В гостях у музыки. Путь на восток.

 

Оказавшись в гостях у дочи, я попала в чудесный мир музыкальных гармоний, где люди общаются на языке музыки, мелодий и ритмов.

 

Я оказалась в эпицентре живого творчества, импровизации, празднования жизни через полную самоотдачу музыке. Яночка меня приглашала на свои репетиции и блестящие выступления с разными группами, где звучала грамотная, качественная, смысловая музыка в вариации стилей и направлений.

 

Дома у дочи тоже все время звучит музыка. То она музицирует за фортепияно, то ее муж – барабанщик оттачивает новые ритмы, или приходят друзья – виртуозные артисты и возникает спонтанная импровизация, зажигательная, завораживающая, озаряющая.

 

В семье у них царит гармония. Она, равно как и ее муж – применяют в отношениях знание музыкальной грамоты гармоничных созвучий, где любой диссонанс имеет свое разрешение в минорном или мажорном ладу, и используется как один из элементов драматического разворачивания смыслов общей композиции...

 

Доча никогда не останавливается на достигнутом, постоянно совершенствуя свое искусство. В последний год она постигает коннакол - наиболее совершенную в мире систему изучения ритма, которая делает для вас доступным любой ритм любой страны на этой планете.

 

Эти сложные ритмы, оживленные мелодическими нотами и синкопированными вариациями, иногда создают ритмические ряды столь же сложные для западного уха, сколь трудна для восприятия индийского меломана фуга на четыре голоса...

 

Я жила в семье дочи два месяца, и мое сердце было наполнено радостью. Долгими часами мы беседовали с Яночкой и я никак не могла наслушаться ее.

 

За это время я нашла своего чела, что внезапно уехал с Горного Алтая, бросив все и не попрощавшись... Я знаю, что происходит в душе каждого из моих учеников. Единожды ты отдаешь свое

 

сердце мастеру и приглашаешь его направлять тебя по Своему пути к Источнику – границы между

 

вами стираются...

 

Мастеру становятся доступными все твои переживания, твои конфликты, твои задние и передние мысли, рядом ты или на другом конце света – не имеет значения.

 

Когда тебя разрывают противоречия, и пастись у Древа Жизни тебе становится скучно, ты открываешь рот в отречении от Смысла и пена морской волны сансарического существования попадает тебе в глотку,чтобы ты захлебнулся от горечи...

 

Отрекаться от единожды признанной Истины вредно как для ментального, так и для психофизического здоровья. Совесть такие компромиссы с собой не допускает. Она мстит и наказывает, стирает тебя в пыль, душит и потрошит тебя до крайних пределов отчаяния...

 

В Москве я также познакомилась с несколькими из друзей в «вконтакте», среди них моя чела – дакини, последовательница недвойственного учения Лайа Йоги. С ней я побывала на конгрессе адвайта –

 

веданты, наконец, встретившись со Свами Вишну Дэвом, которого я безмерно уважаю и впитываю его

 

наставления. Он проводил тантрическую теургию, в которой мне также удалось поучаствовать на

 

конгрессе. И я объединилась с учителем...

 

Иногда я проводила сатсанги у себя дома, потому что мои чела рассказали обо мне своим друзьям, и

 

те просили о встречах со мной. Это было интересно, полезно и познавательно...

 

Однажды ночью мы беседовали на балконе с моим юным чела, и я рассказывала ему структуру миров, рисуя пальцем по звездному небу. Это были сферические образования, связанные между собой в определенной последовательности.

 

На второй минуте моих объяснений на небе проявился светящийся белым цветом динамичный рисунок. Он повторял в точности движения и линии, которые я рисовала на небе, как будто чьей-то невидимой рукой весь процесс бы повторен и осуществлен пред нашими глазами.

 

Поскольку это было удивительным и ыходило за рамки обыденного, я позвала дочу с мужем, чтобы засвидетельствовать, что у нас не галлюцинации, а в крайнем случае – общее поле ясного сновидения в бодрствовании. Ребята пришли, и удостоверились, что напротив наших окон, в ночном небе совершается нечто невероятное.

 

Как только узор на небе был завершен аналогично моему, замерев на несколько секунд он начал двигаться, формируя новые рисунки из этих соединенных между собою сфер. Это было торжественное яркое представление неких математических формул, разворачивающихся перед нами в грандиозных структурах посреди пустого пространства...Это продолжалось около получаса – медленное царственное движение, подобно церемониальной процессии.

 

Все это время у дочери в гостях у меня не было никаких средств дохода. Оставалось совсем немного денег на счету, и они заканчивались.

 

И однажды доча подошла ко мне и спросила: «А почему бы тебе не поехать в Индию? А оттуда в Непал, и пожить в тех местах несколько лет. Ведь все равно в социуме тебе делать нечего, ты с ним незнакома и он тебе чужд. Все, что тебе нужно – здесь этого нет. Ты давно скучаешь по Гималаям, и тебя там ждут. Там ты снова вернешься в свое уединение, и твоя душа будет спокойна. И потому, езжай ты в свою Индию!»

 

Конечно, идея была прекрасная. Это то, что я и хотела в данный момент, но таила в душе, молчала, так как не видела возможности осуществить это желание. И я сказала Яночке об этом.

 

Тогда она взяла мой телефон, созвонилась с моими близкими чела –учениками и поведала им о намерении собрать необходимые ресурсы, чтобы отправить меня в Индию. И предложила им добровольное участие в этой благотворительной акции.

 

Друзья откликнулись, предложили безвозмездную материальную поддержку – кто сколько мог, и таким образом собрали нужную сумму, чтобы я смогла купить билет в Индию и скромно прожить здесь на эти деньги в течение полугода.

 

Через две недели я уже была в Индии.

 

 

 

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГИМАЛАИ.

 

 

Шел священный месяц Рамадан... На это время я удалилась в Гималаи, на берег Ганги в Ришикеш. День и ночь я слушала молитвы сердец со всех концов мира, объединенных общим стремлением к очищению сердца, плоти и души через длительный пост и служение...

 

Ценность и смысл всего это присутствие здесь и сейчас в обнаженной осознанности пламенения в огне жертвоприношения.

 

По вечерам и ночами я ходила к Ганге и танцевала... А в свободные часы изучала азы редактирования видео. Мне хотелось научиться монтировать простые видеоклипы. Училась на практике, сама.

 

Также я была на связи с близкими, родными и любимыми вконтакте, с кем я связана неразрывной

 

нитью Завета испокон веков...

 

Вот кое-что из хроники публикаций того времени, что помогало и поддерживало меня:

 

ПИТ

 

Сокрытое во Тьме — означенное Свету. Сияй! Счищая грани Берегов Литых. Подобно Ветру.

 

Во Льдах Сокрытое. Предел означенного Срока. Звучи! Как никогда. Никто. В Безумие одетый.

 

 

 

 

Покровы сорваны, Преграды сметены! Лишь стопы Крепких монолитны под натиском Необратимых. Волн Очищающих. Волн Смерть Несущих. Поистине, в том Днем, Бесстрашным, радостная Весть!

 

----------

 

И рвалась Она, Родная. И Металась. В спешке сбитой, строки, то сжигала, то плела.. Запускала в Небо птиц. Взмывала. Тихо, тихо, шепотом звала. И Рассветы, нежные, Ее встречали. Снами, уводили в хоровод. «Отпустите, я сама!». Ах, как же редко спали. Белоснежных два ее крыла. Как же редко. Как же мало.. Тенью уходящих в бесконечности минут. Не рвалась и не стенала. Понимала — ждут. Там где шепот крыльев близких.. Ждут

 

.

 

 

Пылает, жаждет, иссыхает. Душа безмолвная. Проснись, Немая! Принять пыль от хлопков ладоней. Не смывая. Рвать жилы струн, вплетая.. Камней бесценных. Переливы Света. Блеск нищеты. О, Путеводные! Покровы, своды.. Щедрого на Милость, Неба.

 

Вы слышали как пахнет Степь? Как Ветер Льющий своды Облаков, играет с Перекати-полем. Как перья падая, кружась.. Танцуют. Как сотням кратные песчинки шепчут, огибая тело. Стебли. И кто-то говорит, она — без края. Кто-то, что она — коварна. Пустынна, призрачна. Всегда — одна. А знать наверняка..

 

Так слышали ли вы, как пахнет Степь?

 

 

Как объяснишь, ему, совсем еще юному, совсем еще малышу о том, что сильная и крепкая Умма о которой он слышал от своих родителей, это не совсем то, что есть на самом деле.. Как ты объяснишь

 

ей, матери, потерявшей своих детей из за града ненависти, льющегося со стальных птиц, где та сплоченная Умма? Где они — мужчины? Что прижав ее к себе, заглушат крик боли? И обязательно — встанут на защиту.

 

Кругом сильных, уверенных рук. Как ты ответишь сотням мусульман Бирмы, что поднимали свои глаза к Небесам, прося поддержки и помощи? Йа Рабби, йа Рабби.. Храни, убереги всех угнетенных. Всех тех, кто не способен дать отпор. Всех тех, кто в молитвах к тебе, просит о том, чего мы и не замечаем. Возвысь и укрепи стопы тех, кто встал на защиту, под знаменами Твоими. Тех, в чьих устах Имена Твои.

 

-----

 

Пылающим сердцам, не важно — где. Им ни к чему, ощупывать свой Путь. Поднявшим Знамя, Время

 

— не помеха. Оно лишь Мера, но не Суть. И в Мире этом, Ищущим, достаточно Терпения. И Страждущим, достаточно Любви. Кто помнит взмах крыла Его. Кто помнит Ветер. Кто рассекает Пламенем, сомнений дни. Не жди Ответов. Не ищи Подсказок. В тумане будней — ярче светятся Огни. Так удивляйся же, случайным совпадениям. Не сомневайся. В Предначертанном. Лети.

 

----

 

Я — звук. Я — тишина. Я — небыль. Я пролетевший луч, сквозь тысячи границ! В миг тот, когда касаясь на секунду. Падая в ночное небо. Ты вдруг поймешь, в чем суть Написанных Страниц. И тоньше струн они. И переливы блеска. Бесчисленных путей Твоих. Заставы без ворот. Глаза Молитв и шепот Сердца Песен. В них, нищий, Дом свой обретет.

 

----

 

И рвалась Она, Родная. И Металась. В спешке сбитой, строки, то сжигала, то плела.. Запускала в Небо птиц. Взмывала. Тихо, тихо, шепотом звала. И Рассветы, нежные, Ее встречали. Снами, уводили в хоровод. «Отпустите, я сама!». Ах, как же редко спали. Белоснежных два ее крыла. Как же редко. Как же мало.. Тенью уходящих в бесконечности минут. Не рвалась и не стенала. Понимала — ждут. Там где шепот крыльев близких.. Ждут.

 

----

 

Кто — я? Средь этой ночи непроглядной. Средь этих стен, пустых. Немой.. Кто — я? На части, струйкой дыма, ладан. Дверь без ключей. И сны. Без снов. Вдыхать. Надеяться. И слушать. Как зов в ночи.

 

Пронзительный и мой. Нет расстояний. Больше нет, минут тех. Что кольцами на сердце обвивались. В кровь.

 

------

 

Ты знаешь, Сокрытое в волнах строк, Не может иметь Лица,

 

Ты знаешь, я слышу, как плачет Пророк, Глядя в наши Сердца,

 

И Будда скрывает улыбкой печаль,

 

И молит Иисус - Отца,

 

О каждом, рискнувшем отправиться вдаль, Чтоб тот дошел до Конца.

 

Так где же Конец? На Млечном Пути Ушедший вернѐтся вновь,

 

Зачем Они нас пробуждают идти? Искать среди звѐзд - Любовь?

 

Ты веришь, что слово имеет Смысл, Рождѐнный прежде Времѐн,

 

И ты понимаешь, что Путь - это Мысль, Которой ты сотворѐн...

 

 

Э. Димасов

 

Разве вы не слыхали Его тихих шагов? Он идет, идет, идет.

 

Каждый миг, каждый век, каждый день, каждую ночь идет Он, идет, идет.

 

Много песен, печальных и радостных, пела я, но всегда звучало в них: идет Он, идет, идет. В благоухающие дни солнечного апреля по лесной тропинке идет Он, идет, идет.

 

Во мраке дождливых июльских ночей, в гремящей колеснице облаков идет Он, идет, идет.

 

В печали, сменяющей печаль, это Его стопы давят мне сердце, это от их золотого прикосновения сияет во мне радость.

 

---------

 

 

 

«От любви навзрыд и тоске по вечности".

 

Схватите меня! Саваном.

 

Опустите меня! В руки.

 

Укутайте в землю! Глубже.

 

Мне нечего больше ждать.

 

И что не подкатит! К горлу.

 

Отчаянье, радость! Сомненье.

 

Нет божества! Кроме Бога.

 

Мне не о чем больше кричать.

 

 

 

"Он так сказал"

 

Он замок отпирает и входит

 

пламя свечное

 

Кто вошѐл восклицает: "Аллах!"

 

Дабы пали рыдая сидящие в доме

 

Важный ключ медоносный - в дверях...

 

"Le Turban Noir"

 

В эту ночь ты посетишь наше собранье Переступишь порог в золотом колпаке Мы сдернем его, водрузим чѐрный тюрбан Корону царей, мастеров, принцев

 

В ту ночь, когда ты станешь одним из нас Тебя слѐзы умоют, изойдѐт кровью сердце Уподобишься безумной пчеле

 

Что летит пировать на цветочный пожар

 

Когда ты очнѐшься, нас рядом не встретишь Мы стали пеплом сухим в кубках ашиков Пока ты тонул в океане, неубиенный

 

Нас пепелила горечь твоей жажды

 

САЛМАН СЕВЕР

 

ПОСЛЕ НЫРНУВШЕГО ГРОМА

 

После нырнувшего грома снова недвижен пруд. Буквы молний легли на дно.

 

Но,

 

словно простота стала мыслить, влага,

 

прежде тѐмная, прозрела насквозь рыбьим серебром.

 

(Ernst Meister)