Праздник Сошествия Святого Духа

Я служил Литургию и потом вечерню соборне с иереями. До Литур­гии о. Роман Циба совершил крещение одного возрастного. В 3 и 4 часа о. Симеон Юкава повенчал двух братьев Такай: Антония, катихизатора, с учительницей нашей школы Верою Кадзима, дочерью умершего кати­хизатора Луки Кадзима, и Афонасия с дочерью секретаря Сергия Нумабе.

Мая 1904. Понедельник.

Праздник Святой Троицы

Литургия была с 8-ми часов.

Mr. Andre пришел с письмом наших пленных к французскому послан­нику, писанным по-русски, чтоб перевести его на французский. Письмо руки подполковника Константина Васильевича Урядова. Просят «уяс­нить их денежное продовольствие по международному праву», еще «уве­домить их родных, если можно, по телеграфу о состоянии их здоровья»; приложен список офицеров с обозначением, кто ранен, и с адресами родных; по-видимому, опасно больных между офицерами нет.

Mr. Andre предложил мне послать письма в Россию чрез французского посланника, попросив его отправить их вместе с его корреспонден­цией, которая сдается на французский почтовый пароход помимо япон­ского почтамта. Это я и сделаю; сомнение берет, не задерживаются ли мои письма, посылаемые в Россию, в японском почтамте, как, наверное, задерживается идущее ко мне из России, потому что вот скоро месяц ко мне нет даже ни одного номера «Московских ведомостей».

Мая 1904. Вторник

Написал к Высокопреосвященному Владимиру, Митрополиту Мос­ковскому, Председателю Миссионерского Общества, жалуясь на то, что содержание Миссии на 1-е полугодие не приходит из Миссионерского Общества, и прося ускорить присылку.

От военного Министерства получено разрешение нашим священни­кам служить для русских военнопленных. Предложение Министра ино­странных дел попросить русского священника для них из России устра­нено.

Мая /1 июня 1904. Среда

Др полудня учил о. Сергия Судзуки отправлять различные богослуже­ния по-славянски и собрал для него славянские богослужебные книги, утварь, облачения.

Потом писал письма в Россию, чтоб отправить завтра к французско­му Министру для отсылки на французском почтовом пароходе. Написал донесение в Святейший Синод о том, что японский священник отпра­вится для удовлетворения религиозных нужд наших военнопленных, также о том, что Миссия и Церковь здесь благополучны, и жаловался на неприсылку содержания из России. Написал еще к о. Феодору Быстрову и к Н. В. Благоразумову, сотрудникам Миссии.

Служащие Церкви делали собрание, на котором решили: «Взять японским христианам на себя расходы по отправлению и содержанию священника или двух, если понадобится, во время служения между рус­скими военнопленными». Это в соответствие с желанием Министерства военного, «чтоб удовлетворение религиозных нужд русских военно­пленных было исключительно делом японских православных христи­ан». Положили христиане собирать ежемесячно для этого 80 ен, о чем и уведомили меня чрез депутатов Арсения Ивасава и Иоанна Акимовича Сенума. Только просили на первый раз, пока соберут, дать на дорогу и на первые нужды отправляемому о. Сергию Судзуки; этот долг-де после мне уплатят.

Опасаюсь я, что плохо станут уплачивать и этот и последующие долги в этом роде. Впрочем, поблагодарил за усердие.

Мая / 2 июня 1904. Четверг

О. Сергий Судзуки вечером отправился, чтоб быть священником у наших военнопленных в Мацуяма. До полудня также учил его славянскому богослужению; ныне знает он порядок всех необходимых богослужений так, что может показать чтецам и певцам, если бы там не нашлось нико­го, знающего несколько церковный устав.

Общество христиан, хлопочущих о священнике для военнопленных, положило ему 30 ен в месяц на прожитие в Мацуяма, 20 ен дорожных, еще 20 ен на доставление вещей к месту и прочее — всего на 70 ен при­нес он ко мне ручательство за подписью о. Романа Циба, что деньги мне будут возвращены, а теперь просят меня одолжить. Одолжил. На под­рясник и рясу дал 25 ен, ибо прежние у него устарели, а к русским явиться в простом японском платье не совсем прилично. Снабжен всем, до церковного вина и просфор на первые Литургии. Дал ему свидетель­ство за подписью и миссийскою печатью, что он «священник, отправ­ляемый для служения у военнопленных, и чтоб приняли его за таково­го»; кроме того, подробно написал о нем подполковнику Константину Васильевичу Урядову. Написал с ним также офицеру с «Екатериносла­ва» Петру Степановичу Рыбакову, от которого сегодня в письме получил пожертвование на Миссию 5 фунтов стерлингов и Георгию Гаврилови­чу Селецкому, капитану «Екатеринослава», сыну покойного протоиерея в Одессе, о. Гавриила Селецкого.

Мая / 3 июня 1904. Пятница

Расположение духа никак не мирится с тем, чтобы не быть Собору в настоящем году, притом же человек 15 ныне кончат курс в Катихизаторской школе и Семинарии; их надо распределить по местам, что со священниками сделать удобнее, чем одному, хотя я и знаю состояние Церквей лучше, то есть общее, чем священники.

Итак, сказал написать и напечатать оповещение по Церквам, что Собор в нынешнем году в обычное время будет из священнослужителей, то есть переносится Собор будущего года на этот, а этого года Собор — общий — на будущий год, так как ныне, во-первых, неудобно Церкви на некоторое время оставить без служащих, во-вторых, по обстоятельст­вам времени неудобно многочисленное собрание в Миссии.

Сегодня совсем закончено исправление переведенной «Празднич­ной Минеи», так что хоть бы и в печать; но, во-первых, надо подставить «величания», которых нет в славянском, поэтому они и связанные с ними «избранные псалмы» должны быть переведены; во-вторых, хоро­шо бы прежде разделить Евангелие и Апостол на «зачала» и их подста­вить вместо глав и стихов, что ныне у нас.

Мая / 4 июня 1904. Суббота

Боже, сколько денег расходуется, кроме определенного содержания катихизаторов! Вот сегодня: у о. Николая Сакураи жена больна; прежде послал на лечение, нисколько не лучше, сегодня опять посылается 10 ен, у Луки Ясуми жена больна —тоже опять 5 ен, Кацумата Павел жалуется на задолжалость, при одолевающей детворе, просит чрез свя­щенника в долг 30 ен — послал так 10, Любовь Асано, учительница Жен­ской школы в Кёото, выходит замуж за катихизатора Ватанабе — послал ей на платье 25, ему 15, ученик Семинарии по глазной болезни уходит домой — 6 ен 50 сен на дорогу. Нет дня, чтоб не было подобных экстрен­ных расходов больше или меньше. А сама Японская Церковь может ли отвечать сей нужде хоть на сотую долю? Может! Мне, пока живу, и во сне-то этой радости не видеть! Начинают приходить отчеты, сколько собралось денег по Церквам вследствие моего прошлогоднего окружно­го письма, что после Собора разослано — и что же? В Церкви Одавара, такой большой, со священником во главе, собрано за целый год всего 10 ен 15 сен! Тысячу лет должна преуспевать Церковь, чтоб по этой пропорции достигнуть самостоятельного денежного положения.

Один японец — язычник — прислал мне письмо, адресованное Рус­скому Императору, с просьбой передать; посоветовал я переслать чрез японское Правительство.

Другой японец — христианин — некто Павел Унно, из Хоккайдо при­слал письмо ругательное на Русского Императора — «он-де священник (сисай), молится за людей — как же он заграбил Манчжурию, да еще и войну начал!» Дальнейшего я не читал, и газетной руготни и злословия не оберешься, а тут еще свой христианин туда же! Впрочем, хорош и христианин! И как крестят таких невежд в учении! Императора священ­ником называет. Нужно заметить, однако, что это от первого, якобы православного христианина, встречаю такую неделикатность со времени начатия войны. Нужно будет о. Сакураю выговор сделать за окрещение такого невежды в учении, если он крестил, или тому, кто крестил.

23 мая / 5 июня 1904. Воскресенье

Такое тягостное, такое мучительное положение одиночества, вой­ны, угрожающего безденежья, заброшенность от России, замкнутости от Японии, что с какою бы радостью помер, если бы смерть естественная стояла вот тут у дверей!