Воспитание в условиях цивилизаций Древнего Востока

 

История воспитания как особой сферы общественной деятельности восходит к эпохе цивилизаций Древнего Востока, зарождение которых относится к 5‑му тысячелетию до н. э.

В эпоху позднего неолита в различных регионах мира стали появляться первые признаки разложения первобытной формации. Этот процесс был многовековым, исторически длительным. Разновременность возникновения новых общественных структур приводила к тому, что наряду с новыми способами социализации подрастающего поколения сохранялись и старые формы воспитания.

В государствах, пришедших на смену союзам племен, воспитание и обучение осуществлялись преимущественно в семье. В эпоху перехода от общинно‑родового к рабовладельческому строю в древних цивилизациях Востока бытовали и видоизменялись прежние традиции семейного воспитания. Педагогические прерогативы патриархальной семьи отражены в таких литературных памятниках Древнего Востока, как Законы вавилонского царя Хаммурапи (1750 до н. э.), Книга притчей иудейского царя Соломона (начало 1‑го тысячелетия до н. э.), индийская Бхагавадгита (середина 1‑го тысячелетия до н. э.) и др.

К 1‑му тысячелетию до н. э. постепенное развитие ремесел и торговли, усложнение характера труда, рост городского населения способствовали расширению круга людей, которым были доступны школьное обучение и воспитание. Кроме детей аристократии и служителей культа в школах учились наследники состоятельных ремесленников и торговцев. Однако абсолютное большинство населения обходилось семейным воспитанием и обучением.

Воспитание и школу Древнего Востока следует рассматривать как нечто относительно цельное и вместе с тем как результат специфического развития каждой из древневосточных цивилизаций, давших человечеству бесценный опыт, без которого невозможно представить дальнейшую эволюцию мировой школы и педагогики.

Государства в междуречье Тигра и Евфрата (Шумер, Аккад, Вавилон, Ассирия и др.) имели достаточно стабильную и жизнестойкую культуру. Здесь успешно развивались астрономия, математика, агротехника; были созданы оригинальная письменность, система музыкальной записи, процветали различные искусства. Почти в каждом городе были и школы. Учебные заведения появились в 3‑м тысячелетии до н. э. в связи с потребностью хозяйства и культуры в грамотных людях – писцах. Представители этой профессии стояли на достаточно высокой ступени социальной лестницы. Первые заведения, где готовили писцов, получили название домов табличек (по‑шумерски – эдуббы). Письмена клинописью вырезали деревянным резцом на сырой глиняной табличке, которую затем обжигали. Первые школьные таблички относятся к 3‑му тысячелетию до н. э. С начала 1‑го тысячелетия до н. э. писцы стали пользоваться деревянными табличками: их покрывали тонким слоем воска, на котором выцарапывали письменные знаки.

Эдуббы возникали, очевидно, в семьях писцов, затем – при храмах и дворцах. Воссоздать картину школьного образования того времени помогают клинописные глиняные таблички, найденные археологами в развалинах древних дворцов, храмов, библиотек. Среди них те, на которых записаны законы вавилонского царя Хаммурапи (1792–1750 до н. э.), законы Ассирии (вторая половина 2‑го тысячелетия до н. э.), летописи ассирийского царя Ашшурбанипала (669 – ок. 633 до н. э.). Древние анналы, хроники, законодательство позволяют судить об уровне культуры и образования цивилизаций Двуречья.

Семейно‑общинный уклад школы сохранялся на протяжении всей истории древневосточных цивилизаций. Главную роль в воспитании детей играла семья. Как это следует, например, из Кодекса Хаммурапи, за подготовку сына к жизни и обучение его ремеслу ответственность нес отец.

Вначале школьное обучение служило для подготовки писцов. Позднее эдуббы, превращаясь в центры культуры и просвещения, приобретали определенную автономию. При них возникали крупные книгохранилища, например библиотеки в городах Ниппур (2‑е тысячелетие до н. э.) и Ассур (1‑е тысячелетие до н. э.). В фондах этих хранилищ насчитывались десятки тысяч табличек.

Первые эдуббы были небольшими учреждениями с одним учителем. Обычно ученики жили дома. Учитель должен был уметь выносить разумные, обоснованные суждения, разбираться в ритуалах жертвоприношений, измерять земельные участки, делить имущество, ориентироваться в тканях, металлах, растениях, понимать язык жрецов, пастухов и ремесленников.

Возникшие в Шумере и Аккаде дома табличек претерпели в дальнейшем определенную эволюцию. Постепенно они становились своеобразными культурно‑просветительскими центрами. Появляется специальная учебная литература для школ. Так, таблички с первыми методическими пособиями – словарями и хрестоматиями – были изготовлены в Шумере в 3‑м тысячелетии до н. э. Они содержали поучения, наставления, назидания, выраженные в фольклорной форме, что должно было облегчать процесс обучения.

В 1‑м тысячелетия до н. э. появились эдуббы для девушек из знатных семей. Их обучали письму, религии, истории, математике. Продолжало распространяться обучение при библиотеках, где писцы занимались записями и сбором табличек на различные темы. Наиболее крупными центрами такого рода были библиотеки в Ассуре и Ниппуре. Об объеме работы писцов свидетельствует библиотека царя Ашшурбанипала (VII век до н. э.), где найдено до 24 тысяч клинописных табличек.

 

Школа в Древнем Египте

 

Школа и воспитание берут начало в 3‑м тысячелетии до н. э. в Древнем Египте. Они были призваны перевести ребенка, подростка, юношу или девушку в мир взрослых. Идеалом древнего египтянина считался немногословный, стойкий к лишениям и ударам судьбы человек. В логике этого и шли обучение и воспитание.

Воспитательный процесс в древнеегипетских семьях отражал характер взаимоотношений между женщиной и мужчиной, строившихся на равноправной основе. Поэтому обучению мальчиков и девочек уделялось одинаковое внимание. Принадлежность к привилегированному меньшинству открывала доступ к знаниям, которые следовало «связать в единый узел».

Детям в Древнем Египте уделялось особое внимание, поскольку, согласно верованиям египтян, сыновья и дочери, совершив погребальный обряд, могли дать родителям новую жизнь. Выполняя родительский долг наставника, египтянин считал, что поступает праведно и обеспечивает себе счастливое существование в загробном мире предков. Египтяне верили, что после смерти человека боги на одну чашу весов кладут его душу, а на другую – кодекс поведения (маат). Если чаши уравновешивались, умерший мог начать новую жизнь в загробном царстве. В духе подготовки к загробной жизни составлялись и обращенные к детям поучения. Они служили стимулом для формирования нравственности и отражали идею необыкновенной значимости воспитания и обучения («Подобен каменному идолу неуч, кого не обучал отец»).

Принятые в Древнем Египте педагогические методы и приемы соответствовали целям и идеалам воспитания и обучения. Ученику надлежало научиться слушать и подчиняться. В ходу был следующий афоризм: «Послушание – это наилучшее у человека». Учитель обыкновенно обращался к ученику с такими словами: «Будь внимателен и слушай мою речь; не забудь ничего из того, что говорю я тебе». Наиболее эффективным способом достижения повиновения считались физические наказания. На ученика постоянно сыпались удары, и такое воздействие рассматривалось как естественное и необходимое. Школьным девизом были слова «Ребенок несет ухо на своей спине, нужно бить его, чтобы он услышал».

Нравственное воспитание в Древнем Египте осуществлялось преимущественно через заучивание морализаторских наставлений типа «Лучше уповать на человеколюбие, нежели на золото в сундуке», «Лучше есть сухой хлеб и радоваться сердцем, нежели быть богатым, но познать печаль». Запись, чтение и запоминание подобных наставлений были отнюдь не простым делом, поскольку они изображались иероглифами на языке, все более отличавшемся от живой речи.

Целью обучения древнего египтянина была подготовка к профессии, которой традиционно занимались члены семьи. Таким образом, семья являлась первичным звеном обучения. Свою профессию детям передавали жрецы, музыканты, ремесленники и т. д. Отцы‑ремесленники при обучении порой использовали детские игрушки: модели земледельческих орудий, мельниц, кузниц и пр. Военное дело находилось вне строго специального сословно‑профессионального обучения. Будущих воинов учили владеть оружием, особыми упражнениями развивали силу, выносливость и ловкость.

Школы возникали при храмах, дворцах царей и вельмож. Обучали в них с пяти лет. Поначалу ученик должен был научиться правильно и красиво писать и читать, затем составлять деловые бумаги, соблюдая соответствующий стиль. Для овладения грамотой ученику следовало запомнить не менее 700 иероглифов, различать беглое, упрощенное и классическое письмо. В итоге ученику необходимо было освоить деловой стиль для светских нужд и уставный для составления религиозных текстов. В эпоху Древнего царства (3‑е тысячелетие до н. э.) еще писали на глиняных черепках, коже и костях животных. Но в этот же период появилась и бумага – папирус – из одноименного болотного растения.

Первоначальная стадия обучения – это отработка техники изображения иероглифов. Затем большее внимание уделялось содержанию текстов. На последующем этапе обучали красноречию, что считалось наиважнейшим качеством для писца. «Речь сильнее оружия», «Речь спасает, но может и погубить», – читаем мы на древнеегипетских папирусах.

В некоторых школах обучали математике, географии, астрономии, медицине, языкам других народов. Преподавались знания, которые могли понадобиться для расчетов при строительстве каналов, храмов, пирамид; для определения количества урожая; для астрономических вычислений, использовавшихся, в частности, при прогнозах разлива Нила. Географию часто сочетали с геометрией, чтобы ученик мог научиться рисовать план местности.

Постепенно специализация обучения усиливалась. В эпоху Нового царства (XVI–XI вв. до н. э.) появляются школы врачевателей. К тому времени были накоплены знания и имелись учебные пособия по диагностике и лечению почти полусотни различных болезней.

Особое место занимали царские школы, где дети высшей знати учились вместе с наследниками фараонов и их родственников. В таких школах особое внимание уделялось переводу древнейших текстов на живой язык.