Говорим: Репортаж, – подразумеваем, – деталь

Самый важный элемент репортажного материала – деталь. Почему? Потому что детали – это звуки, запахи, краски. Если спросить простого смертного, который не имеет отношения к журналистике, что такое репортаж, едва ли он вспомнит умные слова про «эффект присутствия». Скорее всего, ему просто придет на память материал, где все пахло, звучало, переливалось, где автор от дворника получил метлой по голове, а макушка заболела не только у журналиста, но и у читателя.

Душистые, вкусные и яркие детали называются сенсорными, их основная задача – перенести читателя на место события. Приведу пример, Эдуард Воротников («КП» за 7 мая 2005 года) в репортаже «На Белорусском вокзале открылся храм» пишет: «Новый храм ослепил белыми стенами, блестящей утварью и запахом дерева», – одна фраза – и вы уже дышите с журналистом одним воздухом, смотрите вокруг его глазами. Талантливый репортер может дать почувствовать не только носом, но и кожей ощущения: («По моему телу бегут мурашки, голова наполняется звоном», – говорит в репортаже с колокольни «Бой во время Чумы» Мария Черницына («МК» за 14 мая 2005 года) подействовать на вкусовые рецепторы читателя: «Состав шоколада держится в секрете: он только с виду напоминает человеческий, а на самом деле совсем не сладкий...», – пишет в репортаже с собачьей свадьбы «Как собаке пятая свадьба» Екатерина Беляева («МК» за 14 мая 2005 года).

Иногда одним штрихом с помощью звуковой или вкусовой детали журналист раскрывает суть ситуации, таким образом, сенсорные детали превращаются в публицистические. Например, эту роль играет сильная ароматная подробность в репортаже о захвате школы в Беслане Дмитрия Стешина и Екатерины Малик «Первого сентября захвачена школа в Беслане» («КП» за 2 сентября 2004): «К вечеру на центральных улицах площади Беслана не осталось живых цветов. Их просто вытоптали тысячи жителей города, и в воздухе повис тяжелый запах настурций». Порой говорящими становятся звуковые детали, чаще всего такой прием используется в проблемных репортажах, где автору очень важно любыми средствами донести свою позицию до читателя. Для примера приведем цитату из материала Марины Перевозкиной «Горы террора» («МК» за 12 мая 2005) о сложной ситуации в Дагестане: «Из динамика над площадью доносится заунывное пение «ваххабитского барда» Тимура Муцараева: «Знай, вечны будут райские сады, ты в этом бренном мире будешь странник, и жизнь свою джихаду посвяти...»

Часто реплика из толпы или целый эпизод переходят в звуковую деталь. Реплика может как характеризовать социальную среду, в которой оказался журналист, так и помогать читателю понять происходящее. Например, в репортаже Натальи Галимовой «Галстук от добрых людей» о принятии в пионеры короткая фраза передает особенности речи школьников и снижает пафос церемонии: «Подольский второклассник Рома Сапрыкин решил стать пионером, чтобы «сажать цветы», а мальчик Миша из Жуковского – «чтобы не мусорить нигде». «Ну, щаз прямо», – скептически хмыкнул школьник Ваня, услышав про намерения Миши». Этим же целям служит смешной диалог новоиспеченных пионеров при выходе из Мавзолея в том же материале: «Галина Ивановна, но Ленин же не настоящий!» – с обидой в голосе воскликнул мальчуган из Орехово-Зуева. «Почему это?» – удивилась педагог. «А че у него голова светится?!»

Если журналист – действующее лицо в описываемой ситуации, это не только усиливает эффект наглядности, но и убеждает читателя в правдивости и авторитетности автора. Например, как в репортаже о тушении пожара Александра Бойко («Комсомольская правда» за 10–15 мая 2005): «Я, по наивности, хотел сфотографировать момент сброса воды. Но когда увидел, ЧТО на меня летит, метнулся под чудом оказавшийся недалеко жестяной козырек. Даже брызг хватило, чтобы размазать меня по стенке». В данном случае, приключение с автором усиливает драматизм происходящего.

Нередко детали разрастаются до метафор. Детали-метафоры способны как усиливать наглядность, так и выполнять публицистическую функцию. Красивую метафору использует Денис Беликов в репортаже из ночного метро «Поезда идут со скрипом» («МК» за 14 мая 2005): «Советские «подземные дворцы» – это, конечно, театр. В роскошных мраморно-бронзовых декорациях разыгрывается спектакль «счастливой жизни». А закулисье, как и в любом театре, неприглядное – сырые подсобки с низкими потолками».

 

Л. Царева. Живая мозаика репортажа //

Журналист. 2005. № 8. С. 86–87

 

«Тюменская область сегодня»: