Рассения, Хуннское государство, Китай и Парфянское государство

 

На Востоке события стали накаляться так же, как и в государстве селевкидов ещё в III веке до с.л. Процесс консолидации Китая привёл к тому, что в 307 году до с.л. китайское княжество Чжао нарушило прежние договоры и захватило исконные территории степных харийцев (по китайской терминологии — хуннов), построив у подножья хребта Инь-шань крепость Яймын. Так через много тысячелетий арии потеряли Ордос.

Говоря о харийцах и дарийцах, а не о русах и ариях, нужно иметь в виду, что русы и арии образовали единый народ только в центре Рассении при интенсивном смешении русов и харийцев. На её окраинах, на Дальнем Востоке и в Великой Степи (Монголия и Западный край) обособленно существовали дарийцы и степные харийцы, которые смешению с русами почти не подверглись, хотя и имели схожий с ними язык.

Китайское княжество Янь также проявило агрессивность и стало претендовать на территории дарийцев (по китайской терминологии — дунху). Как видим, в китайской терминологии от настоящих названий арийских народов (харийцы и дарийцы) остались только начальные буквы. Захват территорий харийцев и дарийцев, естественно, привёл к противостоянию между ними и китайцами. Харийцы и дарийцы стали нападать на китайцев, чтобы освободить свои территории.

В этот период степные харийцы и дарийцы ещё не имели организованного полевого войска и действовали родовыми дружинами. Однако несмотря на численное превосходство китайцев, харийцы и дарийцы заставили их обороняться. Полководец княжества Чжао (находившегося в нынешней провинции Шанси) Ли Му так инструктировал своих подчинённых: «Как только хунны вторгнутся в наши владения и начнут грабить, немедленно уходите в лагерь и обороняйтесь. Всех, кто посмеет брать пленных, буду казнить».

Но такая стратегия не давала победы. Степные харийцы стали хозяевами своих бывших территорий, а китайцы были загнаны в укреплённые лагеря. Чтобы уничтожить эти укреплённые лагеря, харийцы собрали ополчение и попытались разбить китайцев в открытом сражении. Однако Ли Му хорошо подготовился к сражению и правильно его организовал. Впереди он выставил ополчение из плохо вооружённых земледельцев и ремесленников. За ними были расположены лучники, на флангах которых развернулись колесницы с конницей.

Когда ополчение харийцев стремительным ударом опрокинуло пешее китайское ополчение, то оно попало под обстрел лучников, удар колесниц и китайской конницы. Ополчение харийцев понесло большие потери и вынуждено было отступить. Княжество Чжао вновь захватило исконные территории степных харийцев. Численность той и другой сторон китайцами сильно преувеличена. Со стороны харийцев они насчитали «неисчислимые полчища». На самом деле участвовало ополчение всего лишь трёх харийских племён.

Выше мы выяснили, что племя максимум могло иметь 16 Родов. Каждый Род имел дружину, около 100 человек. Таким образом, общая численность дружин составляла около 5 тысяч человек. Ополчение трёх харийских Родов могло иметь около 10 — максимум около 15 тыс. человек. Свои силы китайцы показывают в количестве 1300 колесниц. 13 тыс. всадников. 50 тыс. пеших воинов и 100 тыс. лучников. Если по колесницам и всадникам численность войска китайцев можно считать вполне правдивой, то численность пеших воинов и лучников завышена минимум в 3 раза. Если мы всё это учтём, то по максимуму против 15 тысяч харийцев было выставлено около 70 тысяч китайцев.

Однако княжество Чжао недолго наслаждалось лаврами своих побед. В 226 году до с.л. оно было покорено княжеством Цинь, которое ещё через пять лет объединило весь Китай. В древности княжество Цинь было пограничным уделом, воевавшим с жунами. После подчинения 12 жунских племён княжество включило их в свой удел и в значительной мере усвоило их традиции и обычаи, то есть русо-арийские традиции и обычаи. Присоединив же к себе княжество Бо (находившееся в нынешней провинции Шэньси), основанное беглецами из империи Шан-Инь, Цинь отказалось от русо-арийских традиций и продолжило шанскую культурную линию. Тем не менее остальные княжества считали Цинь жунским владением и не всегда соглашались включать его в союзы или приглашать на общекитайские мероприятия.

Однако победы на юге и западе позволили цинским князьям овладеть огромной территорией с воинственным населением и сделали княжество Цинь самым сильным княжеством Китая. На севере княжество установило связи с другим народом — потомками харийцев юэчжами. Из этого княжества юэчжи получали ткани и зеркала, которые до сих пор находят в горноалтайских курганах. В свою очередь княжество Цинь заимствовало у юэчжей организацию конных дружин, отказавшись от громоздких и неповоротливых колесниц.

Военная реформа всерьёз усилила войско княжества Цинь и облегчила победы над княжествами Восточного Китая. Восточные китайские княжества отчаянно сопротивлялись. Война длилась около 200 лет. Эта эпоха получила в китайских хрониках название «Брань царств».

Циньские дипломаты умело ссорили восточных царей (ванов) между собой, а циньское войско наносило им тяжёлые поражения. В конце концов князь Ин Чжэн завершил покорение восточных княжеств и принял титул императора Цинь Ши-хуанди.

После чего он совершил поход на юг и заставил народ юэ признать верховную власть империи. В 214 году до с.л. войско Цинь Ши-хуанди окончательно подавило сопротивление жунов. В это же время его войско завоевало Ордос, куда ранее переселились два племени народа тангутов (лэуфань и баянь). После объединения Китая перед Цинь Ши-хуанди встал вопрос, как удержать власть в стране, в которой продолжительное время велись войны и покорены были многие народы и династии?

Как и Ашока в Индии, Ши-хуанди обратил внимание на вероисповедание. Он реанимировал культ поклонения Сынам Неба, построив в столице тогдашнего Китая Сиани великолепный храмовый комплекс, а также завершил построение Великой Китайской стены. Реанимация древнего вероисповедания, строительство культовых сооружений и Великой стены должны были объединить народ на созидательный труд. Стена, кроме того, должна была предотвращать уход китайцев на север в степи к харийцам, так как гнёт имперской власти толкал их к этому. Цинь Ши-хуанди умер в 210 году до с.л.

После нескольких лет внутренней смуты в Китае к власти пришла династия Хань. В это время противниками Китая на северо-востоке были дарийцы (дунху), на севере харийцы (хунны), на северо-западе расселились два народа, враждебно относившиеся друг к другу — усуни и юэчжи. Предками того и другого народов были харийцы (чжоусцы). Первыми были вытеснены из Китая потомки харийцев (чжоусцев). которые самоназвались усуни. Вторыми были вытеснены из Китая потомки харийцев (чжоусцев), которые самоназвались юэчжи.

Об арийском происхождении юэчжей обмолвился Л. Гумилёв, который в книге «Хунну» утверждает: «На место исчезнувших хуннов встали либо восточные монголы-дунху, либо южные тибетцы — кяны, либо западные арийцы — юэчжи, либо северные угры, предки ненцев». Как видим, он дунху без всяких оснований назвал монголами, не видя за ними дарийского происхождения. Да и хуннов он арийцами не считает, что показывает его неглубокое знание прошлого этих народов. Среди дарийцев (дунху) и юэчжей харийцы (хунны) были самыми слабыми, так как потерпели тяжёлое поражение от китайцев княжества Чжао, а затем были вытеснены из Ордоса войском Цинь Ши-хуанди в 214 году до с.л.

Последующий подъём хуннов Л. Гумилёв, сославшись на китайского хрониста Сыма Цяня, объясняет так: «Шаньюй Тумань имел двух сыновей от разных жён. Для того, чтобы обеспечить престол любимому младшему сыну, он решил пожертвовать старшим Модэ и отдал его в заложники к юэчжам. Напав на последних, Тумань надеялся, что они убьют его сына. Но Модэ оказался человеком решительным. Ему удалось похитить у юэчжей коня и вернуться к отцу, о предательстве которого он, конечно, знал. Тумань, искренне восхищённый удалью Модэ, не только не убил его, но дал ему в управление Тюмень, то есть 10 000 семейств. Модэ немедленно начал обучать военному делу свою конницу и научил её пользоваться стрелой, издававшей при полёте свист… Он приказал всем пускать стрелы лишь вслед за его свистящей стрелой; невыполнение этого приказа каралось смертной казнью. Чтобы проверить дисциплинированность своих воинов, Модэ пустил свистящую стрелу в своего аргамака и не выстрелившим в великолепного коня приказал отрубить головы. Через некоторое время Модэ выстрелил в свою красавицу-жену. Некоторые из приближённых опустили луки, не находя в себе сил стрелять в беззащитную молодую женщину. Нм немедленно были отрублены головы. После этого Модэ на охоте направил свистящую стрелу в аргамака своего отца, и не было ни одного уклонившегося. Увидев, что воины подготовлены достаточно, Модэ, следуя за отцом на охоту, пустил стрелу в него, и шаньюй Тумань в ту же минуту превратился в ежа: так утыкали его стрелы. Воспользовавшись замешательством, Модэ покончил с мачехой, братом и старейшинами, не хотевшими повиноваться отцеубийце и узурпатору, и объявил себя шаньюем (209 г до с.л.). Дунху, узнав о междоусобице, решили воспользоваться ею и потребовали замечательного коня — сокровище хуннов и любимую жену Модэ. Старейшины в негодовании хотели отказать, но Модэ сказал: «К чему, живя в соседстве с людьми, жалеть для них одну лошадь и одну женщину?» и отдал то и другое. Тогда дунху потребовали полосу пустыни (на юго-запад от Калгана), неудобную для скотоводства и необитаемую. Земля была, собственно говоря, ничья; пограничные караулы стояли по окраинам её, на западе хунны, на востоке дунху. Старейшины хуннов сочли, что из-за столь неудобной земли незачем затевать спор: «Можно отдавать и не отдавать». Но Модэ заявил: «Земля есть основание государства, как можно отдавать её?!» — и всем, советовавшим отдать, отрубил головы. После этого он пошёл походом на дунху. Они не ожидали нападения и были наголову разбиты. Вся их территория, скот и имущество достались победителю. Остатки дунху поселились у гор Ухунь и в дальнейшем стали известны под названием ухуань. Вся степная часть Манчжурии оказалась в руках Модэ. По возвращении из похода против дунху он не распустил войска, а напал на юэчжей и прогнал их на запад. С этого времени началась длительная война между хуннами и юэчжами, подробности которой нам неизвестны. Около 205–204 гг. Модэ покорил ордосские племена лэуфань и баянь и совершил первые набеги на Китай, где только что пала династия Цинь и свирепствовала гражданская война. Численность войска Модэ определялась в 300 000 человек.

Таковы подробности основания хуннской державы, сообщаемые Сыма Цянем».

Тюркские исследователи в своих произведениях в основном ссылаются на Л. Гумилёва. В свою очередь Л. Гумилёв ссылается на китайского хрониста Сыма Цяня, причём воспринимает написанное им довольно некритически. Последний же, и это вполне естественно, стремился показать Китай в самом лучшем виде, а его противников в худшем виде. Кроме того, Л Гумилёв показывает плохое знание родовых традиций, по которым запрещалось убивать родовичей. Человек, убивший родовича, становился изгоем.

Не понимает Л. Гумилёв и организацию родо-племенного строя, который был присущ хуннам того времени. Они тогда жили Родами и Племенами и не мог Тумань распоряжаться ими по своему усмотрению, подчинять сыну Тюмень семейств. Рода и Племена не имели десятиричного счёта, поэтому у хуннов не было Тюменей. Расправа над старейшинами была невозможна. Ибо даже попытка несогласия со старейшинами делала такого смельчака изгоем.

Тумань и Мадай — нормальные харийские (хуннские) имена. Переиначивание имени Мадай на китайский лад и восприятие его Л. Гумилёвым тоже говорит об излишнем доверии с его стороны к Сыма Цяню. Таким образом, Л. Гумилёв слишком поверил китайскому хронисту, высказав лишь некоторое сомнение относительно его творчества: «Многое здесь, возможно, прибавлено и разукрашено и самим историком и его осведомителями, но главное, видимо, верно: Модэ объединил 24 хуннских рода и создал так называемую державу, настолько сильную, что китайцы сравнивали её со Срединной империей».

Главное состоит не в том, что была создана некая «держава», а в том, как она была создана? Этого как раз и не понял Л. Гумилёв. Возникает вопрос что же было на самом деле? Возглавлявший степных харийцев (хуннов) князь Тумань увёл их на север, чтобы дать отдохнуть и собраться с силами. Тумань хорошо понимал, что китайцы непременно двинутся на север, поэтому он искал союзников. Дарийцам (дунху) он верил больше, чем потомкам харийцев (чжоусцев) юэчжам, против которых и сосредоточил своё войско.

Однако его сил было недостаточно, чтобы победить в случае обострения обстановки. Естественно, Тумань обратился за помощью в Рассению, где державообразующим народом уже были кимаки, которые тоже происходили от харийцев. Именно в Рассениию он отправил своего старшего сына Мадая (Модэ — по китайской терминологии и Мате — по тюркской терминологии). В Рассении Мадай был обучен управлению людьми и войском. Затем он вернулся к своему народу с тьмой гуннского войска, которое было воспринято китайскими хронистами как Тюмень семейств 10-тысячного состава.

С этой тьмой гуннского войска он и приступил к объединению степных народов и созданию полевого войска, подобного гуннскому войску Рассении. На подготовку второй тьмы ушло два года. Затем он обращается к дарийцам (дунху) с предложением заключить союз «Крови и Родства». Большинство дарийцев (дунху) согласились. Несогласные откочевали к горам Ухуань и образовали племя ухуань. Из примкнувших дунху была образована третья тьма войска. В 206 году до с.л. Мадай обратился к юэчжам с предложением также заключить союз «Крови и Родства». На этот раз к Мадаю примкнула меньшая часть юэчжей, так как большая часть не хотела ссориться с Китаем. Но этой меньшей части хватило, чтобы создать четвёртую тьму.

Таким образом, Мадаю удалось без кровопролития объединить фактически три народа: степных харийцев (хуннов), степных дарийцев (дунху) и часть юэчжей. Эти народы возглавили три Рода: харийцев (хуннов) Род Люянь, юэчжей Род Хуянь, дарийцев (дунху) Род Сюйбу. Китайцы называли главу Рода Хуянь не князем (гун), а царём (ван), так как они были выходцами из Китая, и ставили его выше родственников шаньюя. Шаньюй в переводе с китайского на русский означает «величайший», что соответствует титулу Великого князя. Во главе образовавшейся родо-племенной федерации встал Великий князь Мадай.

Её устройство копировало устройство Рассении. Ничего нового Мадай не внедрил. Родо-племенная федерация харийцев (хуннов) управлялась главами Родов и князьями племён. Каждый Род возглавлялся главой Рода, а каждое племя князем. Поэтому Великий князь ничем не выделялся среди других князей и глав Родов. Благодаря личному авторитету он был всего лишь главным среди остальных. Без их согласия и поддержки он не мог начать войну, как и прекратить её. Великий князь, князья меньшего ранга и главы Родов избирались. Здесь, так же как и в Рассении, каждый занимал то место в обществе, которое позволяли ему занимать его способности и труд. Правилом поведения было: «Будь тем, кем ты должен быть».

Однако были и отличия. Так как у степных харийцев не было жрецов, то Великий князь, кроме военно-административных и дипломатических функций, исполнял ещё и культовые обязанности. В этом ему помогали волхвы. Храм для осуществления обрядов находился в ставке Великого князя. Он сам дважды в день (утром и вечером) совершал официальные обряды поклонения Солнцу и Луне, что говорит о существенном изменении миропонимания степных харийцев. Уже при Мадае начинает создаваться центральный аппарат управления федерацией и войском, в котором все высшие должности занимали представители Рода Великого князя. Кроме этих высших сановников появились их помощники, которые выполняли всю работу по управлению.

Харийцы (хунны) уже широко применяли рабство. Следовавшие одна за другой войны требовали отвлечения большой части тружеников и превращения их в воинов. Поэтому выявилась большая потребность в рабочих руках для ведения хозяйства. Эта потребность выполнялась за счёт пленников и пленниц, которых превращали в рабов. Эти рабы использовались в основном на хозяйственных работах. Однако работорговли у хуннов не было, хотя рабы ими ценились.

Набеги хуннов на Китай всегда сопровождались угоном людей в степи. Таким образом, эти отличия уже не могут характеризовать Харийскую (Хуннскую) федерацию как Державу. Она скорее была подобна Русколани и Парфии. Её развитие в сторону преобразования в государство шло поэтому ускоренными темпами, потому что беспрерывные войны настойчиво требовали централизации управления всем обществом.

Войско Мадай организовал почти так же, как оно было организовано в Рассении. Войско делилось на полевое и старшее. Старшее войско состояло из родовых дружин и занималось подготовкой воинов. Полевое войско имело три тьмы. Однако тьмы формировались не так, как в Рассении, где профессиональные воины расписывались по сотням, тысячам и тьмам. Мадаю пришлось считаться с наличием трёх народов.

Поэтому каждый из объединившихся народов выставлял тьму (10 тыс. человек) воинов. Каждый народ имел по 8 родов — племён. Каждое племя могло выставить до 2,5 тыс. воинов. Таким образом, если выставлялось ополчение, то войско максимально могло насчитывать около 60 тыс. человек. Но такое войско выставлялось редко. Чаще всего оно имело около 30 тыс. человек. Во времена Мадая, когда Рассения оказала помощь воинской силой, полевое войско насчитывало 40 тыс. человек.

Труженик хунн стремился стать воином, так как его личное состояние значительно пополнялось за счёт добычи, которая была его неотъемлемой собственностью. Убив или пленив врага, воин-хунн «получал кубок вина и право на всю захваченную им добычу». Жизнь труженика хунна в мирное время состояла из перекочёвок (2–4 раза в год), военных и физических упражнений, а также отдыха во время весенней и осенней непогоды. Не случайно китайцы записали высказывания пограничных стражей-рабов о том, что у хуннов воинам «весело жить». Поэтому китайские воины нередко стремились перебежать к ним.

Война приносила хуннам немалый доход и была сравнительно безопасна, так как задачей хуннского воина было застрелить врага из лука с довольно большого расстояния или, измотав его до полусмерти, связать и привести домой как пленника. Поэтому тактика хуннского войска отличалась от тактики гуннского войска Рассении. Главной задачей было изматывание противника до крайности. К сокрушению хунны прибегали редко. Военные успехи хуннов обеспечивали рост их благосостояния, а консолидация трёх народов способствовала уменьшению числа внутренних столкновений и взаимных грабежей, связанных с существованием раздельно живущих народов.

В 205–204 годах до с.л. Мадай отвоевал у китайцев Ордос и подчинил себе племена тангутов лэуфань и баянь. Одновременно хуннское войско начало совершать первые набеги на Китай, в котором шла гражданская война. В 202 году до с.л. гражданская война в Китае закончилась победой Лю Бана, основателя династии Хань. Страна ещё не оправилась от внутренних потрясений, когда начались нападения хуннов, которые осадили крепость Ман. Её комендант князь Хань Синь вынужден был сдаться. В процессе дальнейших успехов Мадай добился победы и навязал китайскому императору договор «мира и родства».

По этому договору китайское правительство обязывалось ежегодно посылать Мадаю оговорённое количество даров. Это была замаскированная дань. Несмотря на договор война продолжилась с неизменным успехом для Мадая. Неудачи надломили китайского императора Лю Бана и он умер в 195 году до с.л. Из-за малолетства наследника регентшей стала мать-императрица Люй Хоу, которой Мадай в 192 году до с.л. предложил вступить в семейный союз. Однако она ответила отказом. Тем не менее Мадай не возобновил боевых действий, так как на западе обострились отношения с юэчжами, которые отказались присоединиться к Мадаю ранее.

Война с ними была упорной и длилась с 192 по 167 год до с.л. Но и победа была весьма значительной. К 174 году до с.л. хунны завоевали почти все княжества на территории современного Синцзяна, включая княжество тангутов, обитавших у озера Лобнор, и вытеснили юэчжей на север Синцзяна. Все эти годы хунны почти не тревожили Китай своими набегами, что и послужило поводом для заключения мирного договора, по которому Харийская (Хуннская) федерация признавалась равной Китайской империи, а император и великий князь стали именовать друг друга братьями.

Великий князь Мадай умер в 174 году до с.л., достигнув такого величия, которое может быть сравнено с величием создателя Парфянского княжества Арсака (Аршака). После себя он оставил незаконченную войну с юэчжами на западе. Его сын Гиюй, избранный Великим князем под именем Лаошань, продолжил дело отца. Юэчжи ещё удерживали северные территории современного Синцзяна и продолжали упорно сопротивляться. С 177 по 167 годы до с.л. их сопротивление было сломлено. В одном из сражений погиб их правитель Кидолу. Юэчжи были вынуждены уйти в Семиречье, где они потеснили малочисленных русов и ариев (скифов).

Однако приход юэчжей в Семиречье не избавил их от войны. И это несмотря на то, что их поддержало Греко-Бактрийское царство, которое до этого длительное время находилось в дружественных отношениях с Рассенией и Парфией. Греко-Бактрийское царство возникло после распада империи А. Македонского. Оно образовалось на базе Бактрианы, которую А. Македонский избрал в качестве форпоста в Средней Асии, и куда он переселил немало греков, поддержавших его в войне с Персией. В Бактриане миропонимание определял заратуштризм (зороастризм), который послужил базой для объединения бактриан и греков.

В период с 167 по 160 годы до с.л. юэчжи вытеснили из Семиреченской веси Рассении обитавших там русов и ариев (скифов). В это время основные силы гуннского войска Рассении находились в Парфии и Китае, где шли ожесточённые сражения с сарматами и китайцами. Этим как раз и воспользовались правители Греко-Бактрийского царства, пожелавшие упрочить своё положение в Средней Асии.

Однако осуществить это им не удалось. Из Парфии и Китая были возвращены тьмы, которые туда посылались для помощи. Развернулись ожесточённые сражения. И хотя война была тяжёлой, гуннское войско Рассении с 160 по 140 год разгромило юэчжей и отвоевало у Греко-Бактрийского царства Согдиану. После этого юэчжи распались и смешались с греками, бактрианами, русами и ариями (согдийцами и скифами), породив ряд новых народов, включая предков нынешних таджиков.

Усуни, предки которых жили в Средней Асии и участвовали вместе с чжоусцами в завоевании Китая, на этот раз в союзе с хуннами воевали против юэчжей. Затем они совместно с гуннским войском воевали с юэчжами и Греко-Бактрийским царством и отбили у них Семиречье. После чего они вошли в состав Рассении и частью смешались с кимаками. Это обеспечило фактическое объединение Рассении, Парфии и Харийской (Хуннской) федерации, которое дало основание некоторым летописцам и хронистам писать о царстве «трёх Индий» и царстве «пресвитера Иоанна», о котором ходило немало слухов в Европе в XIII и XIV веках с.л.

Возникает, естественно, вопрос, почему потомки харийцев (чжоусцев) юэчжи проявили враждебность по отношению к харийцам (хуннам)? Дело в том, что за тысячелетнее пребывание в Китае народ юэчжи не только утратил традиции и миропонимание своих предков харийцев, но также изменился антропологически. Это были уже в основном черноголовые и черноглазые люди, которые не понимали русов и ариев.

Длительный отрыв от основного русо-арийского ядра привёл к серьёзному ухудшению всех основ организации жизни. Это, естественно, много лет спустя обусловило трагическую развязку. И если в столкновении с войском А. Македонского удалось избежать гибельных последствий, то в случае с юэчжами трагедии избежать не удалось. Это говорит о том, что юэчжи значительно дальше ушли от своих корней, чем А. Македонский и его сподвижники.

Вытеснив юэчжей в Семиречье, Великий князь Лаошань создал могущественную федерацию. Однако она сразу же подверглась серьёзной трансформации и превратилась в государство, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ещё Мадай пользовался услугами образованных китайских перебежчиков, составлявших дипломатические послания для китайского императора. Лаошань продолжил практику отца. И когда китайский евнух Юе, посланный к нему в составе посольства из Китая, изъявил желание перейти на его сторону, то был принят и приближен к Лаошаню.

Юе хорошо знал государственную систему Китая и был крайне удивлён, что у хуннов не было налогообложения. Они жили за счёт собственного труда и дани, которую собирали с покорённых народов. Поэтому Юе предложил Лаошаню завести книги, чтобы обложить народ податью (налогом). Введение налогообложения произвело переворот во внутренних делах федерации. Налоги, поступавшие Великому князю и его приближённым-родственникам, выделили Род Великого князя среди всех остальных.

Это непосредственно отразилось на положении самого Великого князя. Теперь его именовали: «рождённый Небом и землёю, поставленный солнцем и луной». Налицо претензия на божественное происхождение, показывающая начало деградации нравов в среде правящей верхушки. Таким образом, у Великого князя появилось право на власть, освящённое ссылкой на высшие божественные силы. Бывшие родовичи превратились в подданных, которые теперь были обязаны повиноваться.

Новое положение Великого князя, тем не менее, не возмутило народ. Дело в том, что хунны променяли собственную волю на доходы от добычи во время походов и собранной дани с покорённых народов. Значительная часть этих доходов оставалась в руках воинов. Источники сообщают, что у хуннов наступила эпоха изобилия и роскоши, которые ускорили упадок нравов и разрушение традиций. Стремление к богатству и роскоши толкало хуннов на путь совершения всё новых и новых походов.

Часть необходимых товаров и предметов роскоши поступала из Китая. При Мадае и Лаошане они поступали в небольшом количестве в виде «подарков» Великому князю от китайского императора. Этими «подарками» Великий князь делился со своими подданными. Чтобы избежать этого дележа, Великий князь решил организовать меновую торговлю с Китаем, однако встретил противодействие китайского правительства. Внутри Китая была установлена налоговая система, которая выкачивала из населения максимум товаров и продуктов, чтобы можно было содержать армию и чиновников.

От этой системы налогообложения страдало китайское податное население и хунны, получавшие товаров и продуктов значительно меньше, чем им было необходимо. И китайцам и хуннам хотелось наладить прямой обмен. Но это противоречило желаниям китайского правительства. Это противоречие могло быть разрешено только в ходе войны, и она началась в 166 году до с.л. Покорив народы Западного края (Синцзяна), Великий князь Лаошань собрал значительное войско, около 50 тысяч воинов. Кроме того, из Рассении прибыло две тьмы. Таким образом, было собрано около 70 тысяч воинов. Но не 140 тысяч, как сообщают китайские источники.

С этим войском Лаошань вторгся в Северо-Западный Китай и «захватил великое множество народа, скота и имущества». Кроме того, сжёг летний дворец императора. Конные разъезды хуннов рыскали в сорока верстах от столицы Китая. По свидетельству Сыма Цяня, китайский император собрал тысячу колесниц, 100 тысяч конных воинов и три вспомогательных корпуса. Пока китайские войска собирались, хунны без потерь ушли со всей добычей.

Затем хунны в течение четырёх лет разорили все пограничные северные районы Китая. Особенно пострадал Лаодун. В результате этих неудач китайский император Вэнь-ди в 162 году до с.л. обратился к Лаошаню с просьбой о заключении мира. Великий князь послал с ответом малозначительного чиновника, что выражало его пренебрежение к просьбе китайского императора. Но несмотря на оскорбление, Вэнь-ди счёл за благо не обижаться, принял дар и заключил мир.

Этот мир был для Китая тяжёлым и позорным. Хуннское государство и Китай признавались равными друг другу. Причём Китай «из сочувствия» к холодному климату северного соседа обязывался ежегодно отправлять на север «известное количество проса и риса, парчи, хлопчатника и разных других вещей». Это была завуалированная дань. Кроме того, по этому договору перебежчики не возвращались, однако новые перебежки запрещались под страхом смертной казни. Договор доказал явное превосходство хуннов над Китаем, хотя им и не удалось добиться свободной торговли с китайцами.

Великий князь Лаошань умер в 161 году до с.л. Он оставил своему сыну Гюнченю нерешённую проблему свободы торговли с Китаем. Гюнчень четыре года сохранял мир, но, не добившись решения проблемы, в 158 году до с.л. возобновил войну. Два войска, по 30 тысяч воинов каждое, ворвалось в Китай с севера и запада. Разгромив пограничные районы, они ушли на север с новой большой добычей. В 157 году до с.л. умер китайский император Вэнь-ди, а в 156 году до с.л. на престол вступил Цзинь-ди. Междуцарствие в Китае сопровождалось непримиримой борьбой правящих кланов.

Сторона, выступавшая против Цзинь-ди, подняла восстание и обратилась за помощью к хуннам, которые, однако им отказали. В 154 году до с.л. восстание было подавлено и хунны получили то, к чему стремились. По договору 152 года до с.л. китайская сторона открыла пограничные рынки для свободного обмена товарами. Кроме того, Великому князю была направлена китайская принцесса в жёны с большой данью. Этот год был вершиной могущества хуннского государства. Вплоть до 133 года до с.л. между Китаем и хуннами был мир.

После вступления на престол императора У-ди в 140 году до с.л. ситуация стала меняться в сторону войны. Новый император Китая сам решил начать войну с хуннами и стал к ней настойчиво готовиться. В 133 году до с.л. он попытался организовать засаду, но завлечь в неё войско хуннов не удалось. Затем начался период, который характеризовался успехами то одной, то другой стороны. Однако постепенно перевес перешёл к китайской стороне, которая в 102 году до с.л. даже осуществила поход в Западный край (Синцзян). Этот поход осуществило 60-тысячное экспедиционное войско.

Целью похода был захват жеребцов в Бактрии (Давани), которые были необходимы для улучшения конского состава китайской армии. Китайские лошади были низкорослыми, и коннице Китая было трудно противостоять хуннам. Для обеспечения фланга экспедиционного войска была выставлена 180-тысячная армия и построена укреплённая линия протяжённостью в 500 километров. Это позволило экспедиционному войску добраться до Бактрии северным путём Западного края и осадить город Кушан.

После сорокадневной осады китайцы ворвались в город. Многие военноначальники бактриан погибли в сражении либо попали в плен. В их числе был и князь Бактрии Мугуа. Оставшиеся заперлись в крепости и вступили в переговоры с китайцами. Они предложили выдать жеребцов и снабдить китайцев продовольствием, но при одном условии — чтобы китайцы ушли туда, откуда пришли. В противном случае бактриане угрожали перебить жеребцов и биться до последнего ратника, ожидая помощи из Рассении. Китайскому полководцу Ли Гуан-ли ничего не оставалось, как согласиться.

Поход по Западному краю в Бактрию дорого обошёлся Китаю. Из 60 тысяч человек войска в 101 году до с.л. в Китай вернулось около 10 тысяч, из 30 тысяч лошадей осталась только тысяча. Столь большая убыль войска не была следствием сражений. Воровство и мздоимство чиновников обрекли войско на полуголодное состояние. Тяжёлые природно-климатические условия усилили тяготы перехода и увеличили смертность среди воинов. Напуганные походом экспедиционного войска, правители Западного края признали власть Китая и китайские военнопоселенцы и чиновники появились в Бугуре и Кюйли.

Однако удержать северный путь в Западном крае (Синцзяне) китайцы не смогли. Вскоре их оттуда вытеснили хунны. В руках Китая остался только южный путь, на который никто не претендовал. Таким образом, результаты похода оказались скромными, хотя и продемонстрировали растущую мощь Китая. За время правления императора У-ди армия Китая нанесла хуннам немало поражений и оттеснила их от рубежей страны. Однако сломить противника китайцам не удалось. Хунны продолжали оказывать ожесточённое сопротивление и наносить противнику тяжёлые удары. Одним из таких ударов было яньжанское побоище.

Семь лет готовился У-ди к новой войне. В 90 году до с.л. китайская армия по трём направлениям вторглась на территорию хуннов. План был простым, на всех направлениях нанести поражение хуннам и уничтожить их. 40-тысячное войско двинулось к горам Тяньшаня. 30 тысяч конницы и 10 тысяч пехоты из восточной крепости Яймын двинулись на север. 70 тысяч конницы и 100 тысяч пехоты из Шофана (Ордос) двинулись на север, чтобы нанести удар в центр хуннского государства.

Великий князь Хулугу от лазутчиков узнал о готовящемся походе китайцев, отправил в глубокий тыл всех женщин и детей и попросил помощи у Рассении. К нему прибыли три тьмы гуннского войска. Таким образом, в центре Хулугу смог собрать самые боеспособные силы численностью около 50 тысяч воинов. На западе действовало около 20 тысяч конных хуннов и около 4 тысяч чешисцев. На востоке действовало 20 тысяч конных дарийцев (дунху) с тьмой гуннского войска, в основном укомплектованной хагасами.

Западный корпус хуннов отошёл на север и китайское войско цели не достигло, но осадило и взяло Чеши. Восточный корпус дунху и хагасов тоже отошёл на север и восточное китайское войско углубилось в степь и горы, «никого не видя и никого не встречая». Вскоре закончилось продовольствие. Воины стали терпеть лишения и войско повернуло назад. Тут-то и начались нападения дарийцев (дунху) и харийцев (хагасов). Девять дней китайцы поспешно отступали, теряя людей и обозы. Только у реки Пуну дунху и хагасы прекратили преследование, так как китайцы успели построить там предмостное укрепление. Поэтому восточному войску китайцев удалось ускользнуть в Китай, хотя его потери были довольно большими и составляли около половины его состава.

Навстречу главному китайскому войску великий князь направил отряд численностью 10 тысяч воинов хуннов для того, чтобы он сдерживал и ослаблял противника. Центральное китайское войско двигалось на север под воздействием налётов этого отряда, несло потери и всё время было в состоянии напряжения. Так оно дошло до берегов Селенги. У реки Тола растянувшееся и изрядно уставшее китайское войско встретил 20-тысячный корпус хуннов. Завязалось сражение, в котором китайцы, подтянув свои силы, потеснили корпус хуннов, так как добились значительного численного превосходства.

Но это превосходство было в численности, а не в качестве войска. Китайцы уже были изнурены частыми нападениями и тяжёлым переходом, а хунны имели свежие силы в лице гуннов, которые ещё не вступали в сражение. На военном совете некоторые китайские военноначальники высказались за отступление. Однако командовавший войском Ли Гуан-ли, напротив, был полон желания дать сражение. Тогда несогласные сговорились его арестовать. Ли Гуан-ли узнал об этом и приказал обезглавить заговорщиков, но всё же дал приказ отступать.

Отступление китайского войска также сопровождалось частыми нападениями хуннов и шло в постоянном напряжении, что привело его к крайнему изнурению. Ли Гуан-ли понимал, что войску нужен отдых. После того как китайцы вышли к горе Яньжан, в Хангае, Ли Гуан-ли распорядился войску остановиться для отдыха. Для затруднения нападения хуннов он приказал выкопать ров и расставить вдоль него тяжёлые арбалеты для отражения нападений хуннов.