Так я стала официально стажёром в младшие инструктора. Я не могла себе представить в полной мере, что это за сова:), но я уже знала, что будет сложно и интересно.

Как же я любила ШМИ! Столько нового и в то же время простого мне открывалось! Это же психология, изучение человека, что может быть круче? Тогда я буквально впитывала в себя все лекции. До сих пор мне нравится перечитывать записи с занятий из уже потрепанной тетради. Эту тетрадку я вывозила во все лагеря и вписывала туда свои мысли, ла й фхаки, касаемые работы с ребятами.

Я с нетерпением ждала лагеря, ведь теперь всё будет по-новому! На самом деле всё изменилось не кардинально. Мне кажется, меня просто воспитывали в семье с такими ценностями и порядками, которых должен придерживаться младший. Да и примеров хороших МЛИНов мне было достаточно, чтобы понимать суть (Спасибо Женьке Демидову)). Изменилось только то, что теперь я обладала большим количеством знаний, полученных на ШМИ и это, конечно, помогало в работе. А всё остальное оставалось по-прежнему, по крайней мере я так думала (но так думали не все, об этом позже).

Ни за что не забуду свой отряд, в котором я впервые оказалась младшим инструктором. “Cucumberano”, мексиканский огурчик, состоял из замечательных ребят. Прошло всего три недели, а я их так сильно полюбила! В работе младшего мне нравилась та свобода, которая нам давалась. Я имею в виду, свобода нашим идеям. Нам, как младшим доверяли, за это спасибо). Но иногда лично я не оправдывала доверие...:). Дело в том, что в том лагере мы всем отрядом немного нарушали правила. В этом был свой азарт, своя изюминка. Во время тихого часа мы вылезали из окон и собирали чернику!)). Я знаю, что в нашем лагере под запретом вылезать из окон, особенно во время тихого часа. Я предложила эту идею не с целью подорвать законы лагеря, а с целью их обойти. Это две разные вещи, согласитесь). Обойти – значит по прежнему уважать их, но при этом всё-таки совершить что-то незаконное. А такие события обычно остаются в памяти надолго. И правда, наша общая тайна сплотила нас, мы больше сдружились и больше полюбили лагерь со всеми его законами и их обходами))). Помню, что потом маленький Тёмочка из отряда постоянно спрашивал, когда мы пойдём ещё собирать чернику. Этот момент меня очень умилял). Если и вы захотите поступить так же, сначала обдумайте хорошенько, а ещё лучше обсудите это со своим старшим;).

А со старшим инструктором мне невероятно повезло. Марко Зг ь ятти сам дебютировал в роли старшего инструктора в том году, и при этом он никогда не был младшим инструктором. Марко посещал ШМИ со мной, и это было очень забавно. Мы были «отрядом-новичком», но при этом очень крутым и зажигательным отрядом во многом благодаря моему СТИНу и ребяткам.
Всё было очень классно. На подъёме после летнего лагеря я начала работать младшим инструктором и в году, совмещая эту роль с ролью командира отряда. Мне всё нравилось.

Однако начали появляться проблемы с той стороны, с которой я их совершенно не ждала – со стороны моих друзей. Всё дело в том, что получив знания младшего инструктора, я начала в общении с людьми больше давать советы, «лечить» их, как кто-то выражался, подходить к общению с ними скорее с педагогической точки зрения: где-то поучать, где-то подбадривать и т. п. Первой заметила во мне такую странность Саша Савина. Сначала она указывала на это шуткой, потом начала уже говорить серьёзно. Я на не ё тогда обиделась, потому что я ей хотела помочь, а она вот так мне отвечает. Я просто не понимала, что я делала не так. Потом всякий раз, как я решала написать Дане Сафронову (мы с ним очень сдружились за лагерь), он тоже настораживался и считал, что я это делаю исключительно из-за своей должности МЛИНа. К тому времени конфликт с Сашкой накалялся, и я начинала уже серьёзно переживать. «Что я делаю не так? Как я общалась раньше?» -  мучила себя я этими вопросами. Потом стало казаться, что я правда как-то меняюсь, как будто надеваю маску (ммм, моё любимое слово последних лет). Мало того, что я это делала в дружине, так моя манера такого общения, когда ты, зачастую вопреки своим желаниям, что-то делаешь для дела или человека, распространилась ещё и на мою внедружинную жизнь. Помню, на это обратила моё внимание Саша Степанова, когда мы ходили с ней в поход по Крыму. Мне было плохо. Мне казалось, я разучилась разговаривать с людьми по-человечески. Я умела только выслушивать человека; часто делала то, что выгодно другому, но не мне; мало говорила о себе, жаловаться о своих проблемах вообще не смела. Словом, держалась так, как должен держаться «идеальный младший инструктор». Я стала каким-то человеком-роботом... Я наблюдала за тем, как с лёгкостью общается моя подруга, ставшая МЛИНом в тот же год, что и я, Диана. Я ей завидовала в этом плане. У меня так не выходило.

Мне казалось, что такой период никогда не пройдёт и я никогда не верну своё «незапрограммированное» общение. Да, я не унывала, часто всех поддерживала. Этим я нравилась людям, но не нравилась самой себе. Я терпеть не могла себя за свою неискреннюю искренность. Так было довольно долго.

Шла подготовка к ЛПА- 2019. Как обычно, в это время МЛИНы узнавали, в каком отряде они окажутся, и кто будет их старший инструктор. Я тогда ни о чём не думала, мне на самом деле было всё равно, с кем работать, главное, чтобы мы сошлись. Опубликовали список МЛИНов и СТИНов. Прочитав его, я очень сильно удивилась. Чего-чего, а такого расклада совершенно не ожидала. С этим человеком я была знакома ещё с 2013 года, однако мы совсем друг друга не знали. Я его считала человеком «не от мира сего» (ахах), странным и таинственным.

Как и полагается всегда, младший должен хорошо познакомит ь ся со старшим, узнать друг о друге, чтобы лагерь удался. Со своим старшим я познакомилась (аллилуйя, спустя 6 лет) в майской поездке в Калининград. И первое, что он мне сказал при личном разговоре, были следующие слова: «Сними маску и стань наконец искренней в своих эмоциях». Мне не понравилось, как он начал. С чего это вдруг он может так считать! Но он был прав. Позже я стану благодарна его проницательности.

Летний лагерь 2019 года стал поворотным для меня. Я была совсем другой, но собой настоящей. Мне стало невероятно легко. Я поняла, что искренность превыше всех качеств как МЛИНа, так и обычного человека. Спасибо за эту мысль моему последнему старшему инструктору – Андрею Шмырову.

 

МОИ СТУПЕНИ РОСТА

 

Честно скажу, я никогда не жила мыслью «получить» ступень роста. Мне нравилось работать и это вело меня к новой ступени. Так, спустя уже два месяца после моего принятия в пионеры, неожиданно для меня в лагере я стала «Ю нгой». Возможно, это было авансом, но это повлияло на меня. Я была рада, что мой труд оценивается (не беру в счёт не менее важные слова благодарности).

Позже был «Ю нкер». Интересная ступень роста. Я её всегда расценивала не как «конечную», а как «переходную». Это означало для меня, что на ней я не остановлюсь. Но при этом цели получения «Г ардемарина» я себе не ставила. Я считала, что, когда получу – будет приятно, но обидно, если я не получу точно не будет.

В зимнем лагере 2018 года на рассвете Сашкой Елисеевым мне был повязан гюйс. Я растрогалась от торжественности, которая присутствовала благодаря такой дорогой мне песне и людям, вставшим ради меня в такую рань. Мне казалось, что я до конца не достойна этого звания, а ведь ещё были девчонки, которые, по-моему, трудились лучше меня, но им не дали… Эта история давала мне стимул работать ещё лучше, чтобы как будто оправдать и заслужить решение братства.

Всегда раньше удивлялась тому, как что-то придуманное и созданное человеком может войти в культ. Как так может быть, чтобы живой человек был «не достоин» какой-то медальки/тряпицы. Но потом поняла, что тряпица – это всего лишь олицетворение признательности человеку за что-то. То есть важна не сама вещь, а тот факт, что тебя признают в обществе, тебе благодарны. А раз так, то не нужно работать ради этой вещи. Нужно просто работать, трудиться для людей, тогда благодарность придёт сама собой.

 

 

РАБОТА В ДРУЖИНЕ ИЗМЕНИЛА МЕНЯ…

 

Я и не знаю, как отвечать на этот вопрос…). Чтобы понять, как изменила меня работа, нужно сравнить себя «до» и «после». Но я не могу сравнивать. Я «жила» в дружине с малолетства. Хотя я всё же могу сказать, какой бы я не стала без дружины.

С уверенностью отвечу, что тех лидерских качеств, которые во мне сейчас есть, у меня бы не было без помощи организации. Я знаю, что только в дружине я могла смотреть на старшие поколения и вдохновляться их организ аторской работой. Я знаю, что только здесь у меня была возможность что-то создать и вовлечь в это других людей. И наконец, я знаю, что в дружине меня в любом случае поддержат. Мне не страшно было ошибаться, а это самое важное в работе над собой.