Мерцай, мерцай, Седьмая Звезда

Я был единственным, кто остался в Black Sabbath. Без группы я решил заняться сольным альбомом с различными вокалистами. Я составил список людей, которых хотел пригласить, вроде Роберта Планта, Роба Халфорда (Rob Halford), Дэвида Кавердейла и Гленна Хьюза, но попытка заполучить кого-то, чтобы спеть, - это целая история с географией. Я бился о все эти контрактные препоны, звукозаписывающие компании просто не позволяли им этого, так что получалось так: “О, нет, мы альбом готовим, и я не могу петь у тебя.”

В конце концов я отбросил эту идею. А потом мы попробовали этого парня, Джеффа Фенхолта (Jeff Fenholt). Он был ещё одним исполнителем главной роли в “Jesus Christ Superstar”, в бродвейской версии этого произведения. Был у нас Йэн Гиллан, оригинальный Иисус Христос Суперзвезда, и вот появился бродвейский Иисус, желавший присоединиться к Black Sabbath. Мы послушали Джеффа, у него был отличный голос. Я нарезал парочку демо-треков с ним в Лос-Анджелесе. Одной из вещей была “Star Of India”, позже переделанная в “Seventh Star”. Другой была “Eye Of The Storm”, на альбоме оказавшаяся как “Turn To Stone”. И ещё у нас был номер, в конечном итоге ставший “Danger Zone”. Естественно, эти демо всплыли наружу и оказались на бутлегах. Называлось это всё “Eight Star” или как-то вроде этого.

Джефф казался отличным парнем. Я мог бы сработаться с ним, даже несмотря на то, что не был на сто процентов уверен, потянет ли он наш старый материал. Но продюсировать альбом взялся Джефф Гликсман (Jeff Glixman), а он считал, что с Фенхолтом не выгорит, в аспекте записи. Вот так вот.

Чуть позже Джефф Фенхолт вдруг стал крупным телевизионным евангелистом. Я глазам своим не верил, так как когда мы познакомились, он постоянно рассказывал что-то типа: “Ага, значит, дрючил я эту девчонку...”

Нью-Йорк Таймс опубликовали репортаж про него, там было написано, что он увидел свет, воспротивился злу и подобная чушь. Нас снова записали в сатанисты, так как Фенхолт что-то наплёл об этом. Я получил телефонный звонок с предложением поучаствовать в передаче Ларри Кинга о нём. Я подумал: не буду в это ввязываться! Если ты хочешь высказаться на американском ТВ о религии, у тебя нет шансов. Особенно при наличии этого новоявленного евангелиста: они примут его сторону и не дадут тебе и рта открыть!

Примерно в то время, когда мы делали демо-записи, я думал, что Гизер собирается вернуться. Его жена, и по совместительству менеджер, тоже сказала, мне, что он хочет обратно. И следующее, что я узнаю - он присоединяется к Оззи!

“Чёрт возьми, что случилось то?!”

Глен Хьюз был, как я уже сказал, одним из моего списка желанных вокалистов. Он приехал, спел, и я подумал: чёрт, а он хорош! Он настолько впечатлял, что я решил: будет здорово задействовать Гленна во всех песнях проекта, который потом вышел как альбом “Seventh Star”. Но с ним было сложно работать. Адское пекло, он потреблял в десять раз больше кокса, чем я!

Это превратилось просто в кошмар. Его рвало: “У меня тут такая-то идейка, у меня такая-то идейка!”

Он вынюхивал дорожку и говорил, весь на взводе: “Послушай-ка это, только послушай это!”

“Ага, ладно. Хорошо.”

“Да, но у меня тут ещё вот это, зацени!”

От него в пору было на стенки лезть. Он и сам, лично, мне говорит теперь: “Не знаю, как ты это выносил.”

Что ещё хуже - в студию вместе с ним приходили всякие прихлебатели. Я пытался отделаться от них, так как считал, что они - настоящие пиявки. Я полагаю, в то время он мог себе позволить подобный антураж, так как только освободился от обязательств по контрактам с Deep Purple, но долго это не могло продолжаться. Он растратил все деньги и в конце концов начал продавать то, что у него было.

Когда готовился “Seventh Star”, альбом мы записывали с Гленном Хьюзом и Эриком Сингером, на басу у нас был Дэйв Спитц (Dave Spitz), отличный музыкант, которого мы нашли через Джеффа Гликсмана. Я впервые играл с молодыми музыкантами. Мне тогда было тридцать семь, а Дэйву и Эрику лет на десять меньше. Было забавно, так как когда мы заговаривали о старых временах, они не понимали, о чём это я. Они спрашивали меня что-то, я начинал разглагольствовать и вскоре ловил себя на мысли: погоди-ка, они даже понятия не имеют об этом, я не могу заходить так далеко, потому что они такого в глаза не видели.

“Помните то-то и то-то?”

“Не, не помним.”

“Ага... забыли видно.”

И потом до меня доходило: чёрт возьми, да они тогда и не родились ещё!

Записываться мы начали в Лос-Анджелесе, а закончили альбом а Атланте, в Джорджии, так как Джефф Гликсман смог заключить с тамошней студией выгодную сделку. Основные треки были уже к тому времени готовы, и туда отправились только мы с Гленном. Я взял с собой в Атланту здоровенное стерео. Гленну не на чем было проигрывать свой материал, и я одолжил стерео ему. Я его только недавно купил, а он выменял его на кокс. Я спросил Гленна: “Что стряслось с моим стерео?”

“Я его одолжил кому-то.”

“Ааа...”

Потом я увидел дилера с моим стерео и сложил дважды два. С Гленном было проблемно, но как он пел! - мечта! и всё без малейших усилий. Он просто садился в студии к микрофону, ссутулившись, и... пел! Невероятно, голос от Бога.

На запись альбома много времени не ушло: некоторые треки на самом деле получались с первого или второго дубля. Кроме того, мы старались сделать всё побыстрее, так платил за всё я из собственного кармана. Позже звукозаписывающая компания выделила солидный аванс, но до того я отдувался сам.

“Seventh Star” мы закончили в августе 1985-го. В композиции “No Stranger To Love” на басу играл Гордон Копли. Мы оставили его трек с самой первой сессии. Казалось, что он хорошо ложится в эту песню. Я считал, что это отличная песня, но что мне не понравилось, так это делать видео к ней. В первый день сняли кое-какие сцены, где играем мы с Гленном. На следующий день я должен был быть там что-то около пяти тридцати утра, чтобы сняться с девушкой из “Стар-Трека”, Дениз Кросби (Denise Crosby), внучкой Бинга (Bing Crosby). Я и так всегда не очень хорошо выгляжу на видео, а тут мне пришлось сниматься с ней в любовной сцене, что было весьма стеснительно. Мне наложили тушь на глаза и всё остальное. Это совсем не то, чем мы являлись, я ненавижу такое. Чтобы сделать всё ещё более стрёмным, меня заставили ходить по лос-анджелесским водопроводам в семь утра в промозглый холод и туманную изморось. Я как раз перед этим купил себе новые ботинки, так после этого они оказались порядком истрёпаны.

“Seventh Star” был выпущен в январе 1986-го года. Предполагалось, что это будет сольный альбом. Я определённо не хотел, чтобы он был издан как альбом Black Sabbath, так как он и не был записан, как альбом Black Sabbath. Мне нужна было освободиться, чтобы диск звучал так, как он звучит, и проехаться с концертами без необходимости называть группу Black Sabbath, в том числе и потому, что Гленну было не по себе от этой идеи. Но когда встал вопрос о названии команды, Дон сказал мне: “Звукозаписывающие компании твердят мне, что ты задолжал им альбом Black Sabbath, так что они настаивают на этом названии.”

“Ааа..”

В итоге всё было заявлено как ”Black Sabbath featuring Tony Iommy”. Ни я, ни Гленн не были этим довольны, так как мы считали несправедливым представлять запись таким образом. И выходить и играть “War Pigs” и ”Iron Man” - это было неправильно.

“Seventh Star” достиг двадцать седьмого места к маю 1986-го года и выпал из чартов через пять недель. И вправду это был не хит продаж. Думаю, я даже не заметил этого из-за неприятностей внутри коллектива.

На носу было турне, но, похоже, кто-то был на грани срыва.

 

Закат Гленна и Луч надежды

 

Турне "Seventh Star" началось с Кливленда, штат Огайо, в марте 1986-го года. Сцена была оборудована огромным числом лазеров и всего остального. Это опять была идея Дона Ардена, но оплачивать всё пришлось мне. Конечно. Сказать, что тур начался неважно, значит ничего не сказать, потому что с Гленном приключилась катастрофа. Я нанял телохранителя по имени Дуг Голдштейн (Doug Goldstein), позже ставшего менеджером Guns N'Roses, чтобы он присматривал за Гленном и держал всю его свиту подальше от него. Но как только турне началось, Гленн рванул обратно в Атланту. Дуг привёз его непосредственно к началу шоу. Мы были за сценой, а он причитал: "Я не могу больше, я не могу больше."

Я буквально вытолкнул его: "Марш на сцену!"

Я ненавижу так себя вести, но вынужден был.

В итоге Дуг Голдштейт что только не делал, чтобы угомонить Гленна.

Останавливаясь в смежных комнатах, он натуральным образом привязывал нить к пальцу на ноге Гленна, и когда тот двигался, Дуг знал об этом. Это был чёртов кошмар. Тем не менее Гленн исхитрялся как-то связываться с дилерами.

Меня не было, когда это произошло. Знаю только, что наш менеджер по сцене, Джон Даунинг (John Downing), хорошо огрел Гленна накануне первого концерта. Джон был крепким и весьма мощным парнем, но умел держать себя в руках. Он был хорош в своём деле. В прошлом он работал с Джими Хендриксом и The Move. Джон рассказывал, что не мог управиться с Гленном, тот попытался ударить его, вот он ему и вмазал. Такова версия Джона Даунинга, но он уже мёртв, и задать ему вопросы на этот счёт уже не получится. Он утонул. Во время тура в Европе у него вышла ссора с какими-то бутлегерами, и когда он переправлялся обратно в Англию, они оказались на том же пароме. Говорят, эти бутлегеры выбросили его за борт, и его тело вынесло через несколько дней.

Джон сломал Гленну нос. Дон Арден, когда отчитывал Джона, сказал: "Он же должен был идти на сцену, ну, что, нельзя было подзатыльник дать?"

Типичный Дон.

Гленн заявил, что от удара в его глотке образовался тромб. Ага, конечно же, кокс тут вообще ни при чём. Это сказалось на его голосе. Что-то там происходит от этого, горло пересыхает. Гленн, такой классный певец, просто был не в состоянии выступать. И в добавок к этому, он стал жутким параноиком. Я поговорил с Доном об этом и сказал:

"Придётся отменять концерты."

"Мы не можем отменять концерты. Если мы это сделаем, нас засудят!"

"О... грёбанный ад!"

Я просто не мог позволить себе такой риск, поэтому всё, что оставалось делать - найти и в течение пары дней бросить в дело вокалиста, до того, как мы официально уволим Гленна. Таким образом, нужно было дать ему возможность посмотреть на шоу, что оно из себя представляет, перед тем, как производить замену. Вечером после концерта надо было порепетировать с ним, ввести его в курс дела. Потом, раз уж так вышло с Гленном, новый вокалист должен быть способен выйти на сцену и отработать оставшиеся выступления.

Дейв Спитц знал одного молодого вокалиста, Рея (Ray - Луч) Гиллена (Ray Gillen) из одной нью-йоркской команды. Он подходяще выглядел и обладал отличным голосом. Девчата обожали его, и когда он оказался у нас, мы неожиданно обнаружили, что к нам на концерты ходит тьма девушек. Мы привели Рея по ходу вечера во время нашего третьего концерта. Мы играли песни, и Гленн удивлялся по поводу происходящего: "Что это за парень у меня перед глазами?"

Было по-настоящему неловко, но это единственное, что нам оставалось. Или так, или отмена концертов. Пришлось начать с Гленном, а потом по ходу дела внедрять Рэя. Для меня это было особенно тяжело, так как Гленн всегда был моим товарищем, и мне было не с руки так поступать с ним. Позже мы говорили об этом, Гленн всё понимает. Мы давали ему шанс за шансом, а он их попросту просирал.

Со своей стороны третье шоу мы отработали на отлично, но Гленн был так плох, что после выступления у нас с ним вышла ссора. Я вышел из себя, потому что он всех подвел, включая себя самого. Он с трудом мог петь, и некоторые вокальные партии вынужден был взять на себя Джефф. Очевидно, что он даже близко не звучал так, как Гленн, но по крайней мере он был способен закончить песню.

Многие люди недооценивают, как трудно быть лидером группы. Мудаком всегда остаёшься ты. Люди не понимают, что они там не находятся и не видят того, что происходит, почему ты должен кого-то выставлять вон. Но причины, по которым этого кого-то здесь больше нет, есть. Неважно, уходит ли он по собственному желанию или не тянет свою ношу, и ты избавляешься от него, но команда должна двигаться дальше.

Концерт в Урсестере, штат Массачусетц, 26-го марта стал для Гленна последним. Когда он обнаружил, что он вне игры, он ломился в мою дверь с криками: "Я в курсе про этого грёбанного вокалиста!"

Я решил, что не стану отвечать. Он был в бешенстве!

Судьбе было угодно, чтобы наше следующее выступление, на севере штата Нью-Йорк, было отменено благодаря очередному христианскому протесту, один из многих случаев, когда подобное происходило с нами. И ирония в том, что несостоявшийся концерт должен был пройти в городке с подходящим названием Гленс Фоллс (Glens Falls, можно перевести, как падение, закат Глена). К счастью для нас обоих, десять лет спустя, когда наркотики остались в прошлом, мы снова встретились во время сессий в студии DEP.

Через три дня после Уорсестера Рэй Гиллен дебютировал в нашем шоу. Он попал к нам в сложных обстоятельствах, но очень хорошо справился. Наконец-то мы вновь нашли кого-то, кто действительно хотел что-то делать и проявлял должное усердие. С Гленном мы давали грандиозные концерты и делали неплохой бизнес. Теперь мы гастролировали с неизвестным парнем, поэтому интерес спал. Требовалось время, чтобы возродить его, и всё очень быстро стало катиться под откос. Пришлось в итоге прекратить турне, так как мы терпели большие убытки.

Но мы не сдавались и начали в мае тур по Британии, двенадцать концертов, завершившихся двумя выступлениями в лондонском Hammersmith Odeon. Залы были не очень большими, но билеты расходились на ура. Естественно, были недопонимания по поводу состава группы: Йэн Гиллан, Рэй Гиллен, трудно врубиться. Рэй был хорошей находкой, но его никто не знал. Нам приходилось обкатывать его, люди приходили и обнаруживали его. Требовалось время, чтобы все наладилось.

Большой вопрос: было ли у нас это время?