Глава 201. Ночь двоих под новый год.

Канун Нового года, вокруг загородных домов военного округа все было тихо, атмосфера совершенно не новогодняя. Цзян Юань тихонько вздохнула:
- В прошлом году плохо было или нет, но был еще ребенок, в этом году только мы с тобой вдвоем, в этом году действительно печально.
Гу Вэйтин с преспокойным видом посмотрел на Цзян Юань:
- Я должен оставить тебя одну праздновать, тогда в следующем году, я составлю тебе компанию, и ты не будешь чувствовать себя «кисло»?
- Ты отвратителен! - скривила рот Цзян Юань. - Если тебя здесь не будет, тогда я совсем не знаю, ради кого я живу.
- Дети — это не столь важно, даже если бы они не ушли, они бы все равно не принадлежали тебе. Когда они обзаведутся семьей, все же только я смогу составить тебе компанию на Новый год, если ты чувствуешь себя одиноко, можно родить еще одного.
- Ты считаешь, сказал - родить ребенка, и сразу можно родить? Как я могу в одиночку родить ребенка?
Гу Вэйтин слегка улыбнулся:
- Я могу быть спонсором.
- Ты… - Цзян Юань засмеялась. - Как это я раньше не замечала, какой ты шутник?
- Ты меня переоцениваешь, сравнивая со стариной Бай, с ним мне не тягаться.
Цзян Юань слегка выпятила губы, на ее очаровательном лице проявился румянец, в потускневших глазах появился легкий блеск.
- По правде говоря, мы действительно могли бы подумать об еще одном ребенке. Сяо Хаю и Лоиню только по 18 лет, мы не такие старые и еще способны вырастить ребенка. С еще одним ребенком жизнь может стать намного богаче и насыщеннее, не правда ли?
- Я не возражаю, - Гу Вэйтин слегка повел бровями. - Во всяком случае, я уже не лелею никаких надежд относительно Гу Хая, если ты сможешь родить мне еще одного, я так же буду надеяться и рассчитывать на него.
У Цзян Юань блеснули глаза:
- Тогда… если у нас действительно появится ребенок, ты бы мог быть к нему более благосклонен, или все же будешь держать его в ежовых рукавицах?
- Благосклонным? Я позволю себе быть благосклонным? Ты посмотри, каким стал Гу Хай от моих потаканий ему?
- Э… - Цзян Юань побледнела от страха. - Ты баловал Сяо Хая? Тогда, если ты хочешь держать ребенка в ежовых рукавицах, каким он станет от твоих издевательств?
- Так или иначе, в нем нет упорной жизненной силы, он не вынес моих издевательств.
- Когда ты так говоришь, как я могу посметь еще хотеть ребенка? - Цзян Юань сразу охладела.
Гу Вэйтин холодно усмехнулся:
- Если он не сможет вынести все мои наставления, как он может быть достоин называться моим сыном? Какая польза от такого сына?
- Согласно сказанному тобой, детей с врожденными заболеваниями следует задушить сразу, как только они родились? Дети не приносят пользу, они приносят любовь. Я сейчас, напротив, хочу маленькую девочку, которая бы могла весь день липнуть ко мне, которая бы хныкала, вспомнишь и сразу чувствуешь счастье.
- Когда это в тебе проснулись материнские чувства? - Гу Вэйтин скользнул взглядом по Цзян Юань.
Она вздохнула:
- С тех пор, как ушли наши сыновья, я сразу поняла, все то, за чем я гналась раньше, это все пыль в глаза, когда рядом нет ребенка, это все не имеет значения.
Гу Вэйтин спокойно ел из своей чашки.
- Я, кажется, превращаюсь в бабку? Ты, наверное, утомился от меня?
- Если устану, ничего не изменится, я человек, который не любит хлопоты.
Цзян Юань: «…!!!»
После ужина накануне Нового года, Гу Вэйтин сказал Цзян Юань:
- С завтрашнего дня ты отправляешься со мной.
- В армию? - удивленно произнесла Цзян Юань.
Гу Вейтин кивнул:
- В армию, вместе со мной в часть.
Заполночь во всех домах ярко светились огни, однако Цзян Юань легла спать очень рано, возможно, сбросив ношу, она внезапно почувствовала усталость и уснула сразу, как только легла.
Тем не менее Гу Вэйтин совершенно не чувствовал сонливость, один, он стоял у окна, нахмурив брови, размышляя: «Почему я так скучаю по моему негодяю-сыну?»
В это время его негодный сыночек вместе с негодным сыночком Лао Бая запускали петарды на площади и очень счастливо развлекались.
Гу Хай достал две двухзарядные петарды и зажал их руками, Бай Лоинь хотел подойти и помешать ему, но фитиль уже начал гореть, поэтому он отошел на два шага назад, в ушах раздался взрыв, словно раскаты грома.
Пронеслось эхо, петарды все еще были у Гу Хая в руках, Бай Лоиня все еще переполнял страх.
- Ты идиот? Зачем ты схватил две петарды?
Гу Хай был ну очень доволен собой:
- А ты осмелишься?
Бай Лоинь незаинтересованно проворчал:
- Это пустяковой умение, если действительно ты такой мастер, то засунь себе между ног.
- Ну ты, блин… - рассмеялся Гу Хай. - Я засуну в твою хризантемку, веришь, нет?
Бай Лоинь рассердился и погнался за Гу Хаем, чтобы побить его.
- Не бей меня, в Новый год бить людей - это плохая примета, - Гу Хай обхватил рукой за шею Бай Лоиня. - Мы еще не запускали фейерверк, скоро 12 часов, поторопись!
Сказав это, они вдвоем направились к своим машинам.
Гу Хай доставал фейерверки из багажника машины, он уже почти вытащил их наружу, как по невнимательности задел окурком фитиль, вспыхнула искра, фитиль загорелся. На этот раз у Гу Хая просто не было другого выбора, он бросил их и побежал к Лоиню.
Бай Лоинь пока еще не понимал, что произошло, раздался взрыв, несколько десятков разноцветных переливов фейерверка взмыли ввысь, даже несколько десятков человек не смогли бы добиться такого эффекта, ночное небо украсил пестрый узор, но на этом все не закончилось. Вслед за этим раздался мощный звук взрыва, фейерверки начали разлетаться беспорядочно. Машина же уже полыхала сильным пламенем, языки огня медленно поднимались вверх, окрасив красным полнеба.
Прошло много времени и Гу Хай наконец сказал:
- Желаю счастья и благополучия!
- Какого еще счастья и благополучия? - заорал Бай Лоинь. - Твою мать, это уже слишком! Ты не мог быть повнимательней, когда доставал фейерверк? Чего ты застыл на месте? Быстро давай тушить пожар!
Гу Хай ухватил Бай Лоиня:
- Не ходи, пожар тушить уже бесполезно, столько расходов потом на ремонт, лучше купить новую машину!
От переживаний лицо Лоиня покрыли морщинки, сейчас горело действительно огромное количество денег. Увидев, в каком состоянии Лоинь, Гу Хай не мог не пошутить:
- В современном обществе стыдно называть себя чиновником, если ты не сжег хотя бы один автомобиль.
Бай Лоинь досадливо заскрипел зубами.
Из-за несчастного случая вечер запуска фейерверков для Бай Лоиня и Гу Хая на этом закончился, когда они вдвоем в одной машине возвращались домой, улицы только начинали оживать, красочные разноцветные фейерверки расцветали над машиной в ночном небе. Глаза Бай Лоиня обратились за окно, на душе было тяжело – знай он раньше, что та машина станет непригодна, то лучше бы поднял глаза и смотрел вверх. Наверное, в это время ночное небо особенно прекрасно!
Так предопределено, что за некоторые вещи приходится дорого платить, раз уж уже заплачено, почему бы не дорожить как следует этим нелегко давшимся счастьем?
Бай Лоинь перевел взгляд на электронное табло в автомобиле, время как раз остановилось на 23.59. Бай Лоинь затаил дыхание, в мгновение, когда цифры перескочили, он быстро повернул голову:
- С Новым годом!
- С Новым годом!
Они сказали это почти синхронно, и одновременно их лица осветили радостные улыбки, никакого притворства, с лиц исчезло все разочарование и досада.
Никогда не забудется, что в этот Новый год мы были в пути.
***
В середине марта погода стояла теплая, Бай Лоинь и Гу Хай собирали вещи, чтобы отправиться в Тибет, когда Гу Хай, все еще не желая оставлять это место, сказал:
- Тетушка на продовольственном рынке хорошо меня знает, каждый раз, когда я покупаю у нее овощи, она заворачивает мне еще лишнего.
Бай Лоинь презрительно:
- Я предполагаю, что все, кто ходят покупать к ней овощи, получают еще лишнего.
- Кто сказал? - Гу Хай стал решительно отстаивать свою точку зрения. - В прошлом году, когда я ходил за покупками, у нее было лишнее, и она давала мне, после наступления этого года, у нее уже не было излишков, но время от времени она давала немного лука. Когда мы уедем, кто еще будет давать лишнее?
Бай Лоинь тусклым взглядом посмотрел на Гу Хая:
- Меньше машины сжигай, придурок, зато овощи он покупает с излишком.
- Я вот думаю, почему ты такой безразличный?
- Я не безразличный, я не такой как ты, какое бы дело ни было, постоянно говоришь-говоришь о нем. Как я могу не расстраиваться? Так или иначе, за эти прошедшие три с лишним месяца, каждый день, открывая глаза, я мог видеть море, в открытое окно дул морской бриз, когда уедем, где мы сможем еще найти дешевую комнату с таким видом?
Собрав вещи, двое парней сели перекусить тем, что у них еще оставалось.
В то время разговор случайно зашел про школьные дела, Бай Лоинь без задней мысли сказал:
- Ю Цзы прошел второй тур в Пекинской киностудии.
Гу Хай задрал голову и посмотрел на Лоиня:
- Неужели ты поддерживаешь с ним связь?
- Нет, я увидел его имя на форуме кампуса, кто-то опубликовал список кандидатов в Пекинскую киноиндустрию.
- Может быть кто-то с таким же именем?
Бай Лоинь усмехнулся:
- Такое ущербное имя, как можно найти кого-то еще с таким же именем?
- И правда! - палочки Гу Хая остановились, он намеренно произнес, - ты все еще уделяешь ему внимание!
- Изначально я не уделял ему никакого внимания, но с тех пор, как мы общались с ним некоторое время назад, он оставил у меня неизгладимое впечатление.
- Ты, блин, это специально? - Гу Хай стремительно изменился в лице.
- Кстати, я еще не спросил тебя, в какой университет ты решил поступать?
Гу Хай равнодушно ответил:
- Без разницы.
- Без разницы? - Бай Лоинь немного разозлился. - Ты можешь хоть немного стремиться к росту?
- Кто сказал, что я не стремлюсь? - Гу Хай окинул Бай Лоиня взглядом. – Конечно, я тоже поступлю в университет, и тоже не буду там бессовестно влачить бесцельное существование. Я планирую через пару лет готовиться к открытию собственной фирмы, ведение бизнеса и учебу в университете можно успешно совмещать. Я - деловой человек, теория каких-либо вещей мне не интересна, я не хочу быть офицером, я думаю, заниматься торговлей мне больше подходит.
Бай Лоинь почувствовал в этом какую-то безответственность:
- А капитал?
- Поскольку все уже решено, капитал обязательно будет, я могу начать с малого и постепенно расти.
- Я боюсь, что как только в твоих руках окажутся деньги, не пройдет и пары дней, как ты все потратишь.
- Только посмотри, что ты говоришь! Как будто у меня нет никакого самоконтроля.
- А разве есть? - с сомнением сурово спросил Бай Лоинь.
Гу Хай приподнял брови, в глазах появился отчетливый намек на что-то:
- Какой аспект ты подразумеваешь?
- Ешь!