Немного религии и философии (2)

Коперниканская революция в науке способствовала возникновению атеистических систем мышления в эпоху позднего Возрождения. Одним из наиболее ярких философов этого плана был Джулио Чезаре Ванини (1585—1619 гг.). Еретические высказывания Ванини заставили его покинуть Италию. В Лондоне он в торжественной обстановке официально отрекся от католичества, что духовные пастыри англиканской церкви рассматривали как победу их религии. Однако вместо прославления англиканства Ванини начал выступать с проповедями о веротерпимости, за что его лишили всякой материальной поддержки, а затем отдали под суд, обвинив в приверженности вольнодумной теории Макьявелли. Суд присудил его к смертной казни. Только покровительство высокопоставленных лиц спасает его от казни. Ванини возвращается на континент, живет в Италии, Франции, где читает лекции и создает философские труды.

Первая большая работа Ванини вышла в Лионе в 1615 г. Уже ее название свидетельствовало об эзоповом языке, скрытой атеистической направленности: «Амфитеатр вечного провидения, божественно-магического, христианско-физического, астролого-католического. Против древних философов, атеистов, эпикурийцев, перипатетиков и стоиков». В обращении к читателю Ванини говорил об атеистах, которых становится все больше не только в Японии, Китае, Индии, России, но и в католической Европе. В этом сочинении атеистическая сущность была так скрыта, что церковники не сразу ее обнаружили. Формально его тезисы направлены в защиту ортодоксального христианства, фактически — против. Под видом критики атеистов автор проповедовал безбо­жие; он подробно цитировал древ­них и современных ему вольнодум­цев, тщательно излагал их положе­ния и доказательства и лишь в кон­це давал краткое и явно несостоя­тельное «опровержение». «Амфитеатр» Ванини — это хрестоматия атеизма. В ней он говорит о боге и божественном провидении, о сотворении земли и неба, о примирении веры с разумом. Здесь много приводится отрывков из сочинений Цицерона, Диагора — ученика Демокрита, Эпикура. В 1616 г. он создает новую книгу в форме диалогов —«О чудесных тайнах природы, царицы и богини смертных». В ней говорится о происхождении человека, о сновидениях, о воздухе, о болезнях; пересказываются теории и гениальные догадки Эпикура, Аверроэса, Авиценны, Галена. Эта книга была в еще большей степени атеистична. В 1620 г. обе книги Ванини были конфискованы, запрещены и сожжены «за опасный и отвратительный атеизм».

Несмотря на некоторую бессистемность его сочинений и свойственную его эпохе противоречивость, мировоззрение Ванини не только было натуралистическим, но и приближалось к материализму. Он считал мир вечным и не сотворенным богом, а создавшимся, как учили Демокрит и Эпикур, благодаря сочетанию атомов. Если бог не создал мира, как же он может им руководить — задает он вопрос, используя мысль Скалигера. Все в мире материально, в том числе и небо, к тому же материя неба не выше материи земли, более того, материя человека выше и благороднее материи небес, так как человек обладает разу­мом. Дух не может дать толчок материи, а душа — телу, наоборот, материя дает импульс и жизнь духу, а тело — душе. Он не только признает вечность и приоритет материи, но и развивает тезис о вечности процесса развития, хотя и в своеобразной форме — в виде движения по замкнутому кругу. Подобно Помпонацци и Кардано, Ванини отрицает бессмертие души. Если бы душа была вечной, считал он, бог не преминул бы вернуть хотя бы одну из них для того, чтобы опровергнуть атеизм. Поэтому человеку нечего надеяться на потусторонний мир. Ванини выступает против веры в чудеса и видения, в деяния святых. Все удивительные вещи проистекают из естественных причин. Сновидения он объяснял тем, что мозг человека активен и во сне и он порождает мысли. Все религии, писал Ванини, имеют свое начало и свой конец, к тому же сущность религии одинакова — она служит правителям, чтобы держать народ в повиновении. Подтверждение этому он искал у Макьявелли.

Ванини возродил теории античных атеистов-материалистов — Эпикура и Лукреция Кара, согласно которым веру в богов породил страх перед неизведанными силами природы. Тем самым Ванини стал первым из мыслителей позднего Возрождения, кто отвергал тезис о врожденности религиозных представлений. Поскольку Ванини был приверженцем астрологических учений, он считал причиной появления, изменения и исчезновения религий влияние небесных тел, рассматривая их как естественные явления природы. Для своего времени это была смелая попытка решения вопроса вне богословских схем. Вместе с тем он не признавал мистического значения светил: если бог может действовать только через посредство небесных тел, следовательно, он несовершенен, значит, бог не выше природы.

Природа и есть бог, считал Ванини и уточнял: субстанцию, сотворившую мир, мы называем богом; природа создала небо и землю — такова была пантеистическая гипотеза Ванини, эта своеобразная форма атеизма. Несмотря на недомолвки и непоследовательность, он в целом отрицает бога, бога — творца мира, творца человека, управителя мира. Если бог не мог предупредить и пресечь зло и преступления, рассуждает Ванини, значит, сила дьявола выше силы бога, а если он не всемогущий, значит, он не бог.

Перед казнью Ванини заявил: «Нет ни бога, ни дьявола, так как, если бы был бог, я попросил бы его поразить молнией суд, как совершенно несправедливый и неправедный; если бы был дьявол, я попросил бы его также, чтобы он поглотил этот суд, отправив его в ад; но, так как нет ни одного, ни другого, я ничего этого не делаю».

Атеист Ванини был не только разрушителем фальшивых идей, но творцом нового мира. Он беспощадно критиковал современные ему социальные порядки, советуя изъять из общества паразитические элементы, которые, подобно мертвым деревьям в лесу, надо вырубать, чтобы дать жизнь тем, которые обещают расти и развиваться. Исправление погрешностей природы следует ждать не от бога, а от разумной философии, от науки, которые могут превратить бесплодные поля и деревья в цветущую землю; этому могут способствовать умелая обработка и прилежный труд.

Не менее смелой, чем у Ванини, была пантеистическая философская система Джордано Бруно (1548—1600 гг.). Она явилась самым высшим итогом развития философской мысли позднего Возрождения. Ему принадлежит заслуга раскрытия философского значения открытия Коперника и углубления этого учения. Вселенная Бруно вечна, ее бесчисленные миры рождаются и умирают. Он выдвинул гипотезу о существовании планет в солнечной системе, впоследствии нашедшую подтверждение. Его учение о физическом единстве солнечной системы привело Бруно к мысли о возможности разумной жизни на других небесных телах.

Вселенная, согласно учению Бруно, бесконечна и вечна, она не сотворена богом. В ней самой происходит постоянное изменение, движение и развитие. Его космология бесконечности Вселенной не оставляла места католи­ческому богословию, которое утверждало бесконечность как исключительный атрибут бога. Бесконечное пространство и бесконечная масса материи — истинное могущество, поэтому, считал Бруно, она равна богу вопреки ортодоксальному богословию. Вселенная у Бруно исключает бога-творца, бог, совпадающий с природой, заключен в самом материальном мире, в природе. Бог — это природа с присущими ей законами движения и развития. Панте­изм Бруно не оставляет места христианскому богу, он носит натуралистический, близкий к материализму характер. Дж. Бруно отрицает религиозное самопожертвование, но прославляет героический энтузиазм ради высокой цели. В этом он видел естественное стремление человека к высшей ступени познания природы и высшую ступень его совершенства. Ради великой идеи человек бесстрашно идет на гибель, что Бруно и совершил.

Резкая и аргументированная критика католической церкви, ее обрядов, традиций, христианских догматов ис­ходила из его убеждения в пагубности воздействия религии на сознание человека, науку, философию, общественные отношения. В своем «Изгнании торжествующего зверя» он бичует противоестественность религиозных учений, невежество, воспевает разум, науку. «Святой ослиностью» называл он деяния и учения «отцов церкви» и богословов. Однако религия нужна для наставления и управления народами, считал Бруно. И это было проявлением социальной ограниченности критики религии в свободомыслии и атеизме Возрождения не только у Джордано Бруно.