Лидер оппозиции»: окружение Добролюбова в Педагогическом институте.

Вместе с переходом к атеизму и материализму меняется и его взгляд на устройство жизни, политические взгляды. Нельзя сказать, что выйдя из семинарии, у него был уже сложившийся оппозиционный настрой на происходящее в стране, однако, по прошествии полутора года обучения, перед нами предстает уже убежденный противник существующего общественного строя. Имело значение так же воздействие определенных скептически настроенных товарищей, а так же, бесспорно, обстановка и внутри самого института. За "отеческим" отношением институтского начальства к студентам молодые люди довольно скоро распознали фальшь, лицемерие, деспотизм. Студенческие годы Добролюбова прошли под знаком его все более острого столкновения с директором И. И. Давыдовым, чей "патриотизм", произвол по отношению к низшим и угодничество перед высшими воспринимались в качестве модели официальной России, являясь символом всего отталкивающего в ней.   

По воспоминаниям однокурсников, первые месяцы жизни в институте Добролюбов держался особняком, ни с кем особенно не был дружен, несмотря на то, что многие «ухаживали» за ним и кличкой-полуименем называли «Николка». Позже, вокруг Добролюбова собрался кружок товарищей, поддерживающих и разделяющих с ним взгляды на недобросовестное и наплевательское отношение к студентам. Изначально, на первом курсе были стычки между гимназистами и семинаристами, но общая проблема объединила их. Началось все с подачи прошения директору Давыдову на инспектора, который в грубой форме обидел студентов, пойманных за курением (что, кстати, не было официально запрещено согласно институтским правилам, но начальство преследовало студентов на этот счет). Однажды инспектор заглянул в трубу, куда прятали окурки учащиеся, и следствием такой находки было то, что инспектор наговорил много грубых и дерзких слов, задев честь гимназистов, которые и начали подбивать семинаристов на написание жалобы. Эта жалоба была написана Добролюбовым, который сам активно участвовал в этом баловстве, и подана им вместе с другим студентом. Вот текст жалобы: «Инспектор института А. Тихомандритский, войдя в одну из камер, без всякой видимой и побудительной причины обозвал живущих в ней студентов самыми непристойными словами. Не привыкшие под управлением Вашего превосходительства к подобному обращению, мы покорнейше просим обратить на это обстоятельство Ваше внимание»[46]. Директор принял жалобу, но в ответ попросил выдать зачинщиков, грозив в противном случае исключить двоих, подавших прошение. Добролюбов и Тарановкий выставили себя зачинщиками, далее последовали разъяснения с обиженным инспектором и через пару дней дело кончилось мирно. Факт подачи жалобы важен в том отношении, что он сгладил разногласия между гимназистами и семинаристами и выдвинул Добролюбова в лидеры компании, выраженной сильным уважением к его персоне после встречи с Давыдовым. С тех пор слова - «без всякой видимой и побудительной причины»- стали поговоркой в студенческой среде.

Эта жалоба была подана перед рождеством в 1854 году, и было положено отпраздновать эту маленькую победу. Состоялся кутеж, на который пришли порядка 15 человек (наиболее значимые из них: Шемановский, Сциборский, Златовратский, Паржницкий, Бордюгов, Радонежский, Сидоров, а так же Щеглов – самый близкий друг, и другие) в этот же вечер Добролюбов написал шуточное стихотворение по этому поводу, упомянув близких своих товарищей:

«Любовь и братство нас собрали,

Мы вечер дружно провели,

Свободу мы провозглашали

И пели тост крамбамбули.

Тут был степенный Черняковский

И Добролюбов, ваш поэт,

Женоподобный Шемановский,

Nomme Marie-Antoinette.

Буренин, Бордюгов был с нами,

Противник некоторых мер,

И ярый Сидоров с мечтами,

Наш Мирабо, наш Робеспьер.

Был Тарановский возмутитель

И предприимчивый Щеглов,

Паржницкий - наш распорядитель,

С сердитым взглядом Л-ов.

...

Еще был с нами Радонежский,

Но он был с нами - мы не с ним.

Буй-тур из пущи Беловежской -

Он чужд стремлениям людским.

Простим ему, - ведь он художник -

Живет он сердцем, не умом.

На деле тоже он безбожник,

Хотя не признается в том»[47]

С этого вечера негласно образовался «кружок» единомышленников, (или так называемая «добролюбовская партия»), в котором читались, переводились и переписывались те сочинения, которые трудно было найти в обычных книжных магазинах. В воспоминаниях М.И. Шемановского есть упоминания об этом: «Решено было вносить небольшую плату каждым из нас для приобретения редких книг (преимущественно Герцена), на выписку русских журналов и газет. Всем этим главным образом руководил Добролюбов. Мы собирались иногда у наших товарищей, вышедших из института (Паржницкого и Сидорова) или у знакомых студентов Петербургского университета (Кельсиева и др) и Медицинской академии. Вино и карты были совершенно изгнаны из этих собраний, время проходило в разговорах и спорах»[48]. По свидетельству одного из участников кружка – Сциборского, кружок этот, душой которого был Добролюбов, поставил перед собой одну задачу – развить в себе способность отзываться всей душой на всякое требование века, понимать современное движение мысли и осмыслить приобретаемые знания разумным пониманием отношений их к жизни[49]. Институтский власти во главе с директором Давыдовым клеймили членов добролюбовского кружка «головорезами, алчными крокодилами, либералами» и другими подобными кличками. В воспоминаниях многих членов этого объединения прослеживается одна мысль: институтское начальство боялось «разлагающего» влияния Добролюбова на других студентов и оберегало их от «опасного» знакомства. Как свидетельствуют мемуарные материалы, студент Добролюбов был зачислен институтским начальством в разряд «политически неблагонадежным»[50]

В последствие образования кружка и уяснением политических и прочих взглядов появляется и еженедельная газета  «Слухи», полное название которой «Слухи, газета литературная, анекдотическая, и только отчасти политическая» с эпиграфом: «Слухами земля полнится»[51]. В действительности же, она имела ярко выраженный политический характер: в ней подвергались резкой критике самодержавие и крепостное право, цензура и всяческие злоупотребления власти. В целом, она содержала в себе все то, что не решались печатать остальные газеты, неприкосновенные вопросы, которые слухами ходили по Петербургу. В письме одного из товарищей Добролюбова по институту - Б.И. Сциборского, есть описание главной цели этой газеты: «… каждый день являются новые вести, сплетни, мнения, задачи, вопросы и ответы – словом слухи, и каждый день они исчезают и заменяются другими, так что и записать их не успевают. А между тем, сколько живых, резких характеристических черт в этих эфемерных явлениях и разговорах»[52]. И хотя газета просуществовала недолго, было выпущено около 19 номеров, но такая деятельность еще больше закрепила Добролюбова как лидера оппозиции в пределах института, и являлась некоторым фундаментов в дальнейшей его «критической» работе.

В начале 1856 года Добролюбов, будучи студентом уже третьего курса, написал историко-литературную статью под названием «Собеседник любителей русского слова». Это был труд, написанный по собственной инициативе, самостоятельно и независимо от учебных программ, в целом и определил будущее его автора, ведь статья способствовала его знакомству и сближению с Н.Г. Чернышевским, являлась первой работой Добролюбова, напечатанной в журнале «Современник»[53].