Как «иудеи» пыжатся возстановить невозстановимое.

Если бы «иудеи» не покушались построить храм, то могли бы говорить, что когда бы мы захотели приступить и приняться за постройку, так наверно успели бы в этом. Но вот я покажу, что они не раз, не два, но даже три раза покушались и были отражены как это (бывает с бойцами) на олимпийских играх, так что венец (победы) безспорно принадлежит церкви. Когда же покушались они, эти всегда противящиеся Святому Духу, затейливые и мятежные «иудеи»? После опустошения, произведеннаго при Веспасиане и Тите, возмутившись при Адриане, они усиливались возстановить у себя прежнее государство, а того не знали, что идут против определения Божия, положившаго, чтобы город их навсегда оставался в запустении, и что, воюя против Бога, невозможно победить. Итак, возстав против (римскаго) царя, они только заставили его опустошить (город) в конец. Ибо он, поразив и усмирив их, и уничтожив все, что еще оставалось (в Иерусалиме), чтобы они вперед не могли уже поступать дерзко, поставил (там) свою статую, потом размыслив, что она от времени может когда-нибудь разрушиться, и желая наложить на иудеев неизгладимое пятно поражения и обличительный знак их мятежности, остаткам города (Иерусалима) дал свое имя. Так как сам он назывался Элием-Адрианом, то так же повелел именоваться и городу: от этого (Иерусалим) и доселе называется Элиею, по имени того, кто его взял и разрушил. Видишь первое покушение безстыдных «иудеев»? Посмотри и на бывшее после него. При Константине они опять покушались на то же, но царь (в наказание им) обрезал им уши, и положив на их теле знак их возмущения, водил их всюду, как беглецов и негодяев, таким искажением тела делая их приметными для всех, и вразумляя живших повсюду «иудеев» не отваживаться на подобныя дела. Но все это (скажете) старое и было давно; однако и о нем знают еще ваши старики, а вот, что я скажу сейчас, то известно и самым молодым, ибо случилось не при Адриане и Константине, но при царе, который жил только за двадцать лет, на нашем веку. Когда Юлиан, превзошедший нечестием всех царей, сперва приглашал «иудеев» к идолослужению и склонял к собственному нечестию, потом предлагал возстановить древнее иудейское богослужение, говоря, что и предки-де ваши так служили Богу; тогда они и по неволе исповедали то самое, что мы доказывали теперь, т.е. что им не позволено приносить жертвы вне города, и что те поступают беззаконно, которые совершают (священные) обряды на чужой земле. Итак, говорили они (Юлиану), если хочешь, чтобы мы приносили жертвы, возврати нам город, возстанови храм, открой нам святая святых, возобнови алтарь, и мы — будем приносить жертвы и теперь так же, как и прежде. И не стыдились, негодные и безстыдные, просить об этом царя нечестивая и язычника, и приглашать скверныя руки его к созиданию святыни, не чувствовали, что они покушаются на невозможное, и не постигали, что если бы человек разрушил эту святыню, то человек же мог бы и возстановить ее, но когда Бог разрушил их город, человеческая сила никогда не может переменить положеннаго определением Божиим. Яже бо Бог святый совета, кто разорит? и руку Его высокую кто отвратит (Иса. XIV, 27)? Что Он возставит и захочет, чтобы было твердо, того людям не возможно разрушить, равно, что Он разорит и хочет, чтобы навсегда оставалось разоренным, того возстановить также не возможно. Допустим однако же, что царь возвратил бы «иудеям» храм и возстановил алтарь, чего вы напрасно ожидаете: но мог ли бы он низвести вам свыше и огонь небесный? А без огня небесного жертва «иудеев» (Апокалипсис 2:9) была бы и нечиста и нечестива. (Дети Аароновы за то и погибли, что внесли чуждый огонь). Но, слепые для всего этого, «иудеи» упросили и умолили Юлиана соединиться с ними и приступить к созиданию храма. А он назначил и деньги на издержки, послал и смотрителей за работами, вызвал отовсюду и художников, все делал, все приводил в движение, чтобы постепенно и мало-по-малу довести их до принесения жертв, думая, что от этого они легко перейдут и к идолослужению, и вместе надеясь, умоизступленный и безумный, уничтожить определение Христово, что не будет возстановлен храм их. Но запинаяй премудрым в коварстве их (1 Кор. I II, 19) тотчас показал на деле, что Божии определения сильнее всего и могущественны действия словес Божиих. Ибо, как только «иудеи» взялись за это беззаконное дело, и начали расчищать основание, и вытаскали не мало земли, и уже хотели приступить к постройке, вдруг вышедший из земли огонь сожег многих людей, и даже камни, бывшие на том месте, и остановил эту неблаговременную дерзость, так что не только принявшиеся за работу, но многие и «иудеи», видевшие это, приведены были в изумление и стыд. Услышав об этом, царь Юлиан, хотя и имел столь безумную ревность к этому делу, однакоже убоялся, чтобы, продолжив его далее, не привлечь огня на свою голову, и прекратил работу, побежденный таким образом со всем язычеством. И вот, если бы ты пошел в Иерусалим, то увидишь только одне основания, а если бы спросил о причине, то не услышишь никакой другой, кроме этой (о которой мы сказали). Свидетели этого все мы, ибо это случилось при нас, не так давно. Смотри же, как знаменита победа. Случилось это не при благочестивых царях, дабы не сказал кто, что христиане напали и помешали «иудеям», нет, когда вера наша была гонима, когда все мы опасались за свою жизнь и лишены были всякой свободы, а язычество процветало, когда одни из верных скрывались в домах, другие переселялись в пустыни и бежали из городов, тогда и случилось это, чтобы «иудеям» не осталось никакого предлога к безстыдному упорству.

 

(От редактора текста: значит когда веры настолько снова мало останется, что «иудеи» снова затеют возстановления храма и христиане снова будут вынуждены бежать во время «всемирного шаббата» [«всемирной субботы»] бежать в «пустынь», то снова Господь уничтожит возстановителей храма в «Израиле», чтобы люди уверовали в Исуса Христа и не тряслись от страха).

 

Наверх