Улица Пиренеев, 11 октября 2008 г., час ночи

И я стискиваю их в объятиях одного за другим. Я никогда не умела говорить красивые слова. Мне нужно просто услышать биение их сердец… Сейчас все они бьются в унисон. Я осознаю, какой глубокий след оставила эта авантюра в жизни каждого. Удушающая волна смущения. Того самого смущения, которое десять лет назад, когда нас настиг успех, стало одной из причин, по которым публика признала нас: они, как и мы, были накрыты этой волной. Мы не умеем говорить о том, что чувствуем – тогда мы споём об этом, словами, написанными другими. Через пение мы признаемся, что любим друг друга, и любовь будет длиться как минимум одну жизнь – эту… Я хочу, чтобы этот момент никогда не кончался, так что занавес снова поднимается…

Бельгия, февраль 1999 г.

Этим вечером обстановка располагает к большой пьянке! Неважно, насколько большой… По-русски, вот!!
В адрес Гару: «Я сегодня надела красное бельё, в честь Святого Валентина».
Мы в Брюсселе. Сегодня был наш последний концерт в «Forest National» (самый большой концертный зал Брюсселя – прим.пер.). В первый раз с момента начала турне я куда-то выхожу! Ночная прогулка с теми, кто мало-помалу становятся моими приятелями. Память немного подводит меня – подразумевая, что не вся труппа была с нами тогда. В моих пропитанных анисом воспоминаниях о той ночи 14 февраля 1999 года – Брюссель, залитый дождем. Кажется, это было воскресенье. На мне длинная фиолетовая дутая куртка и серое платье с короткими рукавами. На шее и запястье горделиво красуются новые украшения. Подарки на моё восемнадцатилетие…
Итак, в компании людей, чьи имена даже не могла бы сообщить вам сейчас, я, с промокшими волосами, оказываюсь на скользкой мостовой перед какой-то дверью. Это не похоже ни на ресторан, ни на дискотеку, больше на какой-то закрытый клуб… Дверь, приоткрывается, и… на моем лице отражается овладевшее мной изумление. Свет приглушен, но я всё равно замечаю, что официанты наряжены в.. пчёл! Поверить не могу! В этом цирке я различаю нескольких персонажей «Собора Парижской Богоматери», восседающих за столом, абсолютно готовых к празднику и веселью… Стол в форме буквы П для всех, начиная с распорядителей и заканчивая незнакомыми гостями в моём батальоне. Гару зарезервировал мне местечко рядом с собой. Он машет мне рукой. С видом благовоспитанной барышни из хорошей семьи я вступаю в зал, приветственно кивнув головой всем присутствующим. Пчёлка подлетает и принимает заказ на аперитив. Девушка, которая только что достигла совершеннолетия; девушка, которая хочет делать как взрослые: никакой Колы Лайт, в изгнание её, сегодня праздник! Так что я гордо говорю официанту, не утрудившись спросить совета: Рикард*, пожалуйста! Мой сосед улыбается.

*Ricard – сорт анисовой водки, производимой во Франции, пьётся как аперитив.

Мельком я замечаю слева от себя Тьерри Барбеливьена. Я постоянно видела его за кулисами во Дворце конгрессов. Что он там делал – точно вам сказать не могу, для меня это остаётся загадкой и сейчас, когда я пишу эти строки.
Тьерри и Гару постоянно тусовались вместе. Он симпатичный, ну и самое главное, я к нему «очень хорошо отношусь».
Когда прибывает мой заказ, всё усложняется. Мне так не по душе находиться в этом месте, где шум и свет меня оглушают, что я сосредотачиваюсь на стакане с Рикардом. Глоток, другой – и четыре десятка лиц, окружающих меня, начинают расплываться. Вместе с меню прибывает мой второй бокал, и кладет меня на обе лопатки..
Гару настороже, но всё это происходит со скоростью света. Притом что лично мне вечер кажется бесконечным… Однако проходит едва ли двадцать минут с момента моего прихода, и я уже собираюсь пойти «подышать воздухом». Следуя ценным указаниям Гару, кинезиотерапевт труппы сопровождает меня в туалет. Меня болтает во все стороны, все части тела решительно отказываются слушаться, - кроме языка, который напротив, не замолкает ни на минуту независимо от моей воли; я хватаюсь за всё подряд, и в конце концов теряю маленький красивый браслет, подаренный мне недавно Даниэль…
Дамская комната: лбом о дверь, дверь открывается, и я вплываю в туалет. Великолепный выход принцессы! Люк поддерживает меня за лоб – чтобы не дать «расквасить себе нос», я пытаюсь сопротивляться, бесконечно повторяя «у меня всё в порядке с головой, просто тело её не слушается». Проведя некоторое время в подвале, я возвращаюсь в зал с победным видом. Когда я сажусь за стол, мне кажется, что время остановилось. Кажется, слышно как мухи пролетают… Странно, мухи в окружении пчёл… Я притрагиваюсь к своей тарелке с пастой, - это должна быть паста «по-арабски», как я люблю. Оп, и наступает кромешная тьма…
Я в руках Гару перед дверью в заведение, которое окрестила «гротом». Который час? Понятия не имею. Холодно – но мне жарко. Люк пытается укутать мне горло, натянуть на меня пальто, но его старания пропадают даром. Я верчусь, двигаюсь во всех смыслах этого слова, не прекращая болтать… и как заевшая пластинка, повторяю и повторяю «Но это просто тело не слушается, с головой у меня порядок…»
Двое моих возлюбленных Квебекцев сначала планировали уложить меня спать в машине, чтобы потом вернуться и продолжить праздновать. Но, из жалости или из-за беспокойства за мою безопасность, решили отвезти меня в отель. Расплющив нос о стекло, как собака, которая волнуется, завидев пляж за рядами машин – я просто «икона стиля»! Гару ведёт машину. Люк расположился на пассажирском сиденье и слегка приоткрыл мне окно, чтобы меня не стошнило прямо в «лифте» - так они на своём квебекском называют машину.
Забавная картинка бросается мне в глаза: одержимые паникой Люк и Гару, скулящие «Джулай, Джулай, ты как?» Уверенная в том, что нормально отвечаю им, я даже не осознаю, в каком стрессе они находятся… По информации из проверенных источников, всё время пути до отеля я вертелась как волчок на заднем сиденье. И в голове крутилось «Baby On More Time» Бритни Спирс. А чёрт его знает, почему!

 

Гару относит меня в комнату. Он оставляет дверь открытой. Тысячу раз бегает взад-вперед, озабоченный состоянием юной пьяницы. Он даже приносит мне ведро, которое ставит около кровати, на всякий пожарный случай. В жалком алкогольном порыве, дрожа всем телом, я задираю одеяло и говорю ему: «Я в красном белье, потому что сегодня День Святого Валентина». Он смеётся, хохочет, ржёт во всю глотку, прежде чем ласково возразить мне: «Хватит, сестрёнка, ты уже слишком взрослая, чтобы делать глупости!»
И, как заботливый старший брат, он помог мне выпрямиться, чтобы я не промахнулась мимо ведра!
В ту ночь, 14 февраля 1999 года, высокий весельчак, по которому пускала слюни половина Франции, заботился обо мне. В то время, как за дверью прямо напротив той, за которой была его Джулай, некто в красивом кружевном белье только и ждал его прихода.