Картина пятнадцатая. Мышеловка.

Нора Ларссонов. Мама и Луиза накрывают на стол, папа читает газету. Вбегает Людвиг

ЛУИЗА: А вот и наш жених явился?

МАМА ЛАРССОН. Луиза, что за тон!

ЛУИЗА. Он наверное, сегодня опять играл со своей подружкой, с этой курицей, как её там -Туттой Карлссон?

МАМА ЛАРССОН. Луиза, Людвиг, я что-то не понимаю, какой ку-ку-рицей?

ЛЮДВИГ. (подбегает к ней) Откуда ты знаешь?

ЛУИЗА. (прикрывает рот) Ой, я ничего не знаю! (убегает)

Людвиг бросился за Луизой, мама остановила его.

МАМА ЛАРССОН. Значит, это правда, сынок?

ЛЮДВИГ. Да, мамочка! Она очень хорошая!

ПАПА ЛАРСООН. (не отрываясь от газеты) Неплохо бы ей как-нибудь заглянуть к нам в гости. А если у нее есть сестрички или другие родственники, то и их пригласи. Мы так гостеприимны, не правда ли, дорогая?
МАМА ЛАРССОН: Конечно.
ПАПА ЛАРССОН: Ну и какого ты об этом мнения? Пригласи всю ее родню. Уж были бы гости, а мы устроим пир!

В нору вползает плачущий Лабан, на хвосте у него болтается мышеловка.

ЛАБАН (воет): Ай-ай! Мне так больно! Я при смерти. Я истекаю кровью…

МАМА ЛАРССОН. Лабан, мальчик мой! Как же это? Где ты так? (зовет) Лаура!

Родители собираются вокруг Лабана. Людвиг стоит в стороне.

ЛАУРА. (вбегает) Что случилось? (увидела мышеловку) Ой!
ПАПА ЛАРССОН (сердито): Нет, ты не умираешь.

ЛЮДВИГ. (грустно) Надо же – лис угодил в мышеловку!

ЛАУРА. Ничего смешного!

МАМА ЛАРССОН. (Лауре) Неси Йод и бинты!

Лаура убегает

ПАПА ЛАРССОН (сердито) А если тебе чуть-чуть больно, то следует заметить, что ты сам виноват. Зачем хвастал, что ты самый хитрый лис на милю кругом?
ЛАБАН: Ой, ой! Сперва отцепите от меня ее, а потом я готов выслушать что угодно!
ПАПА ЛАРССОН: Ты еще ставишь условия?

МАМА ЛАРССОН. Дорогой, ему же больно?

Вбегает Лаура. Отдает маме бинты

ЛЮДВИГ. (в сторону) Что скажет твой прадедушка! Какой позор!

ЛУИЗА. Людвиг!

ПАПА ЛАРССОН: Нет уж, изволь сперва подробно рассказать все по порядку, а потом я подумаю, стоит ли убрать эту штуку с твоего хвоста.
ЛАБАН: Я прокрался… на овсяное поле… Нич… особ… не слыш… и не видел. Ост… только добеж… курятник… а там сыр…
ПАПА ЛАРССОН: Что? Ты испугался сырости? Изволь произносить все слова полностью!
ЛАБАН: Я и говорю полностью! Не сыро, а сыр! Я почувствовал запах сыра. МАМА ЛАРССОН Ты же сам всегда говорил, что сыр полезен.

ЛАБАН: Вот –вот! Я и решил попробовать…
ПАПА ЛАРССОН: И ты сразу попался на приманку.
ЛАБАН: Нет. Я все-таки хоть немножко, но хитер. Я решил не подходить слишком близко, а просто подпихнуть хвостом этот сыр поближе.
ПАПА ЛАРССОН: И ловушка захлопнулась.
ЛАБАН (плачет): Так больно было! Я даже не смог удержаться и закричал. И тогда проснулись все курицы и петух, и цыплята, и, наверное, все яйца, такой поднялся шум! А потом проснулись и люди, и Максимилиан. И мне пришлось уносить ноги. Но я заодно унес и эту мышеловку. И сыр!
МАМА ЛАРССОН: Бедный мой Лабан! Не так уж просто забираться в курятник. Тем более, в первый раз! (Гладит и утешает Лабана). Ничего страшного, пройдет, я наложу пластырь, к утру все будет хорошо. (Папе Ларссону). Да отцепи же мышеловку, наконец!
Папа Ларссон отцепляет мышеловку от хвоста сына.

Людвиг вздохнул с облегчением, так как всё же волновался за брата.

ЛУИЗА. (унося бинты) Хитрый Лабан совсем не хитрый…

Лабан стиснув зубы, сердито посмотрел на Луизу.

ЛЮДВИГ. Я все же думаю, что ты хитрый.

ЛАБАН. (огрызнулся) И ты туда же?

ЛЮДВИГ. Нет, что ты! Ты все же всегда был самым хитрым на целую милю вокруг. Ну так вот, если бы ты решил достать сыр не хвостом, то мышеловка вцепилась бы тебе в нос. А это куда хуже!

ЛАБАН. Издеваешься? (уходит, потирая больное место)

ЛЮДВИГ. Как можно!

ПАПА ЛАРССОН. (подзывая Людвига) Так-с. Это ты рассказал Тутте Карлссон и всем остальным курам, что ночью к ним должен прийти Лабан?

Людвиг кивнул.

ПАПА ЛАРССОН. А как же ты пробрался в курятник?

ЛЮДВИГ. Там есть пугало, а у него шляпа, ну я и спрятался под шляпой и …!

МАМА ЛАРССОН. Кошмар! Тебя могли поймать?

ЛЮДВИГ. А меня и поймали…

МАМА ЛАРССОН. Что? (падает в кресло)

ПАПА ЛАРССОН. Спокойно, дорогая!

ЛЮДВИГ. Меня Тутта спасла, пап, мам, она такая умная! Правда Максимилиан теперь на меня очень зол, ведь он теперь сидит в клетке место меня….

МАМА ЛАРССОН. Нет, ты слышал…

ЛЮДВИГ. (папе) Ты очень сердишься? Я не знал, что они такое надумают с мышеловкой.

ПАПА ЛАРССОН. (смеется) Ну не знаю что и сказать!

ЛЮДВИГ. Ты что, не сердишься?

МАМА ЛАРССОН. Что тут смешного! Наш мальчик, чуть не погиб….

ПАПА ЛАРССОН. Лора! Ты не представляешь, какой у нас хитрый сын!

МАМА ЛАРССОН. Да, ты так считаешь?

ПАПА ЛАРССОН. Конечно! Радоваться надо, а не плакать! (вздохнув, Людвигу) А все же нехорошо обманывать своих!

ЛЮДВИГ. Я не хотел. Я только хотел, чтобы Лабан не причинил зла моей лучшей подруге и ее родственникам.

ПАПА ЛАРССОН. Понятно! Но вот мой тебе совет. Не рассказывай Лабану, что это из-за тебя он подцепил на хвост мышеловку. А то, надо полагать, он когда-нибудь тебе весьма напомнит об этом.

ЛЮДВИГ. Хорошо!

МАМА ЛАРССОН. (утирая слезы) Дорогой, прошу тебя, запрети Людвигу играть с Туттой. Это до добра не доведет!

ПАПА ЛАРССОН. Ты права, дорогая! Эта куриная семейка отнюдь не наша компания.

ЛЮДВИГ. Папа, мама. Тутта и я...

ПАПА ЛАРССОН. (решительно)...больше никогда не будете играть вместе

ЛЮДВИГ. Ну почему все звери в одном лесу не могут быть друзьями! -

ПАПА ЛАРССОН. Подрастешь - поймешь. А пока будет так, как я сказал.

ЛЮДВИГ. Хорошо папа (убегает)

МАМА ЛАРССОН. Мы с ним не строго?

ПАПА ЛАРССОН. Это для его же пользы, дорогая!

Родители уходят.

Картина шестнадцатая. Ужасный мир.

Где-то около норы Ларссонов.

ЛЮДВИГ. Бедный я, бедный... Какой ужасный мир! (поет)

Почему так в этом мире все устроено?

Лисы с курами враги, а не друзья…

Почему дружить мы все не можем семьями?

Между нами пропасть, имя ей –вражда!

Не хочу я быть вруном, лгуном обманщиком

Я хочу, чтоб жить в мире счастье и любви…

Почему так в этом мире все устроено?

Все кругом обман и все вокруг враги….

 

Где-то совсем близко раздается знакомый голос.

ТУТТА. Людвиг-виг.. Кто ви-ви-видел Людвига Чет-чет-четырнадцатого?

ЛЮДВИГ. (испуганно) Исчезни. Сгинь сейчас же.

ТУТТА. Чив-чив-чего это ты такой злой? (обиженно) Людвиг, ты что, больше не любишь меня?

ЛЮДВИГ. Очень люблю, Туточка! Если бы не любил, разве я говорил бы, чтоб ты сгинула.. (со вздохом) Зачем только ты пришла?

ТУТТА. Чтобы сказать тебе, что на вас надвигается беда. Вы в опасности.

Впусти меня в дом. Я должна всё рассказать твоим родителям…

Ну что было делать Людвигу Четырнадцатому?

ЛЮДВИГ. Я не знаю…. Чужим нельзя показывать вход. Ведь это лисья нора!

ТУТТА. Знаю, что не пин-пин-пинкубатор! А тебе можно было в курятник? Я

ведь лисицами не пит-пит-питаюсь!

Раздается лай собак.

ТУТТА. Они уже близко! (она взяла Людвига за руку и двинулась вперед)

 

Тутта и Людвиг убежали

 

Картина семнадцатая. Беда.

Нора Ларссонов. Мама накрывает на стол.

МАМА ЛАРССОН. Идите обедать!

Появляется семейство Ларссонов.

ЛУИЗА. Помочь?

МАМА ЛАРССОН. Давай расставляй посуду.

ПАПА ЛАРССОН. Ну с приступим (потирает руки, присаживается за стол) ЛУИЗА. Как вкусно пахнет?

Луиза и Лабан протягивают тареки. Мама накладывает иду.

МАМА ЛАРССОН. Так….Не хватает только Людвига.

ПАПА ЛАРССОН. Ну как твой хвост, Лабан?

ЛАБАН. Бывает хуже! В следующий раз я покажу этим курам...

Входит Людвиг, за ним прячется Тутта.

ТУТТА. Здравствуйте!

ЛАБАН. (опешив от неожиданности) А вот и одна из них сама к нам пришла. Живая-живехонькая, видимо очень хочет быть супом….

Папа и мама Ларссоны и все их дети с удивлением уставились на

незваную гостью.

МАМА ЛАРССОН. Такая молоденькая!

ЛУИЗА. Вот это да!

В норе воцарилась тишина.

ЛЮДВИГ. Разрешите представить вам мою подругу Тутту Карлссон.

ПАПА ЛАРССОН. Тутта Карлссон! Помнится, я не так давно говорил тебе, чтобы ты не смел больше играть с ней?

ТУТТА. А я и не собираюсь играть а спасать!

ПАПА ЛАРССОН. (рассмеялся) Жалкий маленький цыпленок хочет спасти самую храбрую в лесу семью лис. От кого же, разрешите спросить?

ТУТТА. Прислушайтесь и принюхайтесь…

все лисы подняли носы.

МАМА ЛАРССОН. Собаки....

ЛАБАН. Шаги и голоса…

ПАПА ЛАРССОН. Ну-ка, рассказывай. Что случилось?

ЛАУРА. Оооой!

ПАПА ЛАРССОН. Спокойствие, спокойствие и еще раз спокойствие! Меня сотни раз преследовали, но я, как изволите видеть, цел и невредим.

МАМА ЛАРССОН. А почему, люди решили начать охоту на нас?

ТУТТА. Им кажется, что вокруг нашего кур-кур-курятника разгуливает уж слишком много лис.

ЛАБАН. Ты говорил, отец, – Людвиг проложил нам дорогу в курятник?.. На тот свет он проложил нам дорогу!

ТУТТА. Ну-ну! Вы тоже навещали нас, нечего валить все на Людвига!

ЛАБАН. А ты вообще молчи, не вякай, пока цела!

ЛЮДВИГ. Не смей с ней так разговаривать!

Лабан хотел съездить брата по уху, но Папа одернул его:

ПАПА ЛАРССОН. На место, Лабан! Некогда сводить счеты…

 

МАМА ЛАРССОН. А как же наша прекрасная квартира?

ЛАУРА. Никогда у нас больше не будет такой уютной детской.

ПАПА ЛАРССОН. Перестаньте, еще не родился тот, кто мог бы прогнать нас из дому.

МАМА ЛАРССОН. Ты должен не разговаривать, а думать … (причитая) Ох, я-то знаю, что такое охота на лис. Сначала придет одна собака и

вспугнет нас. А потом следом явятся охотники. Ты должен что-нибудь

придумать, дорогой.

ПАПА ЛАРССОН. Я уже начал думать… Лабан! Ну-ка взгляни, можем ли мы вылезти через лаз у камня?

Лабан убежал, но тут же вернулся.

ЛАБАН. Там стоит человек.

ПАПА ЛАРССОН. Людвиг, посмотри, не можем ли мы выбраться через старое дупло.

Людвиг шмыгнул в другую сторону, вернулся

ЛЮДВИГ. Другой человек.

ЛУИЗА. Нет, нам ни за что не выбраться отсюда. Нас обязательно поймают.

ПАПА ЛАРССОН. Ладно, сейчас как раз время открыть вам одну тайну, - спокойно - Из норы есть еще один лаз, и знаю его только я один.

МАМА ЛАРССОН. Мы, конечно, можем вылезти через твой потайной вход. Но куда же мы потом денемся?

ПАПА ЛАРССОН. Спокойствие! Пересидим недельку-другую в лесу Святого Августина, у дедушки... Тем более, старик давно мечтал повидать правнуков... Особенно в тебе, Людвиг, он не чает души.

ЛЮДВИГ. Жаль... меня-то он как раз и не увидит...

МАМА ЛАРССОН. Что-что?

ЛЮДВИГ. Да, мамочка, я иду не с вами.

ПАПА ЛАРССОН. Слушай, нам сейчас не до твоих фокусов! Тихо...

Он прислушался: отдаленная музыка охоты уже улавливалась. Трубили егеря, захлебывались лаем гончие.

ТУТТА. (шепотом) Что ты еще придумал?

ЛЮДВИГ. Потом поймешь

МАМА ЛАРССОН. Эй, что там за секреты? Отец, Людвиг что-то затеял...

ЛЮДВИГ. Да, мама, так надо. Вы идете через потайной лаз к Большому Оврагу, а я отвлекаю людей и собак на себя. У вас будет время уйти.

ЛАБАН. Ну герой, елки-палки!

ЛУИЗА. Ой!

Папа Ларссон отвесил ему подзатыльник

МАМА ЛАРССОН. Дорогой! Останови его? Тутта, что ты молчишь?

ЛЮДВИГ. Она не может запретить быть возле нее!

ТУТТА. Он у вас особенный!

Людвиг обнял родителей, вдруг утративших всякую волю к сопротивлению

ЛЮДВИГ. Спешите, спасайтесь!

МАМА ЛАРССОН. Мальчик мой... Отец, ну почему именно он... младшенький?

ПАПА ЛАРССОН. Так вышло: он раньше всех повзрослел, дорогая!

Очень близко слышны выстрелы и лай собак.

Ларссоны быстро собираются и бегут к выходу.

ЛЮДВИГ. Ну, мы пошли! А вы тут не задерживайтесь! До встречи! (берет за руку Тутту)

ТУТТА. До свидания! Было приятно познакомиться!

Людвиг и Тутта убегают.

МАМА ЛАРССОН. (глядя в след, убегающим) Дорогой, скажи, что Максимилиан не растерзает его!

ПАПА ЛАРССОН. Да, конечно же, нет. Она же не позволит.

ЛУИЗА. Кто? Тутта Карлсон?!

ЛАБАН. Да ты что? Здоровенному сторожевому псу не позволит?

ПАПА ЛАРССОН. Разумеется, нет. Неужели вы сами не понимаете?

МАМА ЛАРССОН. Но как?!

ПАПА ЛАРССОН. А я почем знаю? Но точно уверен, что не позволит! А теперь вперед, Ларссоны!

Ларссоны быстро уходят из норы.

Занавес.