Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Настоящую, нравственную женщину надо покорять личностью, А не наличностью.
Я знал молодую семью (шестидесятые годы). Жили в 9 метрах. Комната была выгорожена из 20-метроваой комнаты. Выход из нее был зигзагообразный. И вот в этом зигзаге стояла швейная машина, на которой ютилась диссертация. В зигзаге была некоторая изолированность, хотя через него ходили жена и теща. Мужа уважали за то, что г этих далеко не комфортных условиях он писал свои главы. И не зарабатывал, а создавал статус и имидж своей семье, а впрочем, и основу честного материального благополучия. После защиты диссертации он ездил по стране с лекциями, они приносили и больший доход. Жена ценила это, родился сын. Муж звонил из разных городов страны: послушать голос ребенка и жены — и привозил приличные по тем временам гонорары. С этой семьей было приятно общаться. В их квартирке царило гостеприимство. И для таких радостей не надо было ни врать, ни воровать, ни мошенничать, ни тем более убивать и подвергаться риску быть убитыми... Семья построила маленькую трехкомнатную кооперативную квартиру и вышла из состояния бедности. Жена, со временем освободившись от собственно пеленочных проблем, тоже защитилась и стала преподавать в вузе. Им хватало. Родилась и дочь попозже. Межнациональные браки У меня возникла совершенно крамольная идея. Подумалось, что наиболее опасными антисемитами являются некоторые евреи. Я говорю об этом так свободно, потому что я сам продукт ассимиляции, смешения евреев и других народов с людьми «страны проживания». Мама познакомилась с отцом в ИФЛИ. Это расшифровывается как институт философии, литературы, истории... Получается, что я дитя философии и истории. Мой отец — внук киевского раввина по материнской линии и сын расстрелянного в 23-летнем возрасте мальчика, ушедшего в революцию и что-то не поделившего с киевскими чекистами в 1921 году. Отец мечтал учиться на философском факультете. Приехал в Москву из Киева после детдома и рабфака. И тут философский факультет в 1937-м, на мое счастье, закрыли. «Корифей всех наук» Сталин решил, что философия ему ни к чему. Двадцатилетний мой будущий папа уезжать из Москвы уже не хотел и поступил на исторический факультет, куда пришла учиться и моя мама. Дед со стороны мамы был инженером-путейцем, бабуля не работала. Мама поступила на исторический факультет осознанно. До философии она тогда «не доросла», а вот историю, точнее, «Краткий курс истории ВКП(б)» преподавать мечтала. И преподавала его всю свою дальнейшую жизнь. До «перестройки» она не дожила — погибла в 1984 году в автокатастрофе. Итак, мои родители познакомились на историческом факультете ИФЛИ. Интернационализм был в моде. И Титова Галина Александровна стала женой Егидеса Петра Марковича. Он был принят в двадцать пять коммунальных метров семьей мамы пятым (сестра мамы заканчивала десятый класс). Когда я родился, то стал
шестым. Квартирой, даже коммунальной, назвать это не поворачивается язык. Удобства — в очень большом дворе. И сами эти «удобства» — очень большие и без кабинок — простор. Но я любил свой деревянный оштукатуренный и прокуренный дом, который мой дед строил как прораб, любил нашу рабочую баню близ дома, шлаковый двор и сараи напротив. Это было в Москве недалеко от Ленинградского шоссе на Войковской, возле железнодорожной платформы Красный балтиец. Семья жила, справляя и революционные, и православные праздники. В сорок пятом мимо нашего дома шли эшелоны с запада, около нас метрах в пятидесяти иногда останавливались поезда, к нам заходили офицеры, которые давали мне, пятилетнему пацану, пощелкать наганом, пока бабуля со слезами на глазах гладила им шинели и потчевала чаем с селедкой и лендлизовской тушенкой. Это уже конец войны. А до ее начала я был первым «по второму кругу», как мне потом объяснили оставшиеся в живых после войны ифлийцы. Многие из них пошли добровольцами на фронт. Из этих многих многие погибли. Я был не только первый по второму кругу. Но и первый ифлийский полукровка. Говорят, Гитлер и сегодняшние наши неорусонацисты полукровок ненавидят больше, чем чистокровных евреев. Наверное, потому, что они — начало конца чистокровной расы. Но не забудем: «нет ни эллина, ни иудея — все дети Божьи». Для особо забывчивых: это сказал не язычник Сенека или другой древний языческий мудрец. Это сказал Иисус Христос. Отец не был похож на еврея. Он даже считал себя, в сущности, русским. Пошел на фронт добровольцем, в сорок втором году попал в плен в Смоленской области под Ярцевом. И даже немцы в плену его не вычислили как еврея. Из плена он бежал к нашим. И наши его «усадили» на Шлет, правда, с правом переписки. Отсидел 6 лет, был реабилитирован. В перестроечном «Огоньке» есть один номер, где он снят на обложке с землей в руках и опущенными к ней глазами. Библейский Саваоф с русским лицом. Фотокорреспондент сделал этот снимок во время поездки отца в 1990 году в один из колхозов на Пензенщине, в котором отец был председателем. Позже он написал книгу «Философ в колхозе», изданную его второй женой Тамарой Васильевной Самсоновой, в Париже, где он похоронен в девяносто седьмом году. А в колхозе они с мамой работали с 1954 по 1959 год.
Я тем более считаю себя русским. Другое колено мое — из псковских крестьян. Разумеется, мне претят антисемитские настроения. Просто мне близка русская культура, а еврейской я и не знаю. Кроме нескольких юмористических словосочетаний на идише. Мне не нравится местечковость, провинциальная религиозность. Не нравятся шляпы и камилавки. Мне нравятся Эйнштейн, Фрейд, Маркс, Ландау, доктор Рошаль — а это уже интернационал. Но когда где-то вспыхивает тлеющий уголек антисемитизма, я реагирую. Очень резко и очень болезненно. Если вы обратили внимание, я даже не взял фамилию мамы (она Титова). И не подписывался никогда никакими псевдонимами. На всякий случай разъясню даже, что фамилия моя — не греческого и не литовского происхождения, а самого что ни на есть древнееврейского. Егидесы, Егидисы, Ягудаевы, Ягудины и даже Ягоды — это все производные от древнееврейского имени Иегуда. Но есть и другая сторона. Еврейская активность, увы, часто оборачивается против простых евреев. У Анатоля Франса в «Острове пингвинов» есть рассуждения о евреях богатых и бедных. Когда богатые евреи чем-то насолят, все оборачивается против бедных евреев. А ныне... Березовский, Гусинский, Абрамович и сталинский гад Генрих Ягода вызывают к жизни темные инстинкты. Зловещая фигура Сталина не вызвала антигрузинских настроений. А «не к ночи помянутые» люди еврейского происхождения провоцируют антисемитизм. Провокаторов, как известно, расстреливают, ну, одного — уже расстреляли (Ягода), двое далече, один получил срок, а еще один на всякий случай купил футбольный клуб... Я, конечно, против расстрелов — хватит, настрелялись. Но те из евреев, которые провоцируют антисемитизм, должны быть, на мой взгляд, осуждены в нравственном плане. Они должны осознать свой моральный долг перед многострадальным еврейским народом. Они должны если не приобщиться к клану великих и нравственно безупречных евреев—к Эйнштейну, Ландау и иже с ними, то по крайней мере не позорить их и не снижать «рейтинга» еврейства в мире. У любого народа есть герои и антигерои. Роман Аркадьевич Абрамович — антигерой. А то, что Чукотка его ценит, так это дело понятное. Отстегивая небольшой процент из достояния, приобретенною на залоговых аукционах, обеспечить себе «уважение» — кто же этого не понимает. Так что я за интернационал и за интернациональные браки. Но есть и проблемы. Моя мама, например, после разрыва с отцом сетовала на то, что вышла за еврея. Позже я отнесся к этому с пониманием, но каково было мне, полукровке, тогда? Тогда я, помню, взял стул и сломал его об пол. Сейчас... осуждаю себя за это.
Мне неприятно слышать и то, что русские — это определяющая нация. Мне ближе рассуждения, что Россия — родина интернационала. Не того, в котором «восстанет род людской» — тут и вкуса не хватает, и с нравственностью не все в порядке, и от истины далековато. А того, где «нет ни иудея, ни эллина — все дети Божьи». Я напомню, что и Пушкин (основатель русского языка), и Лермонтов («колокол на башне вечевой»), и Даль (четыре тома «Толкового словаря») — все они результат ассимиляции. Я горжусь тобою, моя Россия, я благодарен судьбе, что здесь родился и стал здесь человеком. Я не уехал ни от антисемитизма, ни за длинным долларом, я в шутку и всерьез говорю: «Я родился и умер в Москве». Я за нравственный кодекс Иисуса Христа, я нахожу общий язык с узбекскими ребятами, которые бегут в Россию и работают сторожами у нас в садовом товариществе. Я за процветание всех конфессий. И против любого мракобесия, прикрывающегося исламом или православием. У меня был знакомый по имени Дурды, из туркмен. Я работал участковым психиатром, а он — водителем нашей медицинской машины. И однажды мы оказались с ним в переделке, которая была сродни боевому крещению. В работе психиатров бывают трудные моменты. Вот надо госпитализировать больного в состоянии обострения. Это и был такой случай. Больной с бредом преследования стоит с женой и новорожденным ребенком в комнате около стены. Он не раз лечился в психиатрической больнице и сейчас угрожал жене по бредовым мотивам. Родственники вызвали милицию. Но как только к нему приближались, он хватался за жену, и понятно, мог пострадать ребенок. Майор милиции, маленький и кругленький, суетился вместе с множеством соседей и родственников и еще несколько милиционеров покрепче. Но была опасность для ребенка. Плюс майор сообщил, что в левом внутреннем кармане у парня был нож. Ситуация труднейшая. Но у меня созрел нестандартный план. Я посвятил в него Дурды. Я сел перед Алексеем верхом на стул, спинка стула была обращена к нему. И стал с ним разговаривать, что к чему. Он не понял, что это капкан. Расслабился. Милиция стояла поодаль, а рядом со мной был только Дурды. Я обратился к нему вроде как по машине: поставил ли он машину на ручник... Это был условленный сигнал. Внезапно я поднял стул и направил его на Алексея так, чтобы его торс оказался между ножками стула, и прижал его стулом к стене. Дурды вместе со мной схватил и держал стул, который Алексей в течение трех секунд разбил вдребезги. Но тут подскочили милиционеры и зафиксировали больного. Ребенок и мать были спасены. Мне оставалось только написать путевку для психиатрической перевозки. Этот случай с Дурды я вспомнил потому, что он вовсе не обязан был по долгу службы рисковать, впрочем, как и я, но он оказался хорошим товарищем (!) — и помог в экстремальной ситуации. Он был и хорошим мужем, женатым на русской женщине, у них был пятилетний к тому времени сын. Жили они как раз там, где был обслуживаемый мною психиатрический участок. И Дурды иногда приглашал меня после работы к ним домой на чай. Спиртного по мусульманским законам туркмены не употребляют. И жена говорила, что это прекрасно, особенно в сравнении с мужем сестры, русским, у которого с этим делом всегда проблемы. Но ей зато пришлось принять некоторые исламские правила. Она называла его на «вы»... и прочие патриархатные детали. Шло время. Я перешел на должность психотерапевта, а Дурды перешел из диспансера в поликлинику, и контакт с ним был потерян. Лет через двадцать — случайная встреча около станции метро. Разговорились. Сыну двадцать пять, все в порядке, жену по-прежнему зовут Тамара, построили кооперативную квартиру, он работает в автосервисе. Браком он доволен. Звал в гости. Оставил телефон. Я уже крутился на других орбитах, в гости не пошел, но его помню и вспомнил вот сейчас по этому поводу.
Разновозрастные браки О-ой, любви все возрасты покорны... И добавим, что любят иногда человека не в том возрасте, который большинством санкционируется. Ну, про любовь вполне взрослого дяди и тринадцатилетней нимфетки уже очень хорошо написал Владимир Набоков в романе «Лолита», и мне до него не дотянуться, сколько ни совершенствуйся я в писательском мастерстве. Про любовь юноши к старой и вполне уродливой даме лучше меня написал уже Лион Фейхтвангер в романе «Безобразная герцогиня». И там, и там истории трагические. А мне уж, так я себе определил, придется разбираться в сюжетах обычных и уж по крайней мере в более частых из менее частых. Наиболее распространенный вариант возрастного соотношения, понятно, таков: приблизительно ровесники, но все же ОН постарше, чем ОНА, в пределах десятка лет. Чуть меньше чем в 10% браков — старше жена. (www.marsexxx.com) В эти неполные 10% входит и наша последовательница безобразной швейцарской герцогини Маргариты Маульташ — известная-преизвестная эстрадная певица. Настолько известная, что приводить ее имя и фамилию просто излишне. Но о разнице в возрасте скажу: где-то такая же. Брак ее с певцом же, ставшим потом не менее известным, взбудоражил всю нашу многонациональную страну. А вот не вспомнить «героя и героиню» (это было в начале девяностых годов) одной передачи в телепрограмме «Тема» мне просто нельзя, поскольку я в ней участвовал в качестве эксперта на подиуме. Здесь надо остановиться и посмаковать. Есть эксперты в телепередачах, комментирующие события из первого ряда. А есть эксперты «на подиуме». Так вот, однажды (передачу вел еще Листьев) меня пригласили на «Тему» и усадили-таки только в первом ряду. А моего друга Александра Моисеевича Полеева — на подиуме. И хотя рядом со мной сидел очень именитый и престижный Инин, он даже тоже Аркадий (как и я), мне было не по себе: Полеев — на подиуме, а я только в первом ряду, хотя и рядом с Ининым. У нас, у психологов и психотерапевтов, тоже гордыня — гореть нам в адском пламени. И поэтому, когда редактор «Темы» Оксана Найчук позвонила мне и сказала, что вот разновозрастные браки — откомментируйте, пожалуйста, я тут же ей с обидами: что, мол, будет как в прошлый раз у Листьева, я буду в первом ряду, а Полеев — на подиуме?
— Нет-нет, что вы, Аркадий Петрович, вы — на подиуме, а Полеев — в первом ряду. Я сказал: «Ладно». И сидел на подиуме, а Полеев сидел в первом ряду! Ну, ради шутки я все это рассказал, конечно; я потом много раз выступал в разных телепередачах и на подиуме, и в первом ряду, с Полевым, и с другими экспертами, и вовсе один. Я без амбиций в этом плане. Ту «Тему» вела «дама в возрасте, но зато с веером» Лидия Иванова. Рядом со мной (на подиуме!) сидел молодой, где-то вокруг тридцати лет, «композиторо»-певец. Да, кавычки: песенки писал, не симфонии же. И его жена — старше его лет на тридцать, явно не герцогиня, но уж точно похожая на Маргариту Маульташ. Как оказалось, его продюсер. Он всячески ее хвалил, говорил о ее необыкновенных душевных качествах... Я не стал тогда проводить настоящий психологический анализ, для которого не надо быть не только психоаналитиком, но даже просто психологом: столичная продюсерша и растиньяк Мценского уезда. Но телешоу — это игра, в которой есть свои «приличия»: даже если на лице нет маски, налицо душевный маскарад. К чему тогда шум... Это же еще не специализирующиеся на скандалах «Окна», а только «Тема». Поэтому я перевел стрелки с психологического анализа на психоанализ и не преминул с телеэкрана просветить зрителей относительно эдипова комплекса (бессознательное влечение сына к матери). А Полеев тоже перевел стрелки, но не на психоанализ, а на психофизиологическую сексологию. Он объяснил все сходством сексуального темперамента молодого мужчины и пожилой женщины. С молодой женщиной хлопоты. Если ОН не принес картошки, то ОНА откажет. Я тогда сказал, что это у меня написано было в статье «Сексология снимает запреты» в сборнике «Популярная психология для родителей»: помойное ведро не вынес — полового акта не будет. А Полеев сказал, что, мол, то помойное ведро, а то картошка. Я сказал, что да, есть разница, но она небольшая. С Полеевым мы не поссорились, наоборот, наше взаимопонимание укрепилось. Для «композиторе»-певца и жены-продюсерши то шоу было, естественно, значимой рекламой — они и до сих пор малоизвестны. А вот для Лидии Ивановой передача просто-таки оказалась судьбоносной. Спустя небольшое время она нашла себе 18-летнего юнца, и это было событием месяца, не помню какого, но СОБЫТИЕМ. Фейхтвангеровская герцогиня Маульташ, наверное, перевернулась в гробу от зависти. По ящику все это обсуждали, и Лидия Иванова теперь была в центре внимания. Однако я не решился бы комментировать это ни с подиума, ни из первого ряда. Я ничего не осуждаю, кроме насилия и осознанного обмана. Такие браки тоже случаются и, наверное, имеют право на существование. Более частыми из менее частых являются браки, где муж намного старше. Не скрывает своей разницы в возрасте между собой и женой композитор Владимир Шаинский, никогда не расстающийся с нами: включишь радио — то та, то другая грустно-веселая песня напоминает нам о солнечном мире, в котором живут и прекрасно развиваются двое его детей. Чуть ли не первым из таких смельчаков заявил о себе, жене и сыне всегда улыбающийся Олег Табаков. У известного писателя Леонида Жуховицкого дочери около семи лет (жене еще нет тридцати), при том, что ему — около семидесяти. Год назад в передаче «Чего хочет женщина?» я в качестве эксперта (из первого ряда) комментировал брак Анны и Владимира. Ей — 26, ему 66. Они ждут второго ребенка. История и трагичная. Аня была влюблена в сына Владимира, эстрадного певца Игоря Сорина (из группы «Иванушки-интернэшнл»), который покончил жизнь самоубийством. В связи с этим она пришла в дом к родителям кумира и... осталась с его отцом (поэтом и художником). «Пути Господни неисповедимы», и «Не судите — да не судимы будете». Вполне очевидно, что во всех этих случаях молодые женщины западали на немолодых мужчин, значимых в социальном плане, а не просто хорошо зарабатывающих. Повторю свой афоризм: женщину надо «покорять» личностью, а не наличностью. Эти наиболее частые из наименее частых случаев обсуждаются с меньшим осуждением, чем браки юношей с пиковыми дамами (с веером или без). Поэтому, наверное, таких браков больше. Но если у меня по лицу и скользнула недобрая улыбка, то я прошу прощения. Пусть и здесь «Не судите — да не судимы будете». Тем более что сам я и целибат не исповедую, да я в зеркале общественной морали — нахал, да и только. Но попытаюсь оправдаться. Меня не пример старших (Табакова, Шаинского и Жуховицкого) стимулировал. Когда я в свои 55 лет после далеко не первого брака остался один, я не искал молодую женщину. Но все соизмеримые по возрасту пристойные были пристроены (уже или еще). Что же, мне надо было отказаться от счастья, которым наградил меня рок в мои 57? Лене было 19, когда мы встретились. Я позвал ее в клуб «Маленький принц»; где занимался со студентами-психологами. Это были не нормативные обязательные занятия, а дополнительные добровольные. Те, кто ходил на них, откровенно меня уважали. С некоторыми из них Лена подружилась (а с некоторыми из некоторых дружба эта длится до сих пор). Женщину надо покорять личностью, а не наличностью. И возраст мой для Лены не оказался минусом. Еще два курса она проучилась на экономическом факультете, месяц продлились формальности в местном ЗАГСе. Через год родилась Катя (начало 2001 года — так что Катя — ровесница XXI века). Она теперь — главное в нашей люб- ви, главная тема разговоров, забот-хлопот, иногда непринципиальных расхождений. Лене всегда больше нравилась деревня, чем прибрежные города курорта Сочи. Так совпало, что и мне — больше... Купив дом в небольшой деревне Большая Рябая, мы с ней написали там книгу «Лабиринты мышления». Книга написана максимально понятным языком, но в ней упрощено изложение, а не мысли. Так что здесь моя высокая оценка интеллекта Лены адекватная. Заметим, что она в течение двух лет преподавала в семи седьмых классах достаточно сложный даже для студентов педвузов материал «Лабиринтов мышления». И эта творческая работа вместе со мной ей тоже очень нравилась. Анаше творчество по созиданию личности в лице нашей Кати — еще больше. Говорят (это надо еще проверить), что у пары с большой разницей в возрасте между старшим мужем и молодой женой дети талантливы. Не знаю, не знаю. Катей, по крайней мере, я во всех отношениях доволен. Ей будет посвящено здесь еще немало страниц. Но сейчас я обращу внимание только на одно явно важное для многих людей обстоятельство, о котором обычно не говорится в научно-популярной литературе.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-05-27; просмотров: 64; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.144.193.129 (0.026 с.) |