Модели управленческой деятельности в общественной динамике

Мы различили по-крупному управление в сложно-кооперированных предметных системах и властно-управленческую модель управленческой деятельности. Динамика их отношений и связей в общественной среде, проблемы, которые при этом возникают и то, каким изменениям подвергается каждая из моделей в ответ на проблемы оказывают, фактически, существенное влияние на общество в целом.

На поверхности лежит то, что властно-управленческие системы имеют в генезисе системы предметно-кооперативные. Та же регулярная армия, важнейший инструмент государственной власти в истоках имела вольную дружину, объединенную интересами грабежа (ее история через Запорожскую Сечь дошла до пиратов Африки и Азии). Тейлор, как мы видели, блестяще показал, каким образом трудовой процесс, первоначально принадлежавший труженику, переходит в собственность, во власть другого социального субъекта, отчуждается от труженика, но за это приобретение новый собственник расплачивается тем, что вынужден вводить внешнюю структуру принуждения-управления деятельностью работника ради повышения его эффективности. В п.1 мы показали необходимость введения управления в сложно-кооперированных процессах производства на примере инженерно-технической деятельности. Это, конечно, был идеализированный пример, поскольку трудно представить производство сложных технических изделий вне властных отношений, а, следовательно, мы также и инженерный коллектив, подобно землекопу, обязаны рассматривать не как собственника своего труда и его продукта, а в качестве наемной рабочей силы.

За этими отдельными примерами стоит общий исторический процесс властной ассимиляции различных, в том числе сложно кооперативных процессов продуктной деятельности, в результате чего старые собственники этих процессов и их продуктов становятся наемной рабочей силой, а над ними надстраиваются различные системы управления. Эти системы управления не только вынуждены брать на себя организовывание сложно-кооперированной профессиональной деятельности, а и принуждать ее участников к эффективному исполнению работы вне зависимости от того, каков ее профессиональный характер. Возникает задача управления людьми или управления человеческим ресурсом.

 

Появление властно-управленческих систем явилось важнейшим фактором общественного развития. Отметим четыре момента.

Во-первых, властные структуры, ассимилируя другие деятельности и используя их в качестве ресурса, получают возможность количественного и качественного роста. Вследствие этого появились, например, такие принципиально новые «крупномасштабные» властные субъекты как государство или капиталистический предприниматель с их разветвленными обслуживающими институциональными системами. Глобальная система единого мира была бы невозможна без появления новых, сомасштабных миру властных структур.

Во-вторых, наращивание над предметной деятельностью управленческих структур, вынужденных заниматься проблемами эффективности предметной деятельности, явилось принципиально новым механизмом развития предметной деятельности. Правда, надо оговориться, что требование развития возникает в ситуации конкуренции между властвующими субъектами. Так, экономическое развитие имело и имеет место в конкурентном капиталистическом мире и отсутствовало в герметичной плановой советской экономике, хотя конкурируя с миром капитализма на мировой арене социализм вынужден был развивать военную промышленность – вне экономики, что затруднило в России конверсию оборонных предприятий при переходе от социализма к капитализму.[38]

В-третьих, развитие предметной деятельности, вызванное работой управленческих структур в рамках тех или иных властных образований, получило звучание как общесоциальный феномен, как развитие тех или иных сфер деятельности – экономики, политики и иных.[39] Соответственно, о необходимости общественного развития, выходящего за рамки деятельности тех или иных властных структур, и о своем участии в процессах развития заявили иные социальные субъекты, помимо властных.

В-четвертых, выращивание управленческих структур на базе исходной предметной деятельности (вспомним Тейлора) породило использование определенных типов предметно-профессиональной деятельности (тех или иных профессионально обособленных этапов в процессах предметной деятельности) в управленческой функции. Так, появившиеся на базе компьютерной техники информационные технологии сегодня используются в качестве инструментов развития других деятельностей. Управленческую функцию приобрела проектная деятельность, существуя первоначально в качестве этапа архитектурной и градоустроительной работы. Естественно, что при этом исходная профессиональная деятельность меняется радикально, и превращается в особый тип деятельности.[40]

 

Несмотря на очевидные исторические успехи, какие связаны с появлением и массовой экспансией в различные области деятельности властного управления, за ним с самого начала тянутся проблемы, значимые как для самой власти, так и общества в целом. Это проблемы, связанные с превращением человека в наемника, реализующего интересы разнообразных властных структур, явлением, которое в социально-философской и политэкономической получил название процесса отчуждения труда.

Для властно-управленческих структур эта проблема выражается в низкой производительности труда наемника и необходимости постоянного совершенствования управленческих средств воздействия на, как пишет Тейлор, ленивого, тупого и жадного работника.[41] Философы же и политики демократической волны выступают против колоссального имущественного расслоения, которое связано с наемными формами организации труда,[42] а также против превращения человека труда в «частичного» человека. Действительно, ассимилируя ту или иную, прежде всего трудовую деятельность, властно-управленческие структуры не отказываются от кооперативных форм деятельности, более, того, они совершенствуют разделение и кооперацию труда. Однако в этой кооперации каждый работник выполняет частичную функцию и никак не заинтересован, отчужден от конечных результатов труда. Ярким примером этому служит конвейер – одна из наиболее эффективных форм разделения и кооперации труда, превращающая человека в придаток к производящей машине.

И властные структуры и общество ищут способы преодоления подобных негативных явлений. Материальное стимулирование работника за результаты труда на его рабочем месте и за успехи предприятия в целом, воспитание чувства приверженности к фирме, пожизненный наем работника фирмой – это и многое другое используют современные фирмы, далеко ушедшие в методах стимулирования от кнута надсмотрщика. Однако, на каждые новые уловки власти заставить человека труда искренне полюбить своего работодателя и отдать ему все свои физические и творческие силы, работник находит новые способы максимизировать свой доход и минимизировать свои усилия. На решение проблем власти работают консультанты и наука. Психология ищет механизмы индивидуального мотивирования наемника к труду. Социология, для которой очевидна не индивидуально-психологическая, а общественно-социальная природа конфликта власти и наемного работника предлагает собственные методы повышения интерес коллективов работников к конечным результатам труда. Наконец, культурология ищет глубинные факторы трудового поведения с тем, чтобы понять и спрогнозировать это поведение в тех или иных трудовых ситуациях. (Так, американских индейцев можно было уничтожить, но не заставить работать на плантациях белых колонизаторов. Способными на это оказались африканские негры, которых пришлось транспортировать через океан. Индейцы Эквадора, единственные получившие конституционное право определять судьбу свое родины, не разрешают разрабатывать залежи меди, поскольку это потревожит «мать сыру-землю».)

Политики, выступающие от лица общества, ищут свои способы преодоления отчуждения работника и сведения его к частичной трудовой функции. Это и отказ от капиталистической собственности как источника власти в пользу мелкой собственности и кооперирования мелких собственников (идея повторена либералами в виде призыва развития малого предпринимательства притом, что они выступают на защиту всякой собственности). Коммунистические идеи в марксистско-советской интерпретации провозгласили отказ от частой собственности в пользу общенародной, однако реализация этой концепции привела к власти – от имени народа – громадной идеологизированной бюрократической машины, к тому же плохо управляющей такой системой как «народное хозяйство». Анархистская модель предполагает отказ от любых властных конструкций – как в трудовой деятельности, так и в общественной сфере, прежде всего от государства с его институтами. (Любопытно, что марксист Ленин накануне октябрьского переворота отрабатывает анархистскую модель и пишет эпохальный труд «Государство и революция», в котором требует отказа от государства с его властными структурами.)