Максимы количества и релевантности

Несмотря на то, что соблюдение этих максим не следует напрямую из ценностей сообщества, некоторые информанты указали, что их исполнение входит в их представления о правильных рационалистах (конкретно информанты 8 и 9, см. примеры ниже). Однако консенсуса по этому вопросу нет, и в речевом поведении рационалистов практически все информанты описывают возможное нарушение в процессе дискуссии, связанное именно с несоблюдением этих максим: переход на мета-уровень в общении, обсуждение импликатур высказывания или попытка уточнить, что собеседник имеет в виду вместо того, чтобы достичь некоей практической цели. Мы рассмотрим такие особенности коммуникации в следующем разделе, но уже это соображение указывает на то, что соблюдение максим релевантности не входит в языковую политику сообщества. Также, как уже было сказано выше, соблюдение максим ясности значимее соблюдения максим количества, поскольку позволяет передавать информацию более точно, что для большого числа членов сообщества важнее, чем сокращение своего высказывания.

(8) Я: Вот такой вопрос... как тебе кажется, что характеризует рационалиста: как этот человек себя ведёт, что для него важно? Какие у него цели, я не знаю?
И: Я могу сколько-то накидать портрет неполный, мазками, который у меня на поверхности. С одной стороны, рационалист — это такой человек, который не боится говорить и обсуждать идеи. Или убеждения свои, или что-то ещё. С другой стороны, рационалист — это человек, который достаточно владеет языком. Не в широком смысле, а в смысле эксплицитным языком. Скажем, может чётко формулировать длинные предложения, которые несут нужное количество информации. [информант 8]

(9) И: У меня ощущение, что мы довольно формально разговариваем, в смысле, у нас много меты [ об этом термине см. ниже — курсив и комментарий мой ] в разговоре. Например, для меня довольно нормально сказать: "[имя], привет, как дела? Мне интересно, что у тебя произошло в тех сферах жизни, в которых ты сам считаешь важными". Я проясняю, что я не хочу услышать слово “хорошо”, а мне интересен средней степени подробности рассказ, который фокусируется на том, что для него важно, а не на событийном. Мне не очень интересно, был ли он сегодня в магазине, но интересно, что у него происходит с проектом. [информант 9]

Таким образом, в языковую идентичность и языковую политику рационалистов входит соблюдение максим качества и ясности, максима количества и релевантности обычно игнорируются вовсе либо воспринимаются как менее значимые нарушения теми членами сообщества, которые считают себя рационалистами и переживают эту идентичность как положительно окрашенную.

Импликатуры

Нарушение максим также описано самим Грайсом через понятие импликатур или имплицитных значений [Кронгауз 2001: 304]. Внутри сообщества обычно пользуются словом “мета”^[21] (как, например, в примере 9 и 10). “Мета” в контексте коммуникации — это обсуждение не предмета разговора, а самого разговора и его особенностей. По словам многих информантов, с обсуждением “меты” также связано восприятие общения рационалистов как менее целеориентированного, чем хотелось бы исходя из представлений об идеальном рационалисте (раздел 5.1). Культура дотошного обсуждения вступает в противоречие с культурой быстрого принятия решений, то есть начинает происходить “оптимизация ради оптимизации”.

(10) И: [...] Из правдивого — мета, очень любят обсуждать мету, очень много меты. Кто-то что-то говорит, а кто-то такой:"А что ты имеешь в виду, когда ты говоришь, а вот это значит то, что" — и короче, а вы обсуждали вообще в КФС или Макдональдс пойти. [информант 14]

Какая коммуникативная цель может стоять за таким нарушением? Этот вопрос до конца не ясен. Некоторые информанты упоминают, что обсуждение “меты” связано с тем, что рационалисты не способны проанализировать имплицитные значения — что стоит за интонацией или другими характеристиками речи — и в целом демонстрируют негативную оценку речевого поведения других рационалистов. Хотя почти все из них упоминают умение рационалистов “точно объяснять”, большинство респондентов считает, что рационалисты навязывают эти нормы другим из-за своей неспособности понимать контекстные значения и другие имплицитные вещи в коммуникации. Другим источником такой культуры речевого поведения может быть: 1) культура поведения в IT-сообществах, где принято очень чётко описывать проблему, чтобы собеседник мог её реплицировать, 2) культура поведения в научных сообществах, где точность высказывания важнее его краткости, 3) культура речевого поведения в современной психотерапии, где считается верным проговаривать свои чувства максимально буквально. Точного ответа на данном этапе, к сожалению, нельзя дать.

По словам информанта 2, обсуждение импликатур также рассматривается как стратегия речевой агрессии, то есть входит в поле изучения той сферы знания, которую Е. С. Кара-Мурза [Кара-Мурза 2014] и М. А. Кронгауз [Кронгауз 2001] называют лингвоконфликтологией. Лингвистический конфликт напрямую связан с языковой политикой, поскольку он “часто начинается из-за восприятия некоторым участником интеракции некоторой ситуации, некоторого действия, в том числе речевого, как значимого отклонения от норм, результатом которого может стать ущерб – физический, экономический, моральный” [Кара-Мурза 2014: 58]. В примере 11 описан один из видов лингвистических конфликтов в сообществе рационалистов, который напрямую связан с обсуждением импликатур. В подобных ситуациях лингвистическая компетентность членов сообщества выступает как оружие: формально они поступают в соответствии с правилами сообщества, но на деле скрывают через такое поведение ситуацию конфликта:

(11) И: [...] все цеплялись за маленькие кусочки слов друг друга, и такой “режим провала” у конфликтов рационалистов, что, поскольку они все такие, там, типа, могут высказать все свои ощущения и так далее, это всё очень длинно. И они просто ведут войну на истощение, они часами разговаривают про какую-то небольшую штуку, которая прагматически не очень нужна. [информант 2]

Как говорит информант 19, стремление к буквальности может выражаться в желании сознательно отказываться от использования импликатур. Тем более любопытно, как рационалисты относятся к таким проявлениям буквальности и прямолинейности как радикальная честность [Blanton 2005]. Радикальная честность — это специфическое речевое поведение, в котором человек при ответе на вопросы демонстрирует очень высокий уровень честности и стремится передавать информацию, в том числе личную информацию. Большинство информантов указало, что такая политика не кажется им ни адекватной, ни сколько-либо жизнеспособной: по словам информанта 8: “если бы ты пришёл в Кочергу и наткнулся бы на человека, который говорит: "Я практикую радикальную честность". Ты бы и люди вокруг думали: "Фак, это странный чел"”. Эта позиция считается неадекватной коммуникативным целям и неэффективной, поскольку, во-первых, её трудно практиковать, во-вторых, она часто приравнивается к полному или частичному отказу от практик вежливости, что затрудняет коммуникацию. Однако, по словам информанта 19, её заменяет эксплицитное проговаривание того, что в большинстве своём ложится на импликатуры: коммуникативной цели, отношения к собеседнику и другой метаинформации, которая может быть потенциально заложена в высказывание (см. пример 12).

(12) Я: Тогда я спрошу прямо: как тебе кажется, люди в рациональном коммьюнити придерживаются максим Грайса?
И: В рациональном коммьюнити? я бы сказал так: в значительной степени да. То есть в значительно большей степени, чем среднее население. Люди в рациональном коммьюнити любят и проговаривают всё явно. То есть они вешают на импликатуры очень мало. Я бы даже сказал, они в избыточной степени избегают импликатур. То есть иногда можно было бы повесить на импликатуры что-то, нет, они, блин, всё тебе проговорят. Это неудобно даже иногда. [информант 19]

Итак, в языковую идентичность рационалистов входит: использование сленга, частично заимствованного из терминов современной психологии, математики и теории искусственного интеллекта; способность к переходу на мета-уровень разговоре и анализу импликатур, а также использование этого знания как стратегии лингвистического конфликта; стремление к точной передаче информации в угоду соблюдению максим количества и релевантности. В языковую политику входит стремление к эксплицитности и передаче достоверной информации (или соблюдение максим ясности и качества).

6. Выводы и заключение

Мы рассмотрели сообщество рационалистов с позиции лингвистической антропологии: как пересекается идентичность рационалиста с языковой идентичностью членов данного сообщества и тем, какая языковая политика устанавливается в данном сообществе. Для того, чтобы рассмотреть эти понятия, мы провели 1) полуструктурированные интервью, 2) анализ материальных источников (конкретно: брошюры антикафе Кочерга, места, которое позиционирует себя как пространство для рационалистов), 3) включённое наблюдение в интернет-чатах, 4) опрос с помощью онлайн-анкеты и 5) анализ частотности слов, употреблённых в LessWrong Slack за период с мая 2019 года до 31 декабря 2019 года. Сочетание количественных и качественных методов позволяет рассматривать данные с разных перспектив и уточнять полученные в ходе интервью соображения данными частотности и наоборот.

Особенности идентичности рационалистов непосредственно связаны с тем, что данное сообщество построено как “дополнительное” к научному. При этом в данную идентичность инкорпорируются элементы культуры эффективности: “правильный” рационалист — это такой, который может одновременно быть очень точным в своих суждениях и представлениях и при этом эффективно действовать в реальном мире, что не всегда возможно для “живого” рационалиста.

Для анализа особенностей языкового поведения в данном сообществе используется концепция “пространств знания” Джона Ло [Руденко 2012]. Существование в пространстве, которое воспринимает себя как “научное” или квазинаучное обязывает человека следовать определённым правилам поведения, в том числе, коммуникативным правилам. По этой причине созданный в сообществе сленг претендует на академичность и описательность, а те члены сообщества, которые пользуются им свободно, считываются как имеющие более высокий статус. Также рассматривается вопрос лингвистического престижа и его соотношения с языковой идентичностью рационалистов. Значимое число рационалистов свободно пользуется научными терминами и таким образом подчёркивает свой статус, однако также происходит заимствование терминов в зависимости от коммуникативных целей говорящего, то есть они не используются в их изначальном значении. Явное использование англицизмов для маркирования престижа в данном сообществе выявлено не было.

В языковую политику рационалистов входит специфическая культура общения, которая связана со знанием опорных членов сообщества о максимах Грайса и принципе кооперации и переход этого знания в языковую политику сообщества. В рамках данного сообщества особый упор стоит на максимах качества и ясности, а другие становятся подчинёнными. Информанты демонстрируют высокую способность к метарефлексии, что также говорит об их более высокой, чем в среднем, лингвистической компетентности. Кроме того, знание о максимах Грайса используется как стратегия лингвистического конфликта: информанты “погребают” друг друга под нерелевантной информацией.

Данная работа является первым лингвоантропологическим исследованием в избранном сообществе, и поэтому не претендует на полное и заведомо верное описание указанных явлений, но намечает будущую работу. Дальнейших возможных путей множество. Рассмотрим непосредственно связанные с лингвистической антропологией. Во-первых, возможен анализ идентичности рационалистов в их связи с представителями IT-сообществ, во-вторых, рассмотрение различий между языковой политикой, принятой в той части сообщества, которая преимущественно пользуется онлайн-форумами, и “живым” сообществом. Также возможно рассматривать не только русскоязычное, но и сообщества других языков, а также более точно провести границу между филиалами сообществ в разных городах. Интересный теоретический вопрос, поднятый непосредственно информантами, однако относящийся скорее к сфере психологии и психолингвистики: насколько речевое поведение в данном сообществе и соответственно языковая политика зависят от личных качеств его членов.

Литература

Agha 2004 — Agha A. Registers of Language // A Companion to Linguistic Anthropology. Ed. by A. Duranti. Blackwell Publishing Ltd, 2004. p. 23-46.

Ariely 2008 — Ariely D. Predictably Irrational: The Hidden Forces That Shape Our Decisions. Harper Collins, 2008. p. 280.

Berger, Luckmann 1966 — Berger, P. L., Luckmann, T. The Social Construction of Reality. A Treatise on Sociology of Knowledge. 1966. p. 249.

Blanton 2005 — Blanton B. Radical Honesty: How to Transform Your Life By Telling The Truth. 1996. p. 277.

Duranti 1997 — Duranti A. Linguistic Anthropology: Cambridge Textbooks in Linguistics. Cambridge University Press, 1997. p. 422.

Felt et al 2017 — Felt, U., Fouché R., Miller C. A., Smith-Doerr L. The Handbook of Science and Technology Studies. 2017. The MIT Press. p. 1122.

Hall, Bucholtz 2005 — Hall K., Bucholtz M. Identity and Interaction: A Sociocultural Linguistic Approach // Discourse Studies. 7. p. 585-614.

Hall, Bucholtz 2004 — Hall K., Bucholtz M. Language and Identity // A Companion to Linguistic Anthropology. Ed. by A. Duranti. Blackwell Publishing Ltd, 2004. p. 369-394.

Hill 1995 — Hill S.C. The Formation of the Identity as a Scientist // Science Studies. Vol. 8 (1). 1995. p. 53-72.

Hovanky 2017 — Hovanky V. The Mutation of Altruistic Intents in Scientific Research // Intersect, vol. 10(2). 2017. Stanford University.

Kahneman, Tversky 1986 — Kahneman D., Tversky A. Rational Choice and the Framing of Decisions // The Journal of Business, Vol. 59, No. 4, Part 2: The Behavioral Foundations of Economic Theory. Oct., 1986. p. 251-278.

Kalberg 1980 — Kalberg S. Max Weber's Types of Rationality: Cornerstones for the Analysis of Rationalization Processes. The American Journal of Sociology, Vol. 85, No. 5 (Mar., 1980), p. 1145-1179.

Kohn 2013 — Kohn E. How Forests Think: Toward an Anthropology Beyond the Human. University of California Press, 2013. p. 280.

Korobov 2015 — Korobov M. Morphological Analyzer and Generator for Russian and Ukrainian Languages // Analysis of Images, Social Networks and Texts. 2015. p. 320-332.

Popper 2002 — Popper K. The Logic of Scientific Discovery (2nd English ed.). New York, NY: Routledge Classics. 2002 [1959]. p. 513.

Sariola 2017 — Science & Technology Studies. ed. by Sariola S. Volume 30(2). 2017.

Sariola 2019 — Science & Technology Studies. ed. by Sariola S. Volume 32(2). 2019.

Schwartz 2015 — Schwartz B.What does it mean to be a Rational Decision Maker? Journal of Marketing Behavior. Vol. 1. 2015. p. 113-145.

Searle, Recanati 2001 — Searle J.D., Recanati F. Rationality in Action (Jean Nicod Lectures). Bradford. 2001. p. 303.

Spolsky 2004 — Spolsky, B. Language Policy (Key Topics in Sociolinguistics). Cambridge: Cambridge University Press. 2004.

Thorne, Black 2011 — Thorne S. L., Black, R. W. Identity and Interaction in Internet-Mediated Contexts. // C. Higgins (ed.), Identity Formation in Globalizing Contexts. New York: Mouton de Gruyter. 2011. p. 257-278.

Беликов, Крысин 2001 — Беликов И. В., Крысин Л. П. Социолингвистика: учебник для бакалавриата и магистратуры. М.: Издательство Юрайт, 2016. с. 337.

Вахтин 2012 — Социолингвистика и социология языка. Хрестоматия / отв. ред. Н. Б. Вахтин. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге. 2012. С. 588.

Горбунова 2011 — Горбунова И. В. Функциональная систематика англицизмов в русскоязычном сегменте сети интернет // Вестник ИГЛУ. 2011. №3 (15).

Грайс 1985 — Грайс Г. Л. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М, 1985.

Евгеньева 1999 — Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований. Под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999.

Земнухова 2014 — Земнухова Л. В. Профессиональная общность работников сферы информационных технологий: сетевой аспект // Социологические исследования. №1, 2014

Земнухова 2018 — Земнухова Л.В. Социальные исследования технологий:

эволюция и взаимодействие подходов // Экономическая социология. 2018. Т. 19. № 5. С. 113–129.

Ильина, Ионикова 2019 — Ильина Т. С., Ионикова Е.П. Англицизмы как специфика в научно-технической терминологии русского языка // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2019. №4-2.

Кара-Мурза 2014 — Кара-Мурза Е.С. Лингвоконфликтология как направление в духе экологии языка // Экология языка и коммуникативная практика. 2014. №2. С. 55–68.

Кронгауз 2005 — Кронгауз М.А. Семантика. 2005. С. 352.

Кронгауз 2017 — Кронгауз М.А. Лингвистические конфликты в интернете // Летняя дискуссионная школа Gaidpark. URL (ссылка доступна на 30.05.2020): http://summer.gaidarfund.ru/articles/2879/tab1. 29.06.2017.

Руденко 2012 — Руденко Н. И. Сети, знание и реальность: проблематика социальной топологии в концепции Джона Ло // Социология власти. 2012. №6-7.

Фишман 2012 — Фишман Д.А. Кто говорит на каком языке, с кем и когда? // Социолингвистика и социология языка. Хрестоматия / Отв. ред. Н.Б. Вахтин. СПб: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012. С. 63–75.

Шаронов 2004 — Агрессия в языке и речи / Под ред. И. А. Шаронова. М.: РГГУ, 2004. с. 288.

Штейнберг и др. 2009 — Штейнберг И., Шанин Т., Ковалев Е., Левинсон А. Качественные методы. Полевые социологические исследования. СПб.: Алетейя, 2009. с. 356.

Приложение

Опросный гайд

Количество вопросов = 55, количество групп вопросов = 17.

Обязательный вопрос. Обычный вопрос.

 

Общие вопросы (3 группы, 16 вопросов):

0. Получение согласия и информирование о способах отозвать его: Я бы хотела записывать наше интервью на диктофон (на телефоне/планшете) + делать записи в блокноте, пока мы разговариваем. Все ваши ответы будут анонимизированы и какая-либо личная информация удалена в процессе расшифровки. (получили согласие). Я бы хотела подчеркнуть, что в любой момент разговора или после него Вы можете отозвать согласие и отказаться отвечать на какие-либо из вопросов. Если Вы устали, мы можем прерваться и продолжить разговор через некоторое время. Если Вы отзовёте согласие, я обязуюсь не использовать материалы нашего разговора и уничтожить записи.

Как бы Вы назвали сообщество людей, интересующихся рациональным мышлением? Причисляете ли вы себя к этому сообществу? Почему? Расскажите, пожалуйста, как вы попали в тему рационального мышления. Сколько, как Вам кажется, человек в нём находится? как понять, что человек — рационалист?

2. Что изменилось в вашем поведении/том, как вы общаетесь с другими людьми после попадания в это сообщество/в эту тему?

Как Вы думаете, что характеризует рационалиста? Как этот человек себя ведёт (в том числе, в разговоре), что для него важно, как его идентичность влияет на его общение с другими, или его ничего не отличает от обычного человека? Рациональность как-то отражается в поведении, внешности, том, какие цели человек для себя избирает?

4. Замечали ли Вы, что переходите на английский либо на научный стиль, когда говорите о рациональности? Это что-то, что характеризует рационалиста? Вы считаете себя учёным? (Да) Опишите, пожалуйста, свой научный опыт. (Нет) Почему?

Юдковский (2 группы, 4 вопроса):

1. Как Вы относитесь к Юдковскому и его версии рациональности? Если Вам она не кажется приемлемой, как бы Вы описали “хорошего” рационалиста?

2. Юдковский, вслед за идеями Чарльза Морриса, предлагает в своих цепочках накладывать табу на “общие” слова, чтобы добиться как большего понимания предмета обсуждения, так и большего взаимопонимания: выработанное совместно определения слова — это лучшая версия определения для данной группы. Что Вы думаете об этом предложении? Есть ли у Вас опыт использования этого принципа в общении?

 

Коммуникативный кодекс: (4 группы, 20 вопросов):

0. Есть теория [принцип кооперации], как Вы думаете, является ли это частью рационального поведения? Видели ли Вы успешное/неуспешное применение этой теории? Как Вы думаете, может ли рациональное мышление помочь Вам в [соблюдении максимы ясности]?

1. Максима качества (говорить правду): Что можно назвать ложью? Что можно назвать дезинформацией? Как Вы относитесь ко лжи и дезинформации? Бывают ли моменты, когда ложь полезна или уместна? Как Вы думаете, то, что Вы относите себя к рационалистам, делает Вас более или менее способным опознать ложь, как-то ей противостоять?