В которой выражается скорбное недоумение по поводу апологетики отдельных религиозных движений, содержащихся в части 6 «люди в черном» главы 1 «земля обетованная» из книги А. А. Бушкова.

 

«Те, кого в виде наказания всего-навсего окунали в Лягушачий пруд в центре города, могли считать, что легко отделались, - спустя полгода после основания Бостона, в марте 1631 г. некоему Филиппу Ратклифу публично отрезали уши за «отсутствие набожности» (в чем именно это выражалось, хронисты не уточняли…)».

Ну, Александр Александрович, это ведь смотря каких хронистов читать…

Суд над Филиппом Рэдклиффом, сервентом мистера Крэдока, состоялся 14 июля 1631 г. Поскольку Бостон был заложен 17 сентября 1630 г., суд по делу Рэдклиффа состоялся, соответственно, не полгода, а 9 месяцев спустя.

Наказание Рэдклиффа было связано с оскорблением веры - наряду со многими нелицеприятными заявлениями он утверждал, что во главе христианской церкви стоит дьявол. Власти Бостона неоднократно предупреждали его о недопустимости крамолы, но Рэдклифф не внял предупреждениям, был привлечен к суду, приговорен к публичной порке, отрезанию ушей и штрафу в 40 шиллингов, а после - выслан в Англию.

Хотелось бы нам знать, в какой другой европейской стране - про мусульманские и говорить нечего, причем по сей день! - в середине 17 века человек, совершивший богохульство, отделался бы меньшим наказанием?

Для сравнения давайте рассмотрим наказание за богохульство в России по Соборному уложению 1649 г.

Формами преступления являлись неверие, отрицание православной веры, поношение, оскорбление святынь. Квалификацией состава этого преступления рассматривается не только как оскорблением словом Бога, но главным образом как неверие, отрицание его существования, что считалось посягательством на основы христианского вероучения. Так же воспрещалась хула на христианскую святыню: Христа, Святую Богородицу, святой крест и святых. Виновные наказывались смертной казнью через сожжение: «А будет кто имноверцы, какия ни буди веры или русский человек, возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, или на рождьшую Его Пречистую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, или на честный крест, или на святых его угодников и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма, и того богохульника обличив казнити, зжечь». Совращение из православия, «насильством» или «обманом» также наказывался смертной казнью через сожжение.

Так что, отталкиваясь от реалий своего времени, можно смело утверждать, что Филипп Рэдклифф легко отделался…

«Ну, а когда в начале восемнадцатого столетия на территории нынешнего Мэна объявился католический проповедник Себастьян Расл, массачусетцы моментально отправили в леса вооруженный отряд с поручением убрать опасного конкурента. Вскоре Расла отыскали и убили (по одной из версий, пуритане вдобавок содрали с него скальп и торжественно привезли в Бостон) (133)».

Нет, мы отказываемся работать в таких условиях!.. Этот А.А. Бушков ляпнет какую дурь объемом в один абзац, а в ответ, чтобы был понятен исторический контекст, писать приходится по три страницы…

Давайте еще раз уточним диспозицию. А.А. Бушков рассказывает читателям, что жители Бостона настолько нетерпимо относились к любым религиозным течениям, отличным от пуританской доктрины, что направили карательный отряд аж их Массачусетса в Мэн для устранения одного-единственного католического миссионера…

Если же вы хотите знать истинные мотивы гибели Себастьяна Рале (поскольку подлинное имя миссионера - Sebastien Rale), просто перечитайте романа Джеймса Фенимора Купера «Последний из могикан», действие которого, как вы помните, происходит в 1757 году.

 

Дело в том, что основной причиной гибели Рале стали не религиозная нетерпимость, а длительное противостояние англичан и французов в Новом свете, достигшее своей кульминации в период 1749-1763 гг. (на ее фоне, собственно, и происходит действие романа Купера). Однако данная активная фаза боевых действий имела длительную предысторию - вереницу локальных войн, таких, как Война короля Вильгельма (или Уильяма), Война короля Георга, Война королевы Анны или Война Даммера, которую именуют также Войной отца Рале. Все эти конфликты были отголосками многочисленных военных конфликтов в Европе - Войны за австрийское наследство, Войны за испанское наследство, Семилетней войны…

Себастьян Рале родился 20 января 1657 г. в Понтарлье, Франция, учился в Дижоне, в 1675 г. поступил в иезуитскую школу, а в 1689 г. прибыл в Новый свет вместе с новым губернатором французских территорий Луи де Буадом, графом Фронтенаком. Практически вся его миссионерская деятельность связана была с племенем абенаков, проживавшим на границе английских и французских территорий. Рале, преподававший ранее греческий язык, очень ответственно подошел к изучению языка и традиций индейцев и, начиная с 1691 г., работал над франко-абенакским словарем.

В течение т.н. Войны короля Вильгельма, в 1694 г., Роле был направлен в миссию Норридгевок, что расположена была на реке Кеннебек на территории нынешнего штата Мэн. Его задача была отнюдь не духовного свойства - в то время, как английские власти в Новом свете прилагали усилия для того, чтобы добиться нейтралитета индейских племен, французы использовали влияние Рале в племени абенаков для усиления собственных позиций на континенте. Судя по всему, Рале отлично понимал, что делает - его усилия приносили немалые плоды и способствовали успеху военной экспедиции Александра Ленефа де Бобассина на территорию, контролируемую англичанами.

Военно-политическая агитация Рале среди индейцев была успешна до такой степени, что губернатор Массачусетса Джозеф Дадли впервые объявил награду за его голову еще в 1704 г. Зимой 1705 г. 275 британских солдат под командованием полковника Уинтропа Хилтона были направлены для нейтрализации Рале, но священник, предупрежденный заранее, скрылся в лесу, и британская милиция удовлетворилась тем, что сожгла деревню и церковь.

В 1710 г. Рале вновь вернулся в Норридгевок и продолжил свою деятельность. Среди индейцев он имел прозвище «Черная сутана» и, надо отдать священнику должное, он хорошо справлялся со своей работой. Во-первых потому, что свободно владел языком и читал мессы на наречии абенаков. Во-вторых потому, что умело использовал недостатки противника и всячески обыгрывал неприязнь пуритан к коренным жителям Америки. С данной точки зрения деятельность Рале следует рассматривать не столько как миссионерскую, а как разведывательную - и близкими ему родственниками выглядят такие проводники геополитики, как Томас Эдвард Лоуренс (известный более как Лоуренс Аравийский), Н.Н. Миклухо-Маклай или Ричард Фрэнсис Бертон. Религиозная принадлежность Рале была всего лишь инструментом, который он успешно использовал для завоевания лояльности индейцев во славу своей европейской родины.

Утрехтский мир, положивший конец Войне за испанское наследство, принес недолгое затишье и на Американский континент - с 1713 по 1720 гг. стороны конфликта жили в относительном мире. Дабы убедить индейцев, что торговля полезнее войны, в августе 1717 г. новый губернатор Массачусетса Сэмюэл Шют встретился с вождями абенаков и предупредил их, среди прочего, что военный союз с французами навлечет на племя несчастья. Несмотря на «партию мира» в рядах абенаков, 26 июля 1721 г. Рале организовал военную экспедицию на остров Джорджтаун силами 250 индейцев на 90 каноэ и направил Шюту письмо, в котором потребовал срочно вывести всех английских поселенцев с территории абенаков.

Англичане тут же прекратили продажу индейцам всех «товаров стратегического назначения», а в январе 1722 г. 300 английских милиционеров под командованием полковника Томаса Уэстбрука атаковали Норридгевок, вот только Рале вновь сумел скрыться. В руки англичан попали бумаги, однозначно изобличавшие Рале как агента французского правительства, который, среди прочего, был ответственен за военные поставки индейцам.

В отместку за налет на Норридгевок абенаки сожгли поселок Брунсвик и взяли заложников. 25 июля 1722 г. Шют объявил войну восточным индейцам, однако вскоре вынужден был срочно отбыть в Лондон, передав свои полномочия лейтенант-губернатору Уильяму Даммеру. Именно поэтому последующий военный конфликт получил название Войны Даммера.

В августе 1724 г. 208 милиционеров Массачусетса и индейцев мохаук, разбитых на две группы, под командованием капитанов Джонсона Хармона и Джереми Молтона на 17 китобойных судах прибыли к Таконик Фоллс на реке Кеннебек, оставили 40 человек для охраны флота, а основные силы скрытно выдвинулись в направлении поселка абенаков. Атака получилась эффективной - было убито 26 человек (в том числе 7 вождей племени, включая Себастьяна Рале) и ранено 14; нападавшие, в свою очередь, потеряли убитыми 2 милиционеров и 1 индейца. Версии гибели Рале разноречивы - абенаки утверждали впоследствии, что он был застрелен на центральной площади поселка, когда отвлекал на себя внимание атакующих, англичане рассказывали, что миссионер был убит в своей хижине в тот момент, когда перезаряжал свое кремневое ружье. Все тела убитых, включая Рале, были оскальпированы сообразно традициям своего времени.

«Война Даммера» завершилась в апреле 1725 г. победой англичан, чему немало способствовала «политика скальпов» - колониальные власти платили за индейский скальп колоссальные $100 (что составило бы сегодня примерно $20 000).

Себастьян Рале вошел в историю как неоднозначная и противоречивая, но незаурядная личность. Религиозным проповедником его можно назвать лишь только исходя из внешних примет; вся его деятельность была подчинена политическим целям и задачам. Миссионер пал в ходе отнюдь не межконфессионального, а колониального конфликта.

Ну а версия от автора «Неизвестной войны» по своей примитивности вновь близка к идиотизму…

«На совести фанатиков-пуритан и салемская «охота на ведьм» в Массачусетсе (1692 г.). Вообще-то верующий человек не должен сомневаться в существовании колдовства, и далеко не все случаи казни ведьм следует отбрасывать как «дутые дела», но «салемский процесс» очень уж явно смотрится надуманным и не имевшим под собой реальной почвы».

Вы знаете, отчего эта книга писалась так долго?.. Прочтя данную фразу, соавторы просто впали в ступор, в котором отчасти пребывают до сих пор.

Прочесть такую чушь в сочинении, позиционирующим себя как «обстоятельная, подробная, «глубококопающая» книга о Гражданской войне в США» - все равно как если бы в медицинском справочнике написали об укусе рака как причине онкологического заболевания.

Оцените масштаб авторской мысли - оказывается, в истории имеются примеры процессов над ведьмами, «имеющими под собой реальную почву»?..

Маразм окреп и достиг предельной плотности…

Мы, как люди воспитанные, не станем комментировать жизненные принципы автора «Неизвестной войны» - кто-то верит женам, кто-то - рекламе, кто-то, как выяснилось, - в ведьм и в колдовство. (ну-ну…)

Но вот заявление о том, что «верующий человек не должен сомневаться в существовании колдовства», это, простите, уже даже не глупость, это уже клиническое проявление профессиональной деформации писателя-фантаста, начисто переставшего различать, где явь, а где его собственные выдумки. На фоне таких откровений даже Карлос Кастанеда и Филипп К. Дик выглядят штатными авторами «Мурзилки»…

Авторы настоящей книги те еще богословы, (оно и видно…) но даже им ведомо, что христианская доктрина абсолютно несовместима с языческими культами, и любые проявления ведьмовства и колдовства, независимо от того, «черная» это магия или «белая», вершатся им имени дьявола: «Берегитесь, чтобы вас не ввели в заблуждение, ибо многие придут под именем Моим, говоря, что это Я; и это время близко: не ходите вслед их» (Евангелие от Луки, 21,8).

Иными словами - вера в христианского бога несовместима с верой в колдовство. Если рассматривать бред А.А. Бушкова более широко - он полагает, что вера в бога неотделима от веры в дьявола…

Расстроим автора «Неизвестной войны» - христианская доктрина строится не на вере в дьявола, а на отрицании и его самого, и всего того, что с ним связано. В отрицании дьявола заключается, среди прочего, смысл первого причастия…

«Не должен находится у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это … будь непорочен пред Господом Богом твоим» (Второзаконие, 18:10-13).

 

«Напоминаю: в результате салемской истерии было казнено девятнадцать женщин - исключительно на основании «показаний» двух малолетних неуравновешенных девочек (среди казненных была и прабабушка известнейшего американского фантаста Рэя Брэдбери)».

В данном случае не станем глумиться над автором «Неизвестной войны» - в большинстве русскоязычных источников действительно сказано, что Мэри Брэдбери была казнена.

Мэри Перкинс родилась в 1615 г. в Великобритании, и в 1630 г. вместе с родителями, Джоном и Джудит Перкинс, прибыла в Новый Свет на судне «Lion». В 1636 г. она вышла замуж за Томаса Брэдбери из Солсбери, штат Массачусетс, одного из самых известных жителей колонии.

В 1692 г. в ходе процесса в Салеме ей вменяли в виду оборотничество (обвинение утверждало, что она превращается в синего борова) и наложение заклятий на суд.

В ее защиту выступило более сотни соседей и горожан, но, несмотря на это, Мэри Брэдбери приговорили к смерти. Заступничество друзей отсрочило исполнение приговора, а, когда пик «охоты за ведьмами» миновал, женщина покинула тюрьму, по одним сведениям - бежав, по другим - подкупив охранника.

Мэри Брэдбери скончалась в собственной постели 85 лет от роду - 20 декабря 1700 г.

Но если ошибку с причиной смерти Мэри Брэдбери автору «Неизвестной войны» еще можно простить, то в остальном создается впечатление, что большую часть своей, извините за выражение, книги А.А. Бушков писал с выключенным мозгом.

«Прабабушка» Реймонда Дагласа Брэдбери родилась, как мы уже сказали, в 1615 г., сам писатель - в 1920 г. Между датами их рождения, как видите, 305 лет разницы. Выходит, чтобы быть прабабушкой писателя, Мэри Брэдбери, дед и отец Рея Брэдбери должны были прожить более ста лет каждый и, при этом, сохранить за собой репродуктивную функцию…

Поскольку принято считать, что поколение соответствует 25 годам, между рождением Мэри Брэдбери и Рея Брэдбери сменилось 12 поколений. И, таким образом, если уж Мэри Брэдбери и приходилась предком писателю, то не с одним, а с десятью «пра» перед бабушкой…

Родство Мэри Брэдбери и Рея Дагласа Брэдбери, к слову сказать, вовсе не безусловно, и даже сам писатель рассказывает о нем как о семейной легенде.

Есть также предположения, что помимо автора «451 по Фаренгейту» Мэри Брэдбери является также предком сразу двух известных личностей по имени Брэдбери Робинсон: один их них герой Войны за независимость, второй - известный футболист периода первой половины 20 века.

 

Немало теплых слов произнес А.А. Бушков о секте мормонов. Что не мешает ему путать ее название - Церковь Святых Последнего Дня (по книге) вместо оригинального на­звания церкви Иисуса Христа Святых последних дней (Church of Jesus Christ of Latter-Day Saints). Не будем углубляться в межконфессиональные конфликты - отметим только один факт, о существовании которого автор не мог не знать, и о котором он сознательно не упоминает, потому что в противном случае история с гонениями на несчастных мормонов выглядела совсем уже по другому.

Мормоны практиковали многоженство. По стандартам 19 века это был такой вызов общественной морали, который сопоставим, наверное, с легализацией кровосмесительных браков в настоящее время. Помимо попрания приличий, многоженство противоречило религиозным доктринам всех, пожалуй, без исключения христианских конфессий. Последователь Джозефа Смита, Брайам Янг, например, имел 57 детей от 16 жен (вообще-то, «жен» было больше - 55, но только с 16 Янг проживал более или менее постоянно). Точное количество жен самого Смита не установлено, но известно, что среди них было две 14-летние девочки и несколько женщин в возрасте за 50. И после этого кто-то будет удивляться тому факту, что на мормонов объявили охоту?

Не беремся судить, чем объясняется особая приязнь А.А. Бушкова к гонимым мормонам, но в своих суждения он явно пристрастен: «По его уверениям (имеется в виду Джозеф Смит - Н.Ч., А.К.), ему однажды явился ангел по имени Морония и указал место, где скрыты древние золотые пластины, на которых когда-то, в незапамятные времена, была записана Книга Мормона. Смит нашел записи и с помощью Моронии перевел их на английский - повествование о борьбе меж добрым и злым племенами, попавшими в Новый Свет из Европы еще до Рождества Христова… …Повторяю, верить или не верить Смиту - дело сугубо добровольное (к слову, тогда же, в 1830-м, несколько добропорядочных и богатых горожан засвидетельствовали, что видели эти таблицы - а люди поголовно были серьезные, не склонные к авантюрам и участию в сомнительных делах)».

Чтобы мы вас совсем правильно поняли - А.А. Бушков, следовательно, допускает возможность существования золотых скрижалей?

В реальности никто данных золотых пластин не видел. Своему соседу Мартину Харрису, который записывал содержание пластин (Смит, что характерно, был неграмотен), основатель секты объяснил, что один только взгляд на скрижали повлечет за собой смерть непосвященного. И свидетельства, о которых пишет А.А. Бушков, это характернейший пример бюрократического подхода к вопросам религии - ведь те самые «добропорядочные и богатые горожане» подписали не просто акт о существовании золотых пластин, а письменно засвидетельствовали, что своими глазами видели ангела, которому их лидер вернул те самые скрижали. К тому же, во-первых, были все очевидцы учениками Смита (из текста А.А. Бушкова усматривается, что были они совершенно нейтральными людьми), а во-вторых - нет никаких подтверждений, что данные под присягой свидетельства подписаны теми людьми, которые означены в документе очевидцами. Много позднее, тот самый Мартин Харрис заявил, например, что ни золотых пластин, ни тем более ангела он никогда не видел.

Мормоны не были простыми и приятными людьми, тружениками и подвижниками, какими пытается представить их автор. Их стремление к сепаратизму, полагаем, не оценило бы любое, самое либеральное правительство.

Да, мормоны подвергались, небеспричинно, впрочем, гонениям. Однако в долгу не оставались: автор благоразумно умалчивает (возможно, и не знает), что мормоны причастны к нападению на караван переселенцев в сентябре 1857 г., получившее название «Резня у горы Медоуз» (Медоуз-Маунтин), в результате которой погибло 120 человек, в том числе женщины и дети.

История «Резни у горы Медоуз» отвратительна до такой степени, что объяснила и оправдала настоящую карательную экспедицию в угодья Брайами Янга. Очевидно, что военная экспедиция, направленная федеральными властями в Юту, имела своей целью отнюдь не только подавление инакомыслия.

Военной экспедицией, выступившей против мормонов в 1857 г., командовал, кстати, будущий генерал Конфедерации Алберт Сидни Джонсон (очень перспективный командир, погибший впоследствии в битве при Шайло в марте (в апреле) 1862 г.). А численность экспедиции составляла, конечно же, не 3 000, как пишет А.А. Бушков, человек, а от 1 500 до 2 000 человек.

Удивительная это была война… За почти полтора года противостояния не погиб ни один человек (во всяком случае, по официальным данным). А вот с экономической точки зрения «Война в Юте» стала самым дорогим военным конфликтом, в который США были втянуты в период между Мексиканской и Гражданской войнами.

А.А. Бушков пытается привлечь в союзники Марка Твена: «Даже великий американский писатель Марк Твен, долго и старательно вышучивавший мормонов (порой совершенно в традициях несуществующей еще советской антирелигиозной пропаганды), все же отдавал должное их несомненным заслугам. Признав сквозь зубы, что в Книге Мормона нет «ничего зловредного».

Сравните с оригиналом: «Жаль, жаль, что Смит написал так мало и, наполнив предыдущие главы скучнейшей пошлостью, оборвал свой рассказ как раз на том месте, где он, чего доброго, мог бы стать занимательным… …Мормонская библия - глупая книга, и читать ее - нудное занятие, но в ее поучениях нет ничего зловредного. Против изложенного в ней кодекса морали возразить нечего: он «скатан» с Нового завета - даже без ссылки на источник» (Собрание сочинений в 8 томах, М., Правда, 1980, том 2, стр. 84).

К словам Марка Твена остается добавить только, что имеется точка зрения, согласно которой Книга Мормона и есть плагиат.

В 1812 г. уроженец Коннектикута Соломон Сполдинг написал мистический роман «История рукописи» (Manuscript Story). При жизни автора - а умер Сполдинг 20 октября 1816 г. - роман опубликован не был.

Однако после публикации Книги Мормона многие из людей, читавших книгу Сполдинга в рукописи, обнаружили странное сходство их «сюжетов» - в обоих случаях речь шла о семитских племенах, перебравшихся в Новый Свет из-под гнета фараонов. Совпадали даже отдельные имена собственные.

Предполагается, что либо Джозефу Смиту кто-то пересказал содержание книги Сполдинга, либо ему в руки попал один из списков рукописи - так или иначе, но проведенный в 2008 г. структуралистский анализ текста, сделанный при помощи компьютера, с высокой степенью вероятности свидетельствует о том, что Книга Мормона принадлежит перу Соломона Сполдинга.

«Строптивых мормонов, ни за что не желавших проникаться «исконно американским духом» стяжательства и алчности, долгие десятилетия держали на положении граждан второго сорта. Юта стала полноправным штатом только в… 1896 г., когда оказались исчерпанными все юридические крючкотворства и оставлять ее в прежнем положении было бы вовсе уж вопиющим нарушением американской Конституции и американских законов».

Вот уже поистине, «враг моего врага - мой друг», будь он хоть самим сатаной.

По большому счету, у федеральных властей была к мормонам только одна претензия - полигамия. Как только секта отказалась от практики многоженства, территории Юта тут же были предоставлены права штата.

Насчет духа стяжательства и алчности, чуждого мормонам, А.А. Бушков подметил ну очень точно. Особенно если учесть, что секта в настоящее время - самая богатая религиозная община США, где каждый член автоматически отдает в общую кассу 10% своих доходов…

С учетом данного факта последующая цитата выглядит весьма и весьма двусмысленной: «Но еще долго, очень долго давала о себе знать та самая «неумирающая ненависть» мормонов к американскому образу жизни. Осталось прелюбопытнейшее свидетельство советских писателей, в 1955 г. во время поездки по США встретившихся с губернатором мормонского штата Юта: «Разговаривали о налогах, о политике. Губернатор сказал, что он против сосредоточения крупных капиталов в одних руках, потому что деньги - это сила, которой можно злоупотреблять против народа» (223)».

К слову сказать, двумя десятилетиями ранее Франклин Делано Рузвельт, будучи уже президентом США, произнес следующие слова: «Наш прогресс проверяется не увеличением изобилия у тех, кто уже имеет много, а тем, способны ли мы достаточно обеспечить тех, кто имеет слишком мало».

Совершенно очевидно, что слова эти ФДР произнес, руководствуясь исключительно «неумирающей ненавистью к американскому образу жизни»…

Отношение к мормонам и их учению - дело, действительно, добровольное. Вот только не надо основывать свою апологетику на замалчивании информации. Тем более, что секта весьма агрессивна в своей внешней политике и чрезвычайно авторитарна во внутренних вопросах. И не стоит отдавать ей свое сочувствие лишь на том основании, что не все и не всегда им симпатизировали.

 

Глава 8,

в которой изобличаются несуразности, содержащиеся в части 1 «Слышан звон кандальный…» главы 2 «Черные и белые» книги А.А. Бушкова.

 

Одна из цитат приписана А.А. Бушковым некоему «генералу-южанину Стрингфеллоу». Увы, не было генерала с такой фамилией в армии КША - и с похожими фамилиями тоже не было.

Вероятнее всего, имеется в виду Бенджамен Франклин Стрингфеллоу, бывший генеральным атторнеем штата Миссури с 1845 по 1849 гг., а также генералом милицейских подразделений сторонников рабовладения во время войны в Канзасе. Позднее Стрингфеллоу поселился в Канзасе и занялся строительством железных дорог.

Кроме того, в истории Гражданской войны в США отметился еще один Бенджамен Франклин Стрингфеллоу - молодой капитан 4-го полка Вирджинской кавалерии (родился в 1840 г.), знаменитый проводник и разведчик, работавший с Дж.Ю.Б. Стюартом, Дж.С. Мосби и Р.Э. Ли и закончивший войну как «самый опасный человек Конфедерации», за голову которого была назначена награда в 10 000 долларов.

«В связи с этим лично у меня возникают серьезные подозрения, что эти самые свободные негры своих чернокожих собратьев не в услужении имели, а держали как рабов. Почему бы и нет?»

У-у-у, смелая какая гипотеза!.. Прямо как если бы предположил А.А. Бушков, что вода мокрая, а трава - зеленая…

Первым рабовладельцем в Вирджинии, попавшим на скрижали истории, стал некто Энтони Джонсон, негр, привезенный в Америку в 1619 г. как сервент. В 1623 г. он получил свободу, купил себе негритенка, а затем обратился в суд, и последующее судебное решение положило начало легализованному рабству на территории Вирджинии: купленный черный слуга стал принадлежать Джонсону на правах собственности, а не на основании договорных отношений.

Согласно переписи 1830 г., негры в Южной Каролине, Луизиане, Вирджинии и Мэриленде владели в совокупности более чем 10 000 рабов. В Нью-Йорке восьми афроамериканцам принадлежали 17 чернокожих рабов.

Согласно переписи 1850 г., 123 негритянки, проживавшие в Чарлстоне, штат Южная Каролина, были рабовладельцами.

Согласно переписи 1850 г., свободным неграм в Южной Каролине принадлежал 791 раб.

В Самтере, Южная Каролина, по состоянию на 1860 г, свободный негр Уильям Эллисон имел 70 рабов и одну из самых крупных плантаций в округе.

По состоянию на начало 1860 г. самыми состоятельными рабовладельцами в округе Ибервилл, штат Луизиана, были два негра - Аугуст Дюбукле (1 200 акров земли и 94 раба) и Антуан Декюр (1000 акров земли и 112 рабов). В округе Сент-Лондри чернокожий Аугуст Донатто владел 70 рабов, работавших на его плантации размером в 500 акров.

Через два года после начала войны на территории Федерального округа Колумбия проживали трое свободных чернокожих, по-прежнему владевших рабами: Роберт Ганнелл (10 рабов), Гэбриэл Конкли (8 рабов), Джеймс У. МакДэниэл (2 раба).

Зарегистрировано немало случаев, когда свободные и освобожденные негры владели членами своих собственных семей. Например, Джекоб Гаскен из Ньюберна, Южная Каролина, устав слушать наставления пожилого отца, продал того прохожему спекулянту-работорговцу. Условием продажи являлась отправка предка на хлопковые поля глубокого Юга, где бы его «быстро научили хорошим манерам».

Ларри Коджер, автор книги «Черные рабовладельцы» (Black Slaveowners: Free Black Slave Masters in South Carolina, 1790-1860): «Местные документы не свидетельствуют о преобладании доброжелательного или родственного отношения к рабам со стороны их черных хозяев». Одно из объяснений этому можно найти в переписях: 83 % «цветных» рабовладельцев были смешанного происхождения, а 90 % их рабов - чистокровными неграми».

Иными словами, не стоит верить в распространенный миф о том, что сосуществование черных рабовладельцев и их рабов было благостным. Тот же Коджер в своей книге приводит множество примеров того, что логика рабовладельцев была сходной независимо от цвета кожи.

Например, Ричард Хеллоуэй-старший, свободный чернокожий из Чарлстона, освободил своего раба по имени Чарльз Бенфорд, хотя в то же самое время он владел другими рабами, к которым его отношения вовсе не были такими теплыми. В 1834 г., например, он купил у Сьюзен Б. Робертсон за 575 $ черную женщину по имени Сара и двух ее детей, Аннет и Эдварда. В течение трех лет после их покупки он решил избавиться от своего приобретения и продал женщину с детьми уже за 945 $. Освободить их так, как он сделал это с Бенфордом, Хеллоуэю не пришло в голову.

Черные рабовладельцы - очевидный факт, известный всякому, что соприкасался с темой американского Юга хотя бы чуть-чуть глубже, нежели школьные учебники и фильм «Всадник без головы».

«Нам, пережившим крепостное право, проблему понять проще. У нас творилось в точности то же самое, разве что рабы и господа были одного цвета. Александр Сергеевич Пушкин, обрюхатив свою крепостную девку, велел отослать ее с ребенком в дальнюю деревню и более в жизни не интересовался судьбой, простите за выражение, выблядка. Так что и поныне, не ведая о том, где-то обитают упущенные пушкиноведами потомки Пушкина, происходящие из крестьян. И ведь светило русской поэзии вовсе не был ни плох, ни черств душою. Просто-напросто так тогда полагалось - подумаешь, пошалил со своим имуществом. Вот если бы А. С. не уплатил карточного долга, нарушил слово чести или, не дай бог, украл у знакомых золотую табакерку - вот тогда общественное мнение осудило бы его со всей строгостью и закрыло бы перед ним двери приличных домов…».

Написав идиотский роман «А.С. Секретная миссия», А.А. Бушков, по-видимому, считает себя специалистом в области биографии А.С. Пушкина. Зря считает. Вышеприведенная цитата способна загнать в гроб историков-пушкинистов. Но мы люди простые, обойдемся без инфарктов и прочих церемоний. Просто кратко резюмируем - чудак вы, Александр Александрович. Ну, вы нас поняли…

Не раз и не два по ходу своего «творчества» А.А. Бушков заявлял о том, что «авторитетов для него не существует». На фоне воинствующего невежества автора «Неизвестной войны» данный лозунг является аналогом знаменитого декадентского «долой стыд» - знания, авторитет и свежесть мысли подменяется дешевым эпатажем.

Так и в случае с А.С. Пушкиным. Автор «Неизвестной войны» иллюстрирует собственный лозунг о том, что «хомо сапиенс - сволочь изрядная», и уж если само «солнце русской поэзии» способно на поступки аморальные, то чего уж говорить про нас, простых «вдумчивых исследователей» и «популяризаторов»… Бог мертв. Мадзини допускает убийство, грабеж и отравления. Ну а А.А. Бушков сам себе выписал индульгенцию на любую подлость.

История о романе А.А. Пушкина с крепостной крестьянкой, 18-летней Ольгой Михайловной Калашниковой, дочерью сельского старосты, хорошо известна. Их отношения продолжались в период ссылки поэта под надзор в родовое имение Михайловское Псковской губернии, в течение примерно года, с 1825 по 1826 гг. Отношения завершились рождением 1 июля 1826 г. ребенка, крещеного Павлом, но, увы, умершего 15 сентября 1826 г. Сын с Ольгой Калашниковой - единственный документированный случай рождения у А.С. Пушкина внебрачного ребенка; рождение второго внебрачного ребенка, дочери Софьи от графини Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой, супруги одесского генерал-губерна­тора Михаила Семеновича Воронцова, зиждется скорее на косвенных уликах, и даже потомки поэта по этому вопросу не единодушны. Прочие слухи вовсе недостоверны.

Да, под венец Ольгу Калашникову поэт не повел. Но очень переживал о случившемся и принял деятельное участие в устройстве дальнейшей жизни своей бывшей пассии. Известно его письмо к другу, П.А. Вяземскому, датированное концом апреля - началом мая 1826 г.: «Письмо это тебе вручит очень милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве, дай ей денег, сколько ей понадобится... Потом отправь в Болдино (в мою вотчину)... при сем с отеческою нежностью прошу тебя позаботиться о будущем малютки, если то будет мальчик. Отсылать его в воспитательный дом мне не хочется, а нельзя ли его покамест отдать в какую-нибудь деревню - хоть в Остафъево... …Милый мой, мне совестно, ей-богу... но тут уж не до совести».

Отец Ольги, Михаил Иванович Калашников, стал старостой пушкинского имения в Болдино Нижегородской губернии. Вся семья пушкинской пассии - повторяем, вся! - была отпущена на волю (отпускная от 4 октября 1830 г.). Поэт встречался с Ольгой Михайловной как минимум один раз - в сентябре 1834 г. Они вели переписку: сохранилось три письма Ольги к Александру Сергеевичу (1831, 1833 гг.), ответные письма Пушкина утрачены. Женщина просила у Пушкина помощи, и минимум дважды поэт давал ей крупные суммы денег (в 1831 г. дал ей в качестве «подъемных» после отпуска на волю 2 000 рублей, на которые Калашниковы приобрели себе дом на улице Мещанской в городке Лукоянов). Был поручителем на ее свадьбе с титулярным советником Павлом Степановичем Ключаревым, благодаря которому бывшая пассия поэта получила дворянство. Сохранилась метрическая запись о рождении у П.С. Ключарёва и Ольги Михайловны сына Михаила, при этом в числе заочных восприемников первым назван «титулярный советник Александр Сергеевич Пушкин». До конца дней своих поэт интересовался судьбой своей «крепостной любви». Бывая в Болдино, всегда посещал могилу сына.

Дальнейшая судьба О.М. Калашниковой недостоверна - брак ее с Ключаревым был несчастливым, двое детей умерли во младенчестве. Никаких ее портретов история не сохранила. Считается, что именно роман с Ольгой Калашниковой нашел отражение в драме А.С. Пушкина «Русалка» (оставшейся, впрочем, незавершенной).

Нет, А.С. Пушкин не совершил подвига ради любви. Но и не «велел отослать ее с ребенком в дальнюю деревню и более в жизни не интересовался судьбой, простите за выражение, выблядка». Повел себя как нормальный, в меру прагматичный, в меру ответственный человек своего времени и своего круга. Не принял на себя никаких дополнительных обязательств, но и не бросил бывшую пассию на произвол судьбы. Не объявил новорожденного своим сыном, но помнил о нем до конца жизни.

В общем, сделал вполне достаточно, чтобы доказать - homo sapiens, он, конечно, не ангел. Но отнюдь не только сволочь изрядная.

Хотя, увы, исключения встречаются. В том числе, и среди красноярских писателей.

 

Глава 9,