В. Нарушения международного гуманитарного права

За несоблюдение положений гуманитарного права следует нести ответственность как на национальном, так и на международном уровне. Рассмотрим отдельно эти два уровня ответственности.

а) Уголовное преследование национальными судебными органами

Женевские конвенции и Дополнительный протокол I предусмат­ривают, что некоторые особенно серьезные правонарушения, со­вершенные во время международного вооруженного конфликта, должны считаться уголовными преступлениями. В этих докумен­тах перечислен ряд действий, которые должны наказываться как серьезные нарушения²³². Среди них — преднамеренное убийст­во, пытки и другие виды бесчеловечного обращения с лицами, пользующимися покровительством (например, с военнопленны­ми, с гражданскими интернированными лицами, жителями ок­купированных территорий), а также нападения на гражданское население или отдельных гражданских лиц, ведущие к смерти, серьезным увечьям или нанесению ущерба здоровью жертв. Се­рьезные нарушения такого рода рассматриваются как военные преступления²³³.

В случае предполагаемого серьезного нарушения Конвенций или Дополнительного протокола против обвиняемого должно возбуждаться уголовное дело, если только данное лицо не пере­дается третьей стране, которая в этом случае ведет уголовное преследование (принцип аШ dedere autjudicare). Предполагается

²³² I Конвенция, статьи 49 и 50; II Конвенция, статьи 50 и 51; III Конвенция, статьи 129 и 130; IV Конвенция, статьи 146 и 147; Протокол I, статья 85.

²³³ См. Протокол I, статья 85(5).

также, что государства — участники Конвенций будут принимать
меры уголовного или дисциплинарного характера и при менее
серьезных нарушениях гуманитарного права. Так как уголовное
преследование может осуществляться только.в том случае, если
внутреннее законодательство предусматривает наказание за рас­
сматриваемые проступки, определяет меры наказания и устанав­
ливает необходимые процедуры, то очень важно, чтобы соответ­
ствующие законы были приняты еще в мирное время. Как было
сказано выше, это является одной из обязанностей государств —
участников Конвенций²³⁴
Таким образом, международное гуманитарное право предус­
матривает индивидуальную уголовную ответственность за невы­
полнение вытекающих из него обязанностей. Эта ответствен­
ность распространяется на каждого человека, который обязан
отвечать за свои действия. Особая ответственность лежит на вое­
начальниках, которые должны делать все возможное для предуп­
реждения нарушений Конвенций и Дополнительного протокола
I лицами, входящими в состав подчиненных им вооруженных
'сил, и другими лицами, находящимися в их подчинении²³⁵. Если
командир не позаботился о даче соответствующих распоряжений
или допустил бесконтрольность, что привело к серьезному нару­
шению, то он должен отвечать перед судом в пределах возложен­
ной на него ответственности²³⁶.

Сложные проблемы возникают, когда обвиняемый в качестве оправдания ссылается на приказ старшего начальника. В таких случаях обвиняемый в серьезном нарушении не отрицает того, что он совершил данное нарушение, но заявляет, что он действо­вал в соответствии с приказом и поэтому не должен нести нака­зания. Многие обвиняемые на судебных процессах, происходив­ших после окончания второй мировой войны, делали такие заяв­ления. Лондонское соглашение между правительствами четырех держав (от 8 августа 1945 года), в соответствии с которым был образован Международный военный трибунал для суда над глав­ными военными преступниками, установило тем не менее, что даже лица, действовавшие по приказу, несут ответственность за свои поступки²³⁷.

²³⁴ См. раздел 6.А.

²³⁵ Протокол I, статья 87.

²³⁶ Там же, статья 86(2).

²³⁷ См. Hans-Heinrich Jescheck. War Crimes.— Bernhardt (ed.), Encyclopedia of Public International Law, vol. 4, 1982, p. 297.

 

Из решений Нюрнбергского трибунала родилась норма обыч­ного права, оказавшая влияние на внутреннее законодательство стран. Согласно этой норме каждый человек несет персональную ответственность за свои поступки, даже если он действовал по приказу. Однако подчиненный может действовать исходя из того, что любой приказ сверху законен. Как бы то ни было, если под­чиненному ясно, что выполнение приказа приведет к нарушению закона, он должен отказаться выполнять приказ, однако только в том случае, если такая возможность действительно существует. Если же, несмотря на это, он выполняет приказ и нарушает этим международное гуманитарное право, он должен понимать, како­вы могут быть для него правовые последствия. Смягчающие вину обстоятельства могут быть приняты во внимание²³⁸.

Естественно, старший начальник, отдающий противоправные приказы, несет за это уголовную ответственность. В Уставе Нюрн­бергского трибунала четко записано, что даже главу государства можно призвать к ответственности за его действия.

Серьезные нарушения международного гуманитарного права (или военные преступления) преследуются не только держащей в плену державой, но и любой державой, во власти которой нахо­дится обвиняемый²³⁹. Это именуется универсальной юрисдик­цией? Государства должны оказывать друг другу помощь, напри­мер, передавая обвиняемого другому государству и отказываясь

74П

от права судить его или предоставляя свидетельские показания. И наконец, следует у казать на положения, относящиеся к уголов­ному судопроизводству²⁴¹. Женевское право обеспечивает соблю­дение прав подозреваемых и обвиняемых.

Сейчас нет международного уголовного суда. Решение Совета Безопасности ООН от 22 февраля 1993 года о создании трибунала по Югославии является важным шагом на пути создания меха­низма привлечения к уголовной ответственности на междуна­родном уровне.

б) Международная ответственность государств

Нарушение международного гуманитарного права военнослужа­щими вооруженных сил государства влечет за собой ответствен­ность этого государства по международному праву. Это значит, что государство должно нести ответственность перед потерпев­шим государством за последствия всех без исключения проти­воправных действий каждого военнослужащего его вооружен­ных сил²⁴². Государство-нарушитель должно восстановить за­конность и при необходимости возместить потерпевшему госу­дарству причиненные убытки²⁴³.

Каким образом потерпевшее государство получит компенса­цию? Оно может заявить протест и потребовать, чтобы другая сторона воздержалась от дальнейших нарушений. Держава-по­кровительница также может оказать здесь содействие²⁴⁴. В любом случае потерпевшее государство может потребовать провести расследование²⁴⁵. Такое расследование, однако, требует согласия всех заинтересованных сторон, и в первую очередь — обвиняе­мой стороны, чего еще никогда не удавалось получить. В Прото­коле I содержится важное нововведение, основанное на идее по­средничества третьей стороны — Международной комиссии по установлению фактов.

Международная комиссия по установлению фактов, о которой говорится в статье 90 Дополнительного протокола I, должна по получении просьбы о проведении расследования внести ясность в отношении случаев, о которых говориться как о серьезных на­рушениях Конвенций и Протокола или об ином серьезном нару­шении международного гуманитарного права. Любое государст­во — участник Конвенций может во время ратификации Прото­кола I или после этого заявить о своем признании ipsofacto (в силу самого факта — лат.) компетенции Комиссии. К настоящему времени об этом заявили 33 государства²⁴⁶. Иногда государство

²³⁸ Дипломатическая конференция 1974—1977 годов не смогла выработать общеприемлемого положения по этому вопросу, и поэтому в Протоколе I нет нормы, касающейся приказов вышестоящих начальников. Здесь действует обыч­ное право.

²³⁹ «Каждая Высокая Договаривающаяся сторона обязуется разыскивать лиц, обвиняемых...» — I Конвенция, статья 49, абзац 2; II Конвенция, статья 50, абзац 2; III Конвенция, статья 129, абзац 2; IV Конвенция, статья 146, абзац 2.

²⁴⁰ Протокол I, статья 88.

²⁴¹ III Конвенция, статья 129, абзац 4 и статьи 105—108; IV Конвенция, статья 146, абзац 4 со ссылкой на статьи 105—108 III Конвенции.

²⁴² Из обширной литературы по этому вопросу см., например, Luigi Condorelli. L'imputation a 1'Etat d'un fait internationalement illicite: solutions classiques et nou-velles tendances.— RCADI, vol. 189 VI, 1984, pp. 145-149.

²⁴³ Протокол I, статья 91.

²⁴⁴ См. сноску 218.

²⁴⁵ I Конвенция, статья 52; II Конвенция, статья 53; III Конвенция, статья 132; IV Конвенция, статья 149.

²⁴⁶ По состоянию на 31 декабря 1992 года. Комиссия была учреждена 25 июня 1991 года после получения 20-го по счету заявления.

 

может признать компетенцию Комиссии именно для данного кон­кретного случая.

Комиссия состоит из 15 человек, «обладающих высокими мо­ральными качествами и признанной беспристрастностью». Члены Комиссии назначаются подписавшими Протокол I сторонами, которые признали компетенцию комиссии. Комиссия выполня­ет две функции: во-первых, расследует факты, которые, как пред­полагается, представляют собой серьезное нарушение; во-вто­рых, предлагает сторонам свои услуги по восстановлению уваже­ния к договорам гуманитарного права. В задачу Комиссии не входит давать правовую оценку ситуации, то есть говорить о за­конности или незаконности рассматриваемыхдействий. Несмотря на это ограничение, Международная комиссия по установлению фактов безусловно внесет ценный вклад в дело защиты прав че­ловека во время войны.

Потерпевшая сторона может обратиться с просьбой к МККК, чтобы тот, выполняя свою гуманитарную миссию, побудил про­тивную сторону соблюдать нормы гуманитарного права. Она может обратиться также к ООН, а через нее — ко всему сообществу государств. И наконец, она может обратиться в Международный суд в Гааге, но только в том случае, если обвиняемая сторона признает компетенцию этого суда.

В завершение следует пояснить, как не должно действовать потерпевшее государство. Оно не может отказаться выполнять обязанности, вытекающие из гуманитарных конвенций, на том основании, что другая сторона грубо нарушила свои обязательст­ва, хотя по международному договорному праву у него обычно такая возможность есть²⁴⁷. Обязательства, вытекающие из меж­дународного гуманитарного права, не обусловливаются взаим­ностью; они должны выполняться каждой договаривающейся сто­роной при всех обстоятельствах и без каких-либо условий.

Так же, как и другие международные договоры, Женевские конвенции и Протоколы могут быть денонсированы. Однако де­нонсация ни при каких обстоятельствах не вступит в силу до окончания конфликта²⁴⁸. Само собой разумеется, невозможно денонсировать нормы обычного права, являющиеся составной частью jus cogens, поскольку это не входит в компетенцию отдель­ных государств.

²⁴⁷ См. Vienna Convention on the Law of Treaties, 23 May 1969, Article 60(5).

²⁴⁸ I Конвенция, статья 63; II Конвенция, статья 62; III Конвенция, статья 142; IV Конвенция, статья 158.

в) Репрессалии

Несмотря на то, что потерпевшие ущерб государства могут раз­личными способами требовать возмещения ущерба, не следует забывать, что международное гуманитарное право — так же, как и обширные области международного права в целом,—еще очень далеко оттого, чтобы быть правовой системой, способной гаран­тировать соблюдение его норм мирными средствами. Обычно для любого установления фактов или третейского суда в случаях, когда заявлено о нарушении закона, необходимо согласие обви­няемого государства. Получить такое согласие в обстановке воен­ного времени, когда до предела накалены страсти, представляет­ся маловероятным. Поэтому очень важную роль по-прежнему играет старый, «первобытный» метод взыскания компенсации — собственными силами, и главным образом посредством ответ-

W T4Q

ных мер — репрессалии.

Под репрессалиями понимают обычно запрещенные, непра­вомерные действия, прибегать к которым разрешается в опреде­ленных случаях при условии, что их цель — положить конец противоправным действиям противника и заставить его действо­вать в соответствии с правом. Репрессалии должны прекратиться, как только прекратятся нарушения. В любом случае репрессалии допустимы только при совершении серьезных нарушений и толь­ко в качестве последнего средства, когда не увенчались успехом все другие меры, направленные на то, чтобы заставить противни­ка уважать свои обязательства. Причиняемый противнику ущерб должен быть разумно соразмерен допущенному им нарушению⁴ норм права. И наконец, ответные меры могут быть санкциониро­ваны только высшим политическим руководством страны.

В настоящее время гуманитарное право содержит целый ряд норм, имеющих абсолютный характер, то есть таких, которыми нельзя пренебрегать, принимая ответные меры. Например, за­прещено применять репрессалии по отношению к раненым на поле боя²⁵⁰, потерпевшим кораблекрушение²⁵¹, военноплен­ным²⁵²; запрещены репрессалии по отношению к гражданскому

²⁴⁹ См. Frits Kalshoven. Belligerent Reprisals. Leyden/Geneva, 1971, а также ICRC Commentary on the Additional Protocols, para. 3423—3459. ²'° I Конвенция, статья 46. ²^' II Конвенция, статья 47. ²⁵² III Конвенция, статья 13, абзац 3.

 

населению в целом²⁵³, к больницам и санитарным транспортам²⁵⁴ и т. д. Более того, согласно Дополнительному протоколу I запре­щается без всяких исключений нападение в порядке репрессалий на жилые районы, иными словами, на гражданское население²⁵⁵.

Таким образом, репрессалии являются сами по себе незакон­ными действиями, прибегать к которым можно только в строго ограниченных случаях для того, чтобы положить конец наруше­ниям норм права другой стороной. Расширение запрета на реп­рессалии в Дополнительном протоколе I явилось одним из наи­более противоречивых нововведений права 1977 года²⁵⁶. Некото­рые рассматривали возможность репрессалий в первую очередь как средство сдерживания: враг должен знать, что он дорого за­платит за нарушение закона, и это будет побудительным мотивом для уважения взятых им на себя обязательств. В противовес этому указывалось, что по моральным соображениям нельзя допустить, чтобы гражданское население отвечало за нарушение законнос­ти, совершенное правительством или вооруженными силами. А кроме этого, с фактами в руках (например, из истории второй мировой войны) доказывали, что репрессалии всегда вели к от­ветным репрессалиям. Они не уменьшали насилие, а, напротив, порождали эскалацию насилия, то есть приводили к результатам, противоположным заявленной цели.

Подводя итоги рассмотрению этого сложного вопроса, можно сказать, что репрессалии против людей, находящихся во власти противника, совершенно недопустимы. Даже если бы нападение на гражданское население в порядке репрессалий рассматрива­лось как допустимое, то только в качестве самой крайней меры, например для предотвращения катастрофы. И необходимо иметь в виду, что репрессалии никогда не должны применяться для наказания противника, для удовлетворения жажды мести.