Миграционные потоки: межрегиональная и межстрановая динамика в современной России. Характерные черты и сравнительная характеристика положительных и негативных последствий миграционных потоков.

Развиваясь более динамично, чем село, город постоянно воспроизводит (генерирует) появление новых рабочих мест. Являясь местом концентрации больших групп населения, город с необходимостью порождает новые потребности, обусловленные присущими городской экономике закономерностями. Одновременно он предлагает и средства удовлетворения постоянно растущих потребностей населения, генерируя тем самым появление новых ремесел и продуктов труда.

Соответственно город производит и совершенствует средства труда для аграрного сектора, сельскохозяйственного производства, способствуя повышению производительности труда в сельском хозяйстве. Естественно складывающееся так называемое относительное аграрное перенаселение, когда возможности обеспечить работой всех трудоспособных жителей села при достигнутом технологическом уровне производства истощаются, обуславливает переток избыточного населения в город. Город аккумулирует относительно избыточное сельское население, привлекая его на вновь появляющиеся рабочие места, порождаемые углублением разделения труда и появлением новых видов деятельности. Перемещение избыточного сельского населения в город повышает спрос на жилье, продукты питания и хозяйственную утварь и соответственно обуславливает необходимость наращивания предложения товаров и услуг, а значит – снова образования новых рабочих мест, которые вновь заполняются выходцами из окружающих деревень, и так обеспечивается рост городов. Город не может существовать без постоянного прироста населения, и основным источником такого прироста является миграция работников из окружающих город районов.

Постоянно порождаемый городом спрос на рабочую силу обуславливает постоянный приток населения не только за счет естественного прироста, но и за счет механического прироста. Такой механический прирост населения получил название миграции. Но миграционные потоки складываются не только между городом и окружающим его сельским населением. Более благоприятная конъюнктура в тех или иных регионах становится причиной того, что население близлежащих регионов мигрирует в те регионы, где рыночная конъюнктура и соответственно спрос на рабочие руки складывается наиболее благоприятным образом. Происходят межрегиональные миграции рабочей силы и в последующем зачастую членов их семей.

Такие формы существовали испокон веков. Отходничество как способ получения заработка вне своего села где-то в городе, «на заработках», давно был наиболее известной формой сезонной миграции работников не только в России. По миграционным потокам можно было судить о реальных темпах процветания и развития тех или иных городов или в целом регионах.

В недавнем прошлом, в советский период российской истории, форма миграционного привлечения потребной рабочей силы в крупных городах России, где существовали запретительные нормы на прописку вновь прибывающего населения, получила название лимитного привлечения (разрешение на работу по лимиту для каждого административного района города и по каждому виду деятельности). Мигрантов, соглашавшихся в силу разных причин на такую форму привлечения на работу в крупные города, уничижительно называли «лимитчиками».

При сохранении объективной основы потребности в привлечении рабочей силы из окружающих сельских населенных пунктов в современной России складываются принципиально новые тенденции, когда основным контингентом «гастарбайтеров» (нем.: дословно – «гостевые работники») становятся выходцы из бывших союзных республик. В первой декаде нынешнего, XXI, века в основном трудовыми мигрантами по всей России являются выходцы из Молдовы, Украины, Узбекистана и Таджикистана. Также получает широкое распространение китайская миграция, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке. Не будучи должным образом организованной и регулируемой, такая миграция несет в себе известные угрозы, в т.ч. и учитывая определенные территориальные притязания КНР на часть сибирских территорий.

Имевшая место на протяжении всех 90-х годов прошлого века и первого пятилетия нынешнего затяжка с реальным содействием организации миграции на постоянное место жительства русскоязычного населения из бывших союзных республик, представляется целым спектром упущенных возможностей. Формальное отношение на местах к таким мигрантам, не отлаженное и неподконтрольное в своих негативных формах, не является фактором привлечения значительного числа специалистов и дополнительной рабочей силы соотечественников.

Между тем организованный набор русскоязычных специалистов из стран СНГ, кроме ожидаемых дополнительных объемов производства продукции позволит решить и ряд социокультурных задач, из которых можно отметить следующие:

· поднимет на принципиально иной, качественно новый, уровень социальную и хозяйственную активность каждого зауральского города и района региона переезда, а затем и всего региона;

· будет способствовать усилению взаимосвязи и взаимозависимости между населенными пунктами, регионами расселения, в т. ч. в части обеспечения предпринимательства по поставкам овощей и фруктов из бывших республик Союза ССР;

· обусловит появление значительного количества новых точек общественного питания, существенно разнообразив предложение новых блюд, напитков, соответствующих местам их прежнего проживания (во всех южных республиках бывшего Союза ССР практически все мужчины русскоязычной диаспоры могут готовить восточные национальные блюда);

· активизирует разведение новых культур овощеводства, расширит посевной клин, в т. ч. тепличного хозяйства, и поголовье крупного и мелкого рогатого скота и свиноводства;

· будет способствовать укреплению в менталитете давно проживающего в российской «глубинке» таких традиционно российских нравственно-этических ценностей, как самоценность труда, коллективизм, национальная и религиозная терпимость, гостеприимство, обостренное чувство патриотизма по отношению к исторической Родине, предоставившей работу и жилье на своей территории и вызволив из становящегося чуждым социокультурного окружения;

· обеспечит социальную базу трезвеннического стиля жизни и действенности противоалкогольных мер, поскольку это население в преобладающей своей части не пьющее, и будет способствовать своим примером и стереотипами поведения становлению здорового образа жизни как нормы человеческого общежития. Преодоление чрезмерного алкоголизма трудовых ресурсов депрессивных районов будет осуществлено через «инъекции» здорового в этом отношении трудоспособного населения.

Нет необходимости говорить, что такая миграционная политика более отвечает национальным интересам, чем ныне действующая. Все позитивные моменты новой модели привлечения русскоязычного населения из стран СНГ будет способствовать формированию нового качества социума, а кое-где и созданию, рождению вновь урбанизированного сообщества как конкретной общности людей по поселению, то есть как определенного социального субъекта общественной деятельности, способствуя тем самым и пробуждению самоидентификации граждан этнических общностей зауральской России в конструктивном интернациональном направлении.

Потенциальная сила такого ресурса – колоссальна, хотя не реализуется автоматически. Но именно такие качественные изменения и должны быть результатом реформ, нацеленных на новые возможности для социума страны, осуществляющей реформы ради своего народа. Необходима скрупулезная работа по формированию такого фактора становления действительно демократического общества в российской зауральской, сибирской и дальневосточной «глубинке» без формализма в таком тонком и деликатном деле. Данное направление способствует созданию качественно иного человеческого потенциала региона, того, что называется человеческим капиталом, за которым - будущее социально-экономического и технологического прорыва России на международной арене.

Наряду с этим могут быть использованы и более «тонкие методы настройки» миграционной политики. Среди перспективных направлений, нацеленных на реализацию потенциальных конкурентных преимуществ региона в части переориентации его специализации на воспроизводимые природные ресурсы, способные обеспечить региону самодостаточную финансовую базу, необходимо использовать организационные технологии «импорта умов», активно практикуемые в настоящее время в США и ФРГ. Для обеспечения внешнего притока в регион квалифицированных кадров на постоянное жительство необходима организация подбора и набора специалистов требуемой для развиваемых видов деятельности специальности и квалификации. Это предполагает организационные мероприятия по осуществлению такого набора, оценку их социально-психологических последствий для улучшения нравственно-этического климата в городах и территориях региона. Помочь реализации такого ресурса поможет специально проведенный набор на длительное или постоянное место жительства в регион дополнительных высококвалифицированных специалистов.

Особой формой набора специалистов высокой квалификации, специалистов профессионального и высшего образования, заинтересованных в переезде на постоянное место жительство в город и район («приток умов»), являются представители так называемого русскоязычного населения республик бывшего Союза ССР. Несмотря на декларации во всех бывших союзных республиках в составе СССР о равноправии независимо от национальности, русскоязычное население в них должно было иметь при прочих равных условиях более высокую квалификацию, чтобы быть наравне с национальными кадрами каждой республики. Это было своеобразным адаптационным механизмом, потому что в результате реально проводимой национальной политики из специалистов одинаковой квалификации предпочтение преимущественно отдавалось носителям так называемой коренной национальности. Поэтому специалисты русскоязычной диаспоры в странах СНГ, как правило, имеют достаточно высокую квалификацию по своим специальностям, касается ли это профессиональных рабочих или специалистов умственного труда.

Представляется, что польза для возрождения страны при таком сценарии социально-экономического развития будет большей, чем при условии сохранении существующего положения вещей, оставляя их заложниками стратегических геополитических интересов. Думается, очевидное возрождение страны, по-прежнему тесно связанной тысячами невидимых уз с бывшими союзными республиками, будет более сильным козырем для центростремительного эффекта на постсоветском пространстве евразийского континента.

Этот подход позволит не только поднять брошенные российские деревни, но и обеспечить организованную форму противодействия стихийной китаизации просторов Сибири и Дальнего Востока, поскольку создаст должный нормативно-правовой и регламентационный механизм, позволяющий поставить корректную систему мониторинга и быть готовым к неблагоприятным сценариям, которые в настоящее время даже не проглядываются. Кроме того, значительно целенаправленнее будет работать и политика по привлечению иностранной рабочей силы не только из стран бывшего Союза (в части их коренных национальностей, как это имеет место сейчас в форме гастарбайтеров), но и из Китая, Вьетнама и т.п.

Опасения, что полученные за свою работу деньги гастарбайтеры будут отсылать на свою родину, уменьшая золотовалютные запасы страны, - есть жупел ксенофобов, играющих на массовой теоретико-экономической некомпетентности российских граждан, хотя в свое время обязательным курсом для всей общенациональной системы высшего и среднего образования была политэкономия. Так вот согласно политэкономии (экономикс такие вопросы не рассматривает) стоимость рабочей силы, что выступает денежной формой платы за труд, есть эквивалент фонда жизненных средств работника, т.е. пищи, одежды, минимума социально бытовых услуг, а значит - в немалой своей части идет на восстановление его рабочей силы здесь, в России. Это способствует развитию розничной торговли, общественного питания и других отраслей минимального набора социальных услуг. Ведь пищу рабочие-иммигранты не привозят с собой, а покупают ее здесь.

Тем самым активизируется торговая деятельность, задающая спрос отечественным производителям, поскольку мигрантами потребляется прежде всего относительно дешевые продукты, которые по-прежнему производятся в России. Благодаря этому активизируется деятельность отечественных производителей, что способствует общему возрождению страны.

Кроме того, есть и такой компонент вновь создаваемой, или добавленной, стоимости как прибавочная стоимость, которая, материализуясь в материальных благах, создаваемых иностранной рабочей силой, приносит и чистый денежный доход работодателю, который, как правило, россиянин. Последнее значит, что даже при использовании этого дохода на неинвестиционные цели, все равно он пойдет на развитие российской сферы услуг и торговли. Да и саму процедуру переправки заработанных иностранной рабочей силой средств, чтобы не порождать дополнительную почву для еще большей криминализации, можно будет институционализировать, сформировав соответствующую инфраструктуру, которая будет оказывать эту услугу как платную, также обеспечивая появление соответствующих рабочих мест «беловоротничкового» уровня.

Региональные власти здесь могут формировать соответствующие профильные «портреты» миграции, обеспечивая переезд в свои регионы именно тех специалистов с их семьями, которые нужны для развития отраслей региональной специализации. Обеспечив их местом постоянного проживания на достойном уровне, региональная власть приобретет благодарных и преданных идее процветания региона жителей, отдача от которых будет несопоставима с издержками, необходимыми для их обустройства, включая финансирование соответствующих подъемных и средств на организацию официального переезда.

Межстрановая миграция в условиях глобализирующегося и одновременно регионализирующегося мира становится новым мощным рычагом мобилизации трудовых и финансовых ресурсов в различных странах и составляющих их регионов. Проблема диаспор как части народа (этноса), компактно проживающего за пределами своей этнической родины, ранее бывшая на периферии массового общественного сознания, в условиях системного переформатирования по крайней мере шестой части суши, приобрела принципиально иное значение.

Однако было бы не справедливо проблему диаспоры ввязывать только с развалом СССР и советского блока. Она характерна практически для многих стран. Более того, процесс нивелирования государственных общностей со всей их атрибутикой (границы, суд и т.п.) в пространстве «общего европейского дома» ЕС в качестве естественной реакции обострил проблему собирания общности «по крови», соотечественников. Масштабы могут быть самыми разными. Так, при численности португальцев в своей стране в 10 млн. человек свыше 5 млн. португальцев, этнически себя таковыми считающими, находятся за пределами Португалии, а «в Венгрии проживает только треть венгров, а две трети – за рубежом[67]». Контакты страны происхождения этнической общности, проживающей в форме диаспоры, с последней осуществляется в настоящее время на самом высоком уровне, включая привлечение послов таких государств и правительственных делегаций, посещающих страну с деловым визитом. И это естественно.

Долгое время основными валютными поступлениями в Турцию были заработки турецких гастарбайтеров в Германии, где они вытеснили югославских гастарбайтеров, ранее бывших в ФРГ основными работниками со стороны. Аналогичные процессы в части поступления в страну проживания этнической общности диаспор в новейшее время происходят и с поступлениями из России валютных средств в Грузию, Узбекистан, в Таджикистан, в Молдову.

Выше уже отмечалось, что для России мощным источником пополнения усугубляющегося дефицита трудовых ресурсов квалифицированной рабочей силой могла бы стать грамотно проведенная государственная миграционная политика для русскоязычных граждан бывших союзных республик. Только русских осталось за пределами России после развала СССР 25 миллионов человек[68]. Обезлюдившие регионы Дальнего Востока и Восточной Сибири при государственной помощи могли бы стать территориями, где смогли бы обустроиться несколько миллионов русскоязычных граждан бывших союзных республик. Советско-российские корейцы, ранее депортированные из советского Дальнего Востока в предвоенные годы на территорию Узбекистана и Южного Казахстана, могли бы стать репатриантами на своей исторической Родине, если российская сторона была бы реально заинтересована в хозяйственном освоении стратегически важных регионов России в условиях угроз китаизации территорий. Федеральная миграционная служба не готова не только к постановке такого рода стратегических задач, но и, похоже, к ее реализации.

Между тем есть ряд регионов России, которые являются единственным в мире территориальным пространством для этнических общностей со своей государственностью в соответствии с Конституцией Российской Федерации, которые при создании должных условий способны собирать по всему миру своих этнических соотечественников. Так, Республика Адыгея насчитывает 108,2 тысячи адыгов, тогда как в Турции, Сирии, Иордании, Израиле, США, Ираке, Египте, Саудовской Аравии, ФРГ и в других странах проживает 3 млн. адыгов, для которых Адыгея остается «исторически очагом»[69].

Нет необходимости говорить, что целенаправленно проводимая стратегия, подкрепленная реальной политикой, может в такого рода регионах реализовать возможности, которые в настоящее время кажутся фантастическими. Привлечение квалифицированных специалистов на историческую Родину, привлечение их инвестиций могут оказать мощный толчок для социально-экономического прогресса не только того или иного региона, но и всего макрорегиона и всей страны в целом.

Однако все зависит от творческого подхода к поиску инструментов, способных мобилизовать людские и финансовые ресурсы для обеспечения процветания своего региона. Хуацяо[70] - китайцы, проживающие уже несколькими поколениями в китайских диаспорах[71], рассредоточенных по всей Юго-Восточной Азии, - называют основным инвестором многомиллиардных долларовых потоков в Дэн-Сяопиновский Китай, одной из причин китайского экономического чуда[72]. Обеспечив порыв, продемонстрировав возможности вкладывать в производство в стране с дешевой рабочей силой, эти потоки послужили сигналом для поступления в КНР иностранных инвестиций и некитайского происхождения.

Репатриация евреев со всего мира в Израиль, известная под названием алия, стало мощным фактором возрождения государства, условием создания интеллектуального и социального капитала на основе интенсификации интеллектуального источника экономического роста страны, вовсе лишенной каких-либо значимых полезных ископаемых.

Присущие массовой миграции негативные моменты, включая издержки адаптации, социально-психологической «притирки» в окружении иной ментальности и культуры, тем не менее, при грамотном и корректном регулировании могут сыграть существенную роль для прогресса и роста региона. Положительные стороны такого рода консолидации трудовых и финансовых ресурсов будут способствовать поступательному развитию региона, а вместе с ним - и всей страны.