Подобный опыт был мне очень дорог, и я счастлива, что мне доверили подготовить такое масштабное и по-своему новое дело, учитывая опыт предыдущих поездок.

 

ПОХОДЫ С ДРУЖИНОЙ

 

   Одно я сейчас понимаю совершенно точно: походы – вещь опасная. Эта привычка, игрушка поначалу, действительно вызывает зависимость. Зимой у тебя начинается настоящая ломка, и единственное, что может спасти тебя – воспоминания. Ты лезешь в архивы, листаешь фотографии, смотришь видео, пишешь своим друзьям по походу. Но самое страшное – этого недостаточно! Тогда ты начинаешь уже мечтать о будущем. И так продолжается, пока ты не выпрыгиваешь из поезда на забытой богом платформе с рюкзаком, весом в четверть тебя. Тут и начинается твой поход.

Для меня лично это всё стало важно после моего второго байдарочного похода по Воньге, и третьего похода с дружиной в принципе. До этого, наверное, я ещё не спрашивала себя – хочу ли я этого. Меня просто брали с собой, и всё.
 Первый раз, в 2013 году, я приняла участие в первом дружинном пешем походе по Хибинам. Командиром похода была моя мама, так что и вопроса не стояло, где я проведу часть лета. Как же я тогда восхищалась этой голой, и при этом, неестественно красивой природой! И на этом фоне развалюхи Кировска и стая лающих собак – я уже тогда была без ума от такой постсоветской дикой картины. Для меня это было огромное приключение. И то, как мы добывали с помощью геологических молоточков Астрафилит (лжезолото, проявляющееся только в горах Хибин). До сих пор на полочке стоит памятная порода, которую мы с Сашей Прониным пытались выдолбить из скалы на протяжении часа. И то, как случайно наткнулись на заброшенные тюрьмы зэков. И то, как парни наши лазили по шахтам и искали р о с о мах – типичных обитателей района. И то, как стояли на горе, наклоняясь назад до 30 градусов от земли и при этом не падали – так сильно нас держал ветер, дующий в спину. Всё это для меня было чарующей сказкой. Благодаря тому походу я до сих пор с нетерпением жду возвращения туда, на север нашей страны.

Со следующего года моё походное направление немного изменилось. Я присоединилась к байдарочникам. Сначала некатегорийная река Жиздра, за ней Воньга – поход посуровее во всех смыслах. И тут… вот как раз тут, на Воньге, я и начала понимать ценность всего: ценность людей, отдыха, обычной еды и самое главное – ценность жизни. Честно скажу, я хорошо запомнила тот переломный момент, когда я осознала, что мы все не защищены и не бессмертны.

Это был конец байдарочного экстрим похода, река Воньга. Карелия, начало июля. После долгих переходов через озёра, реку, мы увидели Белое море. Было принято решение в море выходить в тот же день, как мы только завершили маршрут по реке, уже ближе к вечеру. Подошли к входу в море мы «полуживыми». Устье реки оказалось порожистым, и мы хорошенько так продрали свои байдарки. У кого-то даже после порога не оказалось фартука, что для выхода в море было крайне опасно. Надо было торопит ь ся до темноты успеть выйти в море, поэтому кое-как законопатили дырки, приделали фартук из пенки и медленно начали выходить. Казалось бы, всё хорошо – дырки заделаны, фартук найден. Одно только не давало покоя – мокрая одежда. За время прохождения последнего порога все изрядно успели намокнуть, но просушить хорошенько вещи возможности не было. Поначалу, пока не зашло солнце, всё было в порядке. Было достаточно тепло, люди радовались, что наконец вышли из уже надоевшей речки и кругом теперь такие просторы. Но как только солнце исчезло, задул сильный ветер. Мало того, что стало до смерти холодно, так ещё и нехилые волны появились. Я навсегда запомнила те чувства тревоги и притупленного страха. Я видела, как все байдарки разметало по волнам, и каждая то появлялась впереди, то проваливалась вниз – жуткое зрелище... Я чувствовала сковывающий холод: мои руки были вцеплены в весло, и расцепить я их не могла. Согреться сильной греблей тоже не удавалось – уже не хватало сил. Я начала плакать. Сзади плакала Алинка, а Джон, наш капитан, громко кричал, чтобы мы гребли скорей. На следующий день, доплыв до нашего конечного пункта, рыбаки сказали нам, что мы еле-еле успели – скоро должен был начаться шторм. Это был очень мощный момент всего похода, заставивший меня впервые п очувствовать на себ е, насколько величественна стихия. А ещё именно после этого похода я для себя убедилась в том, что не смогу больше жить без такого адреналина.