюндерства (griinden — основать, учредить). Так, например, на основании закона 1875 года о банках в стране создается руководимый канцлером центральный имперский банк, осуществивший контроль над делами частных эмиссионных банков и пр. Имперский банк с этого времени становится мощным рычагом экономической политики правительства. Вводятся единые мера и вес, таможенные тарифы, патентное законодательство и пр. В течение двух — трех десятилетий страна превращается в одну из самых передовых и индустриально развитых стран Европы и мира.

Значительно усиливается политический вес немецкой буржуазии в стране и за рубежом, хотя по — прежнему в административно — бюрократическом аппарате, в дипломатии, в армии и других сферах задает тон консервативное юнкерство, ярким представителем которого был и сам канцлер.

После создания рейха Бисмарк мастерски использовал экономические изменения, чтобы сколотить из рабочих и капиталистов общегерманские хозяйственные организации по прусскому образцу. Целью Бисмарка было не только политическое объединение Германии, но и выработка общей идеологии. И он запустил процесс, в результате которого близкие ему политические и моральные взгляды завладели умами немцев.

В 1879 году Бисмарк добился принятия рейхстагом протекционистского таможенного тарифа. Новый курс экономической и финансовой политики Германии соответствовал интересам крупных промышленников и крупных аграриев. Бисмарк искал внешние рынки, промышленность развивалась такими темпами, что в одной Германии ей было тесно. При этом если Великобритания выкачивала из своих колоний все соки, то немцы работали на их обеспечение. Немецкие инженеры стали лучшими в Европе, немецкие мастера работали по всему миру, К началу XX века Германия по темпам экономического роста обогнала Францию, Россию и США. Впереди была только Англия.

Для первых лет канцлерства Бисмарка характерно преобладание либеральных методов и средств осуществления государственной власти. В это время не только снимается множество феодальных преград для развития предпринимательства и торговли, но и создается общеимперская партийная система. Создаются различные политические партии, объединяющие все слои общества: национально — либеральная и прогрессивная, социал — демократическая партия (СДРГХ) и т. д. Особое место в политической системе занимает разношерстная Католическая партия (Центра). Резко настроенная против Пруссии, она преследует партикуляристские цели. В 1875 году в результате объединения в Готе СДРП и Всегерманского рабочего союза (эзенахцев и лассальянцев) формируется реформистская Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ), которая по мере достижения своей организационной и политической зрелости становится во главе международного рабочего движения. Социал — демократы избираются в рейхстаг, их представительство со временем все больше растет. Социалистическая идеология становится господствующей среди рабочего класса, расширяется круг социалистических партийных изданий и пр.

Бисмарк, который, как известно, неодобрительно относился к политическим партиям и придерживался «принципа великодержавности императора», должен был мириться как с неизбежным злом и с рейхстагом, и с всеобщим избирательным правом, и с активностью в нем политических партий. Он как бы перешагивал через самого себя, идя на союз с либеральной буржуазией, чтобы завершить дело объединения страны, ставшее главной исторической задачей «революции сверху».

Ситуация меняется в середине 1878 года. В этот период экономические трудности, рост влияния социалистов заставляют перейти Отто фон Бисмарка от политики «культкамфа» к политике «твердой руки». Он порывает с либералами. Правительство Бисмарка выдвигает проекты кардинальной финансово — экономической реформы, к усилению правительственного вмешательства не только в экономику, но и в другие сферы общественной и политической жизни Германии, к пресечению с помощью законодательства деятельности социалистов. Все, кто выступал против нового курса Бисмарка, объявлялись противниками «новой» Германии, сторонниками «безумных идей» социал — демократов, «ведущих народ к бунту, крови и насилию».

В 1878 году после ряда покушений на жизнь императора Вильгельма Бисмарк провел через рейхстаг «исключительный закон» «против общественно опасных стремлений социал — демократов», против социалистов, запрещавший деятельность социал — демократических организаций. Закон запрещал все организации, «имеющие целью посредством социал — демократических, социалистических и коммунистических стремлений свергнуть существующий государственный и общественный строй». Запрещались также собрания и печатные издания, пропагандирующие «подобные стремления», сбор средств с этой целью и пр. Полиции и местным властям по их усмотрению предоставлялось право запрещать собрания и распространение политической литературы, объявлять «малое осадное положение» и высылать лиц, «опасных для общественной безопасности», из мест их «вредной деятельности». На основании этого закона закрылось много газет и обществ, часто далеких от социализма. СЕПГ фактически была распущена, но ее фракция в рейхстаге оставалась действующей.

Бисмарк очень много сделал для Германии. Именно поэтому памятники ему стоят во всех крупных городах Германии, его именем названы сотни улиц и площадей. Его называли Железным канцлером. Его называли и Reichsmacher, что в переводе на русский — «Создатель рейха» или «Создатель империи». Немецкий историк Брандес писал: «Бисмарк — счастье для Германии, хоть он и не благодетель человечества. Для немцев он то же, что для близорукого — пара превосходных, необыкновенно сильных очков: счастье для больного, что он их находит, но большое несчастье, что они ему нужны».

Опыт Ататюрка и Бисмарка показывает, что сочетание тактики выжидания с тактикой блицкрига значительно увеличивает шансы на проведение культурной революции и уменьшает опасность и вероятность того, что у противников культурной революции будет достаточно сил или возможностей для мобилизации сторонников преобразований. Исключение из политической борьбы оппозиционных групп, могущих помешать проведению культурных преобразований, является главной задачей при проведении культурной революции.