Однополярный мир ресурса. Подсистема Лабиринт.

Тусклое равномерное освещение по-прежнему струилось с потолка одной из пещер подземелья. На полу без малейшего движения и без дыхания распростёрлось человеческое тело, напоминающее приготовленную к захоронению или уже помещённую в саркофаг древнюю мумию. Неожиданно мумия шевельнулась.

«Вселенная конечна», — произнёс лежащий на каменной поверхности мужчина лет тридцати, затем тихонько выдохнул, поднялся на ноги и расправил плечи. Мощный лучистый свет его очей изливался по округе, озаряя пространство.

Виктор всё вспомнил и всё понял.

С каждым вдохом, с каждым ударом сердца во внутренних глубинах сути ширилось и росло воплощение Ядра смысла Бытия. Рождалось нерушимое основание силы, независимое, позволяющее отправиться в любом направлении прямо в этот миг. И оно вдруг начало распирать естество во все пределы, разрушая границы осознания, а на мужском лице зажглась озорная искорка, и растеклась улыбка Абсолютной Радости. Следом за Ней возникло несгибаемое стремление выразить содержание неукротимых потоков; мужчина вздохнул, и из его уст громогласно завибрировала сокрушительная первичная производная Константы: «ДАААААААААА!!!!!!»

Внезапно окружающее пространство задрожало и начало распадаться на фрагменты; контуры сложились, миры рухнули.

***

Зал ожидания встретил странника миров привычным безмолвием, пустотой, а также неисчислимыми вариантами светопотоков. Созерцание красоты архитектуры Вселенной доставляло истинное наслаждение. Но на этот раз званого гостя не оставили в одиночестве надолго. Ведь событие, виновником которого стал новый победитель, случается раз в цикл, на рубеже перезагрузки Однополярного мира ресурса. Сакральное таинство, не ведомое простым смертным, не терпит отлагательств. У Оракула плотный график, как у лидера земной сверхдержавы.

Вот и проводник; в пространстве из ниоткуда возникла яркая звёздочка, постепенно изменила форму, превращаясь в сияющее существо, и зазвучал приятный голос: «Здравствуй, мой дорогой. Рада тебя снова видеть», — «женщина» почтительно склонила голову.

«Здравствуй. Я рад не меньше», — ответил мужчина и учтиво раскланялся.

После обмена любезностями выражение Творческой Силы приблизилось к Виктору и сказало: «Следуй за мной». И собеседники, наладив прочную «зрительную» связь, резко взмыли «ввысь», оставив один из вариантов основы пустовать в ожидании желающих поиграть с судьбой в смертельные игры. Таковых немного.

Через ноль.

Величественный плотный фон сквозил в пространстве отовсюду, не позволяя даже открыть глаза. Верховная первородная вибрация, которая лишь отблеск Отца, размазывала, подавляла сознание приглашённого на аудиенцию со Словом, не давая возможности обрести устойчивое равновесие. Частота потока настолько сумасшедшая, что требовалось использовать все ресурсы мужской структуры в совокупности. Что случится, когда Оракул начнёт говорить?

Но это оказалась обычная синхронизация; спустя пару мгновений Виктор уже адаптировался и смог, наконец, полюбоваться портретом создателя. Ядро было не снаружи, Оно находилось внутри всего существующего и отсутствующего, всех производных вариантов Творческих Сил и их основ, распадалось в потоки, соединяясь в единый ритм в одночасье, в каждом микроцикле, где измерения не описываются линейным форматом и не смогут уложиться в сознании. Если вы, уважаемые читатели, когда-либо умирали от сказочной эйфории и радости, буквально, либо странствовали по потокам безграничного Духа, будучи при этом не готовы, тогда сможете представить отголосок предстоящего события.

«Приветствую тебя, Двенадцатый Архат!» — полилась мелодия озарения вкупе с неподвижным бессознательным сумраком.

Отвечать не было необходимости, Виктор ощущал это. Первичное Слово не нуждалось в выражении потока своего ребёнка. Но автор всё-таки сформирует подобие диалога. Итак…

— Здравствуй, Отец. А с «Виктором» что случилось?

— Новое имя выражает поток твоего сознания во всех мирах и пространствах. Тебе оно не нравится?

— Если Ты считаешь, что оно мне соответствует, значит буду носить с удовольствием, — принял предложение мужчина.

— Теперь объяви спутницу. Она отправится с тобой единым направлением. Из какого мира ты намерен произвести поиск подобной тебе?

— У меня есть Ийриом. Другая не нужна.

— Да будет так! — прогремело в пространстве.

Затем присутствующая на аудиенции Творческая Сила выдернула из общей системы один из цветастых потоков и пропела: «Ийриоооммм!»

Тут же, повинуясь верховному зову, на высших просторах образовалась бриллиантовая тропа, и вскоре на ней появилась знакомая точёная фигурка. У «Виктора» перехватило дух от осознания судьбоносности момента. Тем временем наречённая спутница с радостной улыбкой приблизилась к стоящему пред лицом Оракула мужчине, примостилась сбоку у мужних ног, прижалась и обняла их, покорно соглашаясь с выбором. Оставалось официально объявить венчание супругов, и точка.

Неожиданно на тропе возник ещё один образ. Плавно достигнув границ текущего сектора, он поклонился и вступил в разговор:

— Защиты и справедливости, — прозвучал вкрадчивый нейтральный поток гостя.

Мужчина сразу узнал его, это был Ахриман, кому ж ещё стукнет в башку испортить такой праздник.

— Говори! — обратился Оракул к пришельцу.

— Этот мужчина не может взять себе в спутницы эту женщину, — Ахриман указал головой на брачующихся во Вселенском соборе, — ибо дал слово, что останется в моём мире, если она покинет мой поток. Хоть он и не выиграл тогда, я не стану оспаривать свободу женщины, но настаиваю на выполнении условий. Он ведь теперь Мужчина и от слов не откажется.

«Ах ты мерзкий манипулятор», — «Виктор» почувствовал, как его супруга намертво прижалась к нему, видимо рассчитывая врасти в мужское естество навечно, и сказал Оракулу:

— Отец, определи мою судьбу сам. Но спутница пусть будет свободна. Это моё слово.

«Я останусь с тобой», — прошептала «Мария», глядя в глаза любимому снизу вверх. Мужчина улыбнулся и начал поглаживать подругу по головке.

— Вот моё решение! — полетело Слово, возвещая мудрую и окончательную волю Творца. — Женщина свободна по слову победителя, это его право. Мужчина также завоевал свободу, и теперь никто не способен управлять его потоком без личного согласия — таковы правила турнира Однополярной системы. Однако раз его история оставила качественный след в твоём потоке, Ахриман, то связанная с тем эпизодом система не будет синхронизирована со свободным мужчиной до тех пор, пока любая свободная личность не изъявит желание занять его место или не будет подключена — сознательно. Ты удовлетворён?

Ахриман ехидно ухмыльнулся, стрельнул взглядом во влюблённую парочку и склонился в почтении:

— Да, Отец, это справедливо. Если появится в наших измерениях свободным, значит нарушит Слово.

Затем Ахриман обратился к «Виктору»:

— Но если ты хочешь встречаться с супругой, то всегда сможешь добровольно примкнуть к моему потоку. Такого сподвижника у меня сроду не бывало.

«Напакостил всё-таки, — мужчина понял, что не суждено ему объединиться с любимой, и решил уточнить у Отца детали:

— Скажи, Создатель, какие миры ты оставляешь для меня?

— Ты останешься в Однополярном мире ресурса в качестве Оператора. Заодно Лабиринт восстановишь, — огласило приговор мудрое Слово и добавило с юмором: — Ты ведь на радостях планетарную систему расщепил. Вот и поработай. Хорошие инженеры везде требуются.

Озадаченный, но всё такой же неунывающий, «Виктор» приподнял супругу, поставил вровень с собой, а потом крепко поцеловал. Когда ещё придётся. Присутствующие не вмешивались в семейные дела и благосклонно помалкивали.

Драматическая сцена затянулась. Женщина прилипла к милому и, похоже, не понимала до конца, что происходит, а может, и не хотела понимать:

— Куда мы теперь?

— Родная, тебе со мной нельзя. Настроить единый контур сейчас нам не позволят, а в Однополярном мире твой потенциал не сможет существовать отдельно.

Супруга проникновенно посмотрела в ненаглядные очи и решительно произнесла: «Я что-нибудь придумаю». Затем она окинула взором Родителей и обратилась к Творческой Силе, по статусу; протокол надо соблюдать:

— В мой земной сценарий никто не вмешается больше?

— Нет, дорогая, — прозвучало ласково. — Ты полностью вольна распоряжаться связанными жизненными процессами.

«Мария» опять прильнула к мужу и прошептала на ухо: «Я обязательно найду выход».

***

Земля.

В тишину светлого просторного помещения со строгим спартанским убранством внезапно ворвался отчётливый стук.

— Станислав Иванович, разрешите? — бритая голова сунулась в приоткрытый дверной проём.

— Заходи, Егор, — сидящий за столом в личном кабинете темноволосый крепкий мужчина улыбнулся.

Подчинённый живо заскочил и после одобрительного кивка схватил один из стульев, а потом расположился напротив командира.

— Вот, — парень в спортивном костюме положил на стол папку, — взгляните.

— Очередная, или нарыли что-нибудь?

— Жареная, даже попахивает, — с улыбкой произнёс Егор и добавил: — Точнее смердит за километр.

Хозяин вытащил из папки стопку отпечатанных листков и принялся изучать содержимое архивных справок, телефонных переговоров, а также свидетельских показаний секретных сотрудников. Его лицо периодически менялось: сначала сосредоточенное и серьёзное выражение плавно переросло в мимическое лёгкое удивление, потом читатель пару раз криво усмехнулся и задумчиво резюмировал, обращаясь к собеседнику:

— Ты прав — попахивает. Очень хорошая работа, Егор. Как ты умудрился так быстро?..

— Вы же попросили — побыстрее, — сакцентировал довольный оперативник. — Да и агентура грамотно отработала. Нам продолжать?

— Скоро выяснится, — Стас поднялся со стула. — Возьми пару ребят. Пора навестить благодетеля.

Через час.

На посту охраны лечебного учреждения к визитёрам отнеслись без должного энтузиазма и с порога отказались даже соединить с требуемым гражданином по внутренней связи. Можно было и на мобильный заблаговременно позвонить, но такие дела по телефону обсуждать не годится. Только лично, ничего не объясняя и не давая времени на раздумье.

В итоге вежливые внушения ничего существенного не принесли; ретивые охранники вели себя дерзко, хотя подчёркнуто учтиво — на грани. Устав от бессмысленной перепалки, Стас решил не церемониться и объявил прибывшему на пост старшему группы: «Слушай, дружище. Я понимаю, у тебя времени достаточно, чтобы препираться. А у меня иссякли и время, и желание. Если через минуту мы не попадём на территорию, тогда я сделаю один звонок и устрою здесь контртеррористическое мероприятие».

Оратор хищно улыбнулся и добавил: «По анонимному сигналу. Раз плюнуть. Подумай, долго ли ты тут проработаешь после этого?»

Оппонент сурово сдвинул брови и достал мобильник. Через минуту на проходную явилась молодая девица в униформе, извинилась от лица руководства за поведение невоспитанных «охламонов» и предложила проследовать за ней. Но только одному из посетителей. Незачем устраивать балаган из элитной клиники.

По окончании выяснения деталей недоразумения симпатичная провожатая доставила Стаса в шикарно декорированный кабинет с мягкими креслами и журнальным столиком, а затем удалилась, оставив мужчину в одиночестве. Ненадолго. Вскоре к гостю присоединился известный вам, дорогие друзья, персонаж, расположился в кресле напротив, сухо поздоровался и с расстановкой произнёс:

— Чем вызван столь серьёзный интерес к нашей организации со стороны вашего ведомства?

Вместо ответа посетитель достал из кармана пару сложенных вчетверо листков и протянул их оппоненту для ознакомления. Тот бегло просмотрел информацию, недобро зыркнул на гостя и строгим голосом спросил:

— Кто Вам дал право за мной шпионить?!

— Любопытная ситуация, неправда ли? — Стас ухмыльнулся и продолжил: — Как там у вас говориться: если войду в дом, то только для пользы больного и…

— Перестаньте! — прервал психиатр попытку издевательских комментариев. — Во-первых, Вы ничего не докажете. Во-вторых, стоит мне позвонить и у Вас будут такие неприятности… Вы пожалеете о том, что заявились сюда.

Врач полез в карман за телефоном. Но гость лишь улыбался, наблюдая за жертвой: он профессионал, всегда есть дополнительный козырь в рукаве. Тем временем рассерженный эскулап набрал виртуальную поддержку и собирался кому-то сообщить о наглой попытке нарушить его покой.

— Неприятности, говорите? — нахальный визитёр усмехнулся. — Интересно, какие проблемы возникнут у Вас, когда кое-кто из списка высокопоставленных клиентов узнает о ваших экспериментах с их родственниками? Напомнить?.. Готов поспорить, Ваша судьба будет намного печальнее моей.

«Добрый доктор Айболит» вдруг выронил телефон, будто вместо спасительного канала связи у него в руке случайно очутилась кобра, и завис. Меж тем из динамика уже слышался официальный ответ покровителя: «Слушаю». Но слушать стало некого; обескураженный врач сидел с полуоткрытым ртом, хаотично хлопая глазами в запотевших очках. У него неожиданно выключился звук.

***

— Что Вы понимаете в науке… — тяжко оправдывался специалист по психике. — Думаете, чистоплюи способны чего-нибудь добиться? Да они и на миллиметр не продвинут прогресс. Медицина не может обойтись без подобных опытов. Да, с точки зрения морали и этики… Хотя, поймите, ещё раз повторяю: речь идёт о неизлечимо больных, безнадёжных пациентах. Их дни сочтены, а для науки такие испытания бесценны. Годы тестов и исследований можно сократить в несколько раз.

Константин Сергеевич с надеждой в ледяных глазах уставился на безмятежного слушателя; тот безмолвствовал. Похоже, агитационная лекция пролетела мимо цели. Сжав губы, пожевав резину и пару раз привычно хлопнув в ладоши, любитель научных исследований решил зайти с другой стороны, достучаться:

— Вот вы, например, скажите откровенно, людей в случае экстренной необходимости пытаете? Препараты разные используете? Можете не отвечать, если боитесь.

Стас пожал плечами, он понял, что клиент дозрел, и скоро можно будет вить из него верёвки. Тот не унимался, выворачиваясь наизнанку:

— Вот видите. При чём здесь мораль? Цель оправдывает средства…

— Не старайтесь так, — посетитель хмыкнул, — у меня нет цели привлекать Вас к ответственности.

— А зачем?.. — собеседник выжидательно замер на полуфразе.

— Мне нужна услуга, точнее несколько. Но для начала ответьте на один вопрос, только откровенно. От этого будет зависеть, что я предприму дальше.

Константин Сергеевич с готовностью закивал головой, словно болванчик: от сердца немного отлегло. Службист продолжил:

— Мария Михайловна… Что с ней? Тоже Ваши фокусы?

— Нет-нет, что Вы! — собеседник всплеснул руками. — Мы сами в некотором недоумении. Организм, не побоюсь сказать, совершенный, все функции на высшем уровне. Вдруг впадает в пограничное состояние. В толк не возьму.

— Если так, то второе: её муж попал в очень сложную ситуацию. Здесь понадобятся Ваши связи и средства. Я могу рассчитывать?

Вопрос риторический: конечно, гость мог рассчитывать; он давно рассчитал и подготовил запасные варианты, включая возможные ухищрения со стороны столь принципиального соперника. Главврач, разумеется, был не в восторге. Мало того, что требовалось отмазать гражданина от уголовной ответственности любыми путями, к тому же заочно — бессознательное тело предстояло отмазать, так это полбеды. Следом ему подсовывали дальнейшую опеку над ещё одним коматозником, ибо, как вы помните, Виктор на Землю не вернулся. Муж с женой, вернее, их тела теперь планировалось разместить рядом. И в горе, и в радости, так сказать.

После обсуждения насущных проблем переговорщики ударили по рукам, а потом, гостевым волеизъявлением, почётного посетителя повели на свидание со «спящей царевной» — в целях убедиться, что с пациенткой обращаются на надлежащем уровне.

В реанимационном боксе.

«Ничего не понимаю», — врач почёсывал затылок, щурился, силясь возвратиться в обыденность, которая с появлением в его жизни ненормальной пациентки катилась под откос.

«Значит, в толк не возьмёте?» — угрожающе вымолвил Стас и вперился испепеляющим взором в докторишку.

Но оппонент со странным выражением лица лишь развёл руками, мол, сам в полном ауте. Рядом стоял ещё один сотрудник и сбивчиво старался объяснить ситуацию, дескать, десять минут назад всё было штатно, а затем прозвучал аварийный зуммер. И вот.

С кушетки, из полусидячего положения, на гостей смотрела заспанная женщина, изредка жмурясь и протирая глаза. Спустя минуту она потянулась и помахала ручкой: «Привет».

Суровый посетитель спешно подошёл к койке, присел на корточки и мягко спросил: «Скажи, что произошло? Это они тебя?..»

Девица покосилась на врачей и произнесла:

— Они тут ни при чём. А ты что здесь делаешь?

— Заехал проведать.

Стас обернулся и сказал в ультимативной форме:

— Я её забираю, если нет возражений.

— Конечно-конечно, — согласился местный распорядитель, активно жестикулируя; хоть от одной проблемы избавился.

Он готов был лично отвезти пациентку, куда та попросит. Но это не потребовалось.

«Вещи только не забудьте», — прозвучало напутствие, и главврач исчез за дверью.

***

Покинув гостеприимные стены клиники, Мария в сопровождении неожиданного попутчика сразу отправилась на экскурсию в другое лечебное заведение. Как Стас ни уговаривал настырную женщину, та ничего не хотела слушать, а лишь заявила, что и сама в состоянии добраться, если он не имеет возможности её подвезти. Её не останавливало даже то обстоятельство, что без помощи Стаса к Виктору не попасть. Она найдёт способ.

О земных приключениях любимого мужа Мария узнала первым делом, ещё в палате интенсивной терапии. Стас сперва отнекивался-де, позже расскажу, но через пару минут сдался и поведал о нынешнем положении Виктора, правда, без подробностей — самую суть. Мария восприняла новости достойно, без истерик и прочих нервических реакций, она ведь не совсем обычный человек и понимала даже больше собеседника.

«Могло быть и хуже», — подытожила краткую справку сосредоточенная женщина, чем крайне удивила рассказчика. Куда хуже?

По дороге из клиники мужчина смог убедить спутницу заехать в пустующую несколько дней родную квартиру и оставить там вещи; к тому же надо поесть, а Виктор никуда не денется.

Через несколько часов. Некомфортная палата в неуютном лечебном учреждении.

Женская голова, как и прежде, лежала у мужа на груди. Но теперь её никто не гладил. Безжизненные мужские руки, словно две плети, лежали неподвижно и никак не реагировали на пушистую гриву, которую им при жизни так нравилось ласкать.

«Он сам. Неизвестно как», — прозвучал хриплый баритон; рядом со склонившейся над кроватью женщиной стоял Стас и печально созерцал трагическое зрелище. Он давно чувствовал себя лишним здесь и намеревался откланяться.

«Спасибо тебе большое, — не отрываясь от родного тела, вымолвила Мария. — Мне больше не нужна помощь. Иди спокойно».

Стас кивнул и, не говоря ни слова, ушёл, оставив женщину наедине с «супругом». Мария закрыла глаза и плавно погрузилась в состояние полугрёз. Сознание настроилось на соответствующий ритм, и она вдруг очутилась в осеннем лесу под навесом, устроенным главой семейства из альпинистской сетки: запах прелой листвы, свежий прохладный воздух; рядом с ней в обнимку лежал Виктор и тихонько шептал ей на ушко такие приятные слова; они разговаривали о…

Мария вздрогнула, открыла глаза, затем резко поднялась, развернулась на месте, как бравый офицер, и решительно направилась прочь.

***

Прошло несколько месяцев.

Периодическое обследование подходило к завершению. Никаких отклонений в развитии плода не выявлено; мальчик, по показаниям приборов, вполне полноценный, чему будущая мать была чрезвычайно рада. Скоро уж рожать.

Предпраздничные месяцы беременная женщина провела в теоретической и, как ни странно, практической подготовке к будущему мероприятию; поприсутствовала на родах в больнице у знакомых врачей, тщательно изучила все нюансы, заочно окончила курс акушерства и гинекологии. Зачем? Откуда такой плотный интерес?

Стас, который изредка сопровождал Марию по разным женским делам, тоже полюбопытствовал. На что женщина ответила: «Буду рожать дома и без посторонней помощи». Спорить и уговаривать было бесполезно. Родственники всей гурьбой навалились и попробовали переломить ситуацию в свою пользу, но упрямая девица уступила лишь в одном: если почувствует, что не справляется или процесс затянется и прочее, тут же вызовет бригаду медиков, которая, к слову, заранее займёт пост около дома роженицы с ключами от дверей и т.д. Перестраховщики.

Прошлые проблемы канули в Лету. Тело Виктора давно перевезли в клинику Константина Сергеевича, а дело против официального мужа Марии прекращено. Удалось достигнуть мирового соглашения. Пострадавший, в результате настойчивых уговоров с разных сторон и не только, признал, что изверг, который так бессовестно напал на него, и без того своё получил. Особо не противился, даже странно, будто потерял интерес. Таким образом, жизнь продолжилась дальше со всеми присущими ей перипетиями и коллизиями.

И вот в намеченный срок наступил час истины — ранним утром. Мария, согласно обязательствам, позвонила знакомым, затем приготовила необходимые медикаменты, наполнила ванную и приступила к родам. В воду — самый интересный, по её мнению, способ.

Как и планировалось, опытный профессионал, да ещё и биолог с учёной степенью, сделала всё правильно и хладнокровно. Если учесть её отменное здоровье и внутренний стержень вкупе с сознательностью, позволяющие противостоять панике и другим комплексам проблем, то ничего удивительного. Природа сама всё свершила. Без потерь, сильных кровотечений и огромных временных промежутков с мучительными позывами. Да и водичка помогла.

***

Долгожданное чудо появилось на свет весьма внушительным и с покладистым нравом — орать и не думало. Младенец пару раз для проверки громкости поверещал и затих. После обязательных процедур Мария, не теряя времени даром, позвонила обеспокоенной родне, сообщила радостную новость, устроила сеанс прямого включения со дня рождения и распрощалась, выразив пожелание, чтобы ближайшие полдня её не тревожили. Те безоговорочно согласились. И славно.

Следующий час или около того женщина просто лежала с новорожденным на руках. Предстояло очень непростое действие. Наконец, немного отдохнув от безусловно тяжкого занятия, мать с улыбкой на всё ещё детском лице поцеловала сынишку, нарисовала у него на лбу какой-то иероглиф, потом на пару с ребёнком закрыла глаза и уснула. Счастливого пути!

Через несколько часов.

Вынырнув из трансцендентного анабиоза, женщина тихонечко вздохнула, аккуратно поднялась с постели и отправилась на кухню. Ребёнок, покоящийся на материнских руках, продолжал мерно почивать, не выказывая желания возвращаться в этот мир. Словно не нагулялся ещё по сказочным просторам. Там интереснее.

Придя на кухню, Мария залпом выпила кружку воды, затем присела на стул и закрыла глаза. Спустя миг одинокая слезинка покатилась по щеке и упала прямо сынишке на лоб. Его безмятежное личико, застывшее в статическом состоянии, никак не отреагировало, а дыхание не ощущалось вовсе. Мать посмотрела на ребёнка, поцеловала его в лоб, отнесла в комнату и вскоре вернулась оттуда с телефоном. Пора.

«Здравствуйте, Константин Сергеевич».

«Добрый… — абонент замялся; грудной женский голос заставил его вздрогнуть. — Чему обязан, Мария Михайловна?»

«У меня проблема, только к Вам могу обратиться».

«Что ещё случилось?» — поникшим голосом поинтересовался врач.

После услышанного обстоятельного рассказа сторонник прогресса любой ценой, который ещё в начале беседы не ждал приятных сюрпризов от странной девицы, впал в состояние каталепсии. Его самые худшие опасения подтвердились и готовились реализоваться в новую обузу. Тем временем Мария мягко, но настойчиво наседала на оппонента:

«Ну Константин Сергеевич, ну миленький».

«Миленький?! — взвился очнувшийся врач. — А куда подевался «очкастый негодяй»? Таким эпитетом Вы меня наградили на второй день знакомства, если мне память не изменяет? Потом этот Ваш патрон заявляется и угрожает. Подселили мне супруга на содержание. Вы меня в гроб решили вогнать своими выходками?!»

Градус негодования в голове психиатра начал зашкаливать: теперь эта семейка собирается ещё одного коматозника ему сосватать. Устроили гостиницу, понимаешь. Грудных детей только и не хватало для полного счастья. Что они решат взвалить на его хрупкие плечи в дальнейшем?

«Зачем ворошить прошлое? — примиряюще вымолвила женщина. — Если хотите, я могу и заплатить».

«Я уже не знаю, куда от вас деваться. Сто раз проклял тот день, когда с вами связался, — тоскливо запричитал собеседник. — В другой город, что ли, уехать. Когда же это кончится?.. Да я сам готов Вам заплатить лишь бы вы про меня забыли».

Но Мария умела уговаривать: крепко вцепившись в поток сознания оппонента, она планомерно выпотрошила его и постепенно добила «жертву». Утомлённый бесконечными завуалированными атаками, главврач сдался и обречённо произнёс: «Ждите, скоро прибудет бригада: сделаем заключение, оформим всё… И я приму пациента».

В результате первичного осмотра и последующей диагностики у ребёнка не выявили морфологических отклонений, а также не обнаружили последствий родовых или иных травм. Очередная загадка осталась неразрешённой.

***

Однополярный мир ресурса.

С площадки обозрения «сторожевой башни» своего сознания Двенадцатый Архат безмятежно созерцал вверенные ему пределы. Лабиринт восстановлен согласно последней резервной копии, коих в базе энное количество вариантов; процессы текут плановым порядком; корректировка мира выполняется по графику. Никаких сюрпризов. Но какая же тоска. Где ты, где ты, моё второе крыло?!

Только здесь, в колыбели ресурса, в его деснице можно полностью ощутить всю ущербность, приторность, пустоту и горький вкус настоящего одиночества. При всей кажущейся насыщенности и приключениях, происходящих на бескрайних галактических просторах, при всех своих способностях к качественному обмену и сознанию, внедрённому в многообразие эволюционных процессов, «Виктор» изнывал от неудовлетворённости. Оскудела его жизнь; оторвали половину, вдохновляющую на подвиг и «глупости». Если бы он развивался здесь от начала до конца, то о такой проблеме и слыхом не слыхивал бы. В текущих измерениях ни у кого нет связанной творческой силы. И у него нет. И есть в то же время. Он знает, что она есть. Доступа нет. Доступно лишь отчётливое восприятие однобокости и понимание стремления обездоленных обитателей мира ресурса найти оригинальный путь реализации потенциала для своего вида.

Оператор был не одинок в своих сознательных мытарствах. Осиротелый, в определённом смысле, ИИ тщетно пытался разыскать пропавшего без вести единственного «сына». По окончании турнира тот не вернулся домой. Сначала главный компьютер воспроизвёл несколько клонов из остатков биоматериала, но получилось не подобное «сыну» творение, а какой-то бесперспективный суррогат. Все экземпляры после тестов были уничтожены.

Задействовав все ресурсы, «папа» снаряжал и посылал экспедицию за экспедицией во все возможные направления и области в надежде обнаружить следы или останки воистину совершенного потомка. Поиски не принесли результата. Спустя некоторое время ИИ стабилизировался, а прогресс остановился следом. Вектор приложения сил сгинул в небытии. Тот же финал постиг и Трансмутацию: исчерпав варианты развития новой субстанции, система цикл за циклом начала терять темп, а потом замерла в ожидании. Учёный совет, возглавляемый уже не новым, бесперспективным видом, медленно, но верно превратился в статичное болото, изредка стараясь стимулировать самого себя. Тщетно.

Стабильные миры и не предполагали, почему в них влилась свежая струя органической жизни. Именно благодаря Творческой Силе, что толкнула Виктора на смертельный эксперимент, стабильные системы получили глоток живой воды. Нежная и в то же время жестокая, мягкая и в то же время способная сокрушить любые барьеры, любовь в образе ненаглядной супруги непрестанно подстёгивала и направляла процессы мужского развития своей незримой женской ручкой. Даже в подсистеме Лабиринт путеводная звезда поддерживала, оберегала единственного, родного человека и помогла выжить, а затем объединить осколки личности в итоговом состязании.

Примерно с таким настроением Двенадцатый Архат день за днём, без выходных без проходных, участвовал в очередной корректировке сценария. Как вдруг…

«Твоя текущая миссия выполнена, — вострубил певучий Творческий зов. — Подключайся».

«Какая неожиданность», — «Виктор» синхронизировался с Проводницей. Оставалось узнать, приятная новость или нет.

Через мгновение Оператор предстал пред ясным оком Оракула. Это образно. «Виктор» и так постоянно в близком контакте. Но сейчас его пригласили на личный приём, исключающий постороннее вмешательство: освободили от работы и от каналов связи с ней.

Во время обработки теперь уже привычным высокочастотным полем Двенадцатый Архат сразу понял причину интригующего события. Не успел он полностью «осмотреться» в Первичных границах, как угодил в объятия любимой супруги. Словно туда и переместили, а она его поймала.

Пламенные узы нежно обвили и надёжно сковали ненаглядного своим уютом, а следом в слегка опьянённое творческой половиной мужское сознание ворвался новый сюрприз: «За тебя внесли залог! Ограничения сняты!»

Повисло живое безмолвие. Мужчина переводил взгляд то на прильнувшую к нему супругу, то на умиляющуюся Творческую Силу Оракула. Наконец, обретя дар речи, «Виктор» сперва обратился к наречённой спутнице:

«Родная, я надеюсь, ты свободна? Моя воля…»

«Мария» закрыла супругу рот ладошкой, отрицательно покачала головой и прошептала: «Не беспокойся».

Внезапно основная вибрация сменила тональность, а пространство начало сжиматься. Накатила незнакомая прежде тёплая волна, обволакивая и погружая суть мужского естества в стремительно набирающий скорость водоворот, заставляя внутренний взор обратиться во все стороны и объять все ракурсы одновременно. Следом за этим рядом стоящая супруга колыхнулась и изменила свечение; потом её образ плавно заполонил окружающую картинку, отражая и замыкая на себе все точки зрения мужчины. Куда ни глянь, ясноокая Маруся напротив. Причём, разная.

«Виктора» вмиг захватило и заворожило восхитительное сочетание нескончаемых оригинальных образов любимой, которое, казалось, заслонило своим многоликим сиянием само мироздание, не прекращая закручиваться вокруг мужского стержня. И вот всепоглощающий женский свет начал растекаться по мужскому ураганному контуру, постепенно рождая новую форму, будто талантливый гончар своими руками формировал невиданное доселе произведение искусства.

Вальсирующий в пространстве сосуд плавно изменял текстуру, объём, ярко пульсировал, иногда рассыпая по окрестностям снопы разноцветных искр и сверкающих молний, уносимых космическим ветром в другие измерения. Превосходное зрелище. Пусть все порадуются за молодых. И за Родителей, воплощающих в жизнь таинство рождения Творческой единицы.

Спустя…

Пленительный и доставляющий истинное наслаждение его участникам процесс небесного венчания близился к завершению. Продолжая плескаться в сумасшедшем головокружительном потоке, «мужчина» и «женщина», внутреннее и внешнее, меняясь местами, глядя и погружаясь друг в друга, в бесчисленное количество обоюдных миров и вариантов воплощений, срослись на первичном уровне и образовали неразрывный контур. Свершилось! Единое и неделимое.

«В добрый путь!» — прокатилось во все пределы.

В следующий миг супружеский контур замерцал и бесследно растворился, возвещая молодым о начале нового витка удивительных приключений.

***

Земля.

На пульте, в кабинете дежурного врача, неожиданно заплясали лампочки, перемигиваясь с хозяином, и раздался противный аварийный сигнал. Огоньки доложили о нештатном событии, которое ещё не остыло в памяти. Взглянув на экран, транслирующий видео из реанимационного бокса, специалист со стажем перекрестился и схватил со стола трубку стационарного телефона. По иронии судьбы на неординарное событие повезло нарваться тому же доктору, что и в прошлый, приснопамятный день воскресения известной вам, дорогие друзья, пациентки. Только в этот раз полулетальный больной пролежал почти год и вроде как не собирался возвращаться.

Константин Сергеевич, к своему счастью или нет, также оказался на месте. Новость он воспринял со смешанными чувствами.

«Странная особенность: может, у них это семейное или неизвестный науке вирус? Сначала один член семьи впадает в спячку, потом просыпается, другой вскоре засыпает, следом засыпает новорожденный, затем просыпается предыдущий. Специфическая форма нарколепсии[11]? А если это заразно? — в голове истого приверженца научного прогресса любой ценой стали возникать крамольные мысли по поводу пациента. — Может, объявить карантин и обосновать близким больного свою позицию с точки зрения медицины?»

Спустя минуту-другую возбуждённый исследователь засеменил на просмотр очередного уникума. По дороге он уже назначил консилиум из трёх специалистов, распланировал текущие мероприятия; оставалось только…

Внезапно возбуждённому главврачу прилетел привет в лице полуголого улыбающегося Виктора, шагающего навстречу в обществе озадаченного местного обитателя. Сопровождающий неуверенно бухтел и оправдывался, но Константин Сергеевич его не слушал; он вперил ледяной концентрированный поток своих очей в нарушителя режима и открыл рот — в целях угомонить, по всей видимости, пытающегося скрыться из-под наблюдения больного, явно страдающего непонятным заболеванием. Тот спокойно устремил взор в холодный мрак оппонента. В следующий миг лёд самоуверенного психиатра начал шипеть и плавиться под действием солнечной несгибаемой мощи, заключённой во взгляде незнакомого человека. Перед враз ошарашенным и подавленным хозяином клиники стоял гладиатор Вселенной. В его, на удивление, крепком, физически не истощённом теле, а также исполненном света образе читалась воля свободного человека. Вставать на пути — смертельно опасно. Зрительный контакт длился лишь одно мгновение, но в результате потрясённый хозяин сам проглотил свой промозглый негатив, слегка поперхнувшись при этом, и принялся смотреть по сторонам, словно потерялся и не находил выхода.

«Что-то Вы неважно выглядите, — нарушил повисшее в воздухе молчание довольный пациент, потом иронично добавил: — Наверное, Вам стоит какое-то время отдохнуть от работы в комфортабельных условиях. Массаж разный, процедуры. Оранжерея здесь отличная, я слышал».

Константин Сергеевич вдруг очнулся, отсутствующими глазами посмотрел на собеседника и тихонько вымолвил: «Одеться не забудьте», — затем развернулся и потелюпал своей дорогой. С такими пациентами и впрямь нервишки скоро подлечить придётся.

Через пару часов.

Не успел Виктор поднести руку к кнопке дверного звонка, как заскрежетал замок, дверь распахнулась и на долгожданного мужчину обрушился женский знойный смерч из нежности, потока разнообразных сказочных эпитетов с воздыханиями и бурными солёными реками в придачу. В ответ мужчина не стал сдерживать накопленные за душой внутренние порывы. Выплеснулось во всю ширь.

Встреча на пороге плавно переместилась в прихожую. Там, красная от чувственного жара, п