Отграничение взяточничества от смежных преступлений

Взяточничество относится к должностным преступлением, которые объединены специальным субъектом преступления должностным лицом. Существенным отличием взяточничества от иных должностных преступлений является их большая общественная опасность, так как данная группа преступлений является ядром коррупции. Вместе с тем, все преступления, регламентированные Главой 35 УК, имеют общего субъекта преступления, что осложняет их квалификацию. Проблема разграничения преступлений относится к числу наиболее сложных и вместе с тем недостаточно разработанных теорией уголовного права. Достаточно большое число ошибок, приходится на неправильную квалификацию преступлений. Трудности при этом главным образом объясняются тем, что определенное преступление всегда имеет ряд общих признаков с другими преступлениями. Как верно подчеркнул В.Н. Кудрявцев, для того, чтобы правильно квалифицировать преступление, необходимо очень четко представить себе разграничительные линии между ним и смежными преступлениями. Устанавливая свойственные данному деянию признаки, которые ему не присущи, постепенно углубляя анализ и правовой нормы, и фактических обстоятельств содеянного, мы приходим к единственной совокупности признаков, преступление и отличающих его от других. Существенным отличием взяточничества от таких преступлений, как злоупотребление властью или служебными полномочиями (ст. 424 УК), бездействие должностного лица (ст. 425 УК), превышение власти или служебных полномочий (ст. 426 УК), служебный подлог (ст. 427 УК), служебная халатность (ст. 428 УК) является выраженный характер противозаконной сделки, направленной на «отчуждение» должностным лицом своих полномочий в корыстных целях, в то время как указанные преступления могут и не иметь корыстных мотивов. Объективная сторона рассматриваемых преступлений связана с причинением материального ущерба государству в результате преступных действий данного лица и иные общественно-опасные последствия не связанные с выполнением определенных действий по службе за незаконное вознаграждение.

Отдельно следует рассмотреть группу преступлений, где объективные и субъективные признаки совпадают со взяточничеством, но отличаются по субъекту. К ним относятся: Получение незаконного вознаграждения работниками государственного органа либо иной государственной организации (ст. 433 УК), коммерческий подкуп (ст. 252 УК), подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 253 УК). Подобно взяточничеству предметом данных преступлений являются материальные ценности и выгоды имущественного характера. С объективной стороны данные преступления выражаются в принятии незаконного вознаграждения и считаются оконченным с момента принятия виновным лицом хотя бы части из предполагаемого вознаграждения. Использование служебных обязанностей вопреки интересам службы может заключаться в действиях, «которые нарушают установленный порядок выполнения соответствующих обязанностей (выдача соответствующих справок, виз на исполнение, согласований, при отсутствии для этого необходимых условий, неознакомление руководителей с поступившими заключениям и материалами, включение в готовящиеся документы заведомо недостоверных сведений, представление руководителю недостоверной информации относительно дел, находящихся на рассмотрении»¹. Хотелось бы отметить, что новая редакция данной статьи существенно отличается от ранее действовавших норм ст. 433 УК, в частности в них были заложены положения порождавшие коллизию, связанную с отсутствием уголовного наказание за вознаграждение, полученное за совершение законных действий по службе, «принятие служащим государственного аппарата вознаграждения за законные действия в интересах давшего вознаграждение, которые оно обязано и могло выполнить в силу исполняемых по службе обязанностей, не образует состава данного преступления»². Новая редакция названной статьи вообще исключает принятие работниками государственного органа либо иной государственной организации, не относящимися в соответствии с законодательством к должностным лицам и осуществляющими деятельность, связанную с непосредственным удовлетворением нужд, запросов и потребностей населения, имущества или другой выгоды имущественного характера помимо предусмотренной законодательством Республики Беларусь оплаты труда, за исключением обычных подарков в связи с осуществляемой ими деятельностью, что, в целом совпадает с конструкцией состава взяточничества. Безусловно, данная норма повышает уровень ответственности лиц за совершение деяний, предусмотренных нормами ст. 433УК. Однако, равно как и при регламентации ответственности за взяточничество не учитывается более низкая степень общественной опасности и некоррупционный характер аналогичных взятке-благодарности, вознаграждений, которые не были взаимно обусловлены данным лицом и лицом вручающим вознаграждение, за совершение определенных действий хотя и в его интересах, но с соблюдением законодательства и без предварительного сговора. В остальном, нормы данной статьи следует признать адекватными определенному диспозиции данной статьи деянию, так как исключается коллизия правомерности вознаграждения за выполнение законных действий в пользу заинтересованного лица.

В отличие от преступления, предусмотренного ст. 433 УК нормы статей 252 и 253 УК определяют иной специальный субъект преступлений сходных по своим объективным признакам со взяточничеством, в первом случае это работник индивидуального предпринимателя или юридического лица, во втором случае это организаторы и участники спортивных соревнований и коммерческих конкурсов, принципиальным отличием от взяточничества здесь является, что субъекты данных преступлений не являются должностными лицами.

Отдельно следует рассмотреть вопрос об отграничении взяточничества от коммерческого подкупа. Так, если объектом взяточничества является правомерное осуществление функций государства в деятельности соответствующих органов и должностных лиц, то объектом коммерческого подкупа являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность коммерческой или иной организации, то есть «урегулированные нормативно-правовыми актами общественные отношения между коммерческой или иной организацией и ее служащими, наделенными этой организацией полномочиями в отношении с иными лицами принимать юридически и экономически значимые решения и осуществлять деятельность от имени организации и в интересах этой организации, когда такие решения и деятельность способны породить, изменить или прекратить правоотношения с иными субъектами, повлечь иные юридически значимые последствия для организации, а равно для других лиц».Объективная сторона каждого из рассматриваемых преступлений также имеет свои особенные черты. Так, в ст. 252 УК речь идет только о подкупе, то есть предмет подкупа в виде денег, ценных бумаг, иного имущества передают либо обещают передать лицу, выполняющему управленческие функции до совершения им соответствующих служебных действий. При этом необходимо отметить, что подкуп может заключаться не только в передаче какого-либо имущества. Он также может проявляться и в том, что лицу, выполняющему управленческие функции, может быть оказана какая-либо услуга имущественного характера (например, ремонт автомашины, предоставление строительных материалов, уплата долга). Важным признаком объективной стороны коммерческого подкупа, как отмечают многие ученые, является, прежде всего, то, что подкуп имеет место лишь в том случае, если передача материальных ценностей или оказание каких-либо услуг имущественного характера лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, предшествуют совершению им известного действия (либо пребывания в бездействии) в интересах дающего вознаграждение в связи с занимаемым этим лицом служебным положением.В отличие от коммерческого подкупа, предмет взятки может быть передан не только до, но и после совершения определенных действий по службе без предварительной договоренности об этом.

Большую сложность при квалификации взяточничества представляет его отграничение от злоупотребления властью или служебными полномочиями. Кроме этого, в литературе высказывается мнение, что нормы регламентирующие ответственность за взяточничество являются специальными по отношению к норме, содержащей ответственность за злоупотребление должностными полномочиями². Ряд исследователей не исключают возможность совершения иных должностных преступлений путем взяточничества³. Полагаем, что такой подход смешивает содержание рассматриваемых составов преступления, что только осложняет их квалификацию. Следует согласиться с утверждением, что «получение взятки не поглощается свойством того нарушения норм служебной сферы, которое допущено виновным за взятку. Оно выдвигается как самостоятельное преступление»⁴. По этому же пути идет и современная правоприменительная практика, так в соответствии с п. 9 Постановления «О судебной практике по делам о взяточничестве» если действия (бездействие) должностного лица содержат состав преступления против интересов службы, содеянное квалифицируется по совокупности ст.ст.430, 431 УК и соответствующей статье, предусматривающей ответственность за преступление против интересов службы.

Как нам представляется, главной проблемой разграничения взяточничества и злоупотребления властью или служебными полномочиями должностного лица является именно критерий злоупотребления или превышения полномочий должностного лица. В юридической литературе проблема соотношения понятий «злоупотребление властью» и «превышение власти», то есть объективные признаки преступлений, предусмотренные ст. 424 УК и 426 УК, как правило, разграничиваются следующим образом: «если для превышения власти характерен явный выход должностного лица за пределы предоставленных ему полномочий, то при злоупотреблении властью или служебным положением должностное лицо действует в пределах своей компетенции»¹. Следует согласиться с утверждением, что взяточничество не облегчается должностным положением, а является его употреблением по прямому предназначению². Так, например, следователь может путем присвоения похитить изъятое имущество, может применить насилие к подозреваемому, однако в приведенном поведении не находят своей реализации его служебные полномочия. Существо последних заключается в решении вопросов о возбуждении уголовного дела и направлении предварительного расследования. Именно за «выгодное» принятие данных решений возможно получение взятки. Однако подобное поведение не может входить в полномочия или вытекать из полномочий ни одного должностного лица, прежде всего вследствие своей очевидной противоправности. Таким образом, существование исследуемых составов в Уголовном законе не порождает конкуренции общей и специальной нормы в квалификационной практике. Типичной является ситуация, когда виновный получает взятку за злоупотребление должностными полномочиями, именно поэтому при наличии в деянии виновного лица признаков взяточничества и составов преступления, предусмотренных нормами ст. 424 УК они квалифицируются по совокупности. Немаловажное значение при отграничении получения взятки от злоупотребления должностными полномочиями имеет определение содержания выгоды, получаемой должностным лицом за использование должностных полномочий. В частности, получение должностным лицом выгоды нематериального характера за действия (бездействие), связанные с использованием должностных полномочий, исключает его ответственность за получение взятки. При наличии существенного нарушения правоохраняемых интересов, подобное поведение должностного лица может быть квалифицировано как злоупотребление должностными полномочиями. Таким образом, более широкий спектр выгод, извлекаемый должностным лицом из использования должностных полномочий, характерен именно для злоупотребления должностными полномочиями.

Соотношение норм ст. 426 УК и составов взяточничества в известной степени совпадают, в особенности с ч. 2 ст. 426 УК, где определена ответственность за превышение власти и служебных полномочий из корыстной и личной заинтересованности. Здесь главным отличием является не только факт личной заинтересованности, что необязательно для субъективной стороны взяточничества, в случае превышения должностных полномочий о наличии в действиях виновного состава преступления можно говорить, если следствием подобных действий стало «существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства». Общая схожесть данных составов объясняется тем, что и в том и другом случае имеет место превышение власти и должностных полномочий, только при взяточничестве оно проявляется определенным образом. Таким образом, существование нормы об ответственности за получение взятки подчеркивает априорную общественную опасность данного посягательства, которое ставит под угрозу причинения вреда наиболее важные общественные отношения. Причем в отличие от состава преступления, предусмотренного ст. 426 УК наступление этих последствий не требует доказывания. Таким образом, совершая преступление, предусмотренное ст. 430 УК, должностное лицо явно выходит за пределы своих полномочий, но совершенно определенным образом, что позволяет рассматривать взяточничество как превышение должностных полномочий особого порядка, регламентированное УК отдельными составами преступлений, в силу его большой общественной опасности и значительной распространенности. Именно поэтому, в отличие от норм ст. 426 УК, состав взяточничества формальный, так как сам факт подобных действий является максимально общественно опасным в силу того, что взяточничество представляет собой ядро коррупционной преступности.

Отдельно следует рассматривать преступления, где должностное лицо получает незаконное вознаграждение «якобы за совершение соответствующих действий по службе, однако эти действия оно заведомо не в состоянии выполнить в виду отсутствия соответствующих полномочий»². Данные деяния не могут квалифицироваться как получение взятки, так как виновное лицо не выполняет обусловленных вознаграждением действий, предусмотренных его служебным положением. В частности, высказывается мнение, что такие деяния «следует квалифицировать при наличии умысла на завладевание указанными ценностями как хищение путем злоупотребления служебными полномочиями»¹. Однако с данным утверждением трудно согласится, так как на основании норм ст. 210 УК виновное лицо похищает не только вверенное, но и находящееся в его оперативном управлении и распоряжении имущество. Следует согласится со следующим утверждением, «Было бы не логично считать, что должностное лицо, которое путем обмана, под видом получения взятки, при указанных обстоятельствах завладевает денежным и средствами другого лица, можно признать субъект изначально имеющий право распоряжения этим имуществом в смысле ст. 210 УК»². Полагаем, что более точно данное деяние квалифицируется как мошенничество.