Приезд П. В. Веригина к канадским духоборцам.

 

Наконец, давно жданный Петр Васильевич в Канаде. Вот как описывает это корреспондент канадской газеты:

 

Селение Петровка, Иорктонской колонии, 19-го янв.

„Часть духоборцев снова находится в пути. Как и раньше, они не берут с собой никакой пищи, рассчитывая на гостеприимство, н, как и раньше, они идут с пением. Но есть и разница. Они уже не идут пешком в лаптях или калошах, но едут на сильных лошадях — на самых лучших, какие есть в деревне, и жизнь их непрерывный пикник, по крайней мере, что касается пищи. Это Петр Васильевич Веригин, руководитель духоборцев, их любимый избранник, возвратившийся из ссылки, объезжает деревни, сопровождаемый избранным обществом.

Прием его в той деревне, где живет его старуха-мать, с неделю тому назад, был торжественный и трогательный. Он отправился из Иорктона рано утром и, сменив 2 раза лошадей, к ночи успел проехать 40 с лишним

 

— 206 —

миль, отделявших его от деревни Потерпевшей. Было страшно холодно, но народ выходил из домов и толпился на деревенской улице, ожидая встречи возвращающегося руководителя. Ожидание было томительно, потому что было несколько ложных тревог; но наконец желанные сани показались на улице, и Петр Васильевич въехал в деревню, где жили его родные.

Рис. 9. Встреча П. В. Веригина.

 

„Народ поснимал шапки, и вся толпа запела приветственный псалом. В ответ на это Веригин также снял шапку и держал ее в руках, пока не кончили петь псалма и не прочли длинной молитвы. Обряд встречи закончился низким поклоном. Тогда Веригин стал отвечать на приветствие. В толпе послышались рыдания. Сказав несколько слов, он спросил, где дом его матери,

 

— 207 —

и престарелая женщина могла порадоваться этой встрече, которой она так долго ждала.

„В этот вечер и следующие затем дни селение было особенно оживлено. Посетители за посетителями, как из партии крайних, так и умеренных, одинаково спешили на свидание со своим избранником. В разговорах с ними Веригин старался прежде всего разрушить мнение, что в его руках находится какая-либо особенная власть над его народом. Он знал, конечно, что утверждение своего влияния есть вернейший способ потерять его; но нельзя сомневаться в чувствах, которые питает к нему его народ. С его мнениями они соглашаются безусловно, уверенные вполне, что его советы ценны и исходят от человека, гораздо умнее их и который принимает их интересы близко к сердцу. Достаточно хоть немного видеть Веригина, чтобы понять и разделить эти чувства духоборцев к нему. Без сомнения, он — чрезвычайно способный человек, и можно только поздравить духоборцев с их выбором.

„В своей ссылке в Сибири ему пришлось познакомиться с другими изгнанниками — образованными русскими, часто из хороших семей, сосланными за политические убеждения, и это увеличило его запас знания и ближе ознакомило его с прогрессивными идеями. Он обладает природною практичностью (иные находят его даже слишком практичным). В многоречивости его не превзойдет ни один русский из тех, кого я знаю. Многоречивость неразрывно связана в моем представлении с понятием о русском. С тех пор как я встретил Веригина в Винипеге, я много видел его, и, насколько помню, он молчал только во время пения псалмов и чтения приветственных молитв.

„Раньше чем мы отправились из Потерпевшего в теперешнюю поездку по деревням, уже можно было видеть его влияние на духоборцев странников. Они значительно смягчились: лишние бороды были сбриты, волосы подстрижены,

 

— 208 —

некоторые отважились уже ездить на санях, другие снова начали употреблять молоко и масло.

„Вечером накануне нашего отъезда Веригин собрал сходку в своем доме. Большая комната была переполнена народом. Каждый уголок был занят, и по волнению лиц, дышавших нетерпением, можно было судить о важности дела. Собрание было открыто пением, и потом Веригин начал говорить. Он рассказывал о своем изгнании, о своем путешествии из Сибири до Канады, об опасном плавании по Оби и через Атлантический океан и наконец перешел к практическим вопросам. Очевидно, он желал высказать свой план действия, как сказали бы политики.

„Он начал с коренного вопроса, который странствовавшие духоборы так часто обсуждали в последнее время — о пригодности Канады для поселения, — и он заявил, что они пришли сюда по воле Бога, и нет нужды искать другого места. Насколько он мог видеть, Канада — такая страна, в которой они могут жить и процветать. Климат холодный, но очень здоровый, и все необходимые овощи растут прекрасно.

„Но, чтобы достигнуть благоденствия, сказал он, необходимо жить в добром согласии. И наилучшая гарантия такого согласия есть общинная жизнь. Они исповедуют мир и любовь, братская жизнь служит выражением этого. Как в практическом, так и в нравственном отношении деревенская община есть наилучший способ устройства их жизни, но, конечно, те, кто пожелает жить отдельными фермами, должны быть свободны поступать так. Свобода должна быть основою всего.

„Другое важное условие для успеха в жизни — это обладание животными, особенно лошадьми. Они должны иметь возможно большее количество лошадей. По его мнению, каждая семья должна иметь по крайней мере пару лошадей и одну

 

— 209 —

или две коровы. Но некоторые считают несправедливым пользоваться работой животных. И Веригин вопросительно замолчал.

„Здесь вся работа производится лошадьми, и человек извлекает себе выгоду от их порабощения", сказал один из странствующих. Веригин оспаривал это мнение вежливо и беспристрастно, доказывая, что отношения к лошадям должны быть не как раба к господину, но как товарищей по работе. Лошадь служит не только для добывания пшеницы своему хозяину, но и овса для себя. Для них косят и убирают сено, для них строят конюшни. Если лошадь служит человеку, то и человек служит лошади — работа и выгода взаимная. „Давайте, — закончил оратор, — смотреть на дело так: лошади — наши соработники, пусть будут они также членами нашей общины".

„Относительно коров тот же возражатель поднял вопрос о том, как поступать с излишком самцов. „Если у нас будет много коров, то скоро будет много быков. Что тогда делать? Нам придется продавать их мяснику, и это не хорошо". Ответ был неожиданный, но так как он обращался к чувству великодушия, то оказался в высшей степени действителен. Веригин рассказал, что на пароходе, на котором он ехал из Англии, было больше 700 переселенцев. Это — бедные люди, и большая часть из них думают заняться земледелием. „Если у нас будет слишком много животных, мы можем дать их им“.

„Затем он перешел к вопросу о поселении. Все зависит от устройства их поселения, и, по его мнению, они должны принять землю безотлагательно. Они должны быть глубоко благодарны правительству за его отношение к ним. Четыре года они вели себя так, как будто были в гостях, и правительство не лишило их земли, как, поступая вполне разумно, оно могло бы сделать, но относилось к ним са-

 

— 210 —

мым снисходительными образом. Некоторые находят опасным поступать так, как этого требует правительство. Он не видит в этом никакой опасности. Канада — свободная страна, ее нельзя сравнивать с Россией. Но если бы это было и не так, им нечего ожидать беды и опасности. Если бы и пришла опасность, они встретили бы ее, как встречали раньше. Но, повторили он, опасности нет никакой.

„Насчет статистических записей Веригин высказался не менее ясно. Они должны сообразоваться с законом. Это делается только для пользы их самих и других.

„Затем он сказал несколько слов по поводу последнего странствования. Он знает, сказал он, что многие из них в последнее время пришли к убеждению, что им не надо устраиваться на месте, но только ходить и проповедовать, и некоторые заявили даже, что весной они опять пойдут странствовать. Конечно, они свободны и должны делать то, что им кажется справедливым. Но они должны хорошенько подумать, прежде чем окончательно решиться. Он хотел бы спросить их: достаточно ли совершенны они в своей собственной жизни, чтобы проповедовать другим? Прежде чем проповедовать другим, надо самому жить хорошо. „Так ли вы хороши? Не знаю, как вы, — сказал он, улыбаясь, — но про себя знаю, что я не таков. Повторяю, если вы чувствуете, что это — ваше истинное призвание, что никакая другая жизнь для вас невозможна и что вы достаточно хороши для этого, тогда идите. Но помните, что вы имеете полное право располагать самими собой, но не имеете никакого права заставлять женщин и детей переносить утомления и мучения. Это — явная жестокость. Если кто-либо из вас вздумает снова пуститься в путь, то должны оставить свои семьи с вашими братьями и сестрами в деревне. Я уверен, что братья с радостью возьмут на себя попечение о них. В заключение Веригин выска-

 

— 211 —

зался по поводу того поступка правительства, когда оно остановило странствование принудительными мерами и вернуло странников в их деревни. „Я вижу в этом перст Божий, — сказал он. — Правда, я не люблю употребления насилия, но что же было делать? Нет беды в том, чтобы употребить силу, когда надо спасти людей от самоубийства, а это самое и сделало правительство“.

„Из этого краткого изложения речи, красноречивой и продолжительной, можно видеть, как относится Веригин к вопросам, волнующим в настоящее время духоборцев. В каждой посещаемой деревне он говорил то же самое. Конечно, нельзя сказать определенно о результате этого объезда, пока он не кончится, но в то время, как я пишу, предзнаменования благоприятны. Мы едем внушительным поездом из трех, а иногда четырех саней. В санях Веригина устроены сиденья; их везут четыре прекрасные лошади. В них садятся двенадцать и более человек, за ними следуют сани с багажом и другими путешественниками. Особенно замечательный из них — это старый крымский ветеран Махортов, похожий на рождественского дедушку. Несмотря на свои годы, Махортов выдается из всех своей жизненностью. Но и вся партия настроена радостно. И радость каждой деревенской встречи заразительна. Мы поем во время пути между деревнями. За едой мы наслаждаемся наилучшими голосами деревни, и накануне Нового года пели всю ночь. (Веригин посоветовал им оставить русский календарь и принять новый стиль.) Мне кажется это странным, но, насколько мне известно, еще ни один фонограф не записал духоборческих псалмов и песней. Многие из них, конечно, достойны сохранения.

„Обряд приветствия один и тот же в каждой деревне. Въезжая, мы видим большую часть жителей, собравшихся толпой около одного из наилучших домов, поющих при-

 

— 212 —

ветственный псалом; все мужчины без шапок, несмотря на холод. Затем следует молитва, произносимая часто женщиной, и низкий поклон. Веригин здоровается с ними и сказывает им поклоны от друзей в России и Англии. Затем следуют расспросы о том, каково им живется,

Рис. 10. 90-летний старец, духоборец. Дедушка Махортов.

 

и если погода холодная, все забираются в дом, чтобы подробнее поговорить о делах. Столы накрыты для еды и скоро приносят чай, с прекрасным хлебом и вареньями. Все едят. Иорктон должен был почувствовать влияние прибытия духоборческого руководителя, потому что на столах красуются такие сласти, каких обыкновенно не

 

— 213 —

употребляли: сахар в кусках считается обязательным, и варенья, сушеные фрукты, мед, рис и прочие предметы, обыкновенно не фигурирующие в меню духоборцев, можно видеть почти за каждой едой. В тех деревнях, где коровы были отпущены на волю, подавали купленное масло. Вообще масло, и в большом количестве, считается предметом первой необходимости для праздничного духоборческого обеда. Масло кладут в суп, на нем жарят картофель и поливают его еще сверху растопленным маслом в изобилии, жареные овощи плавают в масле, — прямо, можно сказать, обилие плодов земных.

„Не раз приходилось видеть и последствия последнего страннического движения. В одной деревне было 11 лошадей и 82 коровы. Все были отпущены на волю, и вот один человек, которому обилие молока позволяло бороться с хронической подагрой, опять мучится болями. В другой деревне находим человека, которому переломило ногу нагруженной повозкой; он тащил ее на себе вместе с прочими из Иорктона. Спускаясь с горы, они не могли удержать повозку, и она покатилась сама собой. Несколько недель после этого его семья отправилась странствовать и взяла его с собой на носилках. Толчок вывихнул перелом, и, быть может, он останется калекой. Еще в одной деревне есть женщина, сошедшая с ума, благодаря странствованию, и т. д. Странствование кончилось и едва ли повторится, но последствия его будут еще долго жить в селениях.

„Канада, без сомнения, победила сердце Веригина. Он восхищается пейзажами, находит, что духоборцы повсюду признают плодородие почвы, хвалит климат и говорит такие вещи насчет правительства, что духоборцам должно быть неприятно, что они не оценили этого лучше сами. Одним словом, он находит, что Канада — самая подходящая местность для духоборцев, и не ее вина, если они не до-

 

— 214 —

стигнут в ней быстрого преуспеяния. И теперь начинается серьезное устройство духоборцев. Намучившись несогласиями, сбитые с толку крайними учениями, они радостно приветствуют ясный здравомыслящий совет своего руководителя, даваемый им с такой деликатностью, — они как бы чувствуют в себе прилив новой жизни. Те из странников, которые, по словам Зибарова, шли без радости, а только по родственным отношениям, бодро возвращаются к прежней жизни.

„На другой вечер по приезде Веригина я встретил партию мужчин и женщин, возвращавшихся со свидания с ним. Они весело пели. Проходя мимо них, я расслышал восклицание: „Спаси Господи за все; камень с души свалился". Легко было понять значение таких слов, когда я узнал, что это были странники. Таков общий тон того, что происходит теперь в каждой деревне".

———

С приездом Веригина многие недоразумения устранились, и община сплотилась и зажила здоровою, полною жизнью.

Одно из последних радостных событий, завершивших великую эпопею духоборческого исхода из России, было возвращение из Якутской губернии живших там в ссылке духоборцев. В конце августа 1905 года партия их в 190 человек проследовала через Англию на пути в Канаду.

 

Современное состояние духоборческой общины в
Канаде.

 

Чтобы дать полную картину теперешней общинной жизни, мы обратились в 1906 году к нашим друзьям, членам духоборческой общины с рядом вопросов о состоянии их общины и получили краткие, но яркие и содержательные ответы на каждый из поставленных вопросов. Этими вопросами и ответами мы и закончим наше изложение.

 

— 215 —

Дорогой друг П. И.!

В вашем письме к В. А. П. заключаются 13 вопросов о жизни духоборческой общины в Канаде:

1) Сколько членов в общине?

О. В общине всего до 8000 душ. Это всех, больших и малых.

2) Как велика запашка общинная?

О. Запашка у нас считается общинною вся, сколько распахано в каждом селении. Даже и те, которые живут на Принц-Альбертовском участке, и они входят в одну общину. Но в точности определить всю запашку земли очень трудно. Приблизительно запахано на каждое селение от 700 до 1000 акровъ¹).

3) Какие хлеба и овощи высеваются?

О. Пшеница, ячмень, овес и лен.

4) Какой получается урожай каждого продукта с десятины?

О. В прошлом году был очень хороший урожай, который дал: пшеница сам-16 — 17, ячмень сам-20, овес сам-25, картофель сам-10. Овощи всякие растут очень прекрасно.

5) Какие машины употребляются для разделки земли и какие для разделки зерна?

О. Для разделки земли — плуги однолемешные и двухлемешные, резалки, бороны и сеялки. А для разделки хлеба машина-молотилка, которая при паровике „самоходе" молотит в каждом селении и сортирует всякий хлеб очень чисто, после еще подсевается на ручной веялке для семян и на размол муки почище.

6) Какие из этих машин признаны удобными и какие бросили, предпочитая ручной труд?

О. Все эти машины и плуги признаны очень удобными пока еще на первых порах. А на будущее время придется,

—————

¹) Акр = ⅓ десятины, приблизительно.

 

— 216 —

может быть, что изменить. Теперь у нас введены уже „самоходы“-паровики-пахари, которые очень прекрасно разделывают землю, т. е. распахивают, таская за собой по восьми и десяти плугов. А в окончательности разделка до посева зерна производится на лошадях и быках. К этому нужно прибавить еще машины „жнеи", „сенокосилки" и „конские грабли". Это все облегчает ручной труд, который нам кажется теперь безвозвратным навеки.

7) Какие введены еще производства, например: мукомольное, ткацкое, кирпичное, горшечное и т. д.?

О. Мукомольные мельницы работают теми же паровиками, которые пашут, молотят и распиливают по селам лесной материал для построек. Ткацкое заведение предполагается ввести в роде небольшой фабрики, на которой будут выделываться льняные и суконные материи для первой необходимости. А также предполагается устроить хоть небольшой сахарный завод, чтобы выделывать наперво из своих продуктов сахар для общины. Кирпичных заводов построено два. Очень хорошего качества вырабатывается кирпич. Горшечное заведение будет в нынешнем лете пущено в ход. Это построено при кирпичном заводе.

8) Какая часть жизни ведется сообща, какая по-семейно, например: уход за скотиной, молочное дело, печение хлеба и вообще приготовление пищи — сообща или по-семейно?

О. Об этом нужно вам сказать, что вся наша жизнь ведется сообща; скотину и лошадей смотрят способные люди и уход лежит на их ответственности. Молоко распределяется по равной части на каждого человека. Печение хлеба производится летом, в рабочее время, в одном месте, а в остальное время по-семейно. Приготовление пищи на работах вообще всегда сообща, а дома каждый по-семейно.

9) Какое из этих общих дел признано удобным и выгодным, какое желательно делать отдельно?

О. Никаких дел отдельно у нас не допускается. И выгоду мы видим лишь в общинном труде, потому что все, что сделано всеми, то и остается в общине навсегда.

10) Продолжаются ли общие молитвенные собрания по старинному обряду?

О. Общие собрания на молитву у нас продолжаются всегда в воскресные дни. А из всех праздников мы празднуем только Святую Пасху, в честь Святого Духа, просвещения Его в нас и обновления всей природы, 1-го мая — три дня. При молениях обрядность совершенно упрощена, читаются псалмы и потом поют.

11) Есть ли новые духовные движения, несогласные с прежним обрядом?

О. Нет.

12) Есть ли между духоборцами такие, которые переходят к англикам?

О. Нет.

13) Какие теперь отношения общины к канадскому правительству?

О. Канадское правительство хочет навязать духоборцам „подданство", но духоборцы не желают закрепощать себя никому, кроме Бога.

 

———

 

Такое решение духоборцев, однако, не прошло им даром. Канадское правительство решило произвести давление на духоборцев, чтобы заставить их уважать свои законы.

Хотя, как нам уже приходилось упоминать, физической силой с духоборцами бороться нельзя. Вероятно, канадское правительство само скоро убедится в этом. А пока оно решило отобрать у них землю, данную им как иммигрантам, в надежде, что они примут английское подданство.

Вот как сообщает об этом один из духоборцев своему другу в России:

 

28-го апреля, 1907 года. Село Верное.

Мир вам от Бога, добрый друг А. Н.!

...Сообщу вам новость: два месяца тому назад канадское правительство сконсоловало (лишило права собственности) всю землю в Духоборческой общине.

И сейчас нарасхват занимают гомстеды, которые были записаны за духоборцами. Занимают, конечно, более англичане и другие нации. Но правительство все-таки любезно осталось к нам, духоборцам, и нарезало земли на каждое лицо по 15 акров. Чему остались довольны и все духоборцы, живущие в общине.

Одно только нас удивляет, то, что страна культурная, а из-за какого-то подданства, которое уже отжило свое время, отбирают землю, чрез которую люди приносили бы пользу всей стране Канады.

А что касается к жизни духоборцев, то они хорошо могут обходиться и той землей, по 15 акров на каждую душу. Хотя правительство и объявило: что земля эта будет под владением духоборцев до тех пор, пока будет правительству угодно. Но община наша успела купить земли около 20-ти секции, и когда правительство вздумает отобрать вышесказанную землю 15 акров, то, я надеюсь, за это время община еще сколько-нибудь приобретет себе земли.

Относительно земельного вопроса, как видать, что духоборцы не пострадают. Вот и все, что я могу вам сообщить".

Этим недавним событием мы и закончим наши исторические очерки из жизни духоборцев.

 

———

 

— 219 —

 

Заключение.

 

Такова в беглых очерках история этой горсти людей, живших долго в горах Кавказа почти в полной неизвестности и вдруг вышедших на всемирную арену, и удививших мир высотой своих нравственных принципов и смелостью своего исповедания.

Борьба их с миром, со злом внутренним и внешним еще не кончена. Идеал бесконечен, и сами они хорошо сознают и относительную слабость своих сил и дальность поставленной себе цели.

И силы борящихся сторон не равны. Силы эти определяются различием их мировоззрений. С одной стороны мир, с которым борятся духоборы, обладающий всем, что ему нужно, и допускающий все средства для достижения земного, временного благополучия: от грозных армий и флотов, которым услужливая наука подносит свое „последнее слово" — для усиления их истребительной силы — и до самых низких, мелких преступлений обыденной жизни. С другой стороны допустимо лишь то, что, по их разумению, не противоречит учению Христа, что не мешает вечному благу свободного духа. С одной стороны смерть, с другой жизнь. Эти два мировоззрения никогда не совпадут, и компромисс между ними невозможен. Но тому, в ком есть хоть искра истинной духовной жизни, не трудно разобрать, на чьей стороне правда.

А нам, русским людям, в переживаемое нами смутное время, эти чистые идеалы, эти сильные люди, эти скромные работники должны быть особенно близки и дороги.

П. Бирюков.

С. Ивановское.

Костромской губернии и уезда.

5-го августа 1907 года.

———

 

ПРИЛОЖЕНИЕ.