Равенство – опаснейший миф человечества

Все расовые различия либо генетические (наследственные, врожденные), либо культурные (перенятые от общества после рождения). Последние можно изменить или устранить, произведя перемены в обществе, первые не зависят от человеческих законов и обычаев, если речь не идет о времени, охватывающем множество поколений.

Примером культурных черт, различающихся у разных рас, являются особенности речи (диалект черных низов или “черный английский”), стиля одежды или личной гигиены. Если черные и белые с рождения вынуждены жить бок о бок, ходить в одну школу и подвергаются одинаковому культурному влиянию, то став взрослыми, они будут говорить и одеваться почти одинаково. Даже тех черных, что живут в африканских племенах и по традиции уродуют свои мочки или губы огромными деревянными пластинами или обмазывают волосы жидким коровьим навозом с целью привлечь черных особей противоположного пола, – даже их можно приучить к белым стандарты опрятности и чистоплотности.

Дело, однако, в том, что самые важные расовые различия – это различия генетические, а не культурные. Цвет кожи и глаз, черты лица, форма черепа, пропорции скелета, распределение жировой ткани, размер зубов, форма женской груди, текстура волос и запах – вот лишь самые очевидные генетически предопределенные физические характеристики, которые различаются у разных рас.

Но кроме этого надо учитывать биохимическое строение и развитие индивидов в целом. Расовые различия наблюдаются в химическом составе крови, деятельности желез внутренней секреции и физиологической реакции на внешние раздражители. С разной скоростью протекает половое созревание черных и белых. Они по-разному восприимчивы к разным болезнетворным организмам и у них бывают разные врожденные заболевания. Даже требования к питанию у них различаются.

Только глупец или смутьян станет утверждать, что в груди негра, белого и еврея обитает одна душа. Тело и душа взаимосвязаны, и черты лица в большинстве случаев отражают суть внутреннего характера. Каждый человек знает это по наитию, но лживая пропаганда расового равенства сбивает с толку и вводит в заблуждение многих американцев.

Другими словами, расовые различия не ограничиваются только цветом кожи – они пронизывают человека и проявляются буквально в каждой клетке его тела. Они есть итог миллионов лет раздельного эволюционного развития, которое весьма тонко приспособило разные расы к разным условиям окружающей среды.

Когда нам становится понятен всепроникающий характер генетических расовых различий, мы осознаем, что культурные расовые различия не столь поверхностны, как кое-кто пытается нам внушить. Они вовсе не скрывают некое фундаментальное “равенство” и не выпячивают расовую непохожесть, а всего лишь указывают на генетические различия, выражением которых они, по сути, являются.

Культура расы, если она свободна от чужеродного влияния, наглядно свидетельствует о внутренней сути этой расы. Другими словами, африканский негр с унавоженной прической, костью в носу и подпиленными остроконечными зубами являет нам гораздо более точный образ негритянской сути, чем американский негр в деловом костюме, которого научили водить автомобиль, пользоваться пишущей машинкой и безупречно говорить по-английски.

Негритянская культура не просто отличается от белой культуры: эта культура менее развита и практически во всех отношениях стоит ниже нашей. Эта культура так и не сумела дорасти до письменного языка или цивилизованного общества. Она так и не доросла даже до зачатков математики или до изобретения колеса.

Таким умениям, как плавка и использование металлов, добыча и обработка камня для нужд архитектуры, негров обучили представители других рас. Та чушь, которой сегодня пичкают наших школьников, о многовековой негритянской “цивилизации”, доказательством которой будто бы служат развалины каменных стен, обнаруженные в Большом Зимбабве в Родезии, – это всего лишь беспочвенный энтузиазм поборников расового равенства, не желающих замечать обилие фактов, которые противоречат их одержимости равенством.

Культурная ущербность негров – это следствие физической неспособности негритянского мозга постигать абстрактные понятия. С другой стороны, негр примерно в такой же мере, как и белый, способен к умственным задачам, для решения которых требуется только память. Вот почему негра можно сравнительно легко научить приспосабливаться ко многим аспектам белой культуры.

Его речевые способности и способность к подражанию позволяют ему при должной мотивации довольно убедительно сходить за “равного” нам. За десять лет особого благоприятствования при поступлении в колледж многие тысячи черных сумели получить дипломы – но только по тем предметам, для которых достаточно хорошо подвешенного языка и хорошей памяти. Буквально ни один негр не преуспел в естественных науках и лишь очень немногие сумели окончить колледж с дипломом инженера.

Таким образом, неспособность негра справляться с абстрактными понятиями, которые присутствуют в решении задач и технологическом новаторстве, указывает на фальшивость его внешней цивилизованности. И неспособность эта по своей природе генетическая, обусловленная физическим строением негритянского мозга.

До начала послевоенной кампании по целенаправленному смешению белой и негритянской рас умственные ограничения негра были общеизвестны. Вот, например, какие сведения о неграх приводятся в 11 издании Британской энциклопедии:

“Другие характеристики:

… сравнительно с белыми расами имеет гипертрофированные органы выделения, более развитую венозную систему и менее объемистый мозг.

По некоторым упомянутым выше признакам негр, очевидно, стоит на более низкой эволюционной ступени, чем белый человек и находится в более тесном родстве с высшими человекообразными обезьянами…

В умственном отношении негр уступает белому… Тогда как у последнего объем мозга увеличивается с расширением черепной коробки, у первого рост мозга, напротив, прекращается из-за преждевременного закрытия черепных швов и бокового давления лобной кости”.

Американская энциклопедия 1932 года издания называет среди отличительных характеристик негритянской расы следующие:

“3. Масса мозга 35 унций (у гориллы 20 унций, у среднего белого 45 унций)…

8. Чрезвычайно толстые кости черепа, что позволяет ему использовать голову как оружие при нападении…

14. Черепные швы, которые закрываются у негра намного раньше, чем у других рас”.

Когда СМИ усилили поток пропаганды “равенства”, расовые данные о неграх были просто исключены из более поздних изданий этих энциклопедий. Теперь приходилось обращаться к специальной медицинской литературе, чтобы узнать, что ассоциативные области мозга, отвечающие за абстрактное мышление, у негров развиты слабее, чем у белых.

Еще со времен Первой мировой войны, когда армия США провела среди новобранцев крупномасштабные тесты на интеллект, нам известно, что средний негритянский интеллект примерно на 15 процентов ниже среднего интеллекта белых. Защитники черных пытались возражать, что результаты первых тестов – это последствия негритянской бедности и учебы в сегрегированных школах, то есть заявляли, что тесты были “культурно необъективны”.

Однако последующие тесты показали в целом ту же самую степень интеллектуальной ущербности черных: и когда сравнивались результаты черных и белых выпускников одних и тех те смешанных школ, и когда результаты черных из определенной социально-экономической категории сравнивались с результатами белых из той же категории, черные всегда показывали значительно худший результат, несмотря на то, что стандартные тесты на интеллект измеряют также и память наряду с ассоциативной способностью. В тестах, направленных на измерение этой умственной способности, результаты черных и белых различаются гораздо больше.

Но именно эта способность ассоциировать понятия, оперировать абстракциями, мысленно экстраполировать настоящее в будущее и позволяет белой расе создавать и сохранять свою цивилизацию; и именно негритянская ущербность в этом отношении удерживала их в диком состоянии в Африке, а теперь разрушает цивилизацию расово смешанной Америки. И поэтому жизненно важно, чтобы каждый белый человек понял, что между белыми и черными не существует никакого “равенства”, несмотря на размах расового смешения, которое правительство навязывает американцам.

Расовые различия между черными и белыми, несколько примеров.

Интеллект: IQ среднего американского негра на 15 процентов ниже, чем у среднего белого американца. Люди с высоким интеллектом встречаются среди негров намного реже, чем среди белых. Это различие явствует не только из отсутствия у негров достижений в ходе истории, но из результатов многочисленных тестов. Государственный экзамен PACE (на компетентность среднего юридического персонала), который ежегодно держат 200 тысяч выпускников вузов – потенциальных государственных специалистов или управленцев – сдают с результатом 70 баллов или выше 58% белых и лишь 12% негров. Среди тех, кто набирает самые высокие баллы, различие в компетентности еще поразительнее: по 90 баллов и выше набирают 16% белых, тогда как среди негров те, кто набирает 90 баллов, составляют лишь одну пятую долю процента – то есть соотношение успешности между белыми и черными равно 80 к 1.

Отсутствие лактазы: Большинство взрослых негров неспособно переваривать молоко и молочные пищевые продукты – их организмы не вырабатывают фермент лактазу, которая необходима для расщепления молочного белка. Этот генетический недостаток обусловлен тем, что до контакта с белыми африканские негры не сумели одомашнить животных, и, следовательно, их предки не употребляли молоко в пищу во взрослом состоянии.

Пропорции тела: У негров руки длиннее по отношению к росту, чем у белых. Эта черта наряду с их гораздо более толстыми костями черепа дает негритянским атлетам преимущество перед белыми в боксе. Из-за особенностей скелетного и мышечного строения нижних конечностей негры весьма успешны как спринтеры, но относительно посредственны как марафонцы.

Преступность: Единый отчет о преступности ФБР показывает, что негры совершают преступления с применением насилия в 8,5 раз чаще, чем белые (относительно их количества в населении США). Негры совершают изнасилования в 7, 2, убийства – в 11, 2, а ограбления – в 14,1 раз чаще. Негры обычно совершают насильственные преступления стихийно, без плана, что говорит о недостатке у них в целом способности сдерживаться и предусмотрительности.

Форма черепа и челюсти: Негритянский череп не только содержит меньший объем мозга и отличается более толстыми костями, чем у белых, он еще и прогнатический, то есть нижняя часть лица выдается вперед наподобие морды у животных. Как следствие, челюсть у негров значительно длиннее по отношению к ширине, чем у белых. Нижняя челюсть негров имеет одну особенность – она сохраняет рудимент т.н. “обезьяньего выступа”, костной площадки за нижними резцами. Обезьяний выступ – отличительная черта человекообразных обезьян, и у белых он отсутствует. У негров также более крупные зубы, чем у белых.

Equality: Man’s Most Dangerous Myth by William Pierce, National Vanguard, номер 68, 1979

 

Разительные отличия

Последние пару недель я говорил с вами о том, как рьяно правительство и еврейские СМИ проталкивают “расовое многообразие”, и, по-видимому, кое-где довольно резко высказался по этому деликатному вопросу, до глубины души оскорбив некоторых моих политкорректных слушателей, потому что в тоне множества полученных мною писем чувствовались едва сдерживаемые рыдания.

Общий смысл этих писем таков:

“ Разве мы не можем научиться мирно уживаться друг с другом? Ведь мы же одинаковы. Единственное отличие – это цвет кожи, почему вы придаете ему такое значение? Разве можно ненавидеть людей только потому, что они из другой страны? Они привозят с собой традиции, которыми обогащают нашу жизнь”.

И так далее в том же духе. Некоторые письма исполнены плаксивой мольбы, в других читается вызов и неприязнь, но все они написаны людьми, которые сильно огорчены моим желанием остановить приток цветных иммигрантов в Америку, вышвырнуть уже въехавших, а затем отловить и повесить тех, кто позволил им въехать.

Некоторые просто не могут понять, зачем мне это надо. Мне довелось побеседовать с дюжиной репортеров СМИ, которых интересовал один вопрос: “Чем, по-вашему, так плоха мультикультурность?”

Именно этот вопрос задала мне на прошлой неделе одна хорошенькая молодая журналистка из немецкой новостной телепередачи. И, по-моему, она не лукавила. Мой взгляд действительно был ей не понятен. Эта девушка не глупа. Просто ее мозг – мозг лемминга – устроен так, что не способен ни усвоить неполиткорректную информацию, ни прийти к неполиткорректному умозаключению.

Если бы подконтрольные СМИ не рекламировали мультикультурность и расовое многообразие, если бы желание сохранить Америку чистой и белой все еще считалось политкорректным – как это было у нас лет 50 назад, а в ее стране до 1945 года – тогда ей было бы предельно ясно, почему мультикультурность гибельна для нашего общества, культуры и расы. Она была бы полностью со мной согласна. Но поскольку мои взгляды сегодня не модны, она не способна их понять. Нельзя сказать, что она не хочет меня понять, она попросту не может. Так уж устроены лемминги.

Я много думал о том, можно ли как-то перепрограммировать мозг лемминга и научить его воспринимать информацию, которую блокирует его всеобъемлющее стремление приспосабливаться и следовать моде. Говоря о способах убеждения, я однажды полушутя упомянул о “методе дубовой ножки”: чтобы привить леммингу способность правильно мыслить, его сажают на паек в 500 калорий и один раз в день до полусмерти охаживают ножкой дубового стола. Этот метод использовали коммунисты в так называемых “лагерях трудового перевоспитания”, и надо сказать, с большим успехом. Этот же метод союзники (Англия, Франция, США) применили к населению Германии по окончании Второй мировой войны с целью убедить немцев, что поддерживать Гитлера было ошибкой. В итоге большинство немцев возложили вину за свои страдания на Гитлера, а не на тех, кто их насиловал, избивал, грабил и морил голодом.

Конечно, использовать побои и голод в качестве воспитательного метода нельзя, но почему не попытаться привести лемминга в чувство путем шоковой терапии? Не знаю, насколько она действенна, попробуйте применить ее сами.

Памятуя о нашей задумке, давайте немного поговорим о китайцах. Наши отношения с китайцами быстро становятся все более тесными как в силу торговых дел, так и по причине иммиграции. И должным образом запрограммированный лемминг скажет вам, что в этом нет совершенно ничего плохого. В конце концов, китайцы такие же люди, как мы, разве что говорят на непонятном языке, несколько темнее нас лицом и смотрят на мир раскосыми глазами. Они отлично дополняют наше “расовое многообразие” и своим присутствием обогащают нашу культуру.

Так вот: китайцы не совсем такие, как мы. У них иные обычаи, которые возникли как следствие иного взгляда на мир, иного отношения к жизни, складывавшегося на протяжении жизней многих тысяч поколений в условиях, отличных от условий жизни наших предков. Китайцы, например, едят детей и не видят в этом ничего дурного. А то, что они вытворяют с кошками и собаками, которым не посчастливилось попасть к ним в руки, настолько страшно и омерзительно, что я даже не хочу здесь об этом распространяться. То, что они делают с кошками и собаками намного хуже, чем просто употребление их в пищу. Но вернемся к детям: время от времени до меня доходят сведения о китайском обычае поедать детей – из убеждения, что это весьма полезно для здоровья. Для современной ядерной сверхдержавы у китайцев довольно странные представления о здоровой пище. Множество видов диких животных подверглись почти полному истреблению, потому что в силу особых представлений части туш некоторых животных пользуются у китайцев бешеным спросом. Спрос на молотый рог носорога таков, что носорог как вид оказался сегодня на грани вымирания. Столь же высок спрос на пенис тигра и разные части медвежьей туши.

Приобрести для употребления в пищу человеческих младенцев сложнее, и, скорее всего, в Китае существуют законы, запрещающие забивать детей ради этой цели. Но поедать абортированные человеческие плоды, закон им, по-видимому, не запрещает. Эмбрионы поменьше варят в супе. Плоды поздних сроков запекают как молочных поросят. По понятным причинам китайское правительство не хотело бы, чтобы западные журналисты публиковали такого рода материал или снимали кино о том, как китайцы обходятся с кошками и собаками. Впрочем, причин для беспокойства нет: западные журналисты знают, что на публикацию такого материала на Западе наложен строжайший запрет – это может отпугнуть публику от налаживания более тесных отношений с китайцами.

Однако, несмотря на усилия, предпринимаемые обеими сторонами с целью не допустить на Западе распространения информации о пикантных пристрастиях китайцев, настойчивый искатель сможет найти эти факты. Недавно мне удалось раздобыть фотографии, сделанные в одном из ресторанов Китая, на которых какой-то китаец поедает нечто, имеющее явные черты человеческого плода позднего срока. Эти фотографии вызвали у меня потрясение и отвращение, и, полагаю, они вызовут потрясение и отвращение у среднестатического американского лемминга. Китайцев они, конечно, оставят равнодушными. Ведь, на их взгляд, поедание нерожденных детей столь же естественно, как для француза – поедание улиток в чесночном соусе.

Я убежден, что китайский обычай поедать человеческие эмбрионы – пускай даже это “яство” могут себе позволить лишь китайцы побогаче – указывает на то, что мы отличаемся от них не только кулинарными вкусами и понятиями о здоровой пище. Общество, которое не находит ничего дурного в поедании младенцев, раса, которая считает такой обычай приемлемым, – в корне отличается от нас. Это гораздо более глубокое отличие, чем отличия между нашими языками, цветом кожи и чертами лица.

Нет, я не питаю неприязни к китайцам за то, что они не белые. Я не питаю к ним неприязни за то, что они не такие, как мы. Я даже не питаю к ним неприязни за то, что для них приемлемо поедание абортированных младенцев. Это их дело. Правда, меня гневит их отношение к кошкам и собакам – будь моя воля, я бы стер с лица земли все население Китая, чтобы положить этому конец.

Но если китайцам нравится поедать китайских младенцев, я не против – только пусть они занимаются этим в Китае, а не у нас. Однако если мы продолжим потакать преступному безумию мультикультурности, китайцы начнут поедать младенцев и в нашей стране. И не только китайцы. Посмотрите, как сильно в худшую сторону уже изменились привычки и нравственность белых американцев под влиянием мультикультурности.

Не хочу сказать, что при еще большем наплыве китайцев в Америку мы все начнем есть младенцев. Думаю, большинство из нас, включая даже наших леммингов, сохранят инстинктивную защиту от подобных обычаев. Но китайцы все же изменят нашу культуру. Что еще хуже – они изменят наши принципы, нашу нравственность. Если в Америке разведется достаточно китайских иммигрантов, которые поедают эмбрионы, можете быть совершенно уверены, что еврейские СМИ станут клеить ярлык “ разжигатель розни ”, “мракобес ”, “ расист ” и т.п. на всякого белого американца, который посмеет публично выразить свое отвращение, свое возмущение этим обычаем. Христианские проповедники станут призывать к большей терпимости. Политкарьеристы из прокуроров и полицейских чинов объявят прессе, что в отношении белого, допустившего оскорбительные высказывания, решается вопрос о возбуждении дела за “разжигание розни”.

Вы знаете, что именно так и будет, потому что мы уже это проходили на других этапах кампании по мультикультурализации Америки. Лемминги приспосабливаются ко всему – так лягушка в подвешенном над костром котелке приспосабливается к постепенному повышению температуры воды. Однако в настоящее время мысль о поедании младенцев, возможно, еще будет способна поразить большинство леммингов – так пересадка из котелка с холодной водой в котелок с кипятком вызовет у лягушки шок.

Хотите провести такой опыт? Пришлите мне конверт 23x30 см с обратным адресом и наклеенной 55-центовой маркой, и я вышлю вам две фотографии размером примерно 20x25 см. На одной из них – китаец в китайском ресторане несет тарелку с крупным человеческим плодом позднего срока. На второй – тот же китаец сидит за столом и поедает расчлененный плод. Голова эмбриона еще не отделена от туловища и черты лица четко различимы. Жуткие, отвратительные фотографии. Я вышлю вам эти фотографии бесплатно – просто пришлите мне конверт с 55-центовой маркой, пообещайте, что покажете фото своим знакомым и убедите их послушать вместе с вами передачу “ Голосов американских диссидентов”.

Хочу еще раз подчеркнуть: я не испытываю неприязни к китайцам за то, что некоторые из них едят детей, а остальные считают это нормальным. Я не испытываю неприязни к черным за мерзости, которые они вытворяют в Африке. Пусть творят, что хотят – но только у себя в Китае или в Африке. Я просто не хочу, чтобы они находились здесь. Не желаю их видеть. Не желаю их слышать. Не желаю чувствовать их запах. Не желаю слышать, как либералы и евреи их оправдывают. И даже думать о них не желаю.

Однако китайцы не единственный экзотический ингредиент в американском мультикультурном рагу. Гораздо более значимым экзотическим компонентом выступают евреи – из-за их мощного влияния на американское общество через контролируемые ими новостные и развлекательные СМИ. Найдутся люди, которые скажут: “ И что же? Что с того, что евреи контролируют Голливуд и телевидение? Они такие же, как мы, просто у них другая вера”. Вот такое представление о еврействе внушили леммингам. Но на самом деле евреи отличаются от нас столь же разительно, сколь и китайцы, и это отличие выходит далеко за рамки чудесного еврейского умения умножать деньги. Евреи, как и китайцы, смотрят на мир совершенно иначе, чем мы, и это отличие выработалось в течение независимой эволюции тысяч поколений при совсем иных условиях существования.

Я приведу лишь один пример их непохожести на нас. Впервые я заметил это, еще когда учился в средней школе в Далласе, штат Техас. Моя школа находилась в одном из богатых пригородных районов Далласа, и в ней училось много евреев. Мне и некоторым моим одноклассникам бросилось в глаза совершенно особое еврейское чувство юмора. Конечно, никто не ожидает благопристойных шуток от подростков четырнадцати лет, но евреи сильно отличались тем, что их особенно привлекали анекдоты на тему скатологии. Почти каждый еврейский анекдот так или иначе касался экскрементов. Эта еврейская склонность была настолько явной, что мы с одноклассниками обратили на нее внимание и обсуждали ее меж собой, хотя нам она была не понятна. Не сказать, что среди наших еврейских одноклассников было исключительно много будущих Говардов Стернов. Тяга к фекалиям вообще характерна для евреев. Сами они, включая еврейских психологов, много говорят об этой еврейской особенности и видят ее истоки в многовековом коллективном опыте еврейства. Эта тяга у них действительно есть, и она весьма выражена.

Евреи, которые управляют развлекательными СМИ Америки, кроме прочего очень заинтересованы в наживе и понимают необходимость несколько вуалировать свою еврейскую суть при производстве развлекательного материала, предназначенного для не-евреев. По крайней мере, они понимали это прежде, но в последнее десятилетие они стали гораздо самонадеяннее и наглее.

Они считают, что уже настолько прочно подчинили себе умы и нравственность не-евреев, что теперь им позволено говорить и вытворять на телеэкране что только заблагорассудится без риска вызвать возмущение не-евреев. Они считают, что теперь можно выставлять свое еврейство напоказ. И я имею в виду не только маргинальных субъектов вроде Говарда Стерна. Я имею в виду сверх-богатых, могущественных еврейских магнатов, владеющих популярными СМИ, таких как Майкл Айзнер, Джералд Левин и Самнер Редстоун. Медиа-аналитики пришли к заключению, что принадлежащий Редстоуну канал MTV оказывает самое мощное определяющее воздействие на взгляды и поведение белых девочек-подростков.

Сам я MTV не смотрю, и подозреваю, что большинство белых родителей девочек-подростков – даже очень либеральных и чувствительных к веяниям моды родителей – также не обращают внимания на то, что вбивает в головы их дочерей канал Самнера Редстоуна.

Вот один пример, на прошлой неделе в поле моего зрения попал иск против MTV, поданный в Верховный суд Лос-Анджелеса. Расскажу подробнее: три месяца назад, 21 января, MTV снимали пилотную серию нового шоу под названием “ Чувак, это отстой”. На запись в студию пригласили девочек-подростков. Служащий студии объяснил им, что они должны выйти на сцену и встать в определенном месте, после чего пара конкурсантов, известных как “ Сортирные рейнджеры ”, должны были исполнить свой номер. Девочкам не сказали, что это будет за номер и какова их роль.

“Сортирными рейнджерами” были двое мужчин, одетых в форму скаутов. Они вышли на сцену, повернулись спиной к камере и юным зрительницам, спустили штаны, нагнулись и – окатили ничего не подозревавших девчонок с головы до ног потоком полужидкого кала. Видимо, до съемок они приняли дозу мощного слабительного.

С точки зрения евреев, включая медиамагнатов-миллиардеров вроде владельца CBS и MTV Самнера Редстоуна, шутки такого рода смешны до колик. Такое у них понятие о юморе. Однако к несчастью для MTV, ни девочки, обгаженные “Рейнджерами”, ни их родители шутку не оценили. На прошлой неделе они подали судебный иск. Одна из них рассказала суду:

“Нам было весело, пока не стали снимать второй акт ‘Чувака’. Внезапно я почувствовала такую отвратительную вонь, что меня чуть не вырвало. Я посмотрела на подруг. Они были чем-то испачканы. А потом я увидела, что и я тоже”.

Другая истица, 14-летняя Келли Слоут, рассказала об унижении, которое девочки испытали, вернувшись в школу:

“ Все об этом знали, даже кое-кто из учителей. Большинство ребят подкалывали нас или не подходили к нам. Хотя мы отмылись от фекалий, они говорили, что от нас воняет. Никогда не забуду, как это было унизительно”.

Судебный иск девочек вменяет в вину MTV “нанесение морального ущерба, халатность и оскорбление действием”.

Лично я предъявляю MTV и Самнеру Редстоуну более серьезное обвинение. Я обвиняю господина Редстоуна и его еврейских подельников в умышленном разложении белой культуры, белых норм поведения и белой нравственности. Я обвиняю их в попытке разрушить в умах молодежи все традиционные представления о добре, справедливости и красоте и заменить эти традиционные представления и ценности еврейской стряпней из низости и разврата с целью навязать нашей молодежи аморальное мультикультурное общество под их еврейским водительством. И я убежден, что виновные в этом должны быть повешены.

Уверяю вас, что когда придет время их вешать, Самнер Редстоун и его кошерная команда задрыгают ногами в воздухе не только за этот инцидент с “Рейнджерами”. Этот лишь один наглядный пример их характерного поведения на протяжении долгого времени. Я выбрал этот пример не только за его современность, но и потому что он зафиксирован в протоколах судебного заседания. Так что все подробности вы можете проверить сами. Из еврейских СМИ вы таких подробностей точно не узнаете.

Я выбрал этот инцидент еще и потому, что его нельзя списать на маргинальное отклонение, как, например, непотребство Говарда Стерна. Самнер Редстоун не маргинал: он один из самых богатых, могущественных и влиятельных евреев в мире. Он один из лидеров еврейства, и почти все прочие евреи смотрят на него с уважением. Назвать его маргиналом невозможно. Он представляет собой суть еврейского влияния на наше общество. Это еврей, которого с распростертыми объятиями принимают в Белом доме, кто бы ни был на президентском посту – демократ или республиканец. И, по его мнению, белым девочкам-подросткам надо чаще смотреть сцены вроде эпизода с “Рейнджерами”. Так они станут более раскованными, более восприимчивыми к новым веяниям и более расположенными к сексу с черными мальчиками.

Если вы следите за тенденциями в подростковой индустрии развлечений, то должны были заметить, что эпизод с “Рейнджерами” вовсе не исключение. Это всего лишь следующий шаг в том направлении, которым изначально идут евреи – не только Самнер Редстоун, а вообще все евреи – с тех пор, как они начали подминать под себя наши развлекательные СМИ.

В 30-е годы ведущие нееврейские деятели, в основном христиане, еще могли действенно, с помощью бойкотов, приструнить евреев, если те выходили за рамки приличия. Самым последовательным авторитетом в этой области был Джозеф Брин, который в 1934 году добился установления для Голливуда “Кодекса Хейса”. Брин отлично понимал, кому противостоит. В 1932 году Брин писал о еврейских кинодельцах:

“ Эти паршивые евреи … просто кучка мерзавцев, не имеющих никакого почтения ни к чему, кроме барыша … Этим евреям, по-видимому, безразлично все, кроме извлечения выгоды и полового разгула… и эти мужчины и женщины решают, какое кино будет смотреть страна”.

“Кодекс Хейса” сдерживал евреев около 20 лет, но с появлением телевидения они обрели гораздо большее влияние на взгляды и поведение публики, чем церковь. Теперь евреи могли безнаказанно игнорировать “Кодекс”, а в 60-х они снова начали проводить линию, которую в наше время проводит Самнер Редстоун с его “Рейнджерами”.

Как видите, евреи действительно другие. Они похожи на нас не более, чем китайцы. И вот еще что: мне, как и многим американцам, уже просто осточертели все эти китайцы, евреи, черные и прочая мультикультурная грязь. Чаша нашего терпения переполнена. Мы хотим вернуть себе страну, и мы ее себе вернем, а если вся эта орава футбольных мамаш, карьеристов-индивидуалистов и непонятливых политкорректных журналистов вздумает нам мешать – им придется очень несладко.

Shocking Diffrences by William Pierce, радиопередача 14 апреля 2001

Разумный альтруизм [29]

Вчера я получил письмо от члена Национального альянса, который работает в больнице города Финикс, штат Аризона. Пациенты в основном попадают к нему через отделение неотложной помощи, и он сокрушается, что они преимущественно небелые и в большинстве своем не платят за лечение. Кроме того, очень многие из этих небелых – нелегальные мигранты. Он вел подсчет в течение недели и установил, что примерно 45% его пациентов были испаноязычными метисами, 9% – черными, 11% – американскими индейцами, 5% – азиатами и только 30% – белыми.

Вот, что он мне написал:

“Испаноязычные, черные, индейцы и белые на пособии пользуются всем бесплатно, посредством социальных программ наподобие ACCESS. Испаноязычные заполоняют отделение неотложной помощи и лишают ценных благ тех пациентов, которые в них действительно нуждаются. Они приводят в больницу все свое семейство, так что охранникам приходится их выгонять. Они битком набиваются в приемные и спят, где только можно. Они не пользуются корзинами для мусора, бросая его прямо на пол. Они проникают в комнаты отдыха для персонала в поисках “бесплатного” кофе и вообще тащат все, что плохо лежит. Из пачек с бельем они запросто берут чистые простыни, подушки и одеяла и стелят себе постель на полу. Они курят в лифтах и в целом грязны и неблагодарны. Их повадки возмущают даже черных”.

Мой корреспондент описывает множество иных подробностей своей больничной работы и напоследок отмечает, что главная жалоба, которую он слышит от этих своих пациентов-халявщиков, – это недовольство недостатком испаноговорящего персонала, из-за чего страдает качество оказываемой им бесплатной помощи. Что ж, всё это неплохо объясняет астрономические цифры больничных счетов для той части населения, которая оплачивает оказанные услуги. Каждый рабочий Белый человек, который обращается в больницу за лечением, везет на своем горбу примерно четырех трутней, из которых трое – небелые. Это письмо также заставило меня задуматься о множестве смежных проблем нашего общества.

Кстати, причина, по которой каждый работящий Белый американец способен везти на своей шее четырех трутней, заключена в нашем народе. Мы, белые, обладаем качеством, которого нет и не будет ни у черных, ни у коричневых, потому что ему нельзя научить, – это наша способность творить, вводить новшества, изобретать. Технологическая революция, которую мы осуществили в последние 50 лет, обусловленная нашими научными достижениями за последние 300 лет, дает нам возможность нести на себе столь тяжелый балласт. Да, мы способны нести балласт, но почему мы должны это делать? Представьте, каким было бы качество нашей жизни, если бы мы не тащили на себе весь этот мертвый груз, если бы наш производительный труд был целиком направлен на благоденствие НАШЕГО народа.

Строго говоря, экономические последствия для нашей страны от масштабного цветного нашествия – это меньшее из зол, которые принесла нам эта орда небелых инородцев. Мой корреспондент из Финикса рассказал нам, как в его городе ухудшились условия для Белого медперсонала и пациентов больниц. Качество больниц там настолько сильно упало – едва ли не до уровня Третьего мира – что мой корреспондент возненавидел профессию, которую прежде любил. Но дело в том, что жилищные и рабочие условия у нашего народа так или иначе ухудшились почти повсеместно. Одни города Америки пострадали так же тяжело, как Финикс, в других дела обстоят еще хуже.

И коснулось это, конечно, не только больниц. Это коснулось наших средних школ и городских районов, наших пригородных торговых центров и городских центров, наших заводов, магазинов, офисов и мест отдыха, наших колледжей и университетов. Меня просто тошнит от сегодняшней мультикультурщины в наших университетах, которые некогда были средоточиями цивилизованной европейской культуры. До того как возобладал душный диктат политкорректности – диктат, который повсеместно идет рука об руку с мультикультурализмом – наши университеты были площадками, где развивались и свободно выражались новые идеи, а целью и стандартом всякой деятельности было совершенство. Сегодня трудно даже вообразить ту атмосферу воодушевления и умственного наслаждения, которая в прошлом отличала наши университеты, а кроме того – чувство общего наследия и единства, чувство причастности к чему-то очень глубоко укорененному.