Технология финансово — экономических переворотов

В настоящее время наиболее известны 3 типа экономических кризисов. И существует достаточно оснований, что все эти кризисы спланированы заранее и носят искусственный характер.

— Кризис платежного баланса из — за несогласованности целей макроэкономической политики.

— Валютный кризис вызванный ростом внешней задолженности государства или частного сектора.

— Валютный кризис, вызванный ростом внутреннего долга.

Предложенная классификация валютных кризисов достаточно условна и может изменяться с течением времени.

Кризис первого типа — собственно валютный — может произойти и без международного движения капиталов, без кредиторов, заемщиков и банков. Единственное условие такого кризиса — фиксация курса валюты центральным банком или "грязное плавание" на уровне противоречащим другим целям монетарной политики

Допустим, расширение денежной массы в данной стране идет быстрее, чем в других, спрос на валюту будет превышать ее предложение, так как цены в данной стране будут повышаться по сравнению с мировыми, что сделает невыгодным экспорт и выгодным импорт. Возможности поддержания фиксированного курса в такой ситуации определяются только величиной валютных резервов центрального банка.

При атаке на денежную единицу страны центральный банк может защищать ее обменный курс, покупая иностранную валюту за национальную, т. е. накапливая валютные резервы. При этом центральному банку необходимо учитывать возможные инфляционные последствия своих действий: закупка резервов центральным банком осуществляется за счет выпуска новых денег в обращение, что ведет к росту цен. С другой стороны, если центральный банк стерилизует увеличение денежной массы, происходящее из — за закупок валюты, т. е. одновременно продает государственные облигации на ту же сумму, то возникает опасность порочного круга: продажа облигаций ведет к повышению национальных процентных ставок, что вызывает приток капитала из — за границы, ведущий к новому увеличению резервов, к необходимости новой стерилизации и т. д. К тому же если правительство имеет внутренний долг, то его обслуживание обходиться дороже в связи с ростом национальных процентных ставок. Это может вызвать увеличение бюджетных дефицитов, финансирование которых ведет к новому росту процентных ставок и т. д.

Центральный банк должен учитывать, что такое резкое понижение или повышение курса национальной валюты достаточно опасно, поскольку изменение условий торговли может вызвать спад производства и инфляцию; а изменение стоимости финансовых активов, номинированных в иностранной валюте, чревато неспособностью заемщиков оплатить кредиты Последнее может привести к долговому и банковскому кризисам.

Подобный тип валютного кризиса описан ведущим западным экономистом П. Кругманом. Спекулянты, т. е. финансовые круги, заинтересованные в дестабилизации, обладая информацией об уменьшении размеров валютных резервов, занимают средства в национальной валюте и тут же переводят их в иностранную валюту, надеясь, что к моменту возвращения кредитов национальная валюта подешевеет (девальвация). Таким образом на разнице курсов можно будет получить прибыль. Вполне очевидно, что такие спекулятивные операции только ускоряют девальвацию. Тогда внешний долг данной страны, выраженный в девальвированной национальной единице, возрастает, и страна обращается за кредитами в МВФ, в различные международные финансовые и банковско — кредитные организации начинают манипулировать экономикой страны, угрожая банкротством.

Кризис платежного баланса может произойти и без бюджетных дефицитов. Если темпы роста цен в данной стране выше, чем в странах — торговых партнерах и неважно, по какой причине — из — за инфляции издержек или же либеральной монетарной политики — условия торговли и платежный баланс по текущим операциям ухудшается, что раньше или позже должно привести к подрыву валютного курса.

Именно такой кризис произошел в России в августе 1998 года и привел к отставке правительства Кириленко. Переоцененный с конца 1995 г. (вскоре после введения валютного коридора) рубль подорвал, конкурентоспособность экспорта (с 1997 г. его рост прекратился) и ухудшил баланс текущих операций (он стал отрицательным в первой половине 1998 г.), что привело к оттоку капитала.

Бразилия, 1989–1999

Экономические проблемы Бразилии имеют много общего с экономическими проблемами России: хроническая инфляция, лишь после 1994 года взятая под контроль; дефицит федерального бюджета; слабость банковской и кредитной системы; огромная внешняя задолженность и зависимость от притока иностранного капитала; политические конфликты между ветвями власти. Как и в России, Бразилия выбрала политику фиксации валютного курса в рамках определенного коридора.

Летом 1998 года начался планомерный исход иностранного капитала из Бразилии. Чтобы поддержать курс реала, от которого все старались избавиться пока не поздно, центральный банк за три месяца выбросил на рынок почти половину своих валютных резервов, составляющих около 70 миллиардов долларов. Пытаясь остановить бегство капиталов, Центральный банк поднял ставку рефинансирования выше 30 % годовых. Рыночные ставки по ссудам банков подскочили до 40–50 %, что сделало банковский кредит недоступным для подавляющей массы предприятий. Не смотря на ряд принятых правительством Бразилии экономических мер: уменьшения бюджетного дефицита, улучшения сбора налогов, сдерживания денежной массы, санация банков и т. д., ничто не спасло реал от девальвации. Произошло примерно то же, что и в России: вместо прописанной финансовыми кругами девальвации на 15–20 % курс реала к доллару за несколько недель упал почти вдвое. Процентные ставки остались на высоком уровне.

За короткое время сменилось два председателя Центрального банка. Пошатнулось кресло под президентом Бразилии Ф. Кардозу. Сильное эхо бразильского кризиса прокатилось по всей Латинской Америке в виде обесценивания акций, ухода капиталов за границу, девальвации валют нескольких малых стран.

Валютный кризис второго типа происходит из — за чрезмерного накопления государственного долга. В определенный момент инвесторы неожиданно начинают атаку на валюту, что может привести к истощению резервов и валютному кризису.

Необходимо различать кризисы, вызванные чрезмерным ростом внешнего и внутреннего долга государства. Если долг доминировал в валюте, как например, долговые обязательства мексиканского правительства в 1994 г., связь с валютным кризисом очевидна. Отток капитала в ожидании дефолта ведет к истощению резервов и к девальвации. Если обязательства правительства номинированы в национальной валюте, то инвесторы переводят свои вложения из национальной валюты в иностранную, ускоряя тем самым девальвацию.

Валюта латиноамериканских стран в 1994–1995 гг. подорвана в основном в результате действий этого механизма. Согласно модели П. Кругмана, как только спекулянты убеждаются, что выгоды от девальвации для правительства (в виде обесценивания долга, деноминированного в национальной валюте) перевешивают издержки (рост цен, повышение стоимости инвалютного долга), они атакуют валюту, вызывая кризис.

Валютный кризис, вызванный чрезмерным увеличением внешнего долга частных фирм и банков, может произойти даже когда с государственной задолженностью все в порядке. С таким валютным кризисом столкнулись многие азиатские страны в 1997–1998 гг.

Валютные кризисы в азиатских странах стали следствием чрезмерного накопления частным сектором внутреннего (номинированного в национальной валютах) и внешнего (номинированного в иностранных валютах) долга в условиях отсутствия контроля за движением капитала — высокой конвертируемости валют азиатских стран по капитальным операциям. Схема причин возникновения и развития валютных кризисов в Азии вкратце сводится к следующему:

— бум внешнего и внутреннего кредитования, вызванный "двойной либерализацией" — кредитно — финансовой системы внутри страны и движения капитала через границу;

— ослабление банковской системы и ухудшение финансового состояния фирм из — за чрезмерного накопления задолженности;

— перевод инвесторами средств в более твердые валюты (доллары США) в ожидании неспособности банков и фирм расплатиться с долгами;

— спекулятивная атака на валюту и девальвация.

Атака на валюту начинается, когда у финансовой олигархии появляются перспективы выиграть от ее обесценивания. В странах с переходной экономикой такая атака оказывалась оправданной, если уровень валютного курса взаимосвязан с бюджетным дефицитом, который покрывается выпуском новых денег и ведущий к инфляции, и дефицит баланса по текущим операциям. В азиатских странах атака на валюту может начаться, когда государственный долг находиться на признаваемой критическом уровне, т. е. когда инвесторы считают, что выгоды правительства от девальвации в форме обесценивания внутреннего долга, номинированного в национальной валюте, больше, чем издержки в форме инфляции и возрастающей стоимости обслуживания внешнего валютного долга.

Три обстоятельства необходимы для возникновения подобных кризисов:

— наличие положительных чистых валютных резервов, с помощью которых власти могут гарантировать покрытие обязательств частного сектора. Только при наличии таких резервов может произойти бум внешнего инвестирования на формирующихся рынках;

— инвесторы должны иметь рычаги давления на правительство страны с целью использовать резервы для поддержания обязательств частного сектора. Это означает, что правительства не прибегнут ни к дефолту, ни к девальвации раньше, чем будут истощены резервы;

— частным инвесторам должны быть разрешены сделки (рискованные займы и кредиты за рубежом и внутри страны), которые могут привести к потерям и соответственно к необходимости воспользоваться гарантиями в виде валютных резервов.

В таком виде модель может объяснить как бум кредитования (вызванный к жизни появлением "гарантированных" активов), так и последующую атаку на валюту.

Индонезия, 1998 г.

Президент Индонезии Сухарто правил страной около 30 лет. За это время Индонезия превратилась в крупную промышленную державу. Страна открылась для капитала, и поток инвестиций хлынул в индонезийскую экономику. Темп прироста до 1997 года составлял около 7 % в год. Возникали новые отрасли промышленности. И вдруг как по приказу свыше происходит паническое бегство иностранного капитала за границу. Возникали характерные финансовые паники, в ходе которых иностранцы стремились забрать капиталы из попавшей в беду страны. К уходу иностранных капиталов добавлялась волна бегства капиталов, принадлежащих местным собственникам.

В отличие от стальных стран Юго — восточной Азии, где в основном сохранилась стабильность цен, в Индонезии произошел сильный всплеск инфляции, объяснявшийся большими размерами падения курса индонезийской рупии.

Индонезийские города страдают перенаселенностью, особенно Джакарта. Поэтому там имеется социальный слой в виде безработных или имеющих временную работу и различных криминальных элементов. Повышение цен, сочетавшееся с одновременным ростом безработицы, вызвало вспышку. В начале января 1998 г., когда доллар в Джакарте подскочил до 11 тысяч рупий (до кризиса он колебался 2–3 тысячи), началась паника скупки продуктов, образовались очереди и давки в магазинах. В Джакарте начались волнения и погромы на этнической почве.

Пик уличного насилия поднялся в мае 1998 г. К этому моменту к экономическим требованиям добавились политические. И после того как во время студенческой антиправительственной демонстрации было убито и ранено несколько человек, начались настоящие уличные бои, в ходе которых, по официальным данным погибло около 1200 человек. Политический кризис принял необратимый характер. Председатель парламента потребовал отставки Сухарто. Руководство вооруженных сил, на которое ранее президент неоднократно опирался, заняло выжидательную позицию. 19 мая несколько тысяч студентов заняли здание парламента и три дня удерживали его. Парламент вместе с лидерами студенческого движения предъявил Сухарто ультиматум. 21 мая 1998 года, после 32 лет диктаторского правления, 77-летний президент объявил о своей отставки.

Валютный кризис третьего типа тесно связан с предыдущим.

Во — первых, при чрезмерном накоплении государственной задолженности, номинированной в национальной валюте, и недостаточности доходов государственного бюджета для обслуживания этой задолженности, вероятнее всего, долг будет финансироваться за счет монетизации бюджетных дефицитов, а это приведет к инфляции и девальвации; накопление номинированных в национальной валюте долгов частным сектором тоже далеко не безопасно с точки зрения стабильности валюты. Недоверие населения к национальной валюте может в какой — то момент спровоцировать изъятие вкладчиками своих депозитов, номинированных в национальных денежных единицах. При этом давление на валюту неизбежно возрастает. Поскольку банки могут иметь внешнюю задолженность, возврат которой окажется под вопросом, схемы гарантий депозитов вкладчиков могут потребовать дополнительных расходов, а это опять — таки делает более осязаемым призрак инфляции и девальвации.

При слабости национальной банковской системы и набеге вкладчиков на банки у последних возникает желание перевести свои сбережения в валюту из — за недоверия к национальной валюте, даже если никаких проблем с обслуживанием внешнего долга не возникает. При отсутствии ограничений на воз капитала финансовые активы, номинированные в национальной валюте, будут переводиться в иностранные валюты, так что внутренний государственный банковский кризис неизбежно приведет к валютному.

Важнейшим условием превращения внутринационального банковского кризиса в валютный кризис является свободное движения капитала в страну, особенно из страны, или высокая степень конвертируемости валюты по капитальным операциям, т. е. в этих странах существует снятие ограничений, с одной стороны, на деятельность национальных финансовых институтов, а с другой стороны, на конвертируемость валюты по капитальным операциям. Это довольно краткое и упрощенное изложение технологии финансовых управляемых кризисов. Но уже на их основе вытекает следующий вывод: государства бессильны против действий международных финансовых корпораций. Система геофинансов позволяет одному государству или определенным представителям финансовой олигархии провоцировать кризис в какой — либо стране с целью ослабление ее позиций на мировом уровне. Сбылось предсказание президента США Тафта. Еще в начале 1911 г. он говорил: "Доллары будут разить наших врагов с гораздо большей эффективностью. чем пули и снаряды, обеспечив нашей великой республике, мировую гегемонию на совершенно новой основе, которая и не снилась никакому Наполеону".