Циклические концепции развития цивилизаций

Первые описания циклического взаимопревращения основных элементов или стихий мира встречаем у Гераклита, который называл трансформацию в направлении «земля — вода — воздух — огонь» «путем вверх», трансформацию в обратном направлении — «путем вниз».

Следуя Гераклиту, стоики довели «циклизм» до логического завершения: в космосе время от времени (через каждые 18 000 или 10 800 лет) происходит ekpyrosis — всеобщее воспламенение, или «мировой пожар», за которым следует «период влаги», благодаря чему сохраняются «логосы» – семена всего существующего. Новый космос, в точности похожий на сгоревший, и вырастает из этих семян.

Платон свою циклическую концепцию связывает прямой зависимостью божественно правильного и повторяющегося круговращения Вселенной, потопов и пожаров, т. е. периодических катастроф, от жизни и судьбы отдельных людей. На этом он строит свои рассуждения о четырех разновидностях государства: тимократии, олигархии, демократии и тирании, которым предшествует «пятая»форма государственного устройства — Кронос (золотой век), что вполне в духе цикла.

Аристотель в «Метафизике» подчеркивает, что «каждое искусство и каждое учение изобретались неоднократно и в меру возможности и снова погибали». В «Политике» он эту же мысль продолжает, что «чуть ли не все уже давным – давно продумано». Классификация основных видов государственного устройства Аристотелем строится на основе цикличности политических режимов: монархия, или царская власть, соседствующая с аристократией, — полития — олигархия — тирания — демократия.

Древнегреческий историк Полибий в своей «Всеобщей истории» платоновско–аристотельскую концепцию довел до полной циклической определенности. Он считал, что формы правления круговращательно сменяют в истории друг друга. После очередного катаклизма (потопа, чумы и т. п.) уцелевшие люди собираются и покоряются наиболее сильным и отважным из своей среды — вождям: это власть силы. Разум сменяет силу, и монархия преобразуется в царство, переходящее в свою более извращенную форму — тиранию, на развалинах которой вырастает аристократия. Аристократия (по закону природы) вырождается в олигархию. Восстание против олигархии ведет к утверждению демократии, которая деградирует с течением времени в охлократию. Каждая форма проявления несет в себе собственную погибель. Круг замыкается на охлократии, чтобы снова начать «кругооборот государственного общежития».

Мыслитель XVIII в. Джамбаттиста Викопродолжил изучение циклической концепции в философии, заключив свои суждения в формулу: «можно знать с определенностью лишь то, что сделано». Согласованность, порядок всех вещей и дел человеческих определен Божественным Провидением, той Вечной Идеальной Историей, которая в нем заключена. Согласно этой модели протекают во времени истории всех наций в их возникновении, движении вперед, упадке.

Согласно Вечной Идеальной Истории, все нации, все народы проходят в своем развитии три эпохи:

· «Век Богов» – «когда языческие люди думали, что живут под божественным управлением через оракулов»;

· «Век Героев» – время аристократической республики, когда герои противопоставляют себя плебеям;

· «Век Людей» – все признают, что они равны по человеческой природе. Каждая эпоха имеет свой язык: «Век Богов» — священный, тайный — иероглифический; «Век Героев» имеет символический язык: гербы, метафоры, сравнения; «Век Людей» – народный язык, язык повседневных забот и нужд простых людей. По мнению Вико, каждый цикл из трех эпох рано или поздно завершается кризисом всей общественной системы. Переход от одной эпохи к другой – через общественный переворот. И отменить этот порядок, обойти его не дано людям. К такому выводу приходит Джамбаттиста Вико в работе «Основания новой науки об общей природе наций».

Проблемы культурно–исторической цикличности и анализ типов цивилизаций нашли свое продолжение у оригинального русского мыслителя. Данилевский Николай Яковлевич(1822 – 1885), чье имя упоминается первым в ряду таких мыслителей, как О. Шпенглер, А. Тойнби, Ф. Нортроп, А. Шубарт,          П. А. Сорокин, считается основоположником «пространственно–временной локализации явлений культуры». Именно так был оценен в 1964 г. вклад                 Н. Я. Данилевского Международным обществом сравнительного изучения цивилизаций.

В книге «Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо–романскому» Данилевский Н. Я. через анализ проблем во взаимоотношениях России и Европы развивает свою теорию структуры и динамики «культурно–исторических типов». Он писал, что Европа (Запад) относится к России враждебно, видя в России и славянстве не только чуждую, но и враждебную силу. Эта враждебность сохраняется, несмотря на большие жертвы и услуги, которые Россия оказывает Европе. Так, Россия никогда не нападала на Европу, Европа — неоднократно вторгалась в Россию, вынуждая ее защищаться и изгонять агрессора. «Причина гораздо глубже. Она лежит в неизведанных глубинах тех племенных симпатий и антипатий, которые составляют как бы исторический инстинкт народов, ведущий их (помимо, хотя и не против их воли и сознания) к неведомой для них цели...», — таков вывод философа.

Реальную причину возникновения враждебности Н. Я. Данилевский видит в том, что Россия и Европа принадлежат к различным историко — культурным типам: Европа есть поприще романо — германской цивилизации. Это одна из нескольких великих цивилизаций в человеческой истории. А Россия относится к славяно–русскому типу цивилизации.

Вместе с тем, по мнению Н. Я. Данилевского, отождествление европейской цивилизации со всемирной основано на ошибочной точке зрения, благодаря которой лишь одна цивилизация рассматривается как прогрессивная и созидательная в противовес остальным, статичным и не созидательным. Сомнительным считал Н. Я. Данилевский и разделение истории на древнюю, средневековую и новую. Рим, Греция, Индия, Египет и другие культуры имели свой древний, средневековый и современный периоды. Да и само падение Римской империи в 476 г. н. э., ознаменовавшее конец древней истории и начало средневековья, имело значение для Европы, но не для Китая, Индии и остальной части человечества.

Следовательно, существует множество цивилизаций, которые все вместе выражают бесконечно богатый опыт человечества. Каждая из цивилизаций возникает, развивает свои собственные ценности и формы, а затем погибает вместе с ними.

Н. Я. Данилевский считал, что лишь немногие народы смогли создать великие цивилизации и стать «культурно–историческими типами». Все народы он разделяет на три основных категории:

 — на позитивных творцов истории, создавших великие цивилизации и культурно–исторические типы;

 — негативных творцов истории, которые, подобно гуннам, монголам и туркам, не создали великих цивилизаций, но как «божий кнут»способствовали гибели дряхлых умирающих цивилизаций;

 — народов, творческий дух которых (elan) по какой-то причине задерживается на ранней стадии развития и становится этнографическим материалом, используемым творческими народами для обогащения своих цивилизаций.

В главе V «Культурно–исторические типы и некоторые законы их движения и развития» книги «Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо–романскому»                             Н. Я. Данилевский сформулировал законы исторического развития, вытекающие из его группировки явлений по культурно–историческим типам.

Закон 1. Всякое племя или семейство народов, говорящее на одном языке или принадлежащее к одной языковой группе, представляют культурно–исторический тип, если оно по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и уже вышло из младенчества.

Закон 2. Дабы цивилизация могла зародиться и развиваться, необходимо, чтобы народы, принадлежащие к данному самобытному культурно–историческому типу, пользовались политической независимостью.

Закон 3. Начала цивилизации одного культурно–исторического типа не передаются народам другого типа: каждый тип вырабатывает их для себя при большем или меньшем влиянии чуждых, ему предшествовавших или современных цивилизаций.

Закон 4. Цивилизация только тогда достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, ее составляющие, — когда они, не будучи поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федерацию, или политическую систему государств.

Закон 5. Ход развития культурно–исторических типов всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения — относительно короток и истощает раз и навсегда их жизненную силу.

Первые два закона не требуют, по мнению Данилевского Н. Я., больших пояснений. В самом деле, из 10-ти культурно — исторических типов, развитие которых составляет содержание всемирной истории, три принадлежат племенам семитской расы, и каждое племя, охарактеризованное одним из трех языков семитской группы — халдейским, еврейским и арабским, — имело свою самобытную цивилизацию.

Арийская группа языков, как известно, подразделяется на 7 главных лингвистических семейств: санскритское, иранское, эллинское, латинское, кельтское, германское и славянское. Из племен, соответствующих этим семи семействам языков, 5 — индийский, персидский, греческий, римский, или древнеитальянский, и иранско — самобытный культурно — исторические типы, развившиеся в самобытные цивилизации (кроме кельтского племени, вошедшего как этнографический материал в состав германо–романского культурно–исторического типа).

Н. Я. Данилевский подчеркивает, что нет ни одной цивилизации, которая бы зародилась и развивалась без политической самостоятельности, хотя достигнув уже известной ступени, цивилизация может еще несколько времени продолжаться и после потери самостоятельности, как видим на примере греков.

Третий закон культурно–исторического развития Данилевский Н. Я. подкрепляет выводами из истории Египта, Китая, Индии, Ирана, Ассирии и Вавилона: нет народа неегипетского происхождения, который принял бы египетскую культуру; индийская цивилизация ограничилась народами, которые говорили на языках санкритского происхождения. Конечно, к древнесемитскому культурному типу принадлежали финикияне и карфагеняне, но первые были народом одного корня с вавилонянами, а последние — колонией финикиян, цивилизация же Карфагена не передалась нумидянам и другим аборигенам Африки. Китайская цивилизация распространена между китайцами и японцами — переселенцами из Китая. Евреи не передали своей культуры ни одному из окружавших или одновременно живших с ними народов.

Данилевский Н. Я. ссылается на попытку Александра Македонского не только покорить Восток, но и распространить на нем греческую цивилизацию, считавшуюся (по современным теориям) общечеловеческой в IV в. до Рождества Христова. Однако, в восточной части Александровой монархии, через 70 или 80 лет, при помощи парфян и скифов, был восстановлен культурный тип Ирана, где он и продолжал господствовать в новом Парфянском, а потом в Сасанидском царствах. В западных областях дела обстояли лучше: в Сирии, Малой Азии правили цари греческого происхождения; двор, столица и города приняли греческие обычаи и моду, греческим скульпторам, архитекторам, резчикам, золотых дел мастерам открылась масса возможностей для сбыта их произведений.

Кажется, всего лучше дело пошло в Египте: в Александрии образовались музеи, библиотеки, академии, процветала философия, но все по–гречески. Ученая Александрия была греческой колонией. Правители щедро покровительствовали греческим ученым, философам, всем носителям греческой культуры, но греческая цивилизация благодаря этому не передалась Египту, как и вообще Востоку.

Если грекам не удалось передать свою цивилизацию путем завоеваний, то не были ли они удачливее в этом при завоевании их римлянами?  Н. Я. Данилевский подчеркивает: «... только потому, что римляне остались римлянами, произвели они нечто великое», а умозрительное, метафизическое направление греческого ума было несвойственно людям латинской расы. Передача цивилизации была испробована, но не удалась. Римские начала остались самобытными, верность началам национального государственного строя сделала из Рима самое могущественное «политическое тело изо всех когда–либо существовавших». Правила гражданских отношений, перешедшие из обычая в закон и приведенные в стройную систему, положили основание науке права, представляя образец гражданского кодекса, который изучают до сих пор юристы всех стран. В архитектуре, где римляне своей аркой и куполом продемонстрировали самобытность, они создали Колизей и Пантеон, стоящие наравне с лучшими образцами греческого искусства. Наконец, в поэзии, там где она была отражением римской жизни, в одах Горация, в элегиях и сатире, римляне расширили возможности поэзии. В области науки об истории Тацит стоит наравне с Фукидидом.

Сами римляне насильственно передавали свою цивилизацию покоренным ими народам. «Они уничтожали самобытную культуру там, где она была (например, в друидической Галлии), строили города — колонии римской жизни и римского быта, но нигде не возбудили цивилизации», — делает вывод       Н. Я. Данилевский. Одним из наиболее способных к цивилизации народов, разрушивших Римскую империю, были, конечно, готы. Они проникли в Италию и образовали могущественное царство, во главе которого стоял один из мудрейших и благонамереннейших государей, когда–либо царствовавших, — Феодорик. Он поставил самую благородную и гуманную цель — слить победителей с побежденными, привить первым римскую цивилизацию. Что же оказалось? Готы, находясь в слишком близких отношениях с цивилизацией Рима, будучи подавлены ее блеском, не усвоили ее и потеряли свою политическую силу. Еще около трех столетий продолжался мрак варварства в Европе, прежде чем исчезнувшая цивилизация стала воздействовать на новые ее типы.

Таким образом, вся история, по мнению Н. Я. Данилевского, доказывает, что цивилизация не передается от одного культурно–исторического типа другому. Однако цивилизации воздействуют друг на друга:

Во – первых, посредством колонизации. Таким образом, финикияне передали свою цивилизацию Карфагену, греки — Южной Италии и Сицилии, англичане — Северной Америке и Австралии.

Во – вторых, посредством «прививки»: греческим черенком была Александрия на египетском дереве; Цезарь привил римскую культуру к кельтскому корню.

В – третьих, Египет и Финикия действовали на Грецию, Греция – на Рим, а Рим и Греция – на германо–романскую Европу.

По Н. Я. Данилевскому, большинство цивилизаций являются созидательными не во всех, а только в одной или нескольких областях деятельности. Так, греческая цивилизация достигла непревзойденных высот в эстетической области, семитская – в религиозной, римская – в области права и политической организации. Прогресс человечества не в том, чтобы всем идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности, исходить в разных направлениях. Таков вывод Н. Я. Данилевского.

Причину враждебного отношения Европы к России и славянству                    Н. Я. Данилевский видит в том, что Европа уже вступила в период упадка, в то время как славянская цивилизация входит в период расцвета своих творческих сил.

Н. Я. Данилевский пишет, что если европейская цивилизация оказалась двусоставной, т. е. творческой в двух областях — политической и научной, то русско–славянская цивилизация будет трех или даже четырехсоставной в четырех областях: религиозной, научной, политико-экономической и эстетической.

Освальд Шпенглер (1880 – 1936), чье имя занимает важное место среди философов истории и культуры, объявил себя уникальным и единственным создателем истинно научной схемы исторического процесса развития цивилизаций. По его словам, книгой «Закат Европы» был поставлен вопрос, который вообще никогда не ставился ранее: существует ли логика истории? Попробуем разобраться, каковы же новые методы исторического познания, предложенные О. Шпенглером.

Книга «Закат Европы» на русском языке вышла в 1923 г. с названием «Образ и действительность», снабженная предисловием профессора А. Деборина. О. Шпенглер пишет: «Гибель Запада... представляет проблему цивилизации. Здесь перед нами один из самых основных вопросов истории. Что такое цивилизация, понятая как логическое следствие, как завершение и исход всякой культуры?». Поскольку всякая культура имеет свою собственную цивилизацию, то цивилизация, по О. Шпенглеру, есть неизбежная судьба всякой культуры. «Цивилизация есть совокупность крайне внешних и крайне искусственных состояний, к которым способны люди, достигшие последней стадии развития. Цивилизация есть завершение... Она – неотвратимый конец; к нему приходят с глубокой внутренней необходимостью все культуры», — таков вывод                     О. Шпенглера, утверждающего, что расцвет западноевропейской культуры завершился. Она вступила в фазу цивилизации и не может дать ничего оригинального ни в области духа, ни в области искусства. Наступил век чисто экспансионистской деятельности, которая лишена эвристической яркости, высшей художественной продуктивности. Судьба европейской цивилизации не является исключением: каждая культура обособлена от всех других, и она последовательно проходит цикл развития от рождения к смерти.

Итак, история распадается на ряд независимых, неповторимых, замкнутых циклических культур, которые должны пережить рождение, становление и закат и имеют сугубо индивидуальную судьбу.

Главное для О. Шпенглера — внутренняя жизнь культур, отсюда аналогия носит чисто внешний характер, поскольку сравниваются чисто внешние черты цикла развития. О. Шпенглер искал в европейской культуре еще не реализованные возможности, выявив творческий потенциал. От апокалипсиса может спасти только подлинное самосознание, трезвый взгляд на миропорядок. Шпенглер ставит цель: заставить людей осознать значительность и своеобразие всех великих культур, существовавших на земле. Огромный интерес Европы к Востоку, который в конце XX в. воспринимается как богатейший культурный космос, подтверждает, что О. Шпенглер во многом оказался прав.

Поскольку каждая культура создает исторические феномены — символы своей души, она способствует общему развитию человечества. О. Шпенглер развивает идею о пробуждении души культуры, ее безграничном одиночестве, стремлении подчинить себе враждебность мира, пространства, границы путем создания символов, являющихся материальным выражением этой культуры. Числа, язык, архитектура и т. д. – символы души данного духовного космоса.

Объективизация души в пространстве исчерпывает ее творческие силы. Пройдя свой цикл, душа уходит в вечность. Поэтому образ пространства весьма значим для О. Шпенглера. Он подчеркивает, что о культуре мы можем говорить только тогда, когда обнаруживаем изменение и развитие форм человеческого бытия. Вот почему история преходяща и неповторима.

Историки и политологи делят мир на цивилизации (со времен Ф. Гизо), определив основные среди них: западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, латиноамериканская, славяноправославная.

Цивилизация, по О. Шпенглеру, есть «воля к мировому могуществу, к устроению поверхности земли».

Носителями и создателями культуры О. Шпенглер называет дворянство и духовенство — это творческая сила общества.  Оно кровно связано с землей, а земля — основа человеческого бытия. В этом смысле дворянство — более высокая ступень крестьянства, «самая сущность крови и расы, поток существования в мыслимо современной его форме». Пролетариат — это безликая масса, а «масса есть конец, радикальное ничто». Цель пролетариата — разрушить культуру, а возродить же культуру, ее ценности пытаться бессмысленно.

Культура происходит от «культа», она связана с культом предков, она невозможна без священных традиций. О. Шпенглер заключает, что философия, искусство существуют лишь в культуре, культура — аристократична и органична. Цивилизация — это мировой город, она проникнута стремлением к равенству, она демократична и хочет обосноваться в количествах. Культура национальна, цивилизация же — интернациональна.

Для более полного понимания проблем развития цивилизаций необходимо остановиться на «больших циклах» Н. Д. Кондратьева (1892 – 1938) и циклическом контуре пассионарной концепции Л. Н. Гумилева (1912 – 1993).

Известная теория «больших циклов» (48 – 55 лет) Н. Д. Кондра тьева касается больше экономических проблем общества, однако их социально — исторические обобщения легли в основу теории волнового циклического процесса. Ученый обосновал наличие наряду со среднесрочными (8 – 11 лет) и короткими (3 – 4 года) продолжительных циклов, длящихся 48 – 55 лет. Он осуществил статистическое исследование длительных циклов, показал взаимосвязь циклических колебаний различной продолжительности, выявил факторы, лежащие в основе длительных конъюнктурных колебаний. По Н. Д. Кондратьеву, колебания «относительной конъюнктуры» не случайность, а закономерное развитие. Концепция больших циклов, разработанная Н. Д. Кондратьевым, позволяет представить общие закономерности социально–экономического развития, присущие как отдельным странам, так и общемировому процессу. Переходы от одной фазы большого цикла к другой связаны с техническими переворотами и структурными преобразованиями экономики. Теория больших циклов лежит в основе понимания качественных сдвигов в экономике, в сфере социально-экономических и взаимосвязанных с ними процессов. Ряд авторов усматривают взаимосвязь между фазами циклов  Н. Д. Кондратьева и этапами развития капиталистического общества, начиная с периода свободной конкуренции (продолжавшегося примерно до 90-х гг. XIX столетия) и кончая его транснациональной формой (с начала 70 – 80-х гг. XX столетия).

В основе больших циклов лежат процессы, связанные в обновлением долговременных элементов основного капитала (производственных сооружений, зданий, инфраструктуры), процессы, вызванные крупными переворотами в технике, созданием новых источников энергии новых видов сырья, разработкой принципиально новых технологических процессов. Обновление основных капитальных благ требует длительного времени и огромных затрат. Эти процессы протекают в известной мере скачками, циклически.

Пассионарная концепция Л. Н. Гумилева (1912 – 1993). Ключом к пониманию гумилевской кон цепции является понятие этноса. «Когда создается первоначальный этнос, то инициаторы этого возникающего единения подбирают себе активных людей именно поэтому комплиментарному признаку – выбирают тех, кто им просто симпатичен». Так вокруг Ромула и Рема на семи холмах объединились 500 человек, что положило начало Риму. Вокруг Чингисхана собирались люди «длинной воли».

Именно этносы являются феноменами, в коих осуществляется взаимодействие людей и природной среды, это системы, лежащие на стыке биосферы и социосферы. Природа этноса, по Л.Н. Гумилеву, его этногенеза — энергетична. Опираясь на В. И. Вернадского, Л. Н. Гумилев определяет природу этой энергии: биогеохимическая энергия живого вещества (энергия, накапливаемая растениями путем фотосинтеза и усваиваемая животными через пищу).

Поведение каждого этноса – это способ адаптации к своей географической и этнической среде. Но для того, чтобы приспособиться к своему окружению, необходима некая потенциальная энергия. Существование этносов как коллективов людей связано с их способностью «поглощать»биохимическую энергию живого вещества биосферы, открытую В. Вернадским. Способности поглощать эту энергию у разных людей различны. Гумилев классифицирует всех людей на три типа.

· Гармоничные люди, обладающие энергией достаточной для удовлетворения потребностей, диктуемых инстинктом самосохранения. Эти люди работают, чтобы жить, и их большинство.

· Пассионарии или люди с «экстремальной энергетикой», которые работают ради какой-либо идеальной цели.

· Субпассионарии, люди с пониженной энергетикой, меньшей, чем необходимо для обывательской жизни. Они живут, чтобы не работать и ориентируются на потребление за счет других.

Пассионарность — эффект воздействия энергии живого вещества на характер и поведение человека, члена того или иного этноса. Пассионарность — антиинстинкт, идущий вразрез с инстинктом самосохранения. Ради достижения взлелеянной цели пассионарная личность не жалеет ни своей, ни тем более жизни других людей, своих соплеменников. Модусы пассиоиарности разные: тщеславие, алчность, гордость и т. д. Пассионарных личностей не много, но они создают необходимую для развития этноса критическую массу. Именно эта энергия уходит на создание культурных ценностей и политическую деятельность, на написание книг, ваяние скульптур, строительство городов.

Пассионарии появляются, по Л.Н. Гумилеву, в результате «пассионарного толчка», который длится приблизительно от 1 до 5 лет. За последние 3 тысячи лет на территории Евразии зафиксировано много таких толчков: в XVIII, XI, VIII и III вв. до н. э.; в I, VI, VIII, XI, XIII и XIV вв. н. э.

По Л.Н. Гумилеву, на вытянутой и узкой полосе земной поверхности (200 — 300 км) в результате «вариабельного космического облучения», возможно, от вспышки сверхновой звезды возникает серия пассионарных популяций. Новые этносы появляются через 130 — 160 лет инкубационного брожения этих популяций. Вектор этногенеза идет по фазам (являясь энергетическим процессом, этногенез подчиняется второму началу термодинамики, или закону энтропии).

Первая фаза этногенеза — подъем. Человеческий коллектив, впервые восходящий на историческую арену, вдохновляется императивом: «Надо исправить мир, ибо он плох». Люди больше занимаются собой, чем природой.

Вторая фаза — акматическая, это наибольшая, предельная активность этноса, его пассионарных особей. Этническая система набухает энергией, выливающейся в войны (междоусобица в XI – XIV вв. в Западной Европе). Люди самоутверждаются, природой заняты еще меньше.

Третья фаза — переход к императиву: «Мы устали от великих». Надлом, пассионарное оскуднение, завоевания сменяются занятиями наукой, творчеством (фаза надлома в Европе совпала с эпохой Возрождения). В этой фазе давление на природу деструктивно и проявляется в наибольшей степени.

Четвертая фаза — тяга к спокойной и нормальной жизни с императивом: «Будь таким, как я!» Верх берут особи «золотой посредственности». Теория прогресса дает «санкцию» на безжалостное уничтожение природы, которая мстит за себя: пустынями, мертвыми морями, катаклизмами разного рода.

Пятая фаза — обскурация — это сумерки этноса, фактически это конец с императивом: «Будь таким, как мы!»— высмеивай трудолюбие, презирай интеллект, не стесняйся невежества. Примерно через 1500 лет конец неизбежен.

Осколки распавшегося этноса, их группы, отдельные персоны впадают в состояние гомеостаза (статичности). Тревоги и заботы творческой жизни позади, императив — «Будь сам собой доволен» (примеры — североамериканские индейцы, эскимосы, алеуты, пигмеи Центральной Африки, аборигены Австралии). Гумилев считает, что все подобные народы — это не начальные, а конечные фазы этногенеза, этносы, растерявшие свой пассионарный фонд. Люди превращаются, по сути, в элемент ландшафта. Л. Н. Гумилев считает, однако, что реликтовый этнос — не единственный вариант завершения этногенеза: отдельные представители могут стать субстратом для формирования нового этноса.

Конечно, в этой концепции многое еще не совсем ясно, возникает множество вопросов, вокруг которых не прекращаются дискуссии.