К. Ватсон. Императрица Екатерина II. Гравюра.

После воцарения Екатерины II в 1762 г. все ожидали, что она продолжит внешнюю политику, проводившуюся Елизаветой Петровной. Однако Русские войска, находившиеся в Пруссии, получили указание выйти из этой страны, а в 1764 г. Россия заключила оборонительный союз с Пруссией. Согласно статьям этого договора оба государства взаимно обеспечивали безопасность европейских владений друг друга.

В истории всех времен нет другого такого примера, чтобы какой-нибудь правитель народа разработал план для написания законов. Екатерина сделала еще больше: когда съехавшиеся со всех концов России депутаты не удовлетворили в полной мере ее требованиям и в течение семи лет трудов и рассуждений не могли прийти к согласию в таком важном вопросе, который им было поручено решить, государыня пришла к необходимости приступить самой к написанию законов и сделала это. Все, что ею написано в этом отношении, было так превосходно, что Фридрих II написал о ней в послании к одному Французскому писателю следующие строки: «Еще не было ни одной женщины-законодательницы. Императрице Екатерине принадлежит эта слава, в полной мере ею заслуженная».

Таковы были дела новой Русской государыни внутри ее царства. Посмотрим теперь, в каких отношениях она была с другими Европейскими государствами. Большинство из них при вступлении Екатерины на престол были еще заняты войной с Пруссией. Особенно Австрия, Франция и Саксония не хотели слышать о мире, хотя Фридрих II почти беспрерывно одерживал над ними победы. Все неприятели этого воинственного короля ожидали, что Екатерина также возобновит с ними войну, прекращенную было ее супругом. Но проницательная государыня понимала лучше других Фридриха и против всех ожиданий вместо войны заключила с ним дружественный союз. Такая развязка удивила всех и принесла спокойствие странам, опустошенным продолжительной войной: неприятели начали смотреть на Пруссию другими глазами с тех пор, как она стала союзницей сильной России и скорее, чем можно было ожидать, согласилась на мир, заключенный в Губертсбурге.

В то время как государства, помирившиеся с Фридрихом, с завистью смотрели на возрастающее могущество России, Екатерина обратила свое особое внимание на Польшу. Сильно расстроенное положение этого жалкого государства не поправлялось. Поляки, с шумом избирая своих королей, не успокаивались во время их царствования. Это несчастное право выбирать, предоставленное им королем Сигизмундом II, было причиной всех беспорядков. С каждым новым царствованием Поляки все меньше и меньше уважали своих выбранных государей. С каждым новым царствованием вельможи своими условиями стесняли королевскую власть и увеличивали свою собственную, так что, наконец, правление в Польше стало почти республиканским или, лучше сказать, таким, где каждый делал, что хотел. Такое состояние, предвещающее близкое падение государства, могло нарушить спокойствие и других, соседних с ним земель. Смерть Августа III увеличила опасность положения в Польше: избрание нового короля происходило в этот раз в сопровождении доселе небывалых беспорядков. Поляки вели себя как настоящие мятежники и тем самым заставили иностранных государей вмешаться в их ссоры, доходившие уже до кровопролития.

Франция, больше всех недовольная влиянием Екатерины на Европейские дела, спешила доказать свою значимость в Европе и готовилась раньше всех принять участие в Польских событиях. Но Екатерина и Фридрих опередили искусных политиков и приостановили осуществление всех их намерений: зная, что участие Франции непременно повлечет за собой новую войну с Польшей, а может быть, и с ее соседями, они заключили оборонительный союз, то есть условились помогать друг другу в случае войны. Кроме того, Прусский король предоставил России как государству, бывшему всегда в близких отношениях с родственной ему Польшей, главную возможность помочь ей выйти из этого положения. Франция, явно слабее этих двух могущественных союзников, вынуждена была оставить свое гордое намерение усмирить Поляков и, досадуя, уступила эту честь Русской императрице.