Общая характеристика научного метода

Обращение к авторитетам

Люди склонны усваивать знание и доверять ему в зависимости от того, в частности, от кого (или от чего) оно исходит. Знание воспринимается как истинное, если оно исходит от признанных авторитетов или сформировалась устойчивая традиция понимать какое-либо явление каким-то определенным образом.

Студенты верят в теорию эволюции Дарвина, потому что учителя в школах и профессора в университетах говорят, что эта теория верна. Идеи Выготского, Леонтьева, Рубинштейна продолжают находиться под пристальным вниманием психологов, потому что авторитет этих выдающихся отечественных психологов общепризнан. Теории креативности Айзенка доверяют в большей степени, чем каким-либо другим теориям креативности, полагаясь на авторитет Айзенка. Существует устойчивая традиция полагать, что «личностью не рождаются, а становятся». Многие студенты и аспиранты доверяют этой «формуле», поскольку она освящена мнением авторитетов.

Обращение к авторитетам и доверие к их утверждениям обеспечивает преемственность познания при передаче знаний от одних поколений к другим, устойчивость и стабильность в фундаментальных представлениях о том, как устроен мир, какова природа человека. Полагаясь на мнения авторитетов, мы усваиваем огромный поток информации и зачастую не обременяем себя, — если для этого нет особой необходимости, — вопросами о том, в какой степени эта информация соответствует действительности.

Однако обращение к авторитетам не есть гарантия от ошибок. Развивая взгляды авторитетов, можно воспроизводить также их ошибки и тем самым сдерживать процесс познания.

В 1960-е гг. в нашей стране приобрела определенную популярность аутогенная (психорегулирующая) тренировка. Очень скоро, однако, эти занятия были осуждены как «научно необоснованные». Господствующее в те годы мышление руководствовалось постулатом о том, что психика есть свойство мозга и потому психика якобы «не может» оказывать влияния на мозг и тело человека. Однако существует масса эмпирических данных, опровергающих этот постулат. В ряде современных научных направлений (например, в психологической физиологии, психосоматике) плодотворно разрабатывается противоположная идея — о влиянии психики на мозг и тело человека.

Логическое рассуждение

Чуть ли не общепринятым считается мнение, что при помощи логического рассуждения можно получить новое знание. Предполагается, что если предпосылки верны, а рассуждение осуществляется по правилам логики, тогда и выводы будут верными.

Рассмотрим следующий силлогизм: «психологи — интересные люди. Иванов — психолог. Следовательно, Иванов — интересный человек». Допустим, первое утверждение верно Допустим, второе утверждение также верно Следует ли отсюда, что Иванов — «интересный человек»? Может да, а может и нет.

Вряд ли можно сомневаться в значении логических рассуждений. Они обязательно применяются и в эмпирической психологии. Тем не менее довольно часто обнаруживается, что логическое рассуждение само по себе необходимо, но недостаточно для того, чтобы выяснить истину.

В эмпирической психологии бывает так, что одно и то же явление может иметь несколько объяснений. С точки зрения логики каждое из них безукоризненно Тем не менее одно из них существеннее другого. И логика бессильна отделить существенное объяснение от несущественного.

У руководителей среднего звена преобладают разные отношения к своим начальникам и к своим подчиненным: нотки покорности — к начальникам, агрессивность — к подчиненным (Толочек, 2000). С точки зрения формальной покорность к начальникам можно было бы экстраполировать и на подчиненных, а агрессивность к подчиненным — экстраполировать на начальников. Но факты свидетельствуют о другом: существуют два разных стиля взаимоотношений одних и тех же руководителей среднего звена с начальниками и подчиненными. В рамках только логического рассуждения вряд ли возможно отделить характер одного отношения от характера другого.

Интуитивная прозорливость

Интуитивная прозорливость — еще один способ познания. Декарт полагал, что главным средством познания является интеллектуальная интуиция. Интуиция отделялась от чувственного опыта и рассматривалась как неотъемлемый атрибут «ясного и внимательного ума». Интуиция есть «внутренняя идея» и отправное начало в цепочке понятий, дедуктивно выводимых друг из друга. Доверие интуиции стало одним из главных принципов рационализма (см.: Дорфман, 2002б).

Интуицию определяют также как внезапный инсайт — проясняющая идея, возникщая в сознании сразу и в целом. Интуитивная идея возникает в сознании не как результат работы ума. Напротив, порой она возникает в сознании лишь после того, как мышление оказалось бессильным разрешить познавательную задачу.

В научной литературе зафиксированы документальные свидетельства подобного рода «просветлений». Многие открытия были сделаны благодаря интуитивной прозорливости ученых, которая проявлялась в инсайтах. При таких обстоятельствах французский математик Пуанкаре открыл новый класс функций в области гипергеометрии. Химик Кекуле открыл бензольное кольцо под влиянием сна, в котором змея била свой собственный хвост. Гельмгольц отмечал, что если проблема была нетривиальной, вряд ли он мог ее решить сразу. Он применял прием откладывания проблемы «на потом». Через какое-то время решение проблемы возникало перед ним просто «само по себе» и не требовало усилий и «потения» (цит. по: Martindale, 1999).

Интуитивная прозорливость приходит к тем, кто много знает. Ведь моменты «просветлений» — это мгновенные вспышки нескольких элементов знаний, которыми владеет ученый, в их новых комбинациях. Чем больше знаний у ученого, тем более вероятны инсайты на основе комбинаций идей в новых сочетаниях: инсайт не возникает на пустом месте.

Если Ньютон открыл свои законы благодаря тому, что ему на голову упало яблоко, то это произошло и в связи с тем, что он имел достаточно большой опыт, чтобы перекомбинировать свои знания в новые законы физики. Сколько бы яблок ни падало на голову человека не сведующего в физике, вряд ли в ней возникнет хотя бы одна догадка о физическом законе.

В обыденных суждениях также присутствует интуитивный компонент. Нередко люди действуют на основе «чувства правды» или аргументов, которые «кажутся разумными». Их интуиция не основывается на формальных процедурах принятия решений, таких как дедуктивная логика, или на информации, полученной через опыт. Многие обыденные умозаключения и выводы являются продуктами житейских инсайтов.

Хотя интуиция может быть источником знания и в истории науки есть немало примеров тому, эмпирическая психология не полагается на интуицию и не доверяет слепо ей. Эмпирическая психология принимает лишь те интуитивные прозрения, в пользу которых имеются эмпирические свидетельства и доказательства. В противном случае продукты интуиции рассматриваются как разновидность околонаучных спекуляций.

Научный метод

Научный метод — это другой, чем перечисленные выше, способ познания. В то же время он в значительной степени определяет своеобразие эмпирической психологии. Хотя между научным методом и другими способами познания нет резкой границы, но есть существенные различия.

Научный метод разработан специалистами; психологи-исследователи им доверяют и полагаются на них. В этом смысле научный метод сближается с другим способом познания — обращением к авторитетным мнениям. Однако научный метод не есть нечто субъективное и произвольное. Напротив, он имеет отчетливые предпосылки и стандарты. Научный метод — это также деперсонифицированный способ познания; он обособляется и отчуждается от всего личного, что так или иначе могло бы исказить истину.

Научный метод включает в себя логическое рассуждение и, в отдельных случаях, интуицию, использует их в качестве дополнительных инструментов установления истины. В этом смысле научный метод сближается с такими способами познания, как логическое рассуждение и интуитивная прозорливость, однако он не сводится к формальной логике и не доверяет интуиции.

Принципиальное отличие научного метода заключается в его ориентации на объективное изучение реального мира.

Конечно, исследователь сам определяет фрагмент реальности, которую будет изучать. Он же будет обращаться к признанным теориям для определения проблемы, затем — для формулирования гипотез и их тестирования. По этим, а также по некоторым другим позициям научный метод невозможно отделить как от исследователя, так и от других способов познания. По этой части никакой научный метод не может быть абсолютно объективным. Но когда говорят об объективности научного метода, имеют в виду нечто иное, а именно возможности научного метода (включая мышление исследователя) получать знания о мире таком, каков он на самом деле.

Полагаясь на авторитетные мнения, логические рассуждения и собственную интуицию, психолог может верить в то, что чем более инициативны и самостоятельны студенты, тем в меньшей степени у них выражены мотивы аффилиации. Также психолог может не улавливать различия в этих взаимоотношениях у юношей и девушек. Но в эмпирическом исследовании обнаруживаются противоположные факты, например, положительная связь между инициативностью и самостоятельностью (которая определяется как проявления "авторства" в Я-концепции) и мотивом принятия других людей (один из мотивов аффилиации) у юношей и отсутствие таковой связи у девушек (Дорфман, Феногентова, 2000). Как исследователь, психолог подчиняется полученным фактам и меняет свои представления о взаимосвязях автономности и принятия других людей, об особенностях этих взаимосвязей у юношей и девушек. Психолог подчиняется данным фактам потому, что они получены научным методом, который имеет преимущество перед мнением авторитетов, логическими рассуждениями и интуицией.

Научный метод позволяет тестировать идеи, т.е. отделять истинные идеи о мире от ложных. Авторитетное мнение может быть ошибочным; логическое рассуждение может соответствовать правилам логики, но не соответствовать реальности мира. Интуиция может вдохновлять ученого. Но может ли она быть чем-то большим, чем плодом его ума и прозрения? Определить это только по содержанию самих идей вряд ли возможно. Научный метод — это способ, посредством которого можно подтвердить или опровергнуть авторитетное мнение, логическое умозаключение, интуитивную догадку на предмет их соответствия реальности мира. В этом и заключается объективность научного метода с одной стороны, и его отличие от мнения авторитета, логического рассуждения, интуитивной прозорливости, с другой.

Наука начинается там, где в соответствии со специальными предписаниями (процедурами) выдвигаются теоретические представления и применяется беспристрастная оценка их истинности или ложности в отношении реальности мира. Ученый не полагается ни на свою, ни на чужую «внутреннюю способность» понимать людей и устанавливать истину. В этой «способности» он усматривает скорее избыточные проблемы, чем возможность получать надежные результаты. Ученый больше озабочен тем, каковы реальные факты, и меньше всего доверяет чувствам (эмоциям) как «особым» инструментам познания. Чувства (эмоции) свидетельствуют о субъективности и пристрастности — нечто противоположное объективности и пониманию.

Есть научные факты, а есть псевдофакты. Доверие фактам — это вопрос отделения истины от лжи, реальности от иллюзии. Для отделения научных фактов от псевдофактов важное значение приобретает вопрос о том, с помощью каких методов они получены. Ученые настороженно относятся к фактам, которые получены неизвестными или необщепринятыми методами. Однако наука разработала критерии, с позиций которых можно доверять одним методам и отвергать другие как незаслуживающие доверия.

Своеобразие научного метода

Научный метод — это совокупность специальных правил и процедур, направленных на получение эмпирических знаний о мире — таким, каким он существует (притязания эмпирической психологии), и в той степени, в какой ученые способны его изучать и понимать (ограничения эмпирической психологии).

Своеобразие эмпирической психологии (ее притязания и ограничения) в значительной степени обусловливается ее методом. Научный метод следует отличать от философских (например, диалектического) и общенаучных (системных, аксиоматических), а также от фундаментальных идей и принципов, таких как деятельность, адаптация, обратная связь, принцип максимума информации, принцип дополнительности, др.

Научный метод не следует смешивать с частными методиками: он не сводится к проективным методикам (ТАТу, тесту Роршаха), методикам семантического дифференциала, репертуарных решеток, сортировки, незаконченных предложений и т.п. Научный метод не сводится также к научному оборудованию в виде электроэнцефалографов, тахистоскопов или к стимульному материалу в виде заданий в тестах на интеллект, креативность, когнитивные стили, и т.п. Кроме того, научный метод — это нечто более общее, чем конкретные планы научных исследований.

Требования к исследовательским гипотезам

Гипотеза признается исследовательской в том и только в том случае, если она формулируется предельно конкретно, т.е. в тестируемой форме. В исследовательской гипотезе содержатся все сведения, необходимые для ее эмпирической проверки. В частности, в ней даются ясные указания о том, что предсказывается и в отношении каких именно переменных это предсказание имеет силу. Таким образом, исследовательская гипотеза есть предсказание результата в терминах переменных, посредством которых это предсказание подвергается затем эмпирическому тестированию.

Нетестируемые гипотезы

В тех случаях, когда обозначенные выше требования к исследовательской гипотезе нарушаются, гипотеза становится нетестируемой. Если гипотеза не опирается на эмпирическое понятие (его операциональную или структурную дефиницию), ее невозможно тестировать. Пословица «любовь не страшится разлук» будет нетестируемой до тех пор, пока «любовь» и «разлука» не будут определены как собственно эмпирические понятия и им не будут даны операциональные дефиниции.

Также исследовательская гипотеза не может быть тестируемой, если она формулируется тавтологически. В данном случае под тавтологией понимается логическая ошибка, когда нечто предсказывается тем же самым (см.: Тавтология // Философский энциклопедический словарь, 1989, с. 641) и потому приводит к «круговым» гипотезам. Примеры круговых гипотез приведены ниже..

— У расщепленной личности есть несколько субличностей;

— Плохое поведение ребенка в школе обусловлено его нарушающим поведением;

— Повышенная самооценка вызвана тем, что люди высоко оценивают себя.

Еше один источник нетестируемых гипотез — обращение к идеям или силам, которые не признаются наукой. Вы уже знаете, что эмпирическая наука имеет дело с наблюдаемыми (непосредственно или косвенно, с помощью приборов и инструментов) явлениями (событиями). Суждения типа «люди совершают ужасающие акты насилия, потому что находятся во власти дьявола» не подлежат тестированию, потому что такие идеи (дьявол или космическй разум) не являются эмпирическими понятиями, хотя и имеют, возможно, какую-то ценность для теологов или писателей-фантастов.

Наконец, гипотезы могут быть нетестируемыми по чисто процедурным причинам. Если гипотеза не предсказывает результат сравнения одной группы участников исследования с другой или связь одной переменной с другой переменной, гипотеза выглядит неясной и непонятно как ее тестировать.

Примером нетестируемой гипотезы может служить следующее предположение: «Учащиеся, которых обучают методом А, лучше читают художественные тексты». Эта гипотеза не может быть протестирована, потому что непонятно, что значит «лучше». Термин «лучше» предполагает сравнение, но гипотеза не дает ключ к ясному сравнению. Эта гипотеза предсказывает, что учащиеся, которых обучают методом А, будут лучше читать, чем учащиеся, которых обучают методом Б? Или эта гипотеза предсказывает, что учащиеся, которых обучают методом А, будут лучше читать, чем заниматься математикой? В гипотезе, — так, как она сформулирована, — нет четких ответов на эти вопросы. Потому она является неясной и нетестируемой.

5.4.3. Способы образования исследовательских гипотез

Исследовательская проблема

Прежде чем выдвинуть исследовательскую гипотезу, следует сформулировать проблему и ее суть. Проблема – это нерешенный вопрос, задача поиска неизвестного по данному.

Чтобы «схватить» проблему, нужно иметь доступ к соответствующей литературе и провести ее глубокий и тщательный анализ. Анализ литературы должен быть направлен на поиск эмпирических теорий, предметом которых являются события или явления, к изучению которых вы приступили. Далее эмпирические теории подвергают проверке на предмет их соответствия эмпирическим данным. Выясняется вопрос о том, какие теоретические положения имеют эмпирическую поддержку, а какие теоретические положения эмпирической поддержки не имеют. Также выясняются противоречия в эмпирических данных, полученных с позиций разных эмпирических теорий, и т.д. Проблемы обнаруживаются на «стыке»: одних теорий и других теорий, теоретических положений и эмпирических данных, одних эмпирических данных и других эмпирических данных, данных, относящихся к одним генеральным совокупностям, и данных, относящихся к другим генеральным совокупностям, данных полученных одними методами, и данных, полученных другими методами, и т.д.

Исследовательские гипотезы предлагают решение проблемы – возможное, но не необходимое. Поэтому они обязательно подвергаются эмпирическому тестированию.

Эмпирические данные свидетельствуют в пользу взаимоотношений креативного мышления и полимодального Я (Я–концепции) (Дорфман, 2002а). Я–Авторское и Я–Воплощенное (субмодальности полимодального Я) способствуют креативному мышлению (Дорфман, Ковалева, 2002; Ковалева, 2002). Другие эмпирические данные говорят о том, что креативное мышление находится в связи со скоростью умственных действий (скоростью переработки информации) и сложностью выполняемого задания. Креативное мышление способствует ускорению переработки информации при решении простых задач и замедлению переработки информации при решении сложных задач (Kwiatkowski, Vartanian, & Martindale, 1999).

Нерешенный и неизученный вопрос заключается в том, соотносятся ли полимодальное Я, скорость переработки информации и сложность задачи в зависимости от креативного мышления. В этом – проблема и ее суть.

Исследовательская гипотеза может наметить возможное решение этой проблемы следующим образом. В сравнении с субъектами с низким уровнем креативного мышления у субъектов с высоким уровнем креативного мышления Я–Авторское и Я–Воплощенное (субмодальности полимодального Я) способствуют ускорению переработки информации при решении простых задач и замедлению переработки информации при решении сложных задач. Обратите внимание: данная гипотеза предлагает решение проблемы возможное, но не необходимое. Гипотеза нуждается в эмпирическом тестировании.

Исследовательские гипотезы

С точки зрения образования исследовательскую гипотезу можно рассматривать как форму умозаключения – с той лишь разницей, что результат умозаключения полагается, а не утверждается и обязательно подвергается затем эмпирическому тестированию. В умозаключениях суждения, из которых выводится новое суждение, называются предпосылками, или посылками; новое суждение называют заключением. Применительно к образованию исследовательских гипотез также будем называть исходные суждения предпосылками, или посылками. Новое суждение, которое выводится из посылок, будем называть гипотезами (а не заключениями), поскольку они полагаются, а не утверждаются.

По способу образования можно выделить двоякого рода исследовательские гипотезы: дедуктивные и индуктивные. Дедуктивные исследовательские гипотезы строятся путем рассуждения, в котором частное выводится из общего. Индуктивные исследовательские гипотезы строятся путем рассуждения от частного к общему.

Дедуктивные исследовательские гипотезы

Дедуктивные исследовательские гипотезы направлены на тестирование какой-либо определенной теории, ее отдельных положений. Теория и ее отдельные положения – это общее, предпосылка. Из нее выводится частное, гипотеза – она полагается (а не утверждается), затем подвергается эмпирическому тестированию.

Концептуальная модель полимодального Я (Дорфман, 2002а) постулирует, что Я–концепция складывается из 4-х субмодальностей Я: Авторского, Воплощенного, Превращенного, Вторящего. Это положение является общим и может служить предпосылкой для выдвижения дедуктивной исследовательской гипотезы. Последняя образуется благодаря рассуждению в форме умозаключения от общего к частному и состоит из 2-х частей. (1) Исходная посылка: концептуальная модель полимодального Я утверждает в Я–концепции 4 субмодальности; (2) Заключение (от общего к частному): 4 субмодальности Я образуют 4 самостоятельных фактора. В конечном итоге гипотеза принимает следующий вид: переменные полимодального Я распадаются на 4 самостоятельные фактора–субмодальности Я: Авторское, Воплощенное, Превращенное, Вторящее.

Умозаключение, которое лежит в основе дедуктивной исследовательской гипотезы, может принимать форму силлогизма, т.е. гипотеза следует из двух посылок, а не из одной, объем одной посылки должен быть больше объема другой посылки. В концепции Дорфмана (1993, 1997в) постулируется обладание как одна из областей метаиндивидуального мира. Установлено (Дорфман, Ляхова, 2004), что под управлением общего латентного фактора, который характеризует обладание, может находиться экстраверсия (большая по объему посылка). Также установлено (Гасимова, 2004), что экстраверсия коррелирует с поиском ощущений (меньшая по объему посылка). Следовательно (заключение от общего к частному), под управлением общего латентного фактора, который характеризует обладание, может находиться поиск ощущений. В конечном итоге гипотеза принимает следующий вид: под управлением общего латентного фактора, который характеризует обладание, находятся переменные экстраверсии и поиска ощущений.

Следует иметь в виду, что согласно правилам логики во всяком силлогизме должно быть не менее и не более трех терминов (понятий, которые входят в предпо­сылки и заключение) и не более и не менее трех суждений (включая заключение).

Индуктивные исследовательские гипотезы

Индуктивные исследовательские гипотезы направлены на тестирование какой-либо идеи, опираясь мысленно на принцип единообразия природы и выводя из единичных (а иногда и общих) оснований положение более общее, чем эти основания. Исходные основания – это посылки, или предпосылки, а выводимое из них заключение – это полагаемое, но не необходимое (гипотеза). Основной прием, который применяется при образовании индуктивной исследовательской гипотезы, заключается в переносе истинного от одних случаев (посылок) к другим, сходным с предыдущими, случаям (полагаемому, гипотетическому). Индуктивные исследовательские гипотезы представляют собой движение мысли от эмпирических данных (исследованных случаев) к случаям, которые не наблюдались и не исследовались.

Необходимость в индуктивных исследовательских гипотезах возникает в тех случаях, например, когда по эмпирическим данным об одних переменных выводят гипотезы о других, сходных переменных или по эмпирическим данным о переменных, характеризующих одни генеральные совокупности, выводят гипотезы о тех же переменных, характеризующих другие генеральные совокупности.

В исследовании Дорфмана и Гасимовой (2004) учитывались эмпирические данные о связях экстраверсии и креативного мышления (Дорфман, Ляхова, 2004; Martindale & Dailey, 1996), с одной стороны, экстраверсии и поиска ощущений (Гасимова, 2004; Vartanian, Martindale, & Kingery, 2002), с другой. Эти данные использовались как исходные посылки. Из них была выведена исследовательская гипотеза о том, что поиск ощущений также связан с креативным мышлением.

В исследоваании Смирновой (2002) учитывались эмпирические данные о связях субмодальностей полимодального Я (Авторского и Воплощенного) и креативного мышления на выборке студентов, специализирующихся в области музыкального исполнительства, оркестрового дирижирования, танца, актерского мастерства. (Дорфман, Ковалева, 2000). Эти данные использовались как исходные посылки. Причем принималось во внимание, что композиция выборки может влиять на результаты исследования. Поэтому из этих данных была выведена в качестве самостоятельной исследовательская гипотеза о связях субмодальностей полимодального Я (Авторского и Воплощенного) и креативного мышления студентов именно театральногоотделения.

Согласно теории креативности Айзенка (Eysenck, 1995) психотизм находится в связи с креативностью. Исследование Vartanyan, Poroshina, and Dorfman (2001, 2002) было построено на том, что одни данные подтвердили такую связь на выборках университетских профессоров, писателей, актеров, художников. Другие данные, полученные на выборке студентов–психологов, напротив, эту связь не подтвердили. Исходя из этого была выведена исследовательская гипотеза о зависимости связи психотизма и креативности от композиции выборки.

Индуктивные исследовательские гипотезы направлены на познание также причинных связей между переменными. Определение причинно-следственных отношений является довольно сложной исследовательской задачей. Причину и следствие связывают временные отношения: причина предшествует следствию. Каузальная зависимость имеет направление от причины к следствию. Причины и следствия являются очевидными друг для друга. Причины объясняют следствия. Причина есть средство достижения цели, следствия. Причина обладает силой предсказания по отношению к своему следствию (Eerola, 1994). Кроме того, определить причинно-следственные отношения можно только в условиях экспериментального дизайна.

Более «мягкими» являются индуктивные исследовательские гипотезы, направленные на исследование «каузально-подобных» путей. Они обозначаются как каузально-подобные, поскольку подвергаются тестированию в условиях корреляционного (а не экспериментального) дизайна. Они обозначаются как «пути», поскольку указывают направление от одних переменных (экзогенных факторов) к другим (эндогенным) переменным и тестируются посредством структурных линейных уравнений (см. также: Дорфман, 2003а).

Что касается собственно индуктивных исследовательских гипотез, направленных на исследование каузально-подобных путей, в качестве исходных посылок могут выступать корреляции между соответствующими переменными, а также результаты факторного (эксплораторного и/или конфирматорного) анализа.

Дорфман и Ляхова (2004) исходили из эмпирических данных о том, что переменные доминантности, экстраверсии и креативного мышления (оригинальности, беглости и гибкости) коррелируют. При эксплораторном факторном анализе доминантность и экстраверсия входят в один и тот же фактор, другие переменные личности – в другие факторы. Фактор, в который вошли переменные доминантности и экстраверсии, был обозначен «Обладание как область метаиндивидуального мира». Эти данные были использованы в качестве исходных посылок. Исходя из них, была выведена исследовательская гипотеза о том, что от обладания как области метаиндивидуального мира (экзогенный фактор) может проходить каузально-подобный путь к переменным креативного мышления (эндогенного фактора).

Возможно, вам кажется, что выведение общего из частного – банальность. Однако это не совсем так, поскольку опираясь мысленно на принцип единообразия природы, далеко не всегда выводится общее в виде эмпирического результата. В упоминавшемся выше исследовании Дорфмана и Ляховой (2004), к примеру, переменные доминантности и экстраверсии коррелировали положительно с переменными беглости и гибкости и не коррелировала с переменной оригинальности, хотя между переменными креативного мышления были высокие корреляции. Каузально-подобный путь от экзогенного фактора «Обладание» к эндогенному фактору «Креативное мышление» был значим. В экзогенный фактор «Обладание» вошли манифестные переменные и доминантности, и экстраверсии, но в эндогенный фактор «Креативное мышление» – манифестная переменная только гибкости. Поэтому эмпирическая психология и формулирует умозаключения в форме индуктивных исследовательских гипотез и затем подвергает их тестированию.

Подмена полагаемого (гипотез) необходимым (умозаключениями) может приводить к казусам и абсурду, как в шуточном примере, излагаемом ниже.

99,9% людей, умерших от рака, при жизни ели огурцы. 99,7% людей, ставших жертвами авто- и авиакатастроф, употребляли в пищу огурцы в течение двух недель перед катастрофой. 93,1% несовершеннолетних преступников происходят из семей, где постоянно употребляют огурцы. Следовательно, употреблять в пищу огурцы опасно: они приводят к телесным недугам и людским несчастьям. (цит. по: Блажевич, 2001).

Традиция скептицизма

Традиция скептицизма имеет глубокие исторические корни и начинается, пожалуй, с учения античных философов–скептиков Пиррона и Секста Эмпирика. В XVII в. Декарт разработал метод сомнения, отвергающий как ошибочное все, в чем можно усмотреть малейшее сомнение — для того, чтобы оставить нечто, свободное от сомнения. В эпоху просвещения философская система Канта основывалась на том, что человеческий разум может производить как истину, так и ошибку. В современной эмпирической психологии эти идеи трансформировались в позицию скептицизма. В отдельных случаев наука провоцирует скептицизм к себе и со стороны людей, не занимающихся научной деятельностью.

«За сто семьдесят шесть лет Нижняя Миссисипи стала короче на двести сорок две мили. В среднем это составляет чуть больше чем миля с третью за год. Отсюда следует — в этом может убедиться любой человек, если он не слепой и не идиот, — что в нижнесилурийском периоде (он закончился как раз миллион лет тому назад: в ноябре юбилей) длина Нижней Миссисипи превышала один миллион триста тысяч миль. Точно так же отсюда следует, что через семьсот сорок два года длина Нижней Миссисипи будет равна одной миле с четвертью, Каир и Новый Орлеан сольются и будут процветать, управляемые одним мэром и одной компанией муниципальных советников. В науке действительно есть что-то захватывающее, такие далеко идущие и всеобъемлющие гипотезы способна она строить на основании скудных фактических данных» (Твен, 1960, с. 352)

Обращение к авторитетам

Люди склонны усваивать знание и доверять ему в зависимости от того, в частности, от кого (или от чего) оно исходит. Знание воспринимается как истинное, если оно исходит от признанных авторитетов или сформировалась устойчивая традиция понимать какое-либо явление каким-то определенным образом.

Студенты верят в теорию эволюции Дарвина, потому что учителя в школах и профессора в университетах говорят, что эта теория верна. Идеи Выготского, Леонтьева, Рубинштейна продолжают находиться под пристальным вниманием психологов, потому что авторитет этих выдающихся отечественных психологов общепризнан. Теории креативности Айзенка доверяют в большей степени, чем каким-либо другим теориям креативности, полагаясь на авторитет Айзенка. Существует устойчивая традиция полагать, что «личностью не рождаются, а становятся». Многие студенты и аспиранты доверяют этой «формуле», поскольку она освящена мнением авторитетов.

Обращение к авторитетам и доверие к их утверждениям обеспечивает преемственность познания при передаче знаний от одних поколений к другим, устойчивость и стабильность в фундаментальных представлениях о том, как устроен мир, какова природа человека. Полагаясь на мнения авторитетов, мы усваиваем огромный поток информации и зачастую не обременяем себя, — если для этого нет особой необходимости, — вопросами о том, в какой степени эта информация соответствует действительности.

Однако обращение к авторитетам не есть гарантия от ошибок. Развивая взгляды авторитетов, можно воспроизводить также их ошибки и тем самым сдерживать процесс познания.

В 1960-е гг. в нашей стране приобрела определенную популярность аутогенная (психорегулирующая) тренировка. Очень скоро, однако, эти занятия были осуждены как «научно необоснованные». Господствующее в те годы мышление руководствовалось постулатом о том, что психика есть свойство мозга и потому психика якобы «не может» оказывать влияния на мозг и тело человека. Однако существует масса эмпирических данных, опровергающих этот постулат. В ряде современных научных направлений (например, в психологической физиологии, психосоматике) плодотворно разрабатывается противоположная идея — о влиянии психики на мозг и тело человека.

Логическое рассуждение

Чуть ли не общепринятым считается мнение, что при помощи логического рассуждения можно получить новое знание. Предполагается, что если предпосылки верны, а рассуждение осуществляется по правилам логики, тогда и выводы будут верными.

Рассмотрим следующий силлогизм: «психологи — интересные люди. Иванов — психолог. Следовательно, Иванов — интересный человек». Допустим, первое утверждение верно Допустим, второе утверждение также верно Следует ли отсюда, что Иванов — «интересный человек»? Может да, а может и нет.

Вряд ли можно сомневаться в значении логических рассуждений. Они обязательно применяются и в эмпирической психологии. Тем не менее довольно часто обнаруживается, что логическое рассуждение само по себе необходимо, но недостаточно для того, чтобы выяснить истину.

В эмпирической психологии бывает так, что одно и то же явление может иметь несколько объяснений. С точки зрения логики каждое из них безукоризненно Тем не менее одно из них существеннее другого. И логика бессильна отделить существенное объяснение от несущественного.

У руководителей среднего звена преобладают разные отношения к своим начальникам и к своим подчиненным: нотки покорности — к начальникам, агрессивность — к подчиненным (Толочек, 2000). С точки зрения формальной покорность к начальникам можно было бы экстраполировать и на подчиненных, а агрессивность к подчиненным — экстраполировать на начальников. Но факты свидетельствуют о другом: существуют два разных стиля взаимоотношений одних и тех же руководителей среднего звена с начальниками и подчиненными. В рамках только логического рассуждения вряд ли возможно отделить характер одного отношения от характера другого.

Интуитивная прозорливость

Интуитивная прозорливость — еще один способ познания. Декарт полагал, что главным средством познания является интеллектуальная интуиция. Интуиция отделялась от чувственного опыта и рассматривалась как неотъемлемый атрибут «ясного и внимательного ума». Интуиция есть «внутренняя идея» и отправное начало в цепочке понятий, дедуктивно выводимых друг из друга. Доверие интуиции стало одним из главных принципов рационализма (см.: Дорфман, 2002б).

Интуицию определяют также как внезапный инсайт — проясняющая идея, возникщая в сознании сразу и в целом. Интуитивная идея возникает в сознании не как результат работы ума. Напротив, порой она возникает в сознании лишь после того, как мышление оказалось бессильным разрешить познавательную задачу.

В научной литературе зафиксированы документальные свидетельства подобного рода «просветлений». Многие открытия были сделаны благодаря интуитивной прозорливости ученых, которая проявлялась в инсайтах. При таких обстоятельствах французский математик Пуанкаре