Политизация домашнего насилия

 

То, что политические интересы цветных женщин затушевываются и иногда ставятся под угрозу политическими стратегиями, игнорирующими или подавляющими перекрестные вопросы, иллюстрируется моим опытом сбора информации для этого эссе. Я попытался просмотреть статистику Департамента полиции Лос-Анджелеса, отражающую уровень вмешательства в связи с домашним насилием по округам, потому что такая статистика может дать приблизительную картину арестов по расовым группам с учетом степени расовой сегрегации в Лос-Анджелесе»14. не будет раскрывать информацию. Представитель объяснил, что одна из причин, по которой информация не была разглашена, заключалась в том, что активисты, занимающиеся насилием в семье, как внутри, так и за пределами департамента, опасались, что статистические данные, отражающие масштабы домашнего насилия в общинах меньшинств, могут быть выборочно интерпретированы и опубликованы, чтобы чтобы подорвать долгосрочные усилия, направленные на то, чтобы заставить департамент рассматривать домашнее насилие как серьезную проблему. Очевидно, активисты были обеспокоены тем, что статистика может позволить оппонентам считать домашнее насилие проблемой меньшинств и, следовательно, не заслуживающей агрессивных действий.

 

Информатор также утверждал, что представители различных общин меньшинств выступили против публикации этих статистических данных. Они были обеспокоены, по-видимому, тем, что данные будут несправедливо представлять афроамериканские и латиноамериканские сообщества как необычно жестокие, потенциально усиливающие стереотипы, которые могут использоваться для оправдания репрессивной полицейской тактики и другой дискриминационной практики. Эти опасения основаны на известной и небезосновательной предпосылке, что определенные

меньшинства, особенно чернокожие мужчины, уже стереотипно относятся к патологически насильственным. Некоторые обеспокоены тем, что попытки сделать домашнее насилие объектом политических действий могут только подтвердить такие стереотипы и подорвать усилия по борьбе с негативными представлениями об афроамериканском сообществе.

 

Опасения по поводу неправильного использования статистики, конечно, вполне обоснованы; однако сокрытие информации кажется простым ответом на проблему только до тех пор, пока интересы цветных женщин, подвергшихся домашнему насилию, не оцениваются напрямую. Последствия этого политического затыкания рот "особенно тревожны в свете феминистского императива" нарушить молчание ", ценности, основанной на признании того, что знание о масштабах и природе домашнего насилия является важным предварительным условием для успешных усилий по мобилизации против Это подавление также вызывает беспокойство с учетом маловероятности того, что цветные женщины получат значительную выгоду от эффекта просачивания либо феминистской мобилизации против домашнего насилия, либо более общинной мобилизации против внутрирасовой преступности в целом. Таким образом, взаимная подавление критически важной информации сделало возможность широкой мобилизации против домашнего насилия в цветных сообществах менее вероятной.

 

Эта история, хотя и анекдотическая, служит полезной иллюстрацией для обозначения более традиционных способов, которыми цветные женщины иногда стираются в рамках политической борьбы между антирасизмом и расовой иерархией, а также между феминизмом и патриархатом. Как следует из обсуждения ниже, эти стирания не всегда являются прямыми или предполагаемыми последствиями антирасизма или феминизма, но часто являются продуктом риторических и политических стратегий, которые не могут одновременно бросить вызов расовой и гендерной иерархии.