Неопозитивизм и постпозитивизм.

У истоков неопозитивизма находится «Венский кружок» (Р.Карнап, М.Шлик, О.Нейрат и др.) Основным лейтмотивом его участников было стремление исследовать основные понятия философии и науки с помощью аппарата формальной логики. В духе установок кружка развивалась и концепция Л.Витгенштейна о логическом анализе языка, исходящая из возможности сведения всего знания к совокупности элементарных положений. При этом логико-гносеологическая модель проецировалась на все мироздание. Впоследствии Л.Витгенштейн отошел от абсолютизации логической модели языка и исследует эвристические возможности естественных языков.

На базе распавшегося к концу 30-х гг. Венского кружка возникает «аналитическое направление» в США (Г.Морис, У.Куайн, К.Льюис) и школа «лингвистического анализа» в Англии (Г.Райл, П.Стросон).

Общим для обеих школ является поиск абсолютного критерия истины. Здесь были разработаны принципы верификации и верифицируемости. Положения науки сравнивались с «чувственными содержаниями». Однако свести все теоретические положения к элементарным чувственным данным оказалось невозможно.

В основе школы логического анализа лежит идея, наиболее четко сформированная Б.Расселом, согласно которой любая философская проблема – есть формально-логическая. Логика – основа идеального языка. Школа же лингвистического анализа акцентирует внимание на анализе естественных не искусственных языков, а естественных, которые рассматриваются как способ выражения «форм жизни». Так как язык это система знаков, то на первый план здесь выдвигается проблема значения и смысла.

К 70-м гг. оба направления прекратили свое существование как целостность, но к концу 70-х гг. на базе «критического рационализма» К.Поппера и воззрений Т.Куна, И.Лакатоса, П.Фейерабенда и др. складывается постпозитивизм как попытка преодолеть наиболее одиозные положения неопозитивизма (философский нигилизм – т.е. философские проблемы объявлялись псевдопроблемами, а философии отказывалось в самостоятельном предмете изучения (антиисторизм, абсолютизация формальной логики, эмпирический редукционизм).

Если неопозитивизм имел дело со структурой сформировавшегося знания, изучая его с позиций формальной логики, то постпозитивизм исследовал процессы эволюции научного знания. Проблема роста знания, соотношения «нормальной» науки и научной революции, эмпирического и теоретического ставили здесь во главу угла.

Исследования постпозитивистов в области эволюции научного знания более подробно рассматриваются в теме 6 модуля ІІ, а пока отметим несомненную эвристическую значимость разработанных ими категорий, таких как «парадигма» (Т.Кун), «научно-исследовательская программа» (И.Лакатос), «нормальная наука» и «научная революция» (Т.Кун. И.Лакатос), «проблемная ситуация» (К.Поппер). Несмотря на некоторый схематизм в концепциях эволюции знания К.Поппера, его принцип фальсификации (принципиальная опровержимость научной теории) отражает ряд свойств научного знания, но все же не может рассматриваться в качестве абсолютного критерия научности.

В итоге несомненен вклад постпозитивизма в проблему социокультурной детерминации науки. В рамках неопозитивизма и постпозитивизма отмечен существенный прогресс семиотики – учения о знаковых системах. Серьезный вклад в ее развитие внес П.Стросон, который исследовал связь явлений с возможностями понятий и способами передачи информации, т. е. коммуникативные функции языка.

Лингвистический поворот в философии, о котором говорилось выше, синтезировал процессы, развертывающиеся сразу в нескольких отраслях знания (лингвистика, литературоведение, этнография, эстетика, искусствоведение, психология, социология, философия) общими методологическими установками и спецификой анализа. В результате к середине века сформировался структурализм как методология научного познания и возникшее на ее основе синтетическое направление в философском и гуманитарном знании.

Основы структурализма были заложены трудами В.Гумбольта и Ф. де Соссюра (общее языкознание), Ч.Пирса, Я.Морриса (семиотика), Э.Дюркгейма и М.Мосса (учение о взаимодействии семиотических и когнитивных структур), Э.Кассирера (роль символических систем в поведении и сознании).

Виднейшими представителями структурализма считаются К.Леви-Стросс (структурная антропология), Ж.Лакан (структурный психоанализ), М.Фуко (гносеология) и др.

Центральным, базовым понятием структурализма является понятие «структура», представляющая совокупность отношений в любой диахронически развивающейся системе.

Среди множества представителей данного направления выделим лишь работы М.Фуко, отразившие сущностные черты структурализма. М.Фуко предпринял попытку создать особую дисциплину «археологию знания», изучающую исторические системы мыслительных предпосылок познания и культуры. Данные предпосылки определяются господствующими семиотическими отношениями, отношениями «слов и вещей». Их сфера («основополагающее» пространство) находится между эмпирическим и теоретическим уровнями. Переход на предметный уровень связан с действием эпистемы (мыслительная предпосылка познания и культуры). Это формообразующее начало познавательных полей культуры. М.Фуко выделяет три эпистемы в европейской культуре: Возрождение, классический рационализм (XVII – XVIII вв.) и современность. При исследовании эпистем особое внимание он уделяет дискурсивным (речевым) практикам, взаимодействия между которыми воздействуют как на средства культуры, так и на ее объекты, т. е. на «слова» и «вещи»).

Очередной кризис рационализма конца 60-х – 70-х гг. привел к распаду структурализма и переходу на позиции постструктурализма большинства его приверженцев (например, Ж.Лакана, М.Фуко, Р.Барта), что обычно связывается с феноменом постмодернизма.

Экзистенциализм.

Экзистенциализм – философия существования. К нему относят разных авторов, никогда не составлявших единого целого. Обычно экзистенциализм разделяют на атеистический (Ж.П. Сартр А.Камю, М.Хайдеггер) и религиозный (К.Ясперс, Г.Марсель, Н.Бердяев, М.Бубер), но такое деление довольно условно и не отражает специфики воззрений целого ряда исследователей. Так, например, труды М.Хайдеггера далеки от типичной экзистенциалистской проблематики Ж.П.Сартра и А.Камю. Философию М.Хайдеггера иногда называют онтологическим экзистенциализмом.

Экзистенциальные проблемы вытекают из факта самого существования человека. Бытие – есть нерасчлененная целостность субъекта и объекта. Логический анализ бытия невозможен. Только один вид бытия может быть познан – наше собственное существование. Единственный способ его познания – это переживания субъекта. Существование исследуется при помощи феноменологического метода Э.Гуссерля, через его направленность на другое. Экзистенция восходит к ничто и тем самым осознает свою конечность. Человек осознает экзистенцию в пограничных ситуациях. Другой способ познания экзистенции – трансцендирование – т.е. выход за пределы. Религиозный экзистенциализм связывает трансцендентное с Богом. Согласно же Сартру и Камю – трансценденция – это ничто. Его нельзя рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него. У Ясперса и Марселя в истолковании трансцендентного преобладает символический момент, у Хайдеггера – мифопоэтический, у Камю и Сартра – критический, они ставят задачу раскрыть иллюзорный трансценденции.

Самой видной фигурой в экзистенциализме можно считать М.Хайдеггера, стоящего особняком в данном направлении. Одна из центральных проблем его творчества – это проблема бытия (об этом см. тему 4 модуля ІІ). Он отказывается от классических философских категорий как искусственных построений разума и заменяет их «экзистенциалами» – словами – образами (daisein – «тут бытие» вместо «человек», Gesteel – «постав» – «техника» и т.д.), пытаясь разработать собственный философский язык. Бытие непредметно и поэтому неопределимо. Ему противостоит сущее – предметная реальность. Поиск сущности бытия он осуществляет через способ человеческого существования. Личность переживает временность бытия, но лишь устремленность к будущему дает ей подлинное существование. С середины 30-х гг. М.Хайдеггер отказывается от личностного ракурса в исследовании проблем бытия и на смену понятий страх, решимость, забота и т.п. приходят безлично-космические: бытие – ничто, сокрытое – открытое, основа – безосновное и т. д.

Значительный вклад внес М.Хайдеггер и в развитие герменевтики, в ее становление в особую отрасль философского знания, связывая в поздних работах бытие и язык. Смысл бытия утрачен в современную эпоху, но он может быть выявлен через язык. «Язык – дом бытия». Однако подлинный голос бытия раскрывается лишь через подлинный язык. Он ищет его в корнях слов и в давно умерших языках, в поэзии, в мифе. Язык как «речение» (говорение) делится на слушание и молчание. Говорение и слушание основываются на понимании. Допонятийный и надпонятийный язык поэзии неподвластен метафизике и есть суть бытия.

70-е гг. провели черту под существованием экзистенциализма, но многие его разработки перешли в герменевтическое направление.

Герменевтика ко ІІ пол. ХХ в. из методики понимания чужой индивидуальности (Ф.Шлейермахер) в трудах (Х.Гадамера, П.Рикера, К.О.Аппеля, Ю.Хабермаса, М.Ландмана и др.), приобретя онтологический статус, трансформировалась в учение об истолковании определенной культурно-исторической ситуации и человеческого бытия вообще. Х.Гадамер суть философии видит в проблеме понимания, которое для него есть способ существования познающего человека. Предметом понимания является не смысл, вложенный в текст автором, а предметное содержание («суть дела») с осмыслением которого связан данный текст. Он хочет связать речь и логос, герменевтику и диалектику. Основу исторического познания составляет предварительное понимание, заложенное традицией, в рамках которой только и можно жить и мыслить. Беспредпосылочное мышление есть фикция рационализма. Гадамер всемерно подчеркивает диалогический характер герменевтики как логики вопроса и ответа, коренящейся в сфере межличностного общения. Понимание осуществляется в «стихии языка». Языковая структура нашего опыта способна охватить все стороны жизни. Языковое понимание – есть миропонимание.

Феноменологическая герменевтика наиболее полно представлена в работах П.Рикера. Под герменевтикой он понимает теорию операций «Понимание» – есть проникновение в другое сознание с помощью внешнего обозначения. «Интерпретация» – это понимание, направленное на зафиксированные в письменной форме знаки. Интересны соображения П.Рикера по проблеме соотношения понимания и объяснения. Их диалектика заключается в том, что понимание трактуется им как способность к структуризации текста, а объяснение состоит в выявлении кодов, лежащих в основе структуризации.

Рассматривая феномен современной западной религиозной философии, прежде всего, следует отметить, что она не сводится к философскому обоснованию религиозных догматов, а основным объектом изучения здесь является поиск смысла бытия через философскую веру, отличающуюся от религиозной тем, что основывается на размышлении. Тем самым религиозно-философская рациональность ими обособляется (но не противопоставляется) рациональности научной.

К религиозной философии обычно относят персонализм (М.Бубер, Э.Мунье, М.Шелер и др.) неотомизм (Ш.Маритен, Э.Жильсон, З.Гвардини и др.), неопротестантизм (Э.Трельч, А.Харнак, П.Тиллих и др.), христианский эволюционизм (Т. де Шарден).

В религиозной философии смысл бытия, в конечном счете, связывается с Богом как подлинной реальностью. Однако Бог теперь рассматривается через его сопряженность человеку (особенно в персонализме и неотомизме). Основные проблемы персонализма – это вопросы свободы и нравственного воспитания человека. Если личность стремится к Богу, то она на правильном пути к духовному совершенству.

Неотомизм, будучи официальным учением римско-католической церкви, пытается дать новое прочтение идей Фомы Аквинского. Главное в нем – идея гармонического единства веры и знания. Основная проблема томизма – доказательство бытия Бога, должно быть дополнено проблемой бытия человека, творящего свой культурно-исторический мир через божественные толчки.

Неопротестантские философы разрабатывают в основном проблему познаваемости Бога через самопознание человека. Основная задача здесь видится им в создании теологии культуры, которая с позицией религии объясняла бы все явления жизни и через них и самого Бога, поскольку Бог пребывает не вне мира, а в нем самом, как его первооснова и глубина.

Последние десятилетия ХХ в. отмечены феноменом постмодернизма, начавшегося с разочарований в обеих революциях: политической и научно-технической. Постмодернизм представляет собой комплексное социокультурное явление преломляющееся во всех сферах общественной жизнедеятельности: экономике, политике, культуре, науке и философии. В культуре постмодернизм выступает как стиль «ретро», «возврат к истокам», в науке он связан с бумом гуманитарного знания. Философия постмодерна не представляет единого течения, эклектически соединяя многие интеллектуальные и философские направления: сюрреализм, прагматизм, экзистенциализм, психоанализ, герменевтику и др. К философии постмодернизма принадлежат Ж.Лакан, Ж.Деррида, Ж.Батай, Ж.Делез, М.Фуко, Г.Барт, Р.Рорти. При этом Р.Барта, Ж.Лакана, М.Фуко считают еще представителями постструктурализма (общеметодологическая установка, направленная на изучение не целостности, а элемента, части, индивидуальности, не связанных никакой иерархией). В постструктурализме все объявляется равноценным и равнозначным, отвергается логика и традиционные причинно-следственные связи, поиск субстанциональных основ бытия.

Предметом постструктуралистской и постмодернистской критики стала традиционная концепция знака и текста. Так Деррида пытается доказать, что законы есть порождение логоцентризма, основанного на попытке увидеть во всем некую первопричину. Отсюда невозможна объективная интерпретация текста. Самосознание субъекта, как совокупность различных текстов, предполагает бесконечное множество равнозначных интерпретаций. Субстанционалистские подходы он предполагает преодолеть методом деконструкции – расчленение текста вплоть до исходного дологического слоя метафор, образов, понятий, в которых запечатлены слои предшествующих культурных эпох. Метод деконструкции и есть важнейшая методологическая установка постмодернизма последовательно провозгласившая «смерть текста» и «смерть субъекта».

Основания знания постмодернисты стали искать не в онтологии, а в повседневной коммуникации, общении, диалоге – т.е. в сфере обыденного мышления. Р.Барт именно сферу обыденности наделяет высшим гносеологическим содержанием. Философия постмодернизма ориентируется на гносеологический релятивизм. Обретение знания рассматривается как бесконечный процесс пересмотра словаря. Истина не есть объективная данность, а, согласно воззрениям Р.Рорти, создается в процессе говорения и написания текстов. Она есть свойство предложений.

Философы постмодернисты, отказавшись от субстанционального понимания бытия начали разрабатывать идею бытия как становления (М.Фуко, Ж.Делез, Ж.Батай и др.). Мысль о бытии пребывает в том пространстве и времени, где она еще не получила окончательного и грамматического оформления.

Подводя некоторые итого эволюции постмодернистской парадигмы хотелось бы отметить то обстоятельство, что деконструкция без конструктива бессмысленна. Философский же постмодернизм скорее существует как отрицание классической рациональности, логоцентризма и т.п., чем собственно созидающее направление. Вряд ли это может иметь долгосрочную перспективу.

Таким образом, философская мысль на рубеже ХХІ находится в кризисной ситуации. Пути выхода из кризиса видятся по-разному представителям различных направлений. В целом происходит переориентация философии с классической проблематики (основной вопрос философии – проблема субстанции) к анализу человеческой деятельности, сама субстанция рассматривается через преломление гуманистических ценностей. Постмодернистская же парадигма вообще уходит от определенных ответов, вытесняя идею целостности на периферию философской мысли в пользу абсолютного плюрализма, в рамках которого происходит отрицание всякой упорядоченности и сама философия предстает как набор не связанных друг с другом направлений.

 

СеминАРСКОЕ ЗАНЯТИЕ № 4