Нарушения функционирования низших сигнальных систем корректируется высшими.

По существу, это простейшие закономерности или даже аксиомы, которые должны быть известны каждому, кто владеет методами обучения и переобучения людей. Однако, столь краткие основания, несмотря на кажущуюся очевидность, требуют более надежной основы для выводов. Абсолютно ясно, что наблюдаемые процессы лежат не только в области чистой философии, но также касаются психики и физиологии человека.

Как ясно из предыдущей главы развитие человека можно представить и накоплением ментальности и увеличением свободы выбора. Методы коррекции ментальности и развития человека так же будут отличаться друг от друга в зависимости этого сочетания.

Понятие ментальности включает в себя многие элементы. Это не только накопленные к данному моменту знания, собственный опыт, убеждения, комплексы, элементы культуры, вера и другие, но и степень их развитости, обширность и динамика развития. Естественно фактором ограничивающими ментальность является, прежде всего, мозг, а точнее его состояние, определяемое как исходными возможностями, индивидуальными для каждого человека от рождения, так и конкретным потенциалом на данный момент времени.

Возможности человека так же определены по большей части ограничительными элементами - здоровье, в том числе физическое, социальное, финансовое, ресурсные и иные ограничения. Существенную роль играет случай. Поэтому установление адекватного соотношения такого фактора как ментальность с возможностями человека представляется весьма сложной задачей.

Часто именно случай играет ведущую роль при реализации ментальности. Заметим лишь, что при этом «для реализации ментальности», и уточним - имеющейся в наличии. Потому, что случаи удобные для реализации отсутствующей ментальности есть не что иное, как отсутствующие возможности и варианты. И в целом, при большей ментальности реализуется большая часть «удобных случаев», или - возрастает свобода выбора.

Здоровый мозг служит главным критерием накопления ментальности. Возможности здорового мозга огромны и обеспечивают как накопление естественной ментальности, так и патологической. Понятно, с ростом патологии ментальности, нагрузки, при реализации «эффекта преодоления», на мозг будут возрастать. И этот процесс рано или поздно приведет к перегрузке мозга, за которой следует его ускоренное разрушение. Поэтому всю ментальную «шкалу» можно разделить на три условных участка: мышление свободное от патологической ментальности - свободное мышление, с наличием патологии ментальности, и область патологии мозга. В целом, каждая из этих областей будет характеризоваться своим содержанием ментальности, которая вследствие накопления патологических элементов будет убывать, и вполне возможно до нулевого уровня, что может привести если не к смерти тела то личности.

Рассматривая свободу выбора можно лишь утверждать, что существует взаимосвязь ее роста с ментальностью в целом, и, что разрушение ментальности может привести (и приводит) к однозначности выбора, что будет соответствовать единице условной шкалы свободы выбора. Например, этот результат можно наблюдать при развитии наркомании, когда все жизненные интересы и способы решения проблем и задач решаются однозначно.

В общем, свобода выбора будет определяться ментальностью. Но, и свобода выбора будет эту же ментальность и создавать. Это особенно хорошо заметно при развитии человека. Так, когда происходит рост ментальности, то именно свобода выбора будет главным фактором, определяющим накопление ментальности же в целом, накопление естественных и патологических компонент. И, как было замечено выше, во второй главе, именно предопределяя выбор, возможно, целенаправленно изменять и даже формировать ментальность человека. Поэтому, на рисунке 16, осью свободы выбора взята именно ось абсцисс, а ментальность - ординат.

Взаимозависимость ментальности и свободы выбора интересна сама по себе. Так, заметим, что при одной и той же ментальности могут быть реализованы несколько вариантов, и выбор может не быть единственным. Все выборы, возможность которых обеспечена ментальностью (возможные), возможно и определить. Так, вероятно многие читали объявления по найму и прикидывали варианты применения своих возможностей и требованиям, предлагаемым работодателями, и замечали именно эту зависимость, при которой, чем больше собственная ментальность, тем шире возможности по трудоустройству и выше оплата труда, но тем меньше таких предложений и возможности их реализации из-за высокого спроса. При этом, несоответствие, как правило, хотя бы одному из условий работодателя сразу делает данный вариант непригодным. Поэтому график взаимозависимости свободы выбора и ментальности носит характер границы области, в которой чем ближе к границе, тем менее вероятен вариант, а за этой границей - вообще невозможен.

Теперь, когда мы определились с главными действующими лицами, можно рассмотреть методы изменения ментальности, как единственно данной возможности воздействия на развитие человека. При этом следует понимать, что изменение свободы выбора мало зависит от лица пытающегося помочь человеку, чье сознание отягощено патологической ментальностью, и еще и поэтому нецелесообразно, так как может только ухудшить исходное состояние[21]. Напротив, развивая ментальность, устраняя ее патологию, возможно сравнительно быстро и главное безопасно для человека увеличить его возможности.

Постараемся лишь классифицировать, и определиться с наиболее известными методами воздействия, на человека исходя именно из изложенных выше позиций. Возьмем для примера классический вариант развития патологии сознания - алкоголизм, как одновременно и наиболее яркий вариант, иллюстрирующий все известные фазы развития патологии сознания.

Известно, что алкоголизм проходит в своем развитии все четыре полных стадии. Естественно, что каждая из этих стадий будет характеризоваться вполне определенным уровнем ментальности и свободы выбора, которые, как известно, убывают от стадии к стадии[22]. Развитие алкоголизма характеризуется и вполне определенной степенью разрушения мозга, что при всех иных исходных факторах однозначно способствует уменьшению и ментальности и свободы выбора.

Нулевая стадия характеризуется широкой возможностью накопления ментальности, в том числе и патологической. В основном, на этой стадии эффективно любое обучение, и вопросы развития ментальности могут состоять лишь в ускорении и расширении этого процесса. То есть, при полноценно работающем мозге, практически не отягощенном патологической ментальностью любые психологические[23] приемы и методы развития сознания наиболее эффективны: любые, приемы определения индивидуальных особенностей и характера, расширения коммуникационных способностей, социальной адаптации и так далее. Изучением и реализацией таких методик занимается наука - психология обучения, являющаяся разделом педагогической психологии, занимающейся изучением формирования познавательной деятельности. Здесь, основной является необходимость учета возрастных и индивидуальных особенностей учащихся, которая осуществляется, с расчетом на уровень, который может быть, ими достигнут завтра. При этом обучение представляет собой не просто передачу знаний, а формирование мотивации и личности. Естественная цель этой и других подобных методик (например, Вальдорфской) преследует и (или) улучшения качества обучения или (и) ускорение процесса.

И действительно, в сфере обучения здорового человека огромное множество методов и школ конкурируют между собой. Реальных успехов добиваются лишь те ученики, индивидуальные способности которых наилучшим образом подходят под ту или иную методику обучения. Значительную роль играет и специализация. Так явно отличаются психологические приемы при обучении гуманитарным и техническим дисциплинам. Тем не менее, личностный фактор при специализации наиболее весом, и не существует однозначно лучшей психологической школы. Практика показывает, что разработка новых направлений в психологии обучения выявляет лишь новый ряд людей наилучшим образом проявляющих свои индивидуальные способности. Пожалуй, можно утверждать, что, сколько людей, столько и оптимальных методик, чем собственно и характерен рост и разнообразие различных психологических школ или инструментов. Это явление проявляется часто следующим образом - появляется новый «маг» с новым инструментом, открывается школа, набираются ученики, успешно усваивающие предлагаемые знания и навыки. И главное в начале все получают положительный для себя эффект. Проходит год-два и около 1-2% учеников остаются в рамках школы, остальные или утрачивают наработанное, или убеждаются в отсутствии эффективности, то есть, не способны реализовать эти знания по предлагаемой школой программе в собственную ментальность, разочаровываются, и школы, испытав начальный бурный рост, постепенно хиреют. В основном это явление наблюдается при возникновении развивающих школ, и ни в коем случае не указывает на непригодность методики, не на плохую организацию школы. Это явление лишь объясняет тот факт, что данная школа оказалась пригодна лишь для этих 2% счастливчиков, для которых оказалось возможным закрепление знаний на глубоких ментальных уровнях благодаря их индивидуальным особенностям. Для других же 98% обычно наблюдается временный эффект эйфории закрепление, которого часто даже невозможно.

В целом, здоровый мозг, мало отягощенный ментальной патологией, наиболее приспособлен к обучению теми методами и тем дисциплинам, на которые, он от природы ориентирован.

Целостный мозг легко переносит начальную ментальную патологию, не оказывающую в результате практического влияния на развитие ментальности в целом. Однако при накоплении патологии мышления, благодаря той же целостности мозга и достаточному эффекту преодоления, рост общей ментальности будет неуклонно уменьшаться. Необходимость преодоления патологии ментальности будет требовать все больших ресурсов мозга, что необратимо сузит возможности накопления, вызовет общее снижение ментальности, и приведет к развитию первой стадии. Так, при развитии алкоголизма этот процесс приведет к появлению устойчивого поведения в ряде жизненных ситуаций (именуемых питейными), к, по существу однозначному выбору модели поведения, то есть - к снижению свободы выбора. Эта свобода выбора в течение всей первой стадии так же будет снижаться вместе с упрощением ментальности. Уже на этой стадии, человек может встретиться с ситуациями, решение которых не может быть найдено без посторонней помощи требующей анализа состояния личности и ее взаимодействия с социумом. Такой анализ принято называть психологическим, или психоанализом[24]. Понятно, что роль психологии, как инструмента развития уже несущественна, и отходит на второй план, ибо проблемы надо разрешать, а не развивать.

В частности, приемы психоанализа эффективны при накоплении патологии не только при развитии алкоголизма, и даже более в других сферах человеческой жизни, таких как: семья, секс, социум, фобии, развитие которых может легко перейти за рамки первой стадии лишь в редких (крайних) случаях, встречающихся не так часто.

Эффективность психоанализа, особенно в его современных формах, например - нейролингвистическое программирование, заключается в возможности опереться на полноценный мозг и главное на полноценно функционирующую, не разрушенную, естественную часть ментальности человека. Часто, достаточно привести в соответствие деформированную часть ментальности естественной, что бы суммарная гармония стабилизировала, а затем и устранила патологию сознания.

При развитии алкоголизма, особенно в первой стадии, патология сознания развивается практически беспрепятственно, и при «всеобщей» поддержке. Алкоголизм редко носит сугубо индивидуальный характер, этот процесс социальный. Поэтому «жалоб» не наблюдается и даже напротив - происходит закрепление ментальной патологии на рефлекторно-физиологическом уровне. Происходит формирование потребности, характеризующей далее в основном вторую стадию алкоголизма.

На второй стадии опора на целостные фрагменты естественной ментальности, то есть на классический психоанализ ровно, как и попытки расширить психоанализ за рамки своей оптимальной области, не дает нужного результата[25]. Напротив, эти сопоставления встречают сильный отпор, так как накопленная патология ментальности уже закрепляется на уровне личности как ее неотъемлемая, часто основная часть. Остаются нетронутыми самые глубокие ментальные слои: защита личности, питание, секс, и резкая защитная реакция вполне естественна. Эта ситуация напоминает завершение развития какой либо фобии, конечной стадией которой становится помешательство, например мания величия, некрофилия и другие, при которых естественно страдает мозг не выдерживая перегрузок «эффекта преодоления» данной патологии. Психоанализ в данном случае явно не эффективен и требуется более мощный инструментарий, уже для коррекции ментальности.

Коррекция ментальности предусматривает прямое покушение на патологию, на патологическую часть личности. Это покушение возможно лишь при согласии человека, сам факт этого разрешения говорит в пользу целостности мозга, в пользу сохранения дееспособности большей части естественной ментальности вступающей в противоречие с патологией. Таким образом, коррекция ментальности это есть углубление психоанализа до возможных пределов патологии ментальности целостного мозга. Как правило, при развитии столь глубоких патологий сознания в психоанализе применяют групповые методы. Этот факт свидетельствует о еще большем снижении свободы выбора по сравнению с первой стадией, - развитая патология упрощает ментальность настолько, что многие люди изначально разные и по умственным и физическим и ментальным способностям становятся обладателями единого для них устойчивого поведения. Переживания, страхи и опасения становятся общими для многих людей, происходит обезличивание или стандартизация личности, что делает возможными и достаточно эффективными и коллективную взаимопомощь и занятия в группе с целью решения общей проблемы. В частности, к этому типу воздействия относится и метод STP, рассматриваемый далее подробно.

Если патология сознания достаточно сильна и преодолевает естественную ментальность, особенно в комбинации с действием ядовитых наркотических веществ, как в случае алкоголизма, то необратимо наступает третья стадия поражения ментальности, которая наиболее часто наблюдается при алкоголизме и наркомании, и характеризуется именно разрушением мозга этими веществами. Так, именно и только на этой стадии развивается патология мозга, утрачивается по большей части естественная ментальность при сохранении в том или ином виде патологии сознания и остатков личности. Удел патологии мозга - психиатрия[26]. Особенностью современного состояния психиатрии является полное отсутствие ее эффективности, так как никто не может предъявить человека реально исцеленного в психиатрической лечебнице. Чаще всего эти заведения есть способ изоляции общества от больных, и место проведения не всегда допустимых, с этической точки зрения опытов. Так как четкие границы стадий отсутствуют, и эти «специалисты» оказываются бессильными даже при попытках помочь алкоголику второй стадии, не говоря уже об «исправлении» инакомыслящих и диссидентов, то вместо реальной помощи прибегают к кодированию страхом и болью, или аверсивной психотерапии[27].

Нельзя не заметить общее аверсивной психотерапии и абсурдизма. Это именно то, что воздействие осуществляется именно на первую сигнальную систему. Так для формирования абсурдного поведения на первую сигнальную систему воздействуют, создавая положительные эмоции, а в аверсивной психотерапии - отрицательные.

Общее, в попытке изменения убеждений через эмоциональную сферу, в попытке воздействия на вторую сигнальную систему через первую. Понятно, успешно только закрепление абсурда, - а отрицательная информация более значима и провоцирует, как правило, защиту, и поэтому патологические убеждения напротив закрепляются, и тем более уже функционирующие не разрушаются, так как это и есть ведущая роль целостной второй сигнальной системы. В частности, именно поэтому и использование «страшилок» неэффективно, это всего лишь бледный аналог аверсивной психиатрии.

 

Рисунок 16. Взаимосвязь Ментальности и Свободы выбора с методами коррекции Сознания.

 

Наверное, понятно, что описанное здесь разделение методов достаточно условно и схематично. Так, в частности, нет четких критериев оценки и выявления межстадийных переходов. Поэтому узких специалистов, в арсенале которых строго определенные областью применения инструменты практически нет. Чаще всего методы психологии совмещают с психоанализом, психоанализ с коррекцией сознания. Однако, особо можно выделить третью область (рисунок 16) в которой возможно совместное использование и коррекции сознания и психиатрии и гипноза, и кодирования, и даже религии как наиболее бескомпромиссного и эффективного в данной области метода воздействия. Ширина этих пограничных областей позволяет безраздельно сосуществовать всем пограничным методам и быть в этих областях достаточно эффективными как каждому отдельно, так и в их комбинациях. Особенно в третьей области целесообразно опираться на Бога, хотя бы как на альтернативу психиатрии, ибо последняя пока не имеет эффективных инструментов устранения патологии мозга. Напротив, простое и длительное воздержание позволяет мозгу восстановиться /31/, и в частности фактов тому сотни, примером может служить история религиозных обществ трезвости, в частности «Чуриковцев» /40/.

 

Глава IV. Ментальный анализ

 

И так, традиционная «медикаментозная» медицина считает, что человек, находящийся в некоторой патологической зависимости - алкогольной или табачной, пищевой или опийной - просто болен. В соответствии с этим убеждением людей лечат медикаментозно. Наркология, как направление, развилась в глобальную сеть. Но по признанию самих наркологов эффективность предпринимаемых ими усилий зачастую ничтожна.

Медикаментозно разрушая зависимость от алкоголя у людей, попавших в наркологическую сеть, но, не разрушая алкогольных убеждений, не развивая новых потребностей и психологических установок (кроме страха повторного лечения), наркология, по существу, выпускает в пьяную среду «белых ворон» - воздержанников, ощущающих свою ущербность при невозможности (под действием запрета) поддержать компанию. Долго это не продолжается, и в скором времени бывший воздержанник оказывается в исходном состоянии алкоголика у края «канавы». Часто повторяются обращения к наркологу, повторяются «курсы», во время которых отдыхает семья и близкие, а далее все возвращается на круги свои. Таким образом, практика показывает /3, 15, 17, 18, 29/, что никакими таблетками не добиться трезвенных убеждений, а, следовательно, и трезвых мотиваций поведения.

Итак, лечить убеждения таблетками, травными сборами и уколами не удается. А может быть страхом, внушенным к пагубному веществу в состоянии гипноза? Та же практика показывает, что люди прошедшие кодирование по Довженко, действительно держатся, пусть не все, а около 25% /29/, имеющих хорошую вникаемость (гипнабельность). А остальные, коим страх не помеха, да и сила воли побольше, те кто лучше защищены от зомбирования, не гипнабельны, продолжают пить и курить или сразу или, воздержавшись на некоторое время (как правило, равное времени ремиссии) для жены или начальника или для подтверждения тщетности собственных героических усилий. Но, даже став после этого трезвым, то есть, бросив спиртное, многие по-прежнему чувствуют свою ущербность в пьющей и курящей компании, ведь отношение к ним как к больным людям, сохраняется, для них соблазн велик. И если эти 25%, успешно прошедших кодирование, успевают за время воздержания получить достаточно трезвых убеждений и навыков трезвой жизни, то именно они становятся трезвенниками. Честь им и хвала, но именно им, решившим для себя этот вопрос.

Можно ли лечить алкоголизм? Конечно, да, если подразумевать его последствия, хорошо ощутимые уже во второй стадии. Это разрушенные почки, печень, желудок. Но вряд ли будет эффективно лечение печени, если человек продолжает пить. А как лечить мозг алкоголика третьей стадии? В психлечебнице? Выход только один - максимальная защита каждого человека от алкоабсурда средств массовой информации, рекламы, бытового абсурда и так далее. И именно путем формирования трезвенных убеждений, получаемых на основе правдивых знаний об алкоголе, табаке, о других более или менее распространенных наркотиках и токсических веществах. Выход в развитии естественных трезвенных потребностей, в развитии умения мотивации собственного поведения. Такой путь и был предложен Г.А.Шичко, который на практике показал эффективность триады Бехтерева. Как раз эта триада позволяет освоить в начальной школе и таблицу умножения, и письмо, и арифметику, и куда более сложные предметы, кажущиеся вначале абсолютно непостижимыми, и при этом практически всем, без исключения, нормальным детям, зачатым нормальными трезвыми родителями, то есть всем 100% и, в будущем нормальным людям. И что самое главное без таблеток, кодирования и гипноза.

Использование триады, открытой человечеству для осознанного применения Бехтеревым, прослеживается из глубокой древности. Так, еще в эпоху первобытно общинного строя, шаманы или вожди племен регулярно, используя язык жестов, а позднее и речь, проводили настрой соплеменников, например, на охоту, разъясняя необходимость целенаправленных коллективных действий, внушая в ритуальных танцах цели охоты, применяли чучела и изображения предметов охоты - животных, для ритуальных игр и далее отправляли охотников в лес для самостоятельных действий. Аналогично, триаду можно проследить и на примере современных религий, куда триада вошла как неотъемлемая часть. Это - проповедь, служба, с песнопениями и публичными молитвами и обрядами, и самостоятельные молитвы и обряды вне храмов. В школьной практике триада наиболее очевидна, это знания, их краткий пересказ в конце урока и домашнее задание.

Поэтому, на самом деле, эта универсальная триада применима не только для алкоголиков и курильщиков табака, а может быть использована, как и в любой школе, гораздо шире. Особенно в области разрушения патологических зависимостей, при обучении в школе, ВУЗе, нормам поведения в семье, обществе и развитии человека как личности вообще. К настоящему времени накопленный опыт позволяет подобные обобщения, делает их вполне земными и превращает в социальную технологию развития человека и человечества в целом.

Конечно, сделать подобное обобщение ни из чего было бы невозможно. Потребовалось около десяти лет развития и дополнения метода, доведения его до совершенства. Но недооценивать вклад и первичный толчок, данный Г.А.Шичко, неправомерно. В результате удалось сформулировать и, следовательно, сделать метод доступным для широкого круга преподавателей трезвости.

Поэтому, прежде чем приступить к детальному изучению ментального анализа следует четко представить себе цели для достижения, которых служит этот метод.

Цели, в данном случае - это тот комплекс изменений личности, на который может и должен рассчитывать человек проводящий анализ ментальности. Для того, что бы обозначить цели сформулируем понятие ментальности так: «Ментальность это весь комплекс первой, второй и высших сигнальных систем человека и все процессы взаимодействия между ними».

Исходя из этого определения ментальности, становится ясно, что в своем позитивном действии анализ должен быть, направлен как на непосредственное устранение патологии самих информационных систем, так и на гармонизацию межсистемного взаимодействия. Таким образом, направления ментального анализа сводятся к следующему:

1.  Обучение слушателей (вторая сигнальная система), - устранение заблуждений, ошибочных суждений, догм и путаницы, передачей знаний.

2. Нормализация реакций первой сигнальной системы и акцептуализация внимания второй сигнальной системы на эти естественные рефлекторные реакции.

3. Гармонизация и восстановление контроля второй сигнальной системы над первой, - обучение владению методами управления и защиты собственной личности от информационных патологических воздействий.

Верхние главы данного учебника как раз и посвящены более-менее полному ответу на то, как грамотно, в рамках метода STP, проводить суггестивное обучение и нормализацию защитных реакций. В этом разделе остановимся именно на гармонизации и только как на одном из инструментов метода STP, сутью которого и является ментальный анализ.

Следует заметить, что сам по себе ментальный анализ, как метод гармонизации взаимодействия информационных систем человека не обязательно может быть направлен на позитивизацию личности. Так, в частности, возможна и лишь гармонизация личности на уже существующем уровне патологии сознания. То есть при сохранении и закреплении существующей патологии. Развитие патологии в принципе возможно до пределов определяемых только физическими способностями индивидуума. С другой стороны, ментальный анализ может быть эффективен лишь при информационном комплексном воздействии, обеспечивающем одновременные изменения на уровнях первой и второй (как минимум) сигнальных систем в пределах единого курса. Но при этом надо помнить, обучив человека самоорганизации (даже на уровне его исходной патологии сознания), восстановив естественное нормальное взаимодействие второй и первой сигнальных систем, мы обрекаем человека на саморазвитие, и, следовательно, на устранение любой ментальной патологии. Гармонизация приводит к слиянию второй и первой сигнальных систем, что исключает патологию саму по себе, существование которой возможно лишь благодаря изоляции сигнальных систем человека. Поэтому даже в случае создания искусственной патологии восстановление взаимодействия систем приведет к устранению, например, не только эффектов кодирования и самой патологии, но и к развитию, так как психически здоровый человек представляет собой информационную самовосстанавливающуюся систему.

Следовательно, именно гармонизация и есть основной элемент ментального анализа. Задачей этого метода является восстановление полного взаимодействия информационных систем человека на любом уровне патологии ментальности.

Безусловно, начальный уровень патологии будет влиять и на время гармонизации, и на скорость изменения социального поведения. Но, эти, внешние эффекты в данном случае не являются целью ментального анализа. Эти изменения могут быть как очень быстрыми, так и потребовать весьма длительного времени. Факторы, определяющие этот внешний результат, являющийся целью всего метода STP, заложены в таких характеристиках личности, как гипнабельность, обучаемость, здоровье, начальная патология сознания и тому подобное. А вот гармонизацию личности возможно установить быстро и практически безболезненно (не вызывая сопротивления, не изменяя саму личность непосредственно и авторитарно), лишь предоставив ей возможность изменяться в нужном для нее направлении. Это и есть главная цель ментального анализа.

И так, лейтмотивом ментального анализа служит правило: «Или Вы сами контролируете собственное подсознание, или его контролируют другие». Это и есть принцип обучения контролю подсознания через устранение «ошибок» взаимодействия второй и первой сигнальных систем, и обучение защите подсознания через регулярную профилактику подсознательных процессов, например с помощью дневника.

Поэтому, главным предметом изучения и коррекции при ментальном анализе являются как раз «ошибки» (и далее в кавычках) отражающие взаимодействие информационных систем человека при известной патологии сознания. Эти «ошибки» следует выявлять и предъявлять, не рассчитывая на то, что человек, которому они возвращены безоговорочно примет Ваши замечания, и отнесется к ним именно как внедренным в свое сознание «ошибкам». Объясняется это тем, что цели прихода на курс (или внутренние начальные установки) не всегда ясны самим слушателям. И внешние проявления этих целей в дневниках, анкете, через дневник, во время дискуссий относятся более к ведению первой сигнальной системы, не раскрывают истинных целей и их мотивации принадлежащих более к ведению второй сигнальной системы, не раскрывают истинных целей и их мотивации принадлежащих более к ведению первой сигнальной системы. Тем не менее, именно эти начальные установки, которые не всегда достоверны их носителям, тоже необходимо выявлять и изменять в пользу целей всего курса. Причем желательно это делать так же незаметно, как незаметен и сам предмет. Диссонанс целей курса и внутренних установок слушателя тоже будет отражен в «ошибках».

И так, что же представляют собой «ошибки»?

«Ошибки», это те факты (например, документированные в дневнике) взаимодействия в которых раскрывается диссонанс в работе и взаимодействии сигнальных систем человека. «Ошибки» не являются ошибками в общепринятом значении этого слова. «Ошибки» - следствие патологии ментальности и поэтому абсолютно естественны для слушателей, они не считают их ошибками, так как именно эти «ошибки» являются составной частью их личности. Обеспечивают личности внутренне бесконфликтное существование и целостность в рамках сложившейся патологии сознания.

Таким образом, «ошибки» служат формой проявления защиты собственной личности от распада, являются следствием эффекта преодоления, который в данном случае пропорционален развитию патологии сознания.

Наиболее сильна степень преодоления при полной поддержке на соматическом уровне, и сохраняется до утраты здоровья. Поэтому на начальных стадиях патологии сознания эффект преодоления наиболее силен, что делает невозможным приход за помощью на курс. Сам по себе вариант возможности привода свидетельствует о частичном разрушении программы, и возможен благодаря сбою в ее работе, поэтому и шансы овладения новой программой невелики. Понятно, что целостная программа делает самостоятельное обращение на курс нереальным, а приведенный слушатель просто отбывает курс, как правило, впустую, эффективность в этой группе не превышает 25%, и пропорциональна только гипнабельности людей этой группы.

Если приход на курс это результат самостоятельно принятого решения в виде формальности или внешнего акта уступки внешнему давлению (одолжение, любопытство, ерничество...). То в этом случае и положительный исход курса выше и колеблется от 25 до 50%.

В остальных случаях добровольного прихода на курс людей способных к обучению (не имеющих патологии мозга и психических расстройств) приближается к 100% эффективности.

Нужно помнить, что эти проценты среднестатистические и не справедливы для каждого отдельно, невозможно стать трезвым процентов на...дцать. Поэтому обещать 100%-ный успех для каждого невозможно. На уровне личности неуспех это тоже 100%, ровно, как и успех. И приведенные здесь показатели вполне справедливы при обсуждении эффективности курса, скажем в течение года. В тоже время, для всех 100% слушателей курс не проходит бесследно, если они обучаются гармонизации. Внешнее изменение поведения может происходить достаточно долго. Часто саморазвитие заставляет людей пройти курс повторно, но уже вполне самостоятельно. И это тоже результат.

Поэтому важнейшими и общими последовательно связанными элементами ментального анализа являются:

- обучение слушателей контролю изменений подсознания,

- предоставление дополнительно (сверх общего курса) материала подбираемого сингулярно каждому слушателю под его «ошибку» для обеспечения возможности самостоятельного принятия решения,

и если решение принято, то

- снять страх перед отказом от элементов патологического поведения.

Исходя из этих соображений, следует вывод, что равноценного для всех участников группы отношения и, следовательно, анализа быть не может. Принцип сингулизма играет при анализе ведущую роль. Так, в частности, этот принцип необходимо учитывать, и при анализе дневников, и безошибочно определять (для себя) принадлежность слушателя к той или иной группе.

Пожалуй, общим правилом при анализе можно считать недопустимость непосредственного покушения на программы (личность) для всех участников курса. И, подвергать анализу следует только «технические ошибки» касающиеся логики и полноты ответов на вопросы дневника (теста). Таким образом, особенно на первом этапе анализа (2-3 дневника) главной целью должно ставить обучение ведению дневника, выявление степени патологической запрограммированности, обучаемости и гипнабельности слушателей курса.

Степень запрограммированности тем выше, чем более последовательно слушатель защищает собственное подсознание от любых изменений. Как и программа, степень запрограммированности выражается в жесткости и убеждений и настроенности. Следствием этого изменение оценок в ответах на вопросы дневника или не наблюдается или оценки приобретают еще более выраженный негативный характер. В крайних случаях (первая стадия патологии сознания) можно наблюдать и переход в наступление, как одну из форм защиты убеждений и настроенности. Слушатель в этом случае не исчерпывается дискуссией в дневнике и поднимает остро ранящие его вопросы устно. Если преподаватель в своем анализе касается только техники ведения дневника, то этот факт свидетельствует о высокой суггестивной эффективности лекции. И это хорошо. Тем не менее, дискуссия должна полностью разрешать все вопросы пусть даже не для слушателя, а главное для всей группы, коллективное сознание (мнение) которой так же способно повлиять на запрограммированность каждого отдельно. Избегать ответов не следует. Однако до изменения содержания дневника так же не следует уделять повышенного (углубленного) внимания «ошибкам». Следует ограничиться только наиболее яркими и техническими из обнаруживаемых, показать, таким образом, простые противоречия установок в программе, предоставляя возможность слушателю самому устранить их, пусть косвенно, на базе материала лекций. В противном случае прямое навязывание убеждений противоположных их собственным убеждениям (как-то, запреты и наставления на путь истинный) может вызвать крайнюю реакцию защиты - уход с курса или патологический срыв, как естественные защитные реакции.

Высокая степень обучаемости [28] так же легко выявляется. При этом обычно второй и уже третий дневники практически не содержат технических ошибок, достаточно полны и позволяют судить о реальной запрограммированности человека, которая может и не меняться. Поэтому анализу этих дневников следует уделять больше внимания и времени на обсуждение. Обучаемость это атрибут более второй сигнальной системы, чем первой и с общей запрограммированностью связана слабо. Так, если освоение техники дневника не влечет за собой изменений в программе, то основные аспекты этой программы следует обязательно выявлять и вводить в лекции материал непосредственно их касающийся. Второй вариант, это косвенное обсуждение главных компонентов программ на примерах анализа дневников сокурсников имеющих подобные убеждения, но более открыто их защищающие и естественно делающие «ошибки» как правила отсутствующие у людей с высокой степенью обучаемости. То есть, часто грамотно написанные дневники есть так же элемент самозащиты. И в этом случае именно эти люди становятся защитниками своих собратьев (по разуму) открывая дискуссии во время обсуждения чужих дневников. Это один из приемов обращения их внимания на скрываемую проблему.

Напротив, если высокая обучаемость приводит к положительным изменениям то, обсуждение дневников следует максимально упрощать, избегая даже полного анализ