Декабря 1897/ 6 января 1898. Четверг.

Праздник Рождества Христова

Пасмурный день по наружности и пасмурно начался по душе; встал с сильною головною болью от чада из печки ночью (уголь вывалился).

В начале Обедни христиан почти никого; но тут же праздничное настроение возобладало; пред мысленными очами встала будущая Япон­ская Церковь, обильная христианами,— и я начал славословить Господа под чтение Часов. Мало-помалу набралось и христиан, так что к концу Обедни была почти полна Церковь. Благодарение Господу и за это! Все же христиане не вполне покинуты благодатью Божиею и раз-два в году отверзают дверь сердца толкущему в нее Господу, а Он милосердый, и за это до конца возлюбит их!

После Литургии о. Павел Сато с певчими христославил у меня; потом о. Павел и все священно — и церковнослужащие, также наставники Се­минарии, пили чай в редакции «Синкай», а я роздал певчим обычное на «кваси» (певшим более года сорок сен, менее — тридцать сен; дело сие было нелегко, ибо из пальца не переставала течь кровь,— поранил же звездой при торопливой перемене платья после службы). Множество и других поздравлений и раздач денег — служащим и детям; все по устано­вившемуся уже отчасти обычаю.

Часа в три отправился в Посольство поздравить барона Розена и прочих там с праздником. Застал в кабинете барона — вместе с ним — военного агента генерала Николая Ивановича Янжула и морского аген­та Ивана Ивановича Чагина; видно, что только что кончили совещание. Барон не скрывает, что время здесь для нас довольно трудное: занятие нашей эскадрой Порт-Артура грозит неприязненными отношениями к Японии, а вместе, быть может, и к Англии. Впрочем,— впрочем, баро­несса угостила чаем и сладким пирогом, а собравшиеся члены Посольст­ва всякой болтовней.

На всенощной были только учащиеся. После Яков Яманоуци пришел проститься; младшего, четырехлетнего, сына берет с собой домой, стар­шего оставляет у Тадаки; я обещался выдавать ежемесячно три ены на содержание его, пока поступит в Семинарию.

Говорил Яманоуци, что Симон Тоокайрин (соблудивший в Немуро и за то лишенный звания катихизатора) очень усердно помогает ему по Церкви и имеет намерение проситься опять на катихизаторскую службу. Я ответил, что если Симон предварительно не женится, то нельзя посту­пить ему на службу Церкви; и сам он не будет обеспечен от нового греха, и люди не будут уверены в нем. Но ему тридцать один год — пора женить­ся,— пусть возьмет кончившую курс в Женской школе и потом, спустя некоторое время, просится на службу...

[ пропуск в оригинале]

...Сергия Нумабе. За завтраком о. Павел Савабе вспоминал первое время христианства здесь и прочее.

С трех часов мы втроем поехали с визитом к профессору Рафаилу Густавовичу Кёберу; слушали, между прочим, его великолепную игру на фортепьяно. От него заехали к о. Павлу Сато с визитом, после чего я вернулся домой. Отцы Сергий и Андроник отправились к о. Сергию Глебову.

Утром я сходил с Давидом осмотреть продающееся внизу место: нель­зя купить; скат, на котором нельзя строить; нынешние постройки не на многое годны; земли 350 цубо, а цена двенадцать тысяч ен. Зашедшей после обедни М-me Софии Сугияма сказал, что не куплю.

После завтрака был катихизатор из Оцу, Иоанн Судзуки; дело пропо­веди там идет хорошо ныне; с Собора крещен двадцать один, и новые слушатели есть. Сказал я ему, что живущему ныне дома, в Сакура, по болезни, катихизатору Николаю Гундзи буду посылать содержание, если он станет помогать по проповеди в Оцу или Сакура; Судзуки говорит, что он может; когда же совсем оправится, то пусть явится на место своей службы в Коодзимаци, в Токио.— Сказал еще Иоанну Судзуки, что буду давать его жене Марии две ены ежемесячно на содержание, если он пришлет ее сюда, как желает, для дальнейшего изучения пения, шитья и прочего; но пусть поместит ее, где сам хочет,— в Женской же школе нельзя, она переполнена.