Политическое сознание молодежи.

В структуре сознания в качестве основных компонентов выделяются ценности, настроения, установки, оценки. Исследование ценностного компонента политического сознания предполагает выяснение значимости для молодежи таких ценностей, как политика, политическая власть, государство, выборы и др. Данные ряда исследований показывают, что политика не входит в набор базовых жизненных ценностей молодежи. По данным Фонда «Общественное мнение» (опрос июня 2006 г.), о своем интересе к политике заявляют 31% респондентов в возрасте от 18 до 35 лет (по выборке в целом – 39%). Противоположное мнение высказывают 67% (в целом по выборке 58%) [164]. Другие социологические службы могут давать несколько иные данные, но это, как правило, связано с отличием в формулировках вопросов или с другой методикой возрастной группировки выборки. Например, исследование группы «Циркон» (также 2006 г.) выявило в среде молодежи 40% и 58% респондентов интересующихся и не интересующихся политикой соответственно [165]. Исследования, проведенные в регионах России, также свидетельствуют о преимущественно традиционных и деидеологизированных ориентациях молодых людей. При этом в настоящее время упрекать молодежь в большей аполитичности, нежели старшее поколение, уже не стоит. Но не потому, что молодежь стала более активна и заинтересована. Скорее всего, дело в том, что с середины 1990-х гг. по настоящее время интерес населения России к политике в целом устойчиво снижался, в то время как интерес к ней молодежи оставался приблизительно на одном уровне.

Интерес к политике коррелирует с возрастом и местом проживания респондентов. Чем они младше и живут дальше от Москвы и крупных индустриальных центров, тем он ниже.

По результатам масштабного исследования политической активности молодежи, проведенного Венским институтом социальных исследований и охватившего 8 стран Европы, интерес молодежи к политике существенно варьирует в разных обществах - наиболее сильный он в Германии (51%), а самый слабый в Словакии (28%). Интерес усиливается с более высокими стандартами жизни, лучшим образованием родителей и лучшим образованием самой молодежи [166].

Политика, политическая жизнь является фоновой сферой для значительной части российской молодежи. Это вполне закономерно, если учитывать, что в молодом возрасте главное внимание сконцентрировано на учебе и семье, а также работе. Политика, общественная деятельность является приоритетной сферой, лишь для 4% опрошенных (данные «Циркон» 2006 г.). В то же время учеба, образование приоритетны для 69% опрошенных, семья, дети, дом – для 67%, работа, дело – для 57%, карьера, продвижение по службе – для 33%, досуг, развлечение, туризм – для 16%, физкультура, спорт – для 13%, религия, вера – для 5% [167].

По данным опроса ФОМ, проведенного в июне 2006 г., 52% респондентов возрастной категории «55 лет и старше» смотрят новости и информационные телепередачи каждый день и лишь 5% не интересуются новостями. В возрастной категории 18-35 лет подобное распределение составляет 28% и 9% [168].

Мониторинг Ю.Р. Вишневского и В.Т. Шапко, осуществляемый среди студентов Свердловской области с 1995 г. (последний этап – в 2003 г.) выявил увеличивающуюся аполитичность. Так, стремление к власти определяет цели 7-12% студентов. Данные их же исследований, проведенных в промышленных центрах Свердловской области, показывают снижение ценности престижа, славы и власти по мере «взросления» и приобретения более устойчивого социального статуса молодыми людьми. Если среди учащихся Нижнего Тагила 10% заявляют о стремлении к престижу, славе и власти, то у студентов эта доля составляет 6%, у работающей молодежи – 4% [169].

По данным исследования «Социальное аутсайдерство молодежи в Белгородской области: причины, механизмы и социальные следствия», проведенного в 2006 г. (рук. проф. В.П. Бабинцев), компонент власти в критериях жизненного успеха является значимым для 10,6% респондентов.

Еще один индикатор специального интереса к политике, но уже более сфокусированного, сформированного, – это обсуждение политических новостей с близкими людьми. Чуть меньше половины (46%) россиян в возрасте 18-35 лет говорят, что обсуждают происходящее в политике со своими ровесниками – друзьями, знакомыми, а чуть больше половины (51%) – что не обсуждают.

Российская молодежь демонстрирует высокую значимость таких ценностей, как Россия, Родина, Порядок, Безопасность, Стабильность, Справедливость, Сильное государство, Традиция, Законность, Патриотизм, Президент (положительно реагируют на них 70-80%) [170]. Однако при этом высоком уровне нормативной ценности государственнических ценностей дескриптивная ценность российской власти в общественном сознании молодежи крайне низка. По данным исследования, проведенного в 2005 г. В Архангельской области, лишь 7% молодых людей считают, что власть оказывает помощь и занимается реальным решением проблем населения. Большинство респондентов (47%) придерживаются мнения о том, что власть начинает активно решать проблемы населения только в «корыстных» целях во время проведения избирательных кампаний; 37% полагают, что властные структуры не занимаются реальным решением проблем, а лишь создают видимость выполнения своих функций. Кроме того, всего 7% молодежи Архангельской области оценивают как эффективную работу общественных организаций и политических партий ^[171] . Исследование «Социальное аутсайдерство молодежи как источник опасностей и угроз в условиях пограничного региона» выявило крайне низкий уровень доверия молодежи к региональным общественным и политическим институтам и преимущественно персонифицированный характер представлений о власти. Лишь у губернатора и главы местного самоуправления рейтинг доверия перешел десятипроцентный рубеж (у первого 16,2%, у второго 13,8%) [172].

По данным масштабного исследования «Молодежь и выборы» 2002 г., можно утверждать: политическая индифферентность в среде молодежи лишь отчасти является следствием несформированности у нее правовой и политической культуры участия и недостаточной эффективности деятельности в этом направлении образовательных институтов. Это исследование показало, что 54% молодых избирателей никому не доверяют или же доверяют только отдельным близким людям. Регулярное невыполнение политиками своих обещаний, политические скандалы, связанные с коррупцией, политической нечистоплотностью, нечестностью и непорядочностью перестали быть сенсациями и вплелись в естественную ткань обыденной коммуникации, резко противопоставившей власть обществу в целом и молодежи, в частности. На эти процессы накладывается воздействие формирующихся индивидуалистических ценностей новой политической культуры страны. Данное обстоятельство, естественно, негативно отражается на характере политической и особенно электоральной активности молодежи. Поэтому в молодежной среде доминируют установки, что «политика – это грязное дело» (с ней выразили согласие 65% респондентов), «главное в нашей жизни – это друзья» (62%), «сегодня главное в жизни – это деньги» (54%) ^[173] .

По данным исследования, проведенного в Иркутской области, большинство молодых людей политически пассивны. 42% молодежи не принимают участия в выборах и не интересуются деятельностью политических партий. Время от времени проявляют интерес к избирательным кампаниям и знают о деятельности основных политических партий 49,5%. Лишь 42,9% молодых признают, что политика играет важную роль в управлении государством, а 40,2% убеждены, что это «грязное дело», лишь способ решения меркантильных проблем самих политиков.

При этом 34,7% молодых людей не доверяют государственным и общественным институтам. Свое недоверие молодежь обосновывает тем, что «все продается и никому нельзя верить» (58,9%) и тем, что «все соблюдают только свои собственные интересы» (15,5%). Только 33,4% все же доверяют правительству РФ, 28% - средствам массовой информации, а 19,3% доверяют даже Государственной Думе Российской Федерации. Почти половина респондентов (45,9%) оценивает как неэффективную работу Госдумы. Еще строже молодые люди подходят к оценке работы региональных и местных органов власти: недовольны результатами работы Законодательного собрания Иркутской области 48,5% и представительного органа власти муниципального образования, в котором они проживают, - 50,7%. Однако деятельность Президента Российской Федерации, по мнению молодежи, соответствует ожиданиям населения (53%).

Персональный состав политических симпатий молодежной аудитории является довольно парадоксальным. Наиболее симпатичен молодежи Путин В.В. (77,1%), за ним с большим отрывом следуют Жириновский В.В. (44,1%) и Грызлов Б.В. (18,2%). Жизненное кредо молодежи - это политическая и социальная пассивность. По мнению 34,6% респондентов, участие в выборах не может ничего изменить, 38,6% молодых людей считают, что может, но лишь отчасти, и только 17,3% верят, что их голос на выборах может что-то изменить. Низок и уровень социальной активности: 95,1% молодых людей не участвуют в деятельности каких-либо партий, движений или общественных организаций. И это закономерно, поскольку лишь 6,7% респондентов считают, что рядовой гражданин может повлиять на развитие событий в стране посредством участия в общественных организациях или политических партиях (7,1%), а 22% молодых людей думают, что рядовой гражданин влиять на развитие событий в стране никаким образом не может [174].

Одним из важных компонентов политического сознания молодежи является готовность лично участвовать в политической деятельности. Однако, по данным исследовательской группы «Циркон», для российской молодежи характерен достаточно низкий уровень личного участия в различных гражданских инициативах. Невысокий интерес к политике и низкий уровень самоорганизации выражаются, в частности, в том, что голосование остается наиболее распространенной формой коллективного действия в политической сфере. Однако и стабильное электоральное участие, по самооценке, свойственно приблизительно третьей части молодежи. Деятельность общественных организаций охватывает крайне незначительную часть молодежи – 4% (таблица 4).

 

Таблица 4.

Формы участия молодежи в общественной и политической жизни, % [175]

 

	Июль 2005 г.	Март 2006 г.
Участие в выборах в органы власти различного уровня	23	35
Коллективное благоустройство подъездов, домов, детских площадок, окружающих территорий	8	10
Сбор средств, вещей для людей, попавших в тяжелое положение (теракт, стихийное бедствие, лечение, операция)	8	13
Участие в проведении избирательной кампании (сбор подписей, Агитация, работа на избирательном участке)	5	7
Участие в митингах, демонстрациях, пикетах по поводу событий в жизни страны, региона, Вашего населенного пункта	5	5
Участие в деятельности общественных организаций (правозащитных, религиозных, благотворительных, экологических и т.д.)	2	4
Подписание обращений, петицией по поводу событий в жизни страны, региона, Вашего населенного пункта	2	2
Участие в забастовках	1	1
Участие в деятельности политических партий, движений, профсоюзных организаций	1	2
Участие в работе домкомов, кооперативов, местном общественном Самоуправлении	1	2
Нет, ни в чем подобном участвовать не приходилось	62	46
Затрудняюсь ответить	1	3

 

Исследование Института социологии РАН 2007 г. (в нем участвовала молодежь 17-26 лет) показывает несколько большую долю участвующих в выборах (48%). Но в деятельности общественных организаций принимает участие приблизительно такая же часть молодежи (3%). Так же обстоит дело с участием в митингах, демонстрациях и пикетах (3%), в проведении избирательных кампаний (7%), в политических партиях, движениях, профсоюзных организациях (2%) [176].

По данным ФОМ (опрос 2006 г.), лишь 4% респондентов в возрасте 18-35 лет заявили, что ранее состояли в политических организациях, партиях, и 1% продолжает в них состоять. В целом по выборке распределение ответов – 15% и 2%. Хотелось бы состоять в таких организациях 10% молодых респондентов (9% в целом по выборке) ^[177] . В ходе опроса, проведенного в 2005 г. Левада-Центром, 37% молодых людей не смогли назвать известные им политические молодежные организации, и лишь 17% заявили, что разделяют цели какой-либо конкретной организации (от скинхедов до «Идущих вместе») [178]. В то же время опрос «Циркон» молодежи в возрасте 18-24 лет зафиксировал достаточно резкое увеличение в 2006 г. по сравнению в 2005 г. доли желающих стать членом какой-либо политической партии или молодежной организации - с 15% до 21% [179]. При этом, организаторы исследования указывают, что отмеченная позитивная динамика стремления молодежи к партийному участию свидетельствует о росте не политической активности, а, скорее, о готовности к работе в политической системе. Активность не изменяется, а канализируется в стремление части молодежи к встраиванию в партийные структуры, фактически – к более комфортным формам политического участия. Причем, наибольшую активность в данном случае демонстрируют респонденты, живущие в малых городах и на селе. Именно для этих категорий партийная и общественная стезя представляется одним из вариантов реализации быстрой стратегии карьерного роста. Сегодня активная часть молодежи (особенно провинциальной) рассматривает партийную деятельность как своего рода «социальный лифт».

Исследование «Социальное аутсайдерство молодежи как источник опасностей и угроз в условиях пограничного региона» выявило крайне низкий уровень доверия молодежи политическим партиям, действующим в Белгородской области – 0,4%. Профсоюзам доверяют 0,8%, молодежным организациям – 3,0% [180].

Сами партии являются переменными величинами политического процесса России по сравнению с константой президентской и исполнительной власти. Доминирование государственнических ценностей в структуре политического сознания молодежи в сочетании со значимыми карьерными мотивациями создают возможность для рекрутирования молодых людей на государственную службу. В ходе исследования «Взаимодействие региональной власти и населения», проведенного Е.В. Реутовым в январе-феврале 2006 г. по региональной выборке (N=600), 26,9% молодых респондентов в Белгородской области выразили нормативную готовность участвовать в органах исполнительной и законодательной власти и нести ответственность перед избирателями (в целом по выборке 18,3%). Почти еще столько же (26,1%) высказали возможность такого участия (ответ «Наверное, да»).

Появление дополнительного канала социальной мобильности вследствие массового клонирования на федеральном и региональном уровнях молодежных организаций, формирования поселенческого уровня местного самоуправления дает шанс значительной части молодых людей для повышения своего политического статуса. Особое значение это имеет для провинциальной молодежи. У молодых функционеров политических партий и молодежных организаций появляется шанс позиционировать себя во «взрослой» политической среде. Другое дело, что этот шанс необходимо реализовать в краткосрочной временной перспективе, так как активизация молодежной политики имеет ситуативный характер и во многом определяется фазами электоральных циклов. Так, центральные молодежные проекты власти в 2000-е гг. сменялись почти с калейдоскопической скоростью: «Идущие вместе» - «Наши» - «Молодая гвардия».

Политическая пассивность молодежи в России не выглядит экстремальной по сравнению с политической пассивностью старших возрастных групп. Как правило, она не носит характера явной дискриминации со стороны старших когорт или государства. Индифферентность молодежи в политической сфере проявляется в более или менее добровольном отказе от гражданско-политической активности вследствие доминирования деидеологизированных и индивидуализированных жизненных стратегий, не связанных с политической деятельностью и с политикой в целом, а также вследствие разочарования в существующем общественном, в частности, политическом устройстве, не обеспечивающем реализацию интересов молодежи. Данные ряда исследований позволяют утверждать, что нормативная ценность личного участия в политике для молодежи относительно высока. Демонстрируя более низкий интерес к политике, нежели старшие возрастные группы, молодежь, в особенности 18-24-летние, по крайней мере, на декларативном уровне выражают более высокую готовность более активного личного участия в политике 24% против 18% в среднем по выборке (данные опроса Левада-Центра) [181]. Но это далеко не всегда отражается на дескриптивном, поведенческом уровне.

Несмотря на присущий молодым людям оптимизм и достаточную уверенность в своих силах, эскапистские настроения [182], неуверенность в будущем и в собственной безопасности широко распространены в молодежной среде и проецируются на сферу политики. Это разочарование, неуверенность, а также принятие роли «ведомых» и отказ от гражданской активности являются существенными факторами социального и политического аутсайдерства молодежи в российском обществе.

Таким образом, анализ компонентов политической культуры современной российской молодежи не позволяет констатировать ее существенное отличие от соответствующих ценностных и поведенческих форм старших поколений. Динамика политической культуры россиян демонстрирует постепенное сближение между разными возрастными когортами. Молодые люди, как и более старшие поколения в целом, предпочитают соглашаться с ролью наблюдателей, нежели активно участвовать в реализации политического процесса. Отчасти это связано с тем, что доминирующим интересом и ценностью для молодых людей является получение образования и завоевание достойного места в жизни, которое связывается в основном с профессией. Но во многом данное обстоятельство объясняется отмеченным выше практически тотальным недоверием молодежи к политическим и государственным структурам и неспособностью к самоорганизации. Низкая степень представленности интересов молодежи в структуре государственного управления и общественно-политических организаций консервируется не только политической пассивностью большей части молодых людей, но и искусственной рутинизацией политического процесса.