Развитие политических идей в православии

 

 

Православие — христианская религия (с I в. н. э.), основные положения которой прояснены в догматике, принятой на семи Вселенских соборах (с IV по VIII в.), представлены в Никео-Цареградском символе веры: «Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшаго в третий день по Писанием. И возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца. И в Духа Святаго, Господа животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Аминь».

Основные источники: Священное Писание (Ветхий и Новый Завет) и Священное Предание (каноны, литургические тексты, творения Отцов Церкви, жития святых, а также церковные обычаи). Правила, определяющие порядок жизни Православной церкви: ее внутренне устройство, дисциплину, частные аспекты жизни христиан, называются каноны и носят подчиненный по отношению к догматам характер.

Церковь, согласно «Основам социальной концепции Русской Православной церкви», мистически едина, и принципиально отличается от всех других человеческих, в том числе религиозных, сообществ тем, что Христос — Глава «Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем... Будучи телом Христовым, Она соединяет в себе два естества — божеское и человеческое …делает возможным благодатное преображение и очищение мира, совершающееся в истории…». Церковь составляют все христиане, умершие и живые, призванные на Её собрание.

Управление церковью: V—VI вв. в границах Римской империи существовала пентархия (от греч. πεντά — «пять» и αρχία — «власть» — «пятивластие») система главенства в христианской Церкви пяти патриархов (Рима, Константинополя, Александрии, Антиохии, Иерусалима, при формальном первенстве Рима). Позднее начался процесс образования национальных церквей; с отпадением Рима первенство (среди равных) перешло к Константинополю. В 1589 г. Константинополь признал каноничность учреждения патриаршества на Руси. В XIX в. вместе с распадом Османской империи, выделились поместные православные церкви на Балканах: Албанская, Болгарская, Румынская, Сербская. Территориальный принцип — главный в административном делении церкви.

Исторически каждая поместная (автокефальная) церковь складывалась на определенной территории, получившей название канонической, где согласно церковным правилам (канонам) может править только один епископ. Каноническая территория делится на области — епархии. Каждая епархия, согласно канонам, является самостоятельной церковью. Но фактически Вселенское православие сегодня представлено 15 поместными (автокефальными) церквами: Константинопольская, Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская, Русская (на правах автономии: Украинская, Молдавская, Латвийская, Белорусская, Японская и Китайская), Грузинская, Сербская, Румынская, Болгарская, Кипрская, Элладская, Албанская, Польская. Автокефальный статус Православной церкви в Чехии и Словакии и Православной церкви в Америке признается не всеми.

Существует ряд неканонических (не признанных полнотой Вселенского православия) церквей, действующих на одной территории с каноническими: Македонская, Черногорская, Белорусская автокефальная православная церковь, старостильники в Греции, в Украине — УАПЦ, УАПЦ (объединенная), УАПЦ К (каноническая), УПЦ КП, старообрядцы.

Православие исповедуют 215 млн чел. (3,6 %) населения Земли.

Отношение церкви к государству строится на примерах Священного Писания. Так, Христос главное внимание обращал на борьбу с грехом внутри себя: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18,36), «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Лк. 20,25). Апостолы учили: «Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите» (1 Петр. 2,17); «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога…» (Рим. 13,1-4). На протяжении первых трехсот лет Церковь переживала гонения властей и не искала сближения с империей. Однако в 313 г. император Константин Миланским эдиктом уравнял христианство с другими религиями империи, а в 325 г. Константин созвал I Вселенский собор, на котором было осуждено учение Ария и выработан Символ православной веры. При императоре Феодосии I православие стало государственной религией Римской империи.

Православие в своем Предании хранит традиционный идеал монархической государственности. Концепцию христианской императорской власти и державы и образ идеального христианского императора обосновал епископ Евсевий Кессарийский (IV в.): если Бог Пантократор (Вседержитель) — глава существующего порядка как небесного, так и земного, то император — космократор — глава земного порядка. В IX в. патриарх Фотий сформулировал доктрину единства православной веры, власти василевса и божественной империи. Император Константин Багрянородный обосновал, что василевс правит «под защитой десницы Бога», но если он забудет страх Божий, неизбежно впадет в грех, превратится в деспота, будет недостоин называться христианином, лишен своего поста, подвергнут анафеме и убит как «общий враг» любым ромеем.

Идеал церковно-государственных отношений — «Симфония» — обоснован в кодексе императора Юстиниана (VI в.): «Величайшие дары Божии… — это священство и царство. Первое служит делам Божеским, второе заботится о делах человеческих. Оба происходят из одного источника и украшают человеческую жизнь. Поэтому, если первое поистине беспорочно и украшено верностью Богу, а второе украшено правильным и порядочным государственным строем, между ними будет добрая симфония, с которыми она для пользы человеческого рода предлагается». «Симфония» неоднократно нарушалась в истории, но ее признание для православных является одним из ориентиров легитимности государства.

Византийцы единственной империей считали только свою, а государство, как считалось в раннее Средневековье, могло быть легитимным только в случае, если оно вело происхождение от римской власти или имело христианскую (римскую) веру. Свое государство византийцы считали ромейским (римским), а всю предшествующую римскую историю рассматривали как приготовление к распространению христианства в мире. В словах ап. Павла: «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не свершается до тех пор, пока не будет отнят от среды удерживающий теперь…»(2 Сол. 2,7), именно в империи византийцы видели «удерживающего» (приход Антихриста). После падения Константинополя в 1453 г. православные балканские народы утратили возможность развивать собственные политические концепции. Единственным институтом, отстаивающим их интересы, осталась Вселенская патриархия, вынужденная часто проводить политику соглашательства с Портой, которая получила прозвище «фанариотство» (от квартала Фанар, где расположена резиденция патриархов).

Греческое представление о переходящей универсальной империи было принято русским религиозно-политическим сознанием. В XVI в. псковский монах Филофей написал: «Два убо Рима падоша, а третии стоит, а четвертому не быти». В том смысле, что теперь роль «удерживающего» от Византии перешла к России; с падением последнего православного царства наступит конец истории. В Уложенной грамоте Вселенской патриархии русский царь стал поминаться патриархами как покровитель вселенского православия, а Русь названа «великое Российское царствие, Третие Рим». Первый русский царь, Иван IV, развивал идею сильной, не ограниченной самодержавной власти, отказывал церкви во вмешательстве в государственные дела. Усилению самодержавия в России способствовала и победа во внутрицерковном споре иосифлян над нестяжателями. Реформы Петра I подчинили церковь государству, проложили дорогу идеям Просвещения и либерализма. Идеологом просвещенного абсолютизма стал сподвижник Петра, выходец из Украины архиепископ Феофан Прокопович.

В середине XIX в. как реакция на европеизацию была сформулирована официальная доктрина: «Православие. Самодержавие. Народность». Традиционное направление разрабатывал святитель Филарет Московский, который обозначил принципы монархической государственности: государство — большая семья; государственная власть признается служением, сродни церковному послушанию; идеал церковно-государственных отношений — «симфония властей».

Новым субъектом — разработчиком идеологий стала интеллигенция, создав идейные течения: славянофильство, отстаивающее идею противопоставления славянского православного мира    во    главе  с      Россией     «безверной»  Европе   (К. Аксаков, Н. Данилевский, И. Киреевский, А. Хомяков и др.) и евразийство, отводящее России как особому этнографическому миру «срединное» место    между  Европой  и  Азией   (П. Савицкий,    Н. Трубецкой, Г. Флоровский). Теорию монархической государственности разработали И. Ильин, К. Леонтьев, Л. Тихомиров. Однако в ходе революции в России развитие православной политической мысли было перенесено в эмиграцию.

Воинствующая антирелигиозная политика советского государства вызвала протест церкви (обращение патриарха Тихона (Белавина), уход в раскол Истинно-православной церкви, непримиримость позиции Русской православной церкви заграницей) и поддержку советской власти (обращение митрополита Сергия (Старгородского)).

На постсоветском пространстве в начале 1990-х гг. началась политизация православия. Если по вопросам богословия и организации внутрицерковной жизни основной дискурс проходил между церковнослужителями — модернистами и фундаменталистами, то в вопросе реконструкции православного пространства активную роль играла «православная общественность», развивающая идеологии так называемого «политического православия».

    Политическое православие — идеология, основанная на православии, которая мобилизует на достижение религиозных целей политическими средствами.

На протяжнии 1990-х гг. среди актива групп-союзников «политического православия», включающих православие как элемент традиции, степень воцерковленности и религиозной мотивированности невысока. Наиболее адекватна понятию «политическое православие» была идеология так называемых «православных фундаменталистов».

Православный фундаментализм ставит цель: воцерковление общества, восстановление самодержавия, выход России в эсхатологической перспективе на всемирную проповедь православия, в чем и заключается историческая миссия русского народа. В рамках фундаментализма отождествляются понятия «русский» и «православный», ему присущи: державность, монархизм, антилиберализм, антииудаизм, антиамериканизм, антиглобализм.

Радикальный фундаментализм выдвигает идею «православной революции» как способ преодолеть «отчуждение современного мира»; пропагандируется черносотенцами и опричниками, не принадлежащими к Русской православной церкви, поэтому не имеет массовой поддержки.

Монархизм как религиозно-политическая идея широко распространен (кроме Греции) в среде православных как идеал общественно-политического устройства эпохи, когда православие служило фундаментом жизни. В русском православии получил распространение культ царя-мученика Николая II.

Традиционализм как принцип организации русской жизни на основе православия разрабатывался в эмиграции А. Карташовым, сейчас — А. Андреевым и А. Селивановым.

Православный коммунизм («левые патриоты», «державники») ставит знак равенства между «антилиберальным», «советским» и «православным»; Запад рассматривается одновременно как классовый и как религиозный враг.

Неославянофильство предлагает сплочение в рамках «славяно-православной цивилизации» славянских, православных и мусульманских народов.

Неоевразийство отличается выраженной ориентацией на союз православия и ислама, противостояние традиционализма Евразии либеральному Атлантизму.

Национализм допускает христианство, но только как часть национальной традиции, предпочитая ему «родную веру» — языческую религию.

В украинское «политическое православие» элементы национализма вошли по националистической линии («независимому государству — независимую церковь»). В идеологии и практике УПЦ КП и УАПЦ это выражается: в последовательном отстаивании независимости Украины от России, вплоть до евроинтеграции; в поддержке любого политического противостояния Украины с Российской Федерацией; в поддержке украинского национализма как единственно правильной, формирующей нацию и государство, идеологии; в снятии анафемы с гетмана Ивана Мазепы и проведении параллели о «неканоничности» обретения «московской церковью» статуса патриархата; в создании образа УПЦ как «агента московского православия и Российской Федерации», в попытках дискредитации иерархов УПЦ — сторонников единства Московского патриархата и восточнославянских народов; в создании образа УПЦ КП как альтернативы РПЦ в мировом православии; в создании концепций «православия киевской традиции» и «украинского православия» при противостоянии «концепции «русского мира» патриарха Кирилла»; в попытке объединения всех (в том числе, балканских) неканонических православных церквей во «вторую семью православных церквей»; в стремлении к объединению украинских церквей (УПЦ КП, УАПЦ, УГКЦ и, если возможно, УПЦ) и получении канонической автокефалии Украинской церкви через Константинополь. Верующих УПЦ КП, УАПЦ и УГКЦ объединяет украинский язык богослужения, общее видение исторической судьбы, героев, церкви и государства.

Идеи христианской демократии оказались малосовместимы с православием в онтологических основах; идеология продолжает разрабатываться.