Манихейство (также манихеизм)

Августин увлёкся манихейством в девятнадцать лет и на протяжении девяти лет оставался преданным его сторонником. Манихей (прибл. 216- 276 гг.), родившийся на юге Месопотамии, был руководителем еретической секты, распространившей своё влияние в Малой Азии и Римской империи. Манихейство было перекроенным гностическим дуализмом. «Дуализм — это представления о том, что существуют два равноправных и вечных нача- ла, противоборствующих друг с другом, например, материя и форма (или дух) или добро и зло. Примером первого варианта может служить плато-

 

47 «Платон/платонизм. Вероятно, самый влиятельный философ, который когда-либо жил (428–348 гг. до Р.Х.). … Его философское наследие сохранилось в форме диалогов, известных не только своим вкладом в эпистемологию, этику, метафизику, эстетику, политику и философию религии, но и во многих случа- ях своей драматической и литературной мощью… Ранние диалоги Платона были созданы под силь- ным влиянием Сократа, который выступает в качестве главного оратора… „Апология“ содержит защиту Сократа перед судьями Афин, заканчиваясь драматическими словами: „Пришёл час отправиться, и мы идём своим путем — я умираю, а вы продолжаете жить. Что лучше — известно Богу и только Ему “ … Вера в реальность, важность и бессмертие души вместе с обязанностью заботиться о ней и совершен- ствовать её становится одним из основных принципов в философии самого Платона, а после и платониз- ма… Личность... трёхсторонняя. С одной стороны, человеческая душа состоит из трёх частей или уров- ней. Самым высоким из них является разум, посредством которого мы можем познать вечные идеи; ниже находится „энергичная“ часть, характеризующаяся мужеством и инициативностью; ещё ниже — множество страстей и желаний, требующих удовлетворения. В душе праведника эти три части находят- ся в гармонии. Идеальная жизнь — та, в которой преобладает рациональное суждение. Поэтому это жизнь интеллектуального созерцания, направленная на формы или идеи, и особенно на форму Добра, которая стоит на вершине иерархии форм… Абсолютная реальность принадлежит только вечному миру идей, а физический мир — всего лишь его копия… Он предлагает аргументы в пользу существования Бога и утверждает, что Бог мудр и праведен. Здесь мы, похоже, достигли вполне теистической позиции. Платон критикует недостойные, а иногда и безнравственные мифы о богах, но не похоже, чтобы он отрицал их существование… Уже в первом и втором веках нашей эры еврейское и христианское богос- ловие (Филон, Иустин Мученик, Климент Александрийский, Ориген и многие другие) стали смешивать- ся с платонизмом. Начиная с третьего века, платонизм был вытеснен неоплатонизмом, который оказал сильное влияние на христианское богословие от Августина до средневековья»; John Macquarrie, The Dictionary of Bible and Religion, 822-823.

48 «Философия, возникшая в Александрии, развивалась Плотином (205–270 гг.) и получила продолжение в трудах Оригена (прибл. 182–251 гг.). … Опираясь на Пифагора, Аристотеля и стоиков больше, чем на Платона, неоплатонизм… продолжал оставаться ведущим направлением в западной мысли в основном благодаря своему влиянию на Августина (354–430 гг.) и через него на христианское богословие и фило- софию. В неоплатонической мысли существо происходит от Единого или Благого. От Единого исходит ноосфера, сфера души, а затем сфера материи, которая представляет отступление к небытию или несу- ществованию. Некоторые души остаются невоплощёнными и неосквернёнными воплощением; чело- веческие души существуют как воплощённые, будучи призываемы отвернуться от материи как зла и подняться к познанию и экстатическому союзу с Единым»; Clyde Manschreck, The Dictionary of Bible and Religion, 734.

низм, а примером второго — зороастризм, гностицизм и манихейство. Дуа- листы верят в творение ех materia, то есть из предсуществовавшей материи или субстанции».49 Молодого Августина к манихейству особым образом привлекли несколько вещей: свобода критиковать Ветхий Завет; аскетиче- ское целомудрие и самоотречение его последователей; и его дуалистический взгляд, объяснявший зло в мире — две силы во вселенной, две вечно враж- дующие «первопричины», добро и зло. Манихей также поддерживал мне- ние о недоверии телу и всему материальному миру: гностики и манихейцы считали, что злой бог сотворил материю, а добрый — дух.50 Человек — это интеллектуальное и духовное существо, брошенное в материальный мир подобно пришельцу, желающему вернуться в свою отчизну. Нужно отме- тить, что Августин прилагал довольно болезненные усилия для сохранения целибата.51

Хотя через девять лет Августин потерял интерес к манихейству, но от его основополагающего дуализма он так и не освободился. С присущим ему дуализмом манихейство явно стало источником для «двух городов» Августина, но эта концепция также есть и в платонизме, и в стоицизме и у Филона, которые также повлияли на его мировоззрение.52 Эванс пишет о продолжающемся влиянии манихейства на Августина: «Даже став христиа- нином, он обнаружил, что от этой системы невозможно избавиться».53 Буду- чи уже христианином, он объединил эту языческую философию с библей- ским богословием. «Христианам было опасно легко развить симпатию к манихейским рассуждениям о борьбе между добром и злом, потому что и в их сознании глубоко укоренилось мнение, что внутренне они находятся в состоянии войны (Гал. 5:16-24)».54

 

Платонизм

Платонизм также повлиял на Августина. Задолго до создания фильма

«Матрица» древнегреческий философ Платон верил в существование двух

 

49 Норман Л. Гайслер «Энциклопедия христианской апологетики», стр. 686.

50 Evans, City of God, xxiv.

51 Там же, стр. xxv.

52 Там же, стр. xlvii.

53 Там же, стр. xxiii.

54 Там же, стр. xxii. Сегодня философский дуализм жив и притаился в церкви. От «инфекции» дуализма страдал апологет-традиционалист Карнелл, о чём свидетельствует его введение в апологетику, где душа противопоставляется телу: «Тот факт, что человек является одновременно душой и телом, — основа- ние для счастья и страданий. С одной стороны, есть удовольствия: телесные приходят от правильных эмоций, умственные — от размышлений, воспоминаний и ожиданий. Платон справедливо признаёт последние как лучшие… Телесно человек — животное, а духовно — небесное существо. Как творение времени и пространства, человек ограничен смертью, в то время как, являясь творением духа, человек способен жить вечно». Другими словами, дух добр, а тело — зло; невидимое — свято, материя — зло;

E. J. Carnell, An Introduction to Christian Apologetics: A Philosophical Defense of the Trinitarian-Theistic Faith

(Grand Rapids, MI: Eerdmans Publishing, 1956), 19-20.

миров: физического, созданного из материи и на поверку недостаточного, познаваемого лишь восприятием, и реального, который является невиди- мым, вечным, божественным царством неизменных, независимых от разу- ма форм, являющихся надлежащими объектами познания.55 Платон защи- щал «формы» или структуры как строительные материалы для реальности. Формы были вечными, невидимыми шаблонами мыслей бога в духовном мире, которые соответствовали меньшим объектам в низшем, физическом царстве и исходили от них. Эти структуры включали добро, истину, кра- соту, справедливость, храбрость, мудрость и другие добродетели. Вместо того чтобы по повелению Павла в Кол. 2:8 отвергнуть языческое мировоз- зрение, навеянное «Формами» Платона, Августин вместе с другими сто- ронниками платонизма включает это понятие в своё христианское мировоз- зрение. Следствием этого стало повреждение герменевтики и богословия. Майкл Хортон отмечает: «Августин, конечно, верил в творение ex nihilo, а не в платоновское происхождение мира от Божественного начала. Одна- ко ему всё ещё было трудно принять то, что творение возникло словом, а не молчаливым появлением из форм в божественном разуме».56 Даже став епископом, Августин придерживался раздутых взглядов этого языческого философа:

 

Поскольку Платон так остро ощущал необходимость возвышения над материей и чувствами, он, согласно мнению Августина, был очень близок к Христу. Если бы Платон вернулся к жизни, уверяет нас Августин, то был бы счастлив увидеть церкви, полные людей, воодушевлённых надеждой вечного блаженства, которые ищут духовные и постигаемые умом ценно- сти. Августин уверен, что Сократ и Платон, если бы жили сегодня, стали бы христианами, «как это сделали в последнее время многие сторонники платонизма».57

 

Демарест описывает ту же тенденцию:

 

Со своим акцентом на восхождение души к Богу Августин — образ- цовый христианский платонист… Он признавал наличие истины в грече- ской философии … Из всех языческих философов, по его мнению, Пла- тон достиг самого высокого уровня истины. Августин сказал: «Очевидно, что никто не подошёл к нам ближе платонистов». Более того, «их золото и серебро [было] выкопано из месторождений Божьего провидения, кото- рые есть повсюду». … В поисках первопричины сторонниками платонизма было создано полноценное натурбогословие. Они верили, что невидимое

 

55 The Harper Collins Dictionary of Religion, ed. Jonathan Z. Smith (New York, NY: HarperCollins Publishers, 1995), 848.

56 Horton, The Christian Faith, 388.

57 Dulles, A History, 75-76.

Божье известно при посредстве того, что сделано. Платон и его «школа» считали, что Бог — первопричина всего сущего, окончательное благо, осно- вание понимания и знания, итог, к которому направляется жизнь, и щедрый Даятель блаженства.58

 

Майкл Хортон показывает, как платонизм препятствовал даже христо- логии Августина:

 

Согласно предположениям аполлинаризма человек состоит из трёх частей (тело, душа и дух, т.е. трихотомия), а человеческий дух Иисуса был заменён божественным Логосом. Чарльз Ходж объясняет, что причиной аполлинаризма было «учение, которого тогда придерживались многие из отцов Церкви, принимавших философию платонизма, что разум человека есть часть божественного Логоса или всеобщего разума». Таким образом, дуализм «душа-тело» был концептуальным выводом о божественной и человеческой природах Христа. Даже некоторые из ортодоксальных бого- словов, как Афанасий и Августин, могли говорить, что Логос «управлял» человеческим телом, почти так, как управляют автомобилем. Часто выра- жалось явное неприятие идеи уничижения, страдания, искушения и боли воплощённого Сына.59

 

Неоплатонизм

В равной степени ущерб убеждениям Августина как христианина нанёс и неоплатонизм. Неоплатонизм по сути своей был возрождением плато- низма, произошедшим в третьем веке в основном через таких авторов, как Плотин и Порфирий, под влияние которых попали такие богословы как Ориген, Августин, Боэций и Бонавентура.60 В возрасте тридцати одного года, за два года до своего обращения, Августин сильно увлёкся неопла- тонизмом — идеалистический характер этой философии пробудил в нём неограниченный энтузиазм; его также привлекало объяснение понятия чисто интеллектуального существа и происхождения зла.61 Луфс говорит:

«Несмотря на обилие библейских фраз и терминов (благодать и закон, пре- допределение, призвание, оправдание, возрождение), как во многих тру- дах этой эпохи, читатель, хорошо знакомый с неоплатонизмом, обнаружит прежнюю любовь Августина к нему в христианской обёртке далеко не в одном месте».62 И вновь, как с манихейством и платонизмом, Августин, будучи христианином, не отказывается от языческой философии, но пыта-

 

58 Demarest, General Revelation, 25-26.

59 Horton, The Christian Faith, 472.

60 Там же, стр. 997.

61 Loofs, Schaff-Herzog, 367.

62 Там же, стр. 368.

ется объединить её с Библией. Эта богословская алхимия оставила его с квазихристианской эпистемологией: «Философия неоплатонизма, продви- гаемая Плотином (ум. в 270 г.) и Порфирием (ум. в 305 г.), оказала значи- тельное влияние на религиозную мысль Августина, включая его акцент на трансцендентальное самосозерцание истины, превосходство когнитив- ной интуиции над чувственным восприятием и прямое единение души с Богом».63 В своих «Исповедях» Августин признаёт, что в прочитанных им до обращения в христианство книгах неоплатонистов утверждалось суще- ствование безграничного Творца и Его Слова, сотворение мира и внутрен- нее присутствие божественного света. «Справедливые мысли о едином Боге, Который сотворил небеса и землю, сделали их известными среди философов».64

Однако Августин не считал смешение языческой греческой философии с библейским богословием компромиссом — он рассматривал это как духов- ное очищение или освящение их элементарных понятий, поднятие их ещё выше, до более истинного уровня духовности:

 

Описывая попытку разума вознестись выше, за пределы всего матери- ального и изменчивого, к вечному, невидимому Божеству, Августин сильно опирается на своё неоплатоническое философское наследие. И он находит немало текстов Писания в свою поддержку. Он очень любит цитировать Павла: «Мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое времен- но, а невидимое вечно» (2 Кор. 4:18).65

 

Августин, как и многие другие отцы Церкви до него, предпочитал син- тез, или слияние, библейской веры с классической культурой, хотя и исправ- лял ошибки язычников в свете библейского откровения. Все они боролись с противниками, такими как Гален и Цельс, Порфирий и Юлиан Отступник, на своей территории, некоторые элементы доминирующих форм платониз- ма принимая, а некоторые — отвергая.66 Так считает и Гонсалес, который пишет:

 

63 Demarest, General Revelation, 26.

64 Там же, стр. 26.

65 Dulles, A History, 75. Повсеместно практикуемая сегодня евангельскими верующими августинская прак- тика интеграции на самом деле опасна и обычно приводит к плохим последствиям. Следует обратить внимание на предупреждение д-ра Бэррика, говорящего, что слишком часто «евангельские христиане также пытаются „крестить“ в евангельских водах секулярные и гуманистические теории, не осознавая, что эти теории и их методологии не пережили обращения. Хотя в современных критических и так назы- ваемых „научных“ исследованиях содержатся ценные зерна истины, евангельские христиане должны тщательно освещать весь материал светом Слова Божьего, чтобы не вносить, осознанно или неосознан- но, мирское мышление в Церковь» (Уильям Д. Бэррик «Всемирный Потоп и его геологические послед- ствия» в книге «Вникая в книгу Бытия: авторитетность Библии и возраст Земли» редакторы Терри Мор- тенсон, Тейн Юри [Симферополь, изд-во «Диайпи», 2010], стр. 206).

66 Dulles, A History, 88-89.

Богословие Августина является сочетанием ранних учений Церкви с неоплатонизмом… Из неоплатонизма он выводит своё учение о Боге, Кото- рого понимал в форме неоплатонического понятия «Неописуемого», и свою теорию о бестелесности души. Эта последняя точка зрения, позже ставшая общепринятой среди христиан, сначала была отвергнута многими как не- библейское нововведение. Также из неоплатонизма Августин взял свой взгляд на зло не как на субстанцию, а как на потерю добра. Всякое творение само по себе хорошо, так как создано Богом. Но разрушение добра в творе- нии есть то, что мы называем злом.67

 

В ретроспективе такое смешение больше затрудняло, чем усиливало работу Августина как библейского богослова и христианского учителя. Он был силен во всех сферах, где оставался верным Писанию. Но, пыта- ясь совместить и смешать греческую философию с библейской истиной, он всякий раз заблуждался. Цианистый калий и кофе не создают хорошей смеси.