Социальный и национальный портрет населения Донбасса

 

Интенсивное развитие ведущих отраслей донецкой промышленности в 80-90-е гг. обострило кадровый вопрос, который усложнялся целым рядом специфических местных условий: слабая заселенность степного юга, сугубо земледельческий характер большинства местного населения, непосредственное соседство с районами сельского хозяйства, отвлекавшими в летнее время определенную часть донецких рабочих, отсутствие значительного количества подготовленных местных рабочих кадров.

 

Основная масса рабочих Донбасса была сосредоточена на крупных предприятиях, что вело к высокой концентрации. Донецкий регион занимал одно из первых мест по степени концентрации рабочих. В 1907 г. на один металлургический завод в среднем приходилось 2601 чел. Только два завода – Кадиевский и Ольховский имели меньше тысячи человек. Не менее высокой была концентрация рабочих на шахтах. В 1906 г. на шахты, имеющие добычу свыше 2 млн. пудов угля приходилось 92,3% шахтеров. В 1900 г. в промышленности Донбасса работало 170-175 тыс. человек, в т.ч. в ведущих отраслях – угольной, металлургической, металлообрабатывающей – 125 тыс.чел. В 1909 г. в Донбассе трудилось 128,9 тыс. шахтеров, 37,6 тыс. металлургов, 17 тыс. рабочих железнодорожного депо, 16 тыс. в других отраслях промышленности – всего около 200 тыс.человек. В 1913 г. число работающих составило около 262 тыс.чел., из них

 

13

168,4 тыс. шахтеров, 54,2 тыс. металлургов, около 20 тыс. работников железнодорожного транспорта, около 19 тыс. работников других отраслей промышленности. К 1916 г. число индустриальных рабочих составило около 370 тыс. человек. Численность рабочих в Донбассе увеличивалась стремительнее, чем в других районах страны. В угольной промышленности, где применение малопроизводительного ручного труда было массовым, численность рабочих росла быстрее, чем в металлургии, металлообработке и на транспорте. Донбасс превратился не только в главную угольно-металлургическую базу страны, но и стал третьим промышленным районом страны по числу работающих (после Центрального и Петербургского).

 

 

Рутченково-Чулковские копи. Юзовка

 

Пополнение рядов формировавшегося донецкого пролетариата происходило за счет пришлых рабочих из Центральной России. Основную массу донецких шахтеров составляли, прежде всего, выходцы из великорусских губерний черноземного центра. На предприятиях Донбасса трудилось немало квалифицированных рабочих – выходцев из старых промышленных центров России: Москвы, Петербурга, Брянска, Сормова, Тулы и др. Часто это были люди, уволенные с предприятий за революционную деятельность. На втором месте были выходцы из левобережных губерний, главным образом из Черниговской, Полтавской, Харьковской, Екатеринославской и Области Войска Донского. Из этих

 

14

двух районов вышло к началу ХХ в. до 90 % всех шахтеров Донбасса. Примерно такая же картина наблюдалась и в других отраслях донецкой промышленности.

 

Юзовка. Начало ХХ века.

 

«Местные жители рабочими в шахты, за редким исключением, не идут, имея возможность применять выгодно свой труд при рудниках и шахтах извозным промыслом, – писал екатеринославский губернатор в своей «Записке по рабочему вопросу в Екатеринославской губернии», – состав рабочих почти поголовно пришлый, в особенности в каменноугольных копях... Главный контингент рабочих дают губернии: Орловская, Курская, Черниговская, Рязанская, Костромская, отчасти Воронежская, а также белорусские – Минская и Могилевская», т.е, как раз самые нищенские, самые голодные деревни царской России. В наибольшей степени, кадры рабочих Донбасса пополнялись за счет жителей Екатеринославской губернии и Области Войска Донского, что объяснялось уменьшением общинных наделов земли (менее одной десятины), высокой арендной платой. Так, помощник податного инспектора Таганрогского округа в докладе за 1905 г. сообщал, что 30% крестьян, не имея земли, заняты в горнозаводской промышленности. Абсолютное большинство крестьян, за счет которых формировались кадры рабочих Донбасса, собственных средств производства не имело. Лишь небольшая часть рабочих, имевших землю, возвращалась в деревню в качестве рабочей силы, в большинстве же хозяйств уже обходились без них. Известны многочисленные случаи, когда даже после закрытия рудника пришлые рабочие его не покидали, а, бедствуя, ждали начала работ. Во время кризиса 1910 г. в Макеевке закрылся ряд шахт и было уволено до

 

15

10 тыс. горняков. Но никто из них на родину не уехал, надеясь при открытии шахт вновь получить работу.

 

К концу XIX в. все большее значение приобретает такой важный и ценный источник формирования и пополнения рядов промышленных рабочих, как сами пролетарские семьи.

^Ø Историческая справка

 

Согласно переписи сельского населения Тульской губернии, произведенной в 1910-1912 гг., отсюда выселились и ушли на работы, в том числе и в Донбасс, 66,4 тыс. мужчин и 61,9 тыс. женщин. Из них около 15% были пролетариями, от 35 до 50% (в зависимости от уезда) – полупролетариями, остальные, владея землей, не имели лошадей и инвентаря. В годы столыпинской аграрной реформы большинство таких владельцев земли продали её.

 

 

Национальный состав донецких рабочих непосредственно зависел от районов их выхода. Согласно Всероссийской переписи 1897 г., в горнодобывающей промышленности Донбасса русские составляли 74%, украинцы – 22,3%, в металлургической и металлообрабатывающей соответственно – 69 и 20,2%. Примерно такие же показатели были характерны и для железнодорожных рабочих. Особенность заключалась в том, что в мастерских работали в основном русские, а на линии – украинцы (малороссы). Преобладание

 

в Донбассе рабочих русской национальности было закономерным явлением. Заселение юга России еще продолжалось. Распахивались земли, до того бывшие целинными. Местные крупные землевладельцы нуждались в большом количестве сельскохозяйственных рабочих. Поэтому, в южные степи направлялись сотни тысяч разорявшихся крестьян в основном из перенаселенного центра, а также из некоторых губерний Украины.

 

В небольшом числе были представлены в промышленности Донбасса белорусы, молдаване, татары (казанские), поляки и евреи. На металлургических заводах были и иностранные рабочие, главным образом англичане (на заводе Юза), французы, бельгийцы и немцы. Это, с одной стороны, соответствовало составу населения, колонизировавшего юг России в XVIII–XIX вв., с другой – значительному уже уровню развития капитализма в ряде районов страны, обусловившему ликвидацию национальной замкнутости, возрастающую мобильность населения.

 

16

Положение рабочих

 

Убогую картину представлял собой Донецкий край в начале прошлого века. Вокруг дымных заводов и шахт ютились низкие бараки, в каждом из которых теснились десятки рабочих семей. К берегам тулились хатки-мазанки. Кривые улицы тонули в грязи, а местом проведения досуга были кабаки, где рабочие пропивали свои грошовые зарплаты. Далеко не в каждом населенном пункте имелся фельдшерский пункт, не говоря уже о больнице. Да и со школами, даже начальными, были большие проблемы.

 

Жизненный уровень промышленных рабочих, их материальное положение определялись многими факторами –

 

заработной платой, продолжительностью рабочего дня, условиями труда и быта. Формально в начале века в Донбассе существовал 10-часовой рабочий день, фактически он был 12-часовым в 2 смены, обычным стал сверхурочный труд.

 

Жилища рабочих дореволюционного Донбасса                    Условия              труда               в

 

промышленности Донбасса были одними из худших в стране. Особенно тяжелым было положение рабочих на рудниках. Шахты почти не вентилировались. Скопление газа вызывало взрывы, что приводило к многочисленным жертвам. В шахтах не было воды, зато очень много угольной пыли, которая буквально пропитывала легкие шахтера и делала его через 10-12 лет беспрерывной работы

 

совершенно недееспособным. На металлургических заводах, металлообрабатывающих и стекольных заводах рабочим приходилось работать вблизи раскаленных печей при температуре 1 500-2 000º, а расплавленный металл и шлаки, жидкое стекло выделяли отравленные газы. Многие работы, которые вполне можно было бы механизировать, например, завалка доменных печей, выполнялись вручную. Поэтому процент травматизма на металлургических заводах был даже более высоким, чем в шахтах. На предприятиях и шахтах нередко происходили несчастные случаи, связанные с гибелью десятков людей. Выжившим практически нигде не выплачивали ни компенсаций, ни пособий.

 

Динамика несчастных случаев на шахтах Донбасса является убедительным показателем неудовлетворительного состояния охраны труда рабочих. По свидетельству статистического бюро Совета съездов горнопромышленников юга России в 1904-1908 гг. несчастным случаям подверглось от 27,6 до 39,3 % шахтеров. Но хорошо известно, что шахтные врачи и администрация рудников не признавали до половины заявленных несчастных случаев.

 

17

^Ø Историческая справка

 

Уголь       добывался        вручную.

Достигнув угольного пласта, горняки-забойщики обушком (кирка, половина которой имеет форму молотка) рубили топливо, которое лопатой загружали в санки –

 

деревянные ящики с металлическими полозьями на дне. Когда сани были нагружены,

 

рабочий-саночник (он же тягальщик, тяголыцик) волоком тащил их по штреку до ствола шахты, где был подъемный механизм.Вместе с углем вес санок

 

мог превышать 200 килограммов. Когда объемы добычи выросли, на шахтах вместо саночников стали использовать лошадей, а санки заменили на вагонетки. Причем лошади содержались прямо под землей в специально вырубленных конюшнях, рядом с которыми строилось хранилище для сена и фуража. Кроме того, существовало помещение под названием «братская» или «гурьба». Тут собирались пришедшие на работу горняки и хранилась упряжь со всем необходимым. Работник, который заботился о лошадях, назывался конюшенным, а тот, кто непосредственно управлял лошадьми в шахте - коногоном. Кроме того, каждому коногону полагался помощник, которого называли тормозным (провожатым). В его обязанность входило тормозить партию вагонеток, если они сильно разгонялись. Добытый уголь откатчики-коногоны довозили до ствола, через который его поднимали на поверхность.

 

Самой опасной специальностью в шахте считался выжигальщик (газожог). Задачей этих работников было выжигать метан в горных выработках, предотвращая его скопление и взрыв. Выжигальщик обходил выработки с зажженным факелом либо с шестом, к которому подвешивал лампу со снятой защитной сеткой. Скопившийся газ при соприкосновении с огнем вспыхивал и сгорал, делая на некоторое время это место безопасным. При этом шахтер не знал, сколько газа скопилось и какой силы будет пламя/взрыв.

 

Панихида по рабочим, погибшим во время взрыва 18 июня 1908 года на Макарьевском руднике

 

 

На          погребение          Ивана

 

Федорова, придавленного породой, – 6 рублей. Запальщику

 

Никите Григорьеву за оторванную руку – 8 рублей, Марии Ивановне Коротченко за убитого породой мужа – 11 рублей. Семену Петренко,

 

мальчику-коногону, за оторванную ногу – 5 рублей.

 

 

18

 

 

Количество несчастных случаев

 

Так, 18 июня 1908 года на Рыковских рудниках в Юзовке произошла серия подземных взрывов, во время которых погибло 150 человек, а еще 120 человек скончались от ран в больнице. Это была крупнейшая по числу жертв катастрофа на шахтах за всю историю Российской империи. 1 марта 1912 года произошел взрыв газа и угольной пыли на шахте «Итальянка» в Макеевке, во время которого 56 горняков погибло и еще три десятка шахтеров получили травмы. В 1901 г. министр путей сообщения вынужден был официально признать, что следствием 15-20-летней службы на железной дороге зачастую является полная неспособность работника к труду. Не лучше обстояли дела в металлургической промышленности.

 

Хотя часть шахтеров бесплатно получала жилье, уголь и освещение, а железнодорожники, работавшие на линии, – землю под огороды в полосе отчуждения, у абсолютного большинства доходную часть бюджета составляла только заработная плата.

 

В 1900-1901 гг. среднегодовая зарплата шахтера составляла 300 руб., т.е. была выше средней в стране (201 руб.). Зарплата металлиста на юге равнялась 375 руб., железнодорожника от 387 до 433 руб. С 1901 по 1913 гг. номинальная заработная плата в фабрично-заводской промышленности России в целом выросла почти на 30%, в Екатеринославской губернии – на 32%, среднегодовой заработок шахтеров увеличился на 38%, рабочих металлургических заводов – на 29%. Так, в 1913 г. средняя зарплата рабочих в России составляла 264 руб. в год,

 

в Петербурге – 384, на железных дорогах страны – 417, на шахтах Донбасса – 413, на металлургических заводах региона – 485 руб. в год. Более высокую среднюю заработную плату, чем рабочие Донбасса, накануне Первой мировой войны получали только металлисты Петербурга и рабочие на железных дорогах.

 

Таким образом, средние заработки шахтеров, металлистов и железнодорожников в Донбассе росли быстрее, чем заработная плата

 

19

Лампоносы шахты «Бутовка»

пролетариата в целом. Это было результатом общего высокого уровня развития промышленности Юга. Тем не менее, не все группы рабочих Донбасса имели доходы, достаточные для удовлетворения минимальных жизненных потребностей. В основном, это были грамотные, квалифицированные рабочие.

^Ø Историческая справка

Расходная часть бюджета рабочего Донбасса равнялась в среднем 12 руб. 33 коп., его жены – 9 руб. 24 коп., одного ребенка – 4 руб. 62 коп. в месяц. Следовательно, семье, состоящей из родителей и троих детей, в месяц требовалось 35 руб. 43 коп. К 1909 г. цены на продовольственные продукты повысились, и даже при артельном питании рабочий расходовал в месяц 12–13, а в 1913 г. – 14 руб. При этом, 50% всех расходов составляли расходы «на питание», следовательно, в 1913 г. прожиточный минимум одного взрослого рабочего равнялся примерно 27 руб. в месяц или 324 руб. в год, а семьи из пяти человек –

680 руб.

 

Технологические процессы и условия труда в характерных для Донбасса отраслях промышленности исключали широкое применение труда женщин, детей

и подростков. Но с развитием промышленности и углублением развития капитализма росло и использование низкооплачиваемого детского и женского труда. Так, за двадцать лет (1897-1917 гг.), в угольной промышленности Донбасса доля детей и подростков в составе рабочих выросла в 3,2 раза, а женщин – в 4,5 раза. В конце 1916 г. на шахтах уже трудилось 6,4% женщин и 9% подростков, в металлургии – соответственно 5% и 9%. Это растущее вовлечение женщин и детей в промышленное производство ломало последние остатки патриархальных устоев в быту.

 

Дети работалившахтах

 

коногонами, лампоносами, тягальщиками, выборщиками пустой породы. Распространенным видом

 

детскоготрудабыларабота

 

«дверничных мальчиков» при открывании и закрывании рудничных дверей, регулировавших ток воздуха в шахтах. Эта работа была постоянным источником детских

болезней, зачастую имевших смертельный исход. Причиной были

непрерывные сквозняки, на которых находились дети. На металлургических заводах труд детей использовался при выборке шлака, чистке и смазке котлов паровых машин. На Юзовском заводе из 2600 рабочих было 112 детей. С 1907 по 1915 год в шахте «Вознесенка» (ныне «Трудовская») работало 200 детей в

20

возрасте от 7 до 15 лет; только четверо из них учились в школе. Малолетние составляли до ¼ всех рабочих на предприятиях бельгийского общества Донецких стеклянных заводов вблизи станции Константиновка.

 

Большинство рабочих Донбасса проживало в землянках, которые строились

 

в голой степи из материала, отпускаемого рудничной администрацией (землянки считались собственностью рудника). Скученность и антисанитария приводили к частым вспышкам эпидемических заболеваний и массовой смертности.