Россия в начале XVII В. «смута» Р. Г. Скрынников.

РОССИЯ в начале XVII в. «СМУТА» Р. Г. Скрынников.

 

Выполнил

Студент группы: Под (б) 1205 5800

Лавриненко Алексей Алексеевич

Научный руководитель:

канд. ист. наук, доцент

Машковцева Виктория Вячеславовна

 

                                                    Киров   

2019

 

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1 ФЕОДАЛЬНОЕ ПОМЕСТЬЕ

Глава 2 БОЯРСКАЯ КРАМОЛА

Глава 3 ГОЛОД

Глава 4 ЮРЬЕВ ДЕНЬ

Глава 5 БОЕВЫЕ ХОЛОПЫ

Глава 6 ВЫСТУПЛЕНИЯ НИЗОВ В 1602—1604 гг.

Глава 7 МИРНЫЕ ДОГОВОРЫ

Глава 8 САМОЗВАНЧЕСКАЯ ИНТРИГА

Глава 9 КАЗАЧЕСТВО

Глава 10 ГОСУДАРЕВА ДЕСЯТИННАЯ ПАШНЯ

Глава 11 ПОДГОТОВКА МОСКОВСКОГО ПОХОДА

Глава 12 НЕОСУЩЕСТВЛЕННЫЕ ПРОЕКТЫ

Глава 13 ВТОРЖЕНИЕ

Глава 14 МЯТЕЖ В ЮЖНЫХ КРЕПОСТЯХ

Глава 15 В «ВОРОВСКОМ» ЛАГЕРЕ

Глава 16 ВЛАСТИТЕЛЬ КРЕМЛЯ

Глава 17 ВОССТАНИЕ ПОД КРОМАМИ

Глава 18 ПОХОД НА МОСКВУ

Глава 19ПЕРЕВОРОТ В СТОЛИЦЕ

Глава 20 ВОЛЬНОЕ КАЗАЧЕСТВО В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ

Глава 21 БОЯРЕ И САМОЗВАНЕЦ   

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

В начале XVII в. в России произошла первая гражданская война, которую современники метко назвали «Смутой».

В. Н. Татищев искал причины «Смуты» в «безумной распре знатных шляхетских родов». В то же время он первым высказал мысль, что «великая беда» начала XVII в. была следствием законов Бориса Годунова, сделавших невольными крестьян и холопов.

По мнению Н. М. Карамзина, в наибольшей мере «Смута» была вызвана вмешательством иноземных врагов России.

Крупнейший буржуазный историк С. М. Соловьев связывал «Смуту» не с внешними, а с внутренними факторами — с «дурным состоянием нравственности», династическим кризисом и в особенности с выступлениями противообщественных элементов в лице казаков, людей безземельных и бродячих.

Н. И. Костомаров подчеркивал, что казачество сыграло положительную роль в защите границ, но бунты казаков, поднявших «кровавое знамя переворота Русской земли вверх дном», имели одни отрицательные последствия, мешая «успеху развития русской общественной жизни».

В. О. Ключевский впервые разработал цельную концепцию «смутного времени» как порождения сложного социального кризиса. Поводом к «Смуте», писал В. О. Ключевский, явилось пресечение династии Калиты, но ее подлинные причины коренились в самом строе государства, в неравномерном распределении государственных повинностей, порождавшем социальную рознь.

С. Ф. Платонов — автор крупнейшего монографического исследования о «Смуте», не утратившего своего научного значения до настоящего времени, — характеризовал начальные этапы в развитии московской «Смуты» как династический и социальный. По Платонову, прекращение династии в конце XVI в. породило политический кризис, питательной почвой для которого стала давняя вражда «московской верховной власти с родовой княжеской аристократией»; выражением этой вражды была опричнина Ивана Грозного, подготовившая условия для «Смуты».

«Смута», писал М. Н. Покровский, началась не сверху, а снизу. В России имел место мощный взрыв классовой борьбы — «крестьянская революция»8. Появление самозванцев было связано не с иностранной интервенцией, а с внутренней борьбой. Лжедмитрий I был казацким царем, возглавившим казацкую революцию в России.

Исследовав историю крестьян, Б. Д. Греков пришел к выводу, что именно закрепощение крестьян в конце XVI в. подготовило почву для восстаний начала XVII в. И. И. Смирнов отверг представления о самозванческом движении как проявлении крестьянско-казацкой революции.

В «Смуте» видели проявление анархии, антиобщественного бунта низов. М. Н. Покровский наполнил термин новым содержанием, усмотрев в «Смуте» цепь народных восстаний. Однако И. И. Смирнов неправомерно отверг понятие «Смута», объявив его буржуазным.

Изучение «Смуты» стали вести по нескольким, в значительной мере изолированным друг от друга направлениям: одни историки ограничивались изучением Крестьянской войны, другие — польско-шведской интервенции.

Вступив в спор с И. И. Смирновым, А. А. Зимин высказал мысль, что Крестьянская война не прекращалась на протяжении всего периода с 1603 по 1614г., являясь как бы стержнем процесса исторического развития в тот период. Называя Лжедмитрия I игрушкой в руках польских магнатов, А. А. Зимин в то же время связывал его успех с нарастанием Крестьянской войны на южных окраинах страны и с восстанием низов в Москве.

Д. П. Маковский тоже рассматривал все события «смутного времени» как последовательные этапы Крестьянской войны, но при этом он называл Лжедмитрия I вождем революционного плебса и казаков, а события начала XVII в. трактовал как раннюю форму буржуазной революции.

Значительным событием в историографии явилась книга В. И. Корецкого, всесторонне исследовавшего на огромном архивном материале социальную политику государства на разных этапах «Смуты». Большой интерес представляют труды Л. В. Черепнина, В. И. Буганова, Б. Н. Флори, В. Д. Назарова, раскрывающие особенности первой Крестьянской войны, посвященные земской соборной практике и дипломатической истории начала XVII в.

 

Глава 2 БОЯРСКАЯ КРАМОЛА.

Короткое междуцарствие 1598 г., последовавшее за смертью царя Федора, вызвало всплеск аристократической реакции. Борис Годунов должен был осознать, что будущее основанной им династии зависит в значительной мере от позиции Боярской думы. Поэтому он не жалел усилий на то, чтобы заручиться поддержкой аристократии. Его меры призваны были убедить боярские верхи в том, что утверждение новой династии не внесет изменений в сложившуюся систему местничества, гарантировавшую знати первые места в государстве. На протяжении всего XVI столетия московские государи должны были считаться с суздальской знатью, среди которой первенствовали князья Шуйские. События, разыгравшиеся после смерти Грозного, подтвердили тот факт, что среди знати, стремившейся ограничить власть самодержца, по-прежнему доминировала суздальская знать. Царь Борис не забыл, что именно Шуйские пытались покончить с его властью. Но он помнил также и тот кризис, который вызван был их опалой. Взойдя на трон, Годунов не избавился от прежнего недоверия к Шуйским, но всячески старался избегать раздора с ними. Борис сохранил пост главы Боярской думы за удельным князем Ф. И. Мстиславским. Опричнина ослабила, но не покончила с политическим влиянием прочей суздальской знати — князей Ростовских и Стародубских. Царствование Грозного завершилось почти полным изгнанием этих фамилий из Боярской думы. Борис Годунов стремился к тому, чтобы в его думе были представлены все влиятельные политические силы страны. Царь Борис наводнил думу своей родней. Его дядя Дмитрий Иванович Годунов получил титул конюшего — старшего боярина думы, боярин Степан Васильевич Годунов занял пост главы Большого дворца. В разное время в качестве бояр в думе царя Бориса заседали Иван Васильевич, Семен Никитич и Матвей Михайлович, в качестве окольничих — Никита Васильевич, Степан Степанович, Иван Иванович и Петр Васильевич Годуновы. Таким образом, на долю Годуновых приходилась почти треть состава двух высших «чинов» думы — бояр и окольничих. Писатели «смутного времени» утверждали, будто царь Борис всеми силами стремился унизить и истребить высокородную знать. При Годунове княжеская аристократия, казалось, вновь обрела влияние в думе, которым она пользовалась до опричнины. Годунов заботился о воинском чине. Но он был далек от того, чтобы распахнуть двери Боярской думы перед представителями дворянства. Годунов получил трон вопреки воле боярских верхов, и потому поводов к раздору и взаимным подозрениям было более чем достаточно. Многие аристократические семьи, открыто боровшиеся за власть либо тайно помышлявшие о короне, не считали свое дело окончательно проигранным. Особые надежды они возлагали на недолговечность Бориса, удрученного старостью и болезнями. В конце 1599 г. царевич Федор известил монахов Троице-Сергиева монастыря о том, что его отец недомогает и не сможет прибыть на богомолье. В 1600 г. здоровье Бориса резко ухудшилось. Польские послы, прибывшие в Москву осенью 1600 г., записали в дневнике, что русским властям не удалось сохранить в тайне болезнь царя и в городе по этому поводу поднялась большая тревога. Для обсуждения сложившейся ситуации была спешно созвана Боярская дума, после чего Бориса по его собственному распоряжению отнесли на носилках из дворца в церковь, чтобы показать народу, что он еще жив. Ввиду близкой кончины Бориса возобновление борьбы за трон казалось неизбежным. Кризис породил ряд сыскных дел о боярской измене. Подозрения пали на представителей ряда самых аристократических фамилий. Итак, дело об измене бросило тень на всех братьев Шуйских. Видимо, во время обсуждения в думе они подверглись шельмованию и даже претерпели побои. Извет холопов и последовавший затем допрос в думе дали Годунову повод во второй раз подвергнуть род Шуйских опале и ссылке. Но Борис желал избежать раздора с аристократией и ограничился тем, что изгнал из Боярской думы младшего из братьев — Ивана Шуйского. Наибольшую угрозу для неокрепшей годуновской династии таили в себе притязания Романовых. По сравнению с Годуновыми они имели гораздо больше прав на трон в качестве двоюродных братьев последнего законного царя. Польские послы потратили немало усилий на то, чтобы установить причины опалы Романовых. Собранная ими информация особенно интересна потому, что она исходила от людей, симпатизировавших родне царя Федора. «Нам удалось узнать, — читаем в польском «Дневнике», — что нынешний великий князь (Борис. — Р. С.) насильно вторгся в царство и отнял его от Никитичей-Романовичей, кровных родственников умершего великого князя. Названные Никитичи-Романовичи усилились и, возможно, снова предполагали заполучить правление в свои руки, что и было справедливо, и при них было достаточно людей, но той ночью великий князь (Борис) на них напал». Бывший опричник, Борис действовал в отношении противников совсем не так, как действовал Грозный. Тем не менее расправами он немало скомпрометировал себя в глазах современников. После воцарения Романовых летописцы не жалели красок, чтобы расписать злодейства Бориса и представить членов опальной семьи в ореоле мученичества. На самом деле меры Годунова весьма мало напоминали террористические методы управления Ивана IV. Как политик Борис оказался много выше своего предшественника и даже в критические моменты не прибегал к погромам, резне и кровопролитию. Политический кризис 1600 г. оказался кратковременным. Борису удалось потушить мгновенно вспыхнувший конфликт и стабилизировать обстановку в то самое время, когда на страну обрушились Тяжкие испытания.

Глава 3 ГОЛОД.

В начале XVII в. Россия пережила трехлетний голод. Бедствие оказало значительное влияние на развитие кризиса в русском обществе.

Лето 1601 г. было холодным и сырым. На огромном пространстве от Пскова до Нижнего Новгорода дожди не прекращались в течение 10—12 недель4. Хлеба на полях не созрели. Из-за нужды и голода крестьяне начали уборку незрелого хлеба — «жита на хлеб», но они не успели пожать рожь. «На Семен день» — 1 сентября 1601 г. — начались морозы. В некоторых местах заморозки отмечались еще раньше — в конце июля и середине августа. С наступлением холодов дожди сменились обильными снегопадами. Крестьянские поля и огороды покрыли глубокие снежные сугробы. С октября морозы и снежные метели усилились. Замерз Днепр в среднем течении и верховьях, «и ездили по нем яко середь зимы». В стужу земледельцы раскладывали костры на полях, разгребали сугробы снега и пытались спасти остатки урожая. После суровой зимы наступила теплая весна 1602 г. Озимые хлеба там, где поля были засеяны старыми семенами, дали обильные всходы. Но в середине весны, как записал летописец из Южной Белоруссии, грянул «великий, страшный мороз» и побил хлеб и прочие посадки «на цвету». Тот же летописец записал слух, «якобы серед лета на Москве снег великий и мороз был, колко недель на санех в лете ездили». Но в Великороссии весенние и летние заморозки принесли крестьянам еще худшие бедствия, чем в Южной Белоруссии. Потеряв озимые, жители деревни пытались заново засеять поля, используя «зяблую рожь», спасенную из под снега. Однако новые посевы не взошли. Весной 1603 г. зелень на полях не погибла. Лето выдалось «велми» сухое и жаркое. Год был благоприятным для сельскохозяйственных работ. Но крестьяне давно израсходовали запасы хлеба. У них не было семян, им нечего было есть. Начиная с весны 1602 г. население стало гибнуть от голода. Люди поедали кошек и собак, мякину и сено, коренья и траву. Отмечены были случаи людоедства. В городах не успевали подбирать мертвые тела. На сельских дорогах трупы становились добычей хищных зверей и птиц. В начале XVII в. население Москвы не превышало 50 тыс. человек. Отсюда следует, что основную массу умерших составляли беженцы. Очевидцы засвидетельствовали тот факт, что в столице искали спасения голодающие из многих подмосковных городов и деревень. Накануне голода Годунов организовал систему общественного призрения, учредив богадельни в Москве. Чтобы обеспечить заработок нуждавшимся, царь приказал расширить строительные работы в столице.

В годы «великого голода» доктрина общего благоденствия подверглась подлинному испытанию. Власти не жалели средств, чтобы помочь голодающим. Столкнувшись с неслыханной дороговизной, московское население жило надеждами на продажу дешевого хлеба из царских житниц. Москвич Д. Яковлев в письме от 18 марта 1602 г. сообщал родным: «...рож на Москве дорога нонеча, а сказывают, что будет рож государева на прасухи по полуполтине...» Казна поставляла на рынок дешевый хлеб, голодающим раздавались бесплатно хлебцы. Раздачами в 1601 —1602 гг. ведал Приказ Большого прихода. По поручению властей сын боярский С. И. Языков «на Тверской и на Никитской и по ленивым торжкам весил хлебы и калачи». Раздаточные ведомости он сдавал в приказ. Помимо припасов голодающие могли получить небольшие денежные пособия. Ежедневно на четырех больших площадях столицы чиновники раздавали беднякам в будний день по полушке, в воскресенье по деньге, т. е. вдвое. Как отмечали очевидцы, казна расходовала на нищих по 300—400 руб. и больше в день. Иначе говоря, помощь ежедневно получали до 60—80 тыс. голодающих. Стремясь не допустить роста дороговизны в городах, правительство Годунова предприняло первую в русской истории попытку государственного регулирования цен. Современники имели все основания упрекать монахов, богатых мирян и купцов в том, что они спекулировали хлебом и обогащались за счет голодающего народа. Спекуляции отягощали бедствия населения. Но не они были главной причиной губительного голода в России в начале XVII в. Суровый климат, скудость почв, феодальная система земледелия делали невозможным создание таких запасов зерна, которые могли бы обеспечить страну продовольствием в условиях трехлетнего неурожая. Правительство понимало, что одними указами невозможно покончить с дороговизной, и пыталось использовать экономические средства. Торговля дешевым казенным хлебом могла бы стабилизировать хлебный рынок, если бы подъем цен оказался кратковременным. Но голод оказался куда более продолжительным, чем того ждали. Под конец бедствия достигли таких чудовищных масштабов, что власти были вынуждены признать свое бессилие и прекратили продажу дешевого хлеба и раздачу денег бедноте, чтобы не привлекать в город новые толпы беженцев.

Итак, в начале XVII в. правительство впервые в русской истории пыталось осуществить широкую программу помощи голодающему народу. Новые меры Борис старался обосновать с помощью новых идей. Как значилось в указе о введении твердых цен в Соль-Вычегодске, царь Борис «оберегает крестьянский (православный. — Р. С.) народ во всем», жалеет о всем «православном крестьянстве», ищет «вам всем — всего народа людям — полезная, чтоб... было в наших во всех землях хлебное изобилование, житие немятежное и невредимый покой у всех ровно». Признание того, что не только верхи, но и низы общества — «всенародное множество» — имеют равное право («у всех ровно») на хлебное изобилие, благоденствие и покой, явилось одним из важных принципов «земской политики» Бориса Годунова.

 

Глава 4 ЮРЬЕВ ДЕНЬ.

Нормы Юрьева дня, определявшие порядок выхода крестьян от феодальных землевладельцев, длительное время служили одним из главных регуляторов экономической жизни деревни. Особое значение этот регулятор приобретал в годы неурожая и голода. В Юрьев день крестьяне покидали владения, подвергшиеся наибольшему разорению. Право выхода давало бедствующему земледельцу последний шанс на то, чтобы избежать полного обнищания и деклассирования. Если собственный землевладелец не мог или не хотел предоставить нуждающемуся («нужному») крестьянину льготу, подмогу деньгами, семенную ссуду, последний волей-неволей искал более состоятельного феодала либо уходил на черносошные земли. Экономические потрясения начала XVII в. имели катастрофические последствия не только потому, что они были вызваны крупными стихийными бедствиями, но и потому, что деревня пережила первый большой голод в условиях отмены Юрьева дня. Неурожай и голод побудили Бориса Годунова в 1601 —1602 гг. временно восстановить Юрьев день. Следует отметить два существенных момента. Во-первых, меры Годунова были в определенной мере связаны с провозглашенной им доктриной благоденствия «всенародного множества». Во-вторых, эти меры были обусловлены экономическими потребностями момента. В обстановке усиливавшегося день ото дня голода власти принуждены были вспомнить о Юрьеве дне, чтобы спасти деревню от полного разорения и разрухи. При повсеместном возобновлении Юрьева дня крестьяне неизбежно отхлынули бы с наиболее разоренных поместных земель в боярщины и монастырщины. Правительство не желало допустить выхода земли «из службы» и строго запретило крупным землевладельцам свозить крестьян из мелких поместий. Феодальные землевладельцы сами собирали подати со своих крестьян и вносили их в казну. В совсем иное положение попал мелкий провинциальный служилый люд, который оказался не в состоянии обеспечить поступление в казну крестьянских податей.

В ноябре 1601 г. правительство разослало по уездам два указа3. Первый указ предписывал местным властям «сполна» собрать подати с населения. Второй указ гласил: «Лета 7110-го (1601 г. — Р. С.) ноября в 28 день указал государь во всем Московском государстве от налог и от продаж крестьяном дати выход». Защищая интересы крестьян, феодальное государство преследовало собственные цели. Мелкопоместные служилые люди не имели достаточных средств и запасов, чтобы оказать помощь населению и в критической ситуации спасти мужика от нищенской сумы и голодной смерти. Чтобы уберечь крестьян из мелких и экономически наименее устойчивых владений от вымирания и тем самым сохранить их в качестве налогоплательщиков, не было иного выхода, кроме как позволить им покинуть земли оскудевших дворян. Благодаря годуновским указам 1601 —1602 гг. эта задача была решена. В пределах Московского уезда крестьянские переходы были запрещены для всех категорий землевладельцев. Характеризуя выход крестьян в Юрьев день, некоторые исследователи считали возможным писать о борьбе помещиков за «рабочие руки». Употребление подобного термина представляется неудачным. Объектом феодальной эксплуатации были не «рабочие руки», а хозяйство крестьянина в целом, основная ячейка всей экономической структуры феодального общества.

 Политика Годунова не удовлетворила феодально зависимое крестьянство и одновременно внесла раздор в ряды господствующего класса. Возобновление «выхода» пробудило среди закрепощенных крестьян надежду на то, что они смогут вернуть утраченную волю с помощью «доброго» царя. Запрет переходов в 1603 г. вызвал у них глубокое разочарование.

Недовольство затронуло не только крестьянство, но и мелкопоместное уездное дворянство. К началу XVII в. процесс дробления поместных владений зашел весьма далеко. Голод 1601 — 1603 гг. ускорил разорение мелкопоместного дворянства. Временное восстановление крестьянского «выхода» в пределах владений провинциальных детей боярских нанесло еще один удар по их благосостоянию. Крестьянская политика Бориса Годунова ограждала интересы правящего боярства, дворянских верхов и состоятельного уездного дворянства, но грубо попирала интересы мелкопоместного уездного дворянства, составлявшего основную массу феодального сословия. Обедневшие помещики имели все основания негодовать на земскую выборную династию.

 Глубокий кризис, поразивший господствующий феодальный класс России, стал одним из главных факторов гражданской войны начала XVII в.

 

Глава 5 БОЕВЫЕ ХОЛОПЫ.

Со времени «великого разорения» 70—80-х годов XVI в. поместная система стала клониться к упадку. Дворянские семьи разрастались, и поместные владения подвергались дроблению. Значительная часть фонда поместных земель запустела. Казна не имела больше возможности обеспечивать землями и крестьянами детей боярских — «новиков», поступавших на службу. Для разоренного сына боярского, как и для «новика», не имевшего ни поместья, ни оружия, ни коня, единственной возможностью сохранить свою принадлежность к военному сословию оставалась служба в феодальной свите. В середине 80-х годов XVI в. в Москве произошли народные волнения, в которых участвовали мелкие служилые люди и боевые холопы. В связи с этим власти в 1586 г. разработали Уложение о кабальных людях. Закон непосредственно затрагивал военное сословие, а потому получил отражение в Разрядных книгах. Разрядная запись гласила, что с 1 июля 1586 г. «начали кабалы имат на служивые люди и в книги записывать». До поры до времени кабальные люди имели право погасить долг, обозначенный в кабале, и покинуть господина. К концу XVI в. служилая кабала окончательно трансформировалась в кабальное холопство. Уложение 1597 г. аннулировало право кабального на освобождение посредством выплаты долга и тем самым превратило его в холопа. Одновременно Уложение ввело принцип обязательного освобождения кабального после смерти господина и тем самым резко разграничило новый вид холопства и старые его виды (полное, старинное холопство и др.). В соответствии с Уложением 1597 г. категория кабальных холопов должна была пополняться за счет так называемых добровольных холопов. Идея о несправедливости и пагубности «порабощения» служилых людей не покидала дворянские головы в период «Смуты». С резкими обличениями московских великих господ — бояр, которые «многих человек в неволю к себе введше служить», выступал Авраамий Палицын. Более всего писателя возмущало то, что бояре кабалили не только простых людей, трудившихся руками, но и «честных» детей боярских, владевших землями и отличившихся на войне. Великий голод 1601 —1603 гг. привел к тому, что процесс размывания низших слоев дворянства резко усилился. В таких условиях неизбежно должен был усилиться приток в ряды кабальных слуг разоренных детей боярских.

При царе Борисе старые нормы службы подверглись серьезному пересмотру. Владелец поместья Яков Маржарет следующим образом описал условия службы при Борисе: «...нужно, чтобы кроме себя лично каждый снарядил одного конного и одного пешего воина с каждых 100 четвертей земли, которую они держат...» Если прежде феодальный землевладелец выставлял в поход одного боевого холопа со 100 четвертей земли, то теперь нормы службы были удвоены. Сам по себе пересмотр норм службы был крупнейшей правительственной мерой, призванной расширить обязанности военно-служилого сословия по отношению к государству. В разгар войны с самозванцем Борис Годунов ввел новый порядок сбора людей с земель, владельцы которых не смогут принять личное участие в походе (а равно не смогут послать сына) по причине «старости, или болезни, или (службы. — Р. С.) в приказах и городах судейства и управления ради...». Таковым землевладельцам указ предписал послать на войну «холопа от 200 четвертей с конем и полным доспехом (с оружьем) и запасом, коему граду куда итти велено будет». Роль холопов на поле боя раскрывает следующий факт из истории последней крупной военной кампании XVI в. После обстрела Ивангорода в 1590 г. воеводы повели на штурм в проломы 350 стрельцов, 400 казаков и 2380 боевых холопов — «боярских людей». Существенные перемены в положении боевых холопов произошли после того, как Разрядный приказ обязал дворян вооружать своих людей огнестрельным оружием — пищалями. Поскольку сами дворяне не желали расставаться с традиционным рыцарским оружием — мечом, военная роль холопов возрастала. Дворянское ядро все больше утрачивало количественное преобладание, а также отчасти и свое боевое превосходство. Разорение 70—80-х годов XVI в. и в особенности трехлетний голод (1601 —1603 гг.) резко сократили доходы феодальных землевладельцев, что не могло не сказаться на составе боевых послужильцев. Многие дворяне не имели средств на приобретение боевых кабальных слуг и удовольствовались тем, что пополняли свою свиту лицами из числа страдных холопов, «деловых людей», крестьян и бобылей. По Уложению Бориса Годунова, «даточных людей» надлежало вооружить пищалями, причем из двух «даточных» один был пеший, а другой — конный. Таким образом, боевые холопы не могли служить щитом для господина в конном бою. Для действий в пешем строю «даточных людей» должны были вывести из свиты феодала и объединить в особые отряды. Итак, категория боевых послужильцев все больше утрачивала характер привилегированного слоя в среде холопов и пополнялась «черными» людьми — пашенными холопами (страдниками и «деловыми людьми»), крестьянами, бобылями, монастырскими служками. Все это имело важные социальные последствия. В руках многочисленной группы холопов оказалось оружие, и они превратились в серьезную военную силу. Соотношение дворян и холопов внутри поместного ополчения стало меняться не в пользу дворян. Это таило в себе угрозу для крепостнического государства. Начавшаяся гражданская война обнаружила это с полной очевидностью. Изменения структуры поместного ополчения в пользу несвободных элементов поколебали его значение как надежного инструмента и глубочайшей опоры феодальной монархии.

 

Глава 7 МИРНЫЕ ДОГОВОРЫ.

Военное столкновение с Османской империей казалось неизбежным, и Россия решила заключить союз с Ираном, чтобы совместными усилиями изгнать турок из Дербента, Шемахи и Баку. Русские дипломаты получили наказ добиваться передачи всех названных городов под власть царя. В 1600 г. Годунов направил к шаху посла А. Засекина. Осенью следующего года воевода И. П. Ромодановский получил приказ готовиться к походу в Дагестан. Ряд причин помешал осуществлению этих планов. Но как только осенью 1603 г. война между Турцией и Ираном возобновилась, в Москве вновь вернулись к планам военного наступления на Кавказе. Летом 1604 г. один из лучших московских воевод, окольничий И. М. Бутурлин, выступил из Москвы в Астрахань. С ним были посланы значительные воинские силы — несколько тысяч ратных людей.

1605 г. в Дагестане произошли крупные столкновения между русскими и османскими войсками. В окрестности города Тарки прибыл паша с янычарами и многочисленной ратью. Турки засыпали рвы и возвели «примет» из песка и хвороста на уровень крепостной стены. После трех дней осады Бутурлин был вынужден вступить в переговоры с турками. По договору, скрепленному «шертью», русские получили право беспрепятственно уйги на родину. Однако условия соглашения не были выполнены. При отступлении русская рать была окружена в степях и подверглась почти поголовному истреблению. По русским данным, погибло более 7 тыс. воинов, «окромя боярских людей». В Москве понимали, что в случае столкновения с Османской империей Крымское ханство не останется в стороне от конфликта. События 1591 г. показали, что татарские вторжения по-прежнему угрожали не только южным уездам, но и столице государства.

В связи с активизацией восточной политики Борис Годунов приказал возобновить строительство крепостей на южных границах государства. В 1599 г. Разрядный приказ снарядил крупнейшую военную экспедицию, руководство которой было поручено окольничему Б. Я. Бельскому. Воевода получил наказ выстроить крепость у впадения реки Оскол в Северский Донец, в самом сердце Донецкого бассейна. В подчинении Б. Я. Бельского находились 3 дворянские сотни и 2600 человек стрельцов и казаков, а также «даточные» боярские люди с пищалями, «посошные люди», проводившие строительные работы, обозная прислуга и прочий люд. Наряду со служилыми гарнизонными казаками в походе участвовали волжские и донские казаки.

Тявзинский договор 1595 г. между Россией и Швецией означал для русских прекращение борьбы за выход на Балтику. В силу договора шведы получили возможность установить контроль за русской торговлей на Балтийском море, однако Москва в конце концов не ратифицировала договор. Не отказываясь от «вечного мира» со Швецией, русская дипломатия предпринимала усилия для того, чтобы изменить невыгодные для России пункты Тявзинского договора. В конфликте между Сигизмундом III и Карлом Москва стала на сторону последнего. Борис Годунов предложил Швеции помощь против Речи Посполитой на условиях уступки России морского порта Нарвы. В трудных для себя условиях шведский правитель согласился передать России Нарву, но обещание Карла было всего лишь уловкой.В связи с близким истечением срока русско-польского перемирия Борис Годунов выступил с предложением о возобновлении мирных переговоров. Необходимость союза между Россией и Речью Посполитой диктовалась долговременными интересами. Народам Восточной Европы угрожала турецко-татарская экспансия. Османская империя оставалась крупнейшей военной державой своего времени. В 1592—1606 гг. австрийские Габсбурги с трудом отражали вторжения турок. Наиболее дальновидные политики в Кракове и Москве все чаще обращались к проектам объединения сил для борьбы против османской угрозы.

Во время переговоров русские дипломаты поддержали предложения о совместной обороне против татар, развитии торговли и пр. Однако в целом проект федерации не был принят. Бояре категорически отвергли пункт, предоставлявший шляхте право на приобретение вотчин в России, отказались разрешить строить костелы, венчать православных с католиками. Много споров вызвал вопрос о выборах главы федерации. Королевская дипломатия строила расчеты на том, что Сигизмунд III был достаточно здоровым человеком в свои 34 года, тогда как 50-летнего Бориса одолевали тяжелые

 53 болезни и ему предрекали близкую смерть. О наследнике Бориса в Польше толковали, что он слаб здоровьем и к тому же слабоумен. Условия замещения трона носили неравноправный характер. В случае бездетной смерти царя московский трон отходил к Сигизмунду III. В случае же бездетной смерти Сигизмунда III польская сторона не исключала возможности «выбрать паном господаря Русского», но на польский трон мог быть принят и любой другой кандидат в силу свободного выбора.

Таким образом, русскому дворянству было отказано в роли равноправного участника выборов главы федерации. Московские переговоры завершились 1 марта 1602 г. подписанием договора о 20летнем перемирии.

Русское правительство не добилось благоприятного для себя решения балтийского вопроса, но его дипломатические усилия все же принесли свои плоды. На всех границах государства царил мир. Система договоров с соседями, казалось бы, надежно обеспечила России длительную мирную передышку. Однако мирная система, воздвигнутая Годуновым, вскоре обнаружила свою непрочность.

Глава 9 КАЗАЧЕСТВО.

Образование многочисленного казачества стало одним из значительных явлений в истории русского общества XVI в. Отряды служилых казаков были сформированы прежде всего в южных городах, где они несли гарнизонную и сторожевую службу. Станицы вольных казаков располагались на дальних окраинах: на Дону, в Нижнем Поволжье, на Яике и Тереке.

Служилый француз Яков Маржарет утверждал, что при Борисе Годунове вольные казаки по своей численности почти вдвое превосходили служилых.

К концу XVI в. в развитии вольного казачества обозначились новые черты. Отдельные отряды (станицы) стали объединяться в более крупные отряды, которыми управляли круг и выборные атаманы. Процесс консолидации казачьего войска протекал наиболее активно на Дону, но и тут он не завершился к началу «Смуты». В конце XVI в. в крупнейших экспедициях донских и волжских казаков участвовали отряды, численность которых не превышала 500—600 человек. На протяжении второй половины XVI в. на южных рубежах Русского государства была создана система оборонительных линий. В результате многие территории, освоенные вольными казаками, были непосредственно включены в состав Русского государства. Как отмечалось в литературе, в XVI в. в положении вольных и служилых казаков было еще немало общих черт. В военных кампаниях вольные казаки участвовали наравне со служилыми. Та и другая группы казачества были связаны своим происхождением с одними и теми же низшими социальными слоями общества. И все же вольные казаки занимали особое положение в русском обществе. В казацких областях, присоединенных к России, царское правительство имело возможность более решительно проводить свою линию, хотя и тут оно должно было считаться с местными особенностями. Прежде вольные казаки владели землей без чьей бы то ни было санкции. Теперь положение изменилось. Царскому воеводе поручалось провести перепись в казачьих станицах, чтобы зафиксировать, «в которых местех на Донце и на Осколе юрты, и кто в котором юрте атаман, и с которого юрту атаманы и казаки какими угодьи владеют». Служебные обязанности казаков, определенные царским наказом, не были обременительными. Донецким казакам поручалось следить за передвижениями татар в степях и противодействовать воровским казакам. Даже в окрестностях вновь построенных крепостей правительство не могло сразу перевести вольных казаков на положение «служилых людей по прибору». Существует мнение, что Борис неизменно притеснял вольных донских казаков, принимал меры к их изоляции, ужесточал эти меры и т. д. В источниках можно найти множество данных на-этот счет. Но большинство этих источников относится ко времени Романовых, старательно чернивших политику Годунова.